ГЛАВА 28
ПРИДЕТСЯ БЫТЬ ЖРИЦЕЙ
Девицу с недовольной физиономией звали Жозетта. Имя ей подходило, и с эмоциями Жозетта справилась довольно скоро. Я бы сказала, что мы с ней очень быстро поладили. Ее приставили ко мне (естественно, Михаэль) и велели, чтобы сделала мне хорошо.
Я сразу же заявила: сделать мне хорошо может только его высочество, и то, если отправит домой. Как ни странно, то, что я несколько обижена на высочество и могу отзываться о нем отнюдь не лестно, почему-то приободрило Жозетту, и она даже мне улыбнулась целых два раза, пока затягивала в корсет. Впрочем, может быть, улыбалась потому, что в корсет я не лезла и приходилось применять силу.
Как же это было адски неприятно! Я почти не могла дышать. Все же эльфийское платье, предназначенное для демонстрации жрицы народу, мне нравилось больше. Там я чувствовала себя живой, а в этом напомнила сама себе отлитую из золота статую.
Хотя, видимо, у Михаэля такая задумка и была. Жозетта уложила мои волосы в высокую прическу и зафиксировала ее чем-то типа лака, разумеется, золотого. На скулы лег бронзовый румянец, и очень скоро я была один в один похожа на живую и шевелящуюся статую с набережной Крыма. Я в детстве с такими очень любила фотографироваться. Точнее, до семи лет при виде оживших статуй я орала как резаная, а потом ничего, привыкла и фотографировалась с удовольствием.
Смотрела я на себя в зеркало скорбно и размышляя, за что же мне судьба снова приготовила гадость? Я же вела себя примерно и даже занятия в институте прогуляла всего два раза. И то потому, что на улице лил дождь и проспала.
— Не нравится? — обеспокоенно уточнила Жозетта, тут же получив ответ.
— А мне все не нравится. Принципиально.
— Просто его высочество хочет, чтобы вы на приеме сегодня блистали. Еще ни одну свою фаворитку он так не оберегал. — Последняя фраза прозвучала тихо и обиженно. Похоже, Жозетта метила в постель к принцу и мое появление восприняла как личное оскорбление. Я ее понимала, мало того что принц приволок новую фаворитку, так еще Жозетту поставил прислуживать. Я бы оскорбилась, поэтому поспешила утешить девушку.
— Его высочество хочет, как и все королевские особы, одного — власти и золота, и мой, с позволения сказать наряд, очень и очень точно напоминает об этом всем окружающим. Поверьте, я совсем не фаворитка, я тот самый кусок золота. Неужели не похожа?
— Ну… — Жозетта смутилась.
— Вот, значит, похожа, — мрачно подтвердила я и поняла, что жажду крови. Очень уж мне хотелось отходить его высочество по толстому мохнатому заду тапкой.
— А кто же тогда вы? — осторожно уточнила Жозетта. — Мероприятие организовано с пафосом, и все в Андолии считают, что принц наконец-то хочет объявить о помолвке.
— Если в его рыжую лохматую башку закралось хоть что-то подобное… — гневно начала я, осознав, что, считая, будто все идет по наихудшему сценарию, не все варианты развития событий предусмотрела. — То его ждет такой скандалище… Не просто скандалище… а огромный, вселенского масштаба скандал.
— То есть такое может быть? — Девушка заметно напряглась. Видимо, уж слишком хотела видеть принца свободным.
— Очень надеюсь — нет.
— В этом случае интрига еще сильнее.
— Безусловно. — Отрицать не было смысла.
Я не собиралась девице раскрывать, кто я. Неизвестно, кто она сама такая. Вдруг побежит меня сдавать Испепеляющим? Я прекрасно понимала, что теперь никогда не буду в безопасности. Ну… пока не придумаю, как вернуться домой — если, конечно, это меня спасет. Я очень надеялась, что с Михаэлем все же получится договориться. Впрочем, я предполагала его условия. И мне не жалко было быстро открыть пару ходов, но спать для этого с Кираном я не готова. Только вот знатный бабник Михаэль, боюсь, этого не поймет.
— Нам пора. — Жозетта смирилась с тем, что я не расколюсь, поэтому сверилась с небольшими, украшенными бриллиантами часиками на корсете и указала на дверь.
— Уже начинается торжество?
— Сначала знакомство с королем, чай, а потом сам прием.
— А если я не хочу знакомиться с королем? — уточнила осторожно. Я и правда не горела желанием. Мне знакомства с принцем хватало с избытком. Если Михаэль пошел в папочку, я бы предпочла от их величества держаться как можно дальше.
— В этой ситуации, к сожалению, ни от ваших, ни от моих желаний, ни даже от желаний его высочества ничего не зависит.
Чем дальше, тем меньше мне нравилось все происходящее. Я хотела быть скромной студенткой в большом городе. Получить хорошую профессию и найти достойную работу. В моих планах не было дружбы с хвостатыми принцами, знакомства с королями и романтических чувств к демону. И уж совсем я не хотела заполучить в заклятые враги могущественного Испепеляющего.
