Глава 15

Наверное, я бы на месте парней, вернее Шрама, поступил также. Да и действительно это было самым безопасным порядком передвижения — я ехал на некотором отдалении впереди, в качестве головного дозора двух десятков воинов. Идея эта пришла на ум Шраму после разрыва сразу десятка плодов ежиного кустарника, когда я проезжал мимо. Ежиный кустарник, это отвратительное растение, имеющее ярко оранжевые плоды, усыпанные мелкими иглами. И всё бы ничего, но плоды эти имели свойство с тихим хлопком взрываться, разбрасывая иглы несущие на себе маленькое семечко. Ну и... не все, но некоторые из кустов реагировали на меня. Причём если иглы обычных кустов, впившись в оголённый участок тела, вызывали лишь покраснение, то вот те которые пытались выпустить свои иголки в меня, несли гораздо более сильный яд. В тот раз попало сразу троим, в коих числах были я и Шрам. Реакция напоминала укус шмеля. Огромного шмеля. А поскольку оголёнными участками тела у нас были только лица, то мы дней десять ходили с заплывшим левым глазом — среди имеющихся у воинов зелий не нашлось ни одного от опухоли. Хуже всего пришлось третьему пострадавшему — одному из мытарей, в него попало сразу четыре иглы и он, отчасти моими стараниями, чуть к духам не отбыл. Я, вновь проявив заботу о ближнем, хотел несколько облегчить страдания парня, когда он стал задыхаться от удушья — одна из иголок попала прямо в шею, направил в него толику силы. Что там было! Его голова на глазах превратилась в хеллуинскую тыкву. Яд этих растений, оказался очень чувствителен к магии и только набирал свою силу при воздействии на него. По крайней мере, я сделал такой вывод, поскольку, когда я начал тянуть из него магию обратно, процесс распухания остановился.

Сейчас шёл четвёртый, последний наш рейд с мытарями, перед возвращением домой. И теперь я авторитетно могу заявить, что маг может выжить в Северных землях, но... если ему будут помогать другие и если он вовремя мобилизует свои силы, особенно шестое чувство. В моём случае, это было не эфемерное выражение и касалось далеко не пятой точки. Ещё до прибытия в форт, я задумался над ощущением моего взгляда окружающими. Если они могут его чувствовать, то почему, я, маг, не могу ощущать взгляд охотящихся на меня существ? Ведь они тоже порождения магии, ну или имеют к этому отношение. То есть.... Если кратко, то, как говорится, захочешь жить, не так раскорячишься. Мне удавалось в большинстве нападений почувствовать пристальный взгляд хищника. Да и собственно не так уж их много тут было. Нападали на нас всего лишь десяток раз... за один рейд. А вот после случая с кустом, со мной рядом старался ехать Сук, указывавший на особенности местной флоры. Для этого пришлось пересадить Ильнаса на «бочку».

— Лигранд, а ты за собой странностей никаких не замечал? — Сук ехал рядом, вертя в руках выкопанный на последней стоянке корешок.

— Нет, — ответил я на автомате, не обдумав вопрос воина, так как был занят сканированием местности, а мой собеседник имел обыкновение задавать странные вопросы.

В прошлой поездке он спросил, не хотел ли я когда-нибудь стать лекарем.

— Смотри, какие диковинки у нас на Севере растут, — Сук, вздохнув почему-то, достал из-под доспеха древесный гриб, используемый алтырями для приготовления основ зелий, и приблизил его к корешку.

Корешок сменил цвет на голубоватый. Я присмотрелся. Да он светится! То, что я принял за смену цвета, было свечение.

— Держи, — протянул он мне корешок, который сразу как отдалили от гриба, затух.

Я, не понимая подвоха, протянул руку. Корешок сразу, как только коснулся моей перчатки вспыхнул ярко голубым. От неожиданности я выронил его. Сук никак не отреагировал на это. Некоторое время мы ехали молча. Я переваривал произошедшее.

— Почему он засветился? — Наконец решил я прояснить ситуацию, хотя ответ уже знал, но первым это произносить не хотелось. А вдруг я ошибаюсь?

— Светится, когда к магии приближается, — прищурив глаза, ответил Сук и тут же продолжил. — Орденские тоже догадываются.

— Откуда знаешь?

Орденские, похоже, действительно раскусили меня. Да и глупо было бы не понять. Нет, кто не имел подозрений, связать меня и нападение зверья не мог бы. Наверно. А вот если иметь догадки... Мне кажется, из моего десятка только Расун на меня не косился.

— Я слышал, как они мытаря расспрашивали. Ну, того... красноголового....

Цвет лица мытаря, после расстрела иголками, под который мы попали, был действительно пунцовым.

