ГЛАВА 10
ВОЛКВ ОВЕЧЬЕЙ ШКУРЕ
Я снова оказалась в покрытой пеплом пустыне. Кажется, даже не было перехода от реальности к обмороку, словно я просто переместилась в пространстве из комнаты в охотничьем домике в это странное место. Где-то на горизонте вспыхивал алый солнечный диск, а из разломов под ногами вырывалось пламя, которое, впрочем, не обжигало. То ли потому, что я спала, то ли просто не было горячим.
Я замерла в центре песчаного островка и обхватила плечи руками. Честно сказать, предпочла бы просто провалиться в беспамятство и не видеть никаких снов. Тем более прекрасно знала, что меня тут ожидает дальше. Испепеляющий.
Он появился за спиной совершенно неожиданно, и когда голос раздался в голове, я, взвизгнув, отпрыгнула в сторону. Испепеляющего это, правда, совсем не впечатлило.
— Неужели маленькая жрица думала, будто какой-то слабый охранный амулет сможет меня остановить?
Насмешливый голос заставил инстинктивно схватиться за висящий на шее кулон. Его мне подарил Анри.
— Это лишь маленькое досадное недоразумение, которое не позволяет мне решить проблему прямо сейчас…
В глазах Испепеляющего ровно мерцало пламя. Я попятилась, так как мужчина был слишком близко ко мне.
— Кто вы? — Голос дрожал, но я все же решила задать вопрос. — Зачем я вам?
— Ты скоро все узнаешь, маленькая жрица. Мы встретимся в ближайшее время…
— Вы меня убьете… — прошептала я, чувствуя, как замирает сердце.
— Ты сообразительная, впрочем, жрицы никогда не были глупыми.
— Не хочу… я ничего не сделала! — попыталась вразумить Испепеляющего. — Я просто хочу вернуться домой!
— Прости, но та сила, которой ты обладаешь, слишком опасна… Не могу оставить тебя в живых, даже несмотря на то, что ты забавна и на первый взгляд не агрессивна. К сожалению, такое общение отнимает слишком много сил. До встречи!
После этих слов Испепеляющий взмахнул руками и исчез в клубах серого дыма, который затянул весь созданный магом мир, а я попала в такое желанное небытие.
Пришла в себя на неудобной лавке, оттого что меня подкидывает так, словно я еду в телеге по перепаханному полю.
Предположение было недалеко от истины. Я открыла глаза и, осторожно повернув голову, смогла разглядеть обшитые бархатом стены и окошко, задернутое веселенькими занавесочками. Все окружающее пространство подпрыгивало, и я подпрыгивала вместе с ним. Похоже, меня куда-то везли в карете. Вообще, когда смотрела исторические фильмы, этот процесс представляла несколько иначе. По современным, комфортным авто я определенно скучала…
Попытка принять более удобную позу показала, что руки и ноги связаны, а на лице примотано что-то типа кляпа. Орать не получилось, сесть тоже, и я снова прикрыла глаза, знатно приложилась головой об лавочку и застонала. Куда, интересно, меня везут?
Впрочем, я прекрасно знала ответ на свой вопрос. Мне его рассказал Испепеляющий, который нанес визит, пока я валялась без сознания. Меня везут к нему. Убивать.
Ну уж нет! Я не могла подобного допустить, поэтому, извиваясь, словно змея, поменяла позу и со всего размаха стукнула ногами в закрытую дверь кареты. Меня тряхнуло, но дверь не поддалась, и я ударила в нее еще раз, еще и еще, не желая сдаваться. В итоге мои действия все же дали результат: экипаж притормозил, и с козел раздалось гневное:
— Я тебе не советую трепыхаться, птичка! Хуже только будет!
— Куда хуже! — промычала я себе под нос сквозь неплотно примотанный кляп, нимало не заботясь о том, что Георг меня не слышит, и снова принялась ломиться в запертую дверь.
Не знаю, какой по счету удар наконец выбил небольшое стеклянное окошечко в двери, и я, радостно пыхтя, принялась менять позу. Все же передвигаться, словно гусеница, было очень неудобно. В итоге, пока я возилась, карета остановилась, и дверь открылась сама. Внутрь заглянул разгневанный лесничий. В руках он сжимал знакомый мне мешочек с сонной пылью.
— Вот зачем ты вынуждаешь меня применять силу? — устало спросил Георг.
«Нет-нет! Никаких зелий!» — возмутилась я про себя и со всего размаха разогнула согнутые в коленях ноги, метя противнику в грудь. Удар заставил Георга пошатнуться, и мешочек, который он сжимал в руках, дрогнул, а облако едва заметной серебряной пыли заклубилось в воздухе. Я постаралась не дышать, уткнув нос в плечо, Георг последовал моему примеру и закрыл рукой нос и рот. Пока пыль не осела, мы боялись даже шевельнуться. А потом он оказался быстрее меня. Схватил за ноги и резко рванул на себя.