Но все это случилось, и сейчас я шла следом за фрейлиной — или как там их именуют в этом мире — в сторону королевских покоев, где меня изволил принять отец рыжего наглеца.
Я очень надеялась, что в Андолии не царят средневековые нравы и принимать меня будут не во время дневного туалета, как было принято в Европе в Средние века.
К счастью, с нравами здесь все было в порядке. Жозетта меня проводила в чайную комнату, где уже сидел Михаэль в человеческом обличье — принц зыркал на меня виновато, но старался держаться на расстоянии. Видимо, боялся, что я снова его напугаю, и выйдет конфуз, так как кроме нас в помещении были еще трое незнакомых мне мужчин.
Михаэль прокашлялся и соизволил мне их представить. Правда, я не стала запоминать. Советник такой, советник сякой. Не все ли равно, я не собиралась водить с ними дружбу. Как, впрочем, и с королем, и самим Михаэлем, но от принца, подозреваю, так просто отвязаться не получится.
— Лисо-у… — привычно затянул Михаэль, но поперхнулся кошачьими интонациями. Замолчал на секунду, словно боясь снова начать мяукать, и повторил медленно, но без характерной растяжки: — Лисочка, присаживайся. Сейчас тебе принесут лучший в Андолии чай.
— Меня и земной вполне устраивал, — буркнула я, не считая нужным даже изображать вежливость. Его высочество не обиделся. Он чувствовал себя виноватым. Зато сухощавый советник взглянул на меня подозрительно. Видимо, в его присутствии не так часто молодые леди дерзили принцу. Ну, пусть привыкает. Я вообще хочу домой, меня притащили против воли, меня хотят заставить открывать ходы, а я этого не хочу. Странно в таком положении расточать мед и улыбки.
— Ты просто не пробовала этот сорт, — не отставал Михаэль, даже пересел ко мне поближе. Я взглянула на принца подозрительно и чуть отодвинулась. Кто этого рыжего бабника знает? Что у него на уме?
— Не злись на меня, а? — миролюбиво попросил тот, а я вздохнула. Ей-богу, этого было проще простить, чем объяснить, почему нет.
Но я все же держала лицо и ответила уклончиво:
— Не получается.
— Ну ладно, ты постараешься! — довольно заключил он и заулыбался так, словно прощение — это состоявшийся факт. — Ну а сейчас пожалует наш папенька. Не хами ему, пожалуйста, Лисочка. Он точно ни в чем не виноват.
— То есть перемещение меня сюда — целиком твоя инициатива? — вкрадчиво поинтересовалась я, жалея, что нельзя высочество отдергать как следует за пушистый хвост за неимением оного.
— И инициатива, и исполнение полностью мои.
— Не верится! — раздраженно фыркнула я. — Ты еще смеешь этим гордиться!
Михаэль хрюкнул, пожал плечами и покорно присел на диванчик, втиснувшись своей немаленькой тушей между советниками. Он постарался стереть с лица слишком уж довольное выражение, но получилось у него это плохо. Нахальная улыбка все равно пряталась в уголках губ. Все же его высочество был еще тем мерзавцем!
Не знаю, чего я ждала от появления короля. И самого его не представляла, но испытывала небольшое волнение, как перед встречей с любым представителем власти и закона. К Михаэлю я относилась иначе, наверное, потому, что как кота его знала лучше, чем как принца.
Его величество в длинной, небрежно накинутой на плечи мантии появился в комнате, и пересуды сразу стихли. Все, включая Михаэля, повскакивали со своих мест, и я, повинуясь стадному инстинкту, повторила движение. Даже голову в поклоне почтительно склонила. Вот что значит сила, которая исходит от человека. «Ну, или стадный инстинкт», — вмешался внутренний голос, который я слышала нечасто.
Король подавлял. Он был внешне похож на Михаэля, но производил совершенно иное впечатление, более строгое, серьезное. В него я бы тапкой кинуть точно не смогла. Даже странно, что подобная мысль пришла мне в голову!
— Его величество Аристарх II, — провозгласили откуда-то из темноты, и все, находящиеся в комнате, прониклись и внутренне затрепетали. Ну, я так точно.
— Папа… — прокашлялся Михаэль и бросил на меня быстрый умоляющий взгляд, видимо, переживал, как бы я чего не учудила. Соблазн был велик, особенно в связи с тем, что рыжий ощутимо нервничал. Я бы с удовольствием пощекотала ему нервы, но дело в том, что сама немного побаивалась. Кто знает, как король отреагирует на мое неподобающее поведение и кому оно выйдет большим боком — мне или Михаэлю.
— Позволь тебе представить последнюю жрицу в Андолии… — пафосно начал принц.
Король его перебил:
— Она одна из твоих фавориток? Поэтому ты так печешься о ее судьбе, прикрываясь государством?
Михаэль сначала покраснел, потом чуток побледнел, а я не смогла сдержаться и очень искренне выдохнула:
— Да упаси боже!