— Я понял. Что они спрашивали?

— Какой куст был?.. Что именно ты делал потом...

— А тот?

— Он не помнит толком ничего.

Мы ещё помолчали некоторое время.

— Кто ещё такой догадливый? — Решил я прояснить ситуацию.

— Не знаю. Наши, думаю, все понимают, что что-то не так. Только молчат.

— А ты, значит, решил узнать наверняка? — Съехидничал я.

— Нет. Мне тоже всё равно. Твои проблемы. Просто у нас в деревне, тоже алтырь был...

Сук явно не просто так рассказывал мне это.

— Здесь в Северных землях?

— Да. Хлопотно, но кто живёт за счёт охоты, могут принять.

— Причём тут охота? Вместо приманки что ли?

— Нет. Им лекари нужны. Да и они не так зверья боятся. Выкопают тебе землянку, и будешь жить себе спокойно. Из деревни только не выйти.... Да бабы не будут с тобой...

— Почему?

— Так кому же охота детей чтобы орден забрал.

— Я про невыйти.

— Ааа! Не выпустят. А то потом зверьё по твоему следу в деревню идти будет.

Я оглянулся назад. Точно! Зверьё по следу идёт за мной!

— Не, сейчас ты верхом, они не чуют, — словно прочитав мои мысли, произнёс Сук. — Подумай...

Я резко взмахнул рукой, обрывая собеседника и одновременно натягивая повод Резвого.

— Справа, — я, осматривая округу, краем глаза видел, что копейщики спешившись, уже бежали к нам.

В большинстве случаев, завидев такое количество воинов, звери убегали — либо магическими не были, либо у магических, есть чувство самосохранения. Но в этот раз ощущение взгляда не пропало.

— Земляной дракон, — прошептал снизу Отон когда кусты с шелестом начали расходиться в стороны.

— К мытарям! — Спешиваясь, рыкнул я на прибежавшего вместе с моим десятком Ильнаса. — Лошадей уведи.

Резвый уже начал нервничать, испуганно косясь на опасность. Если честно, то после лопотуна — того самого медведя с приплюснутым носом, этот не казался таким уж страшным. Но поскольку этот зверь легенда — в честь него и называли тысячников, то я был наслышан, что его просто так не убить — зверь должен был быть покрыт чешуйчатой бронёй. Хотя сейчас я не наблюдал оной. Просто ещё один медведеобразный зверь, причём гораздо меньшего размера, чем тот которого мы убили перед фортом.

— Очень медленно отходи, — отдавая повод кобылы моему младшему воину, тихо произнёс Сук. — Остальные не двигайтесь, может ещё уйдёт.

— Сомневаюсь, — понимая, что это очередная зверюга привлечённая мной, пробурчал я себе под нос.

— Не-е-ет, этот на всех....

Договорить Сук не успел — дракон сначала медленно, а потом, перейдя на медвежий галоп, ринулся на нас. Единой тактики противодействия мы не успели выработать, уж больно быстро опасность оказалась около нас. У кого были копья — выставили их вразнобой в сторону дракона. У кого не было — то есть я и Сук, оголили клинки. Возможно, если бы парни были со щитами, вышло бы по-другому, но... за время рейдов все привыкли к охоте, а не к защите. А тут....

Дракон перед строем опустил голову вниз, почти к самой земле и тараном, словно бронетранспортёр, врезался в наш строй. Острия копий скользнули со скрипом по чешуе под скудным мехом, не причинив вреда. Наверное, со стороны, это очень напомнило удар шара по кеглям. Только вот мохнатый «шар», схватив за ногу одного из воинов, потащил его за собой. Сук не кричал. Он, скребя руками по земле, пытался вырваться от зверя. Отон было побежал с копьём за ними, но дракон резко остановился, и, прижав жертву лапой к земле, мотнул головой. Хруст костей заглушил пронзительный вопль воина. Зверь развернулся на нас снова. Отон уже пятился обратно.

— Его спереди не взять. Надо сзади бить, под чешую, — понимая, что атака сейчас повторится, почему-то прошептал Шрам.