Я вскрикнула, ударившись локтем о край лавки, дернулась сильнее, пытаясь пнуть снова, но поняла, что справиться со здоровым мужиком не смогу. Поэтому замотала головой, стараясь спрятать лицо. При этом извивалась и пыталась перевернуться, чтобы уткнуться носом в лавку. Знала, если он посыплет на меня пыль, я снова погружусь в беспамятство и окажусь в компании Испепеляющего. И самое главное, уже совершенно точно не смогу оказать никакого сопротивления. Пока я в сознании, остается шанс. Пусть крохотный, но он есть.
Правда, силы заканчивались быстро. Да и пространства для маневра было не так много. По сути, я только дергалась на лавочке, усложняя Георгу задачу, и все. Но понимала, что бесконечно сопротивляться не смогу. Я уже начала уставать.
Помощь пришла неожиданно. Непонятно откуда, по всей вероятности, с крыши кареты, Георгу на голову с диким мявом спикировал огромный рыжий кот. Он вцепился лапами в лицо моему похитителю, взмахнул хвостом, рассыпая пыль, которая окутала облаком и Георга, и меня, и самого кота. Все произошло настолько быстро, что, кажется, никто не успел опомниться.
Уплывающее сознание заметило, как, отчаянно цепляясь лапами, сползает с головы Георга толстая кошачья тушка, а сам лесник медленно оседает у кареты. Я успела пожалеть, что не могу подхватить Пушистика на ручки, и тоже отключилась. Похоже, сейчас все зависело от того, кто проснется первым. Я или Георг.
Именно с этой мыслью я и очутилась в уже знакомом путающем мире Испепеляющих. Но в этот раз ко мне никто не пришел. Я побродила по пустоши в одиночестве, попинала камушки и скоро проснулась — собранная и готовая действовать. Видимо, Испепеляющий не думал, что в моей жизни что-то поменялось за те полчаса, которые мы не виделись, и поэтому не явился. Это радовало.
— Очнулась, — констатировал знакомый голос. Принадлежал он не Георгу, поэтому я сразу же распахнула глаза.
Я лежала в траве рядом с каретой, а под головой у меня находился заплечный мешок. Рядом, свернувшись калачиком, мирно посапывал мой спаситель — Михаэль.
Киран сидел чуть в стороне. Вид парень имел изрядно утомленный и мрачный. Анри с таким же выражением лица подпирал ствол дерева, возле которого спал связанный пленник.
Я не сразу поняла, почему парни настолько убитые, а когда до меня дошло, стало не по себе. Георг оказался предателем, а ведь эти двое его знали, наверное, сто лет, Анри — так вообще с детства. Понятно, что им сейчас совсем не весело.
Я посмотрела сначала на одного, потом на другого, а потом кинула взгляд на Георга и опешила. В его иссиня-черной бороде появились седые пряди, а у глаз сетью раскинулись морщины. Лесничий стремительно, буквально на глазах старел.
Помрачневший Киран, убедившись, что со мной все в порядке, отошел в сторону и присел на корточки рядом с пленником. Осторожно развязал ему руки и ноги, устраивая тело удобнее. Парень действовал аккуратно, бережно.
— Что… — начала я.
Анри взглянул с болью, а Киран через силу пояснил:
— Георг предал герцога… свою должность, и лес не простит ему этого.
— Он стареет? — пробормотала я, чувствуя, как сжимается сердце.
— Нет… — Маг покачал головой. — Он умирает. Он жил так долго, что давно должен был покинуть этот мир, но лес давал силы до тех пор, пока он не осквернил себя предательством.
— Он так сильно ненавидел меня? — В горле застряли слезы. Я не могла поверить в то, что мое существование мешало настолько, что незнакомый человек пожертвовал жизнью, лишь бы от меня избавиться.
— Нет. Не тебя. Видимо, вообще жриц. Мы сами не знали. Никогда не касались этой темы. И… ума не приложу, как он узнал.
— Я так виновата! Это все с ним происходит из-за меня?
— Лиса, твоей вины в этом нет, — вздохнул Киран. — Он знал, что выбрал, и знал, чем все это закончится. Просто он надеялся довезти тебя к месту назначения до того момента, как природа возьмет свое, но мы помешали его планам. Нельзя винить себя за чей-то осознанный выбор. Это неправильно.
— Киран, нужно возвращаться в дом, — обратился Анри к другу. — Я активировал защиту — там никто нас не обнаружит до утра. Уже темнеет, и двигаться в путь сегодня не имеет смысла.
— Нет. — Черноволосый мрачно покачал головой. — Я останусь с ним. Это ненадолго…
— Хочешь, чтобы я отвез Лису? — тихо уточнил маг и покосился в сторону кареты.