За спиной раздался смешок какого-то советника, Михаэль обиженно надулся, а его величество, как ни странно, одобрительно фыркнул. На лице появилось подобие улыбки, а взор обратился ко мне.
— Пожалуй, я даже рад знакомству, — снисходительно заметил он. — Ты первая девушка за долгое время, которая так искренне испугалась перспектив романа с моим сыном. Это говорит о том, что у тебя все в порядке со здравым смыслом и логикой. Эти две черты всегда были присущи жрицам. Так ты хочешь возобновить работу храма?
— Я? — Удивление было таким сильным, что возглас сдержать не получилось. Я посмотрела на Михаэля, который осторожно, по стеночке, пробирался к выходу.
— Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю! — крикнула, обращаясь к принцу и забыв о том, что обещала вести себя прилично. В этот момент оказалась повернута филейной частью к его королевскому величеству, но и сей факт меня не смутил. Я была чертовски зла, даже злее, чем с утра.
— Лисочка-у-у-у, — взвыл поганец, кинулся к двери, но добежать не успел. Комнату покидал уже огромный рыжий кот, смешно проворачивающий лапами по паркету. Штаны остались валяться у выхода, а рубашку кот утащил за собой на хвосте, так и не сумев из нее выпутаться.
Вот ведь паршивец!
— Девица заколдовала его высочество! — завопил один из советников, и я неприязненно на него посмотрела.
— Минуточку! Я его расколдовала. А вот это… — Я неопределенно махнула рукой в сторону выхода из комнаты. — Простите, последствия! Причем не моих попыток расколдовать, а дурного характера его высочества и чрезмерной любвеобильности. Не нужно обвинять меня не пойми в чем!
— Лайон, оставь! — Король устало махнул рукой. — Она говорит правду…
— Наш принц — кот… — тихо произнес другой советник, он и так был бледным, но после позора Михаэля побледнел еще сильнее.
— Ой, перестаньте делать из этого трагедию, — отмахнулся король. — Ну, есть у него такое нехорошее качество. Нестабилен он пока. Вину, видимо, чует за собой. Сейчас побегает по дворцу, порты новые наденет и снова предстанет перед нами. Если вы хотите обсудить тему второй ипостаси моего сына, можете собрать совет и позвать на него Михаэля. В конце концов, он опозорил меня своей несдержанностью, вот пусть вам и объясняет, как докатился до жизни такой.
— Но ваше величество! — нестройно взвыли советники. — Вы должны были нам сказать! Предупредить!
— Я его однажды тапкой отхлестал… — покаянно признался Лайон, а я заметила, что руки у мужчины мелко дрожат. Наверное, говорить, что и я пыталась отходить его высочество тапкой, не стоит.
— Я никому ничего не должен, — сурово отрезал король и добавил: — А касаемо тапки, так ему иногда полезно!
После король обратил внимание на меня и уточнил:
— Итак. Получается, инициатива с восстановлением работы храма исходила не от вас?
— Я вообще не понимаю, о какой инициативе идет речь, — честно призналась я. — Ваш, с позволения сказать, сын, вот уж точно образ кота подходит ему как нельзя лучше, выманил меня из дома и притащил сюда против воли. Я хочу домой. Не собираюсь возрождать храм и не хочу открывать порталы. Мне и там было хорошо.
— Ну… — Король потеребил аккуратную бородку-эспаньолку. — Не получится не возрождать, к сожалению. Надо.
На лице монарха застыло печально-задумчивое выражение.
— Как? — опешила я. — Вы не горите желанием, я тоже. Зачем же нам возрождать? Давайте все оставим как есть и забудем. Я вернусь домой, а вы будете дальше наслаждаться жизнью в Андолии. Идеальный план!
— Понимаешь ли, Василиса, Михаэль в кои-то веки убедил меня в необходимости реформы. Он почти полностью самостоятельно подготовил пакет документов, получил мое одобрение и одобрение совета. Было проделано очень много работы. Написаны указы, несколько человек казнены, потому что резко выступали против и пытались ставить палки в колеса. Мы сделали ряд громких заявлений касательно статуса Испепеляющих, устроили торжественный прием, который означает начало новой эры, и все ради того, чтобы с пафосом организовать возвращение жриц. Увы, мы не можем все это отменить только из-за нашей прихоти.
— А мое мнение? — попыталась я вразумить короля. — Неужели оно ничего не значит! Все же возрождать мне.
— Ну… оно интересовало меня с самого начала, но я его и узнавал.
— Как? — изумилась я, с каждым мигом все больше и больше обалдевая от ситуации.
— Через Михаэля, естественно.
Король пожал плечами и сейчас стал почти точной копией своего сына. В этот момент я поняла, что настоять на своем точно не получится.
— А сейчас, — его величество приободрился, — нас ждет прием. Надеюсь, Михаэль успеет прийти в норму. Он вызвался сопровождать тебя на мероприятии. Можешь отдавить ему ноги во время танца, все равно иначе отомстить не получится. Знаешь, вполне возможно, со временем из него выйдет хороший правитель. А то я начал сомневаться.