— Да, я буду благодарен. Мне нужно побыть… — Киран замешкался и тихо сказал: — С ним наедине.
— Он вряд ли очнется.
— Знаю.
— Мне правда жаль… — шепнула я Анри, подхватила с травы спящего кота и направилась к карете. На Кирана старалась не смотреть.
— Не переживай, Лиса, из-за того, в чем нет твоей вины, — грустно заметил маг, открывая передо мной дверь. — Поверь, так лучше.
— Чем? — с горечью спросила я, прижимая к себе пушистую и теплую кошачью тушку.
— Если бы он не умирал сам, Кирану пришлось бы его убить. Как ты думаешь, мне или ему стало бы от этого легче?
Я не нашла, что ответить, и, чувствуя, как по щекам скатываются слезы, захлопнула дверь кареты, уткнулась носом в Пушистика и наконец разрыдалась.
Правда, рыдала недолго, ибо проснулось высочество.
— Лисочка-у? Почему ты плачешь? Куда-у мы едем? Где-у Кира-унчик?
Пришлось рассказывать. По мере повествования Пушистик успокоился и свернулся у меня на коленях.
— Вот и хорошо-у… — вздохнул он. — Кира-у-унчик хороший, он умеет решать проблемы.
— Думаешь, хорошо? — с сомнением уточнила я.
— Лиса-у, — начал кот с удивительно серьезным выражением слегка курносой морды. — Ну а ка-у-к? Почему ты жалеешь того, кто тебя-у не пожалел? Он ведь прекрасно-у знал, что везет тебя на смерть. Зна-у-л, но даже не колебался. Он предал тех, кого воспитал, если не как сыновей, то как племянников. Он даже не попытался выяснить, кто-у ты и какие у тебя-у пла-у-ны. Когда прозвучал приказ, он забыл всю свою жизнь и не колебался ни мгновения. И понимаешь…
Михаэль распушился и поудобнее устроился у меня на руках.
— Если бы ему все удалось… шанса не было бы не только у тебя, но и у всей империи… — пафосно заметил он, а я немного повеселела.
— Эк ты себя ценишь! Нельзя обвинить в ложной скромности.
— Ну а что-у? — Пушистик преданно и безмятежно посмотрел мне в глаза. — Я-у единственный папин сын. А па-у-па не вечен, дай ему боги долгого здоровья. Поэтому-у, да-у, я-у — единственная наде-у-жда. Проникнись миссией спасительницы империи. И смирись с тем, что на твое-ум и мое-ум пути будут жертвы.
— Да я уж прониклась, — буркнула я и устало откинулась на жесткую спинку лавки.
За окнами темнело, и я чувствовала себя совершенно вымотанной.
— Киран не сильно ругался? — спустя какое-то время поинтересовалась я, намекая на то, что рыжик увязался за нами самовольно.
— А некогда-у было, — фыркнул Михаэль. — Когда тебя этот утащил, я кинулся к Киран-у-нчику. Хорошо-у, хоть в мешке было нужное зелье, но открывать его, не имея нормальных рук, — это еще то-у удовольствие. Весь угваздался-у. После того ка-у-к он очнулся, мы разбудили Анри и сра-у-зу же кинулись в погоню.
— Домой ведь вернет… — задумчиво пробормотала я, понимая, что в этом случае буду по рыжему скучать. С ним все же было намного веселее.
— Не вернее-у-т, — упрямо заявил кот. — Если бы не я-у, они бы до сих пор дрыхли, а тебя бы уже встречали Испепеляющие.
— Они не придут за нами?
— Не-ут, насколько-у я знаю, обитель лесничего — защищенное место. Туда могут попасть далеко-у не все. Это убежище герцогов Дерридорских испокон веков. Именно поэтому Георг вез тебя-у за пределы герцогства из этого места. Сюда бы Испепеляющие не попа-у-ли. Для этого нужно особое дозволение не только герцога, но и самого ле-у-са. А кто же его да-у-ст? Вот то, что сам лесничий оказался предателем, — это вообще удивительно. Впервые в истории герцогства, наколько-у я помню.
— А ты помнишь все? — решила я его поддеть.
— Обижау-ешь, Лиса, мне-у всем этим править. Меня-у долго и муторно учили и учат до сих пор. Я, можно сказать, ходячая-у энциклопедия-у.
Дорога за разговором пролетела незаметно, и, самое главное, я пришла в себя и уже не хотела рыдать. Все случившееся до сих пор сильно волновало, но я поняла — да, могло бы быть еще хуже. Только Кирана было жалко. Ему придется наблюдать смерть и хоронить тело. Я поежилась и, подхватив Пушистика на руки, вышла из остановившегося экипажа.