Охота в этот раз была точно не на меня, так как дракон, по только одному ему известной логике, выбрал объектом следующего нападения не кучку воинов ощетинившихся копьями, а разворачивающийся караван. Попыхтев, он уверенно двинулся в его сторону. Разум человека забавная штука. Дунканом Маклаудом я себя никогда не считал, а тут вдруг проснулось бесстрашие, подгоняемое откуда-то взявшейся злобой и мыслью о Ильнасе, гарцевавшем на Резвом, помогая мытарям заворачивать туповатых тяжеловозов. Бежать в полном доспехе, пусть и магически облегчённом, дело не самое лёгкое. Кажущийся неуклюжим земляной дракон, был быстрее меня и успел бы натворить дел в караване, если бы не Ильнас. Парень направил жеребца прямо на дракона, чем сбил с толку зверя, заставив изменить направление атаки на мелкого и наглого всадника. Практически перед самым носом мохнатой горы, именно в тот момент, когда дракон опустил голову, Ильнас резко повернул в противоположенную от меня сторону. Зверь, остановившись, недовольно рыкнул, провожая взглядом уходящую добычу. Обескуражен был не только зверь. Я тоже замер. Нас разделяло всего метров пять. Дракон не видел меня, но и мой запал как-то пропал. Мохнатая туша, словно в замедленном кино стала разворачиваться. Зелёная чешуя, прикрытая редкими волосками шерсти, скрежетала при движении, создавая лёгкий шелест. Мысли вертелись с бешенной скоростью. Бежать поздно. Втыкать казавшийся игрушечным клинок в заднюю часть зверя — бессмысленно — сомневаюсь, что сердце у него там. А приблизиться сбоку я не успевал. Пульс бешено учащался, под действием адреналина. Разум осознавая безысходность ситуации отключился. По-другому объяснить свой поступок я не могу. Со всей возможной скоростью я ринулся на зверя, стараясь зайти со стороны, обратной от той, куда поворачивался дракон. Мысли если и были, то не успевали за развитием событий. Только до дракона дошло, что опасность с другой стороны, и он изменил направление разворота, как я, держа меч двумя руками, воткнул его под углом, чтобы вогнать под чешую...

Не знаю, магически ли выведен этот зверь или над ним так потрудилась местная эволюция, только защита получилась потрясающей. Клинок мягко прошёл между огромных чешуек и тут же уткнулся в рёбра. Ошалевший от боли дракон отпрыгнул от меня. Выпустить клинок я не успел и, потеряв равновесие от рывка, растянулся прямо перед опасностью. Холодный ветер приближающейся смерти окатил всё тело, заставив вздрогнуть.

— А-а-а! — Шрам с разбега нанёс копьём удар, отвлёкший от меня дракона.

Зверь резко дёрнулся к уже убегавшему Шраму, повернувшись ко мне задней частью. Шрам не успевал уйти под прикрытие копий ощетинившихся десятков. Я словно пружина прыгнул вслед дракону и нанёс ему колющий удар, готовясь бежать в другую сторону. Мой удар большого вреда принести не мог, но отвлёк от Шрама.

А никогда не понимал адреналиновых наркоманов. В спорте да. Вот противник. Вот ринг. Цель — победить. А в пустом хождении по парапетам... Не понимаю. Но тут... Меня словно подменили. Возможно, на мою психику подействовала проснувшаяся магическая составляющая... Я, нечеловечески хохоча, злил дракона ходя практически по лезвию смерти. Уворачиваясь от когтистых лап на грани возможностей организма, я рубящими ударами старался раскромсать слабо прикрытые чешуёй конечности монстра. И зверь отступил. Нет, не убежал, но в какой то момент перестал нападать, и просто пыхтя замер на месте.

— Может не стоит, на него только маги охотятся, — Лывый стоял слева от меня, направив на зверя копьё.

Пока мы тут танцевали ламбаду с драконом, парни успели добежать до нас и взять зверя в полукольцо. «Маги!» — Злоба на себя, ударила словно кувалдой. По сути, я только что размахивал автоматом как дубиной, не догадавшись нажать на спусковой крючок. Нет, ну вот чего стоило, в момент удара, пустить молнию по клинку? Уверен, никто бы не заметил. Я уже проверял — разряд видно, только если он проходит через воздух.

Уходить, обескураженный моей наглостью зверь, не спешил. Но и нас не отпускал. Только стоило нам начать пятиться, как он делал шаг в нашем направлении.

— Дайте мне сбоку зайти, — я, уйдя за спины воинов, медленно стал обходить дракона.

Медленно и плавно, стараясь не привлекать к себе внимания, я уходил из поля зрения дракона.

— Ха! Ха! Ха! — Анри криком пытался отвлечь от меня зверя.

Шаг... Ещё один... Ещё... Дракон словно понял, что его пытаются обмануть, начал поворот на меня одновременно с моим рывком. Но куда ему тягаться со скоростью мага! Укол и выброс магии. Даже предположить не мог, что эта туша может так визжать. Отпрыгнув от меня, он, словно щенок, крутанулся на месте, заставив нас слегка отступить, и, замерев на мгновение, поймал взглядом ближайшие деревья. Судя по телосложению, зверь не должен быть ловким или очень уж быстрым. Но по факту, скорость, с которой он убегал от нас, поражала.

Сук был в плачевном состоянии, но ещё дышал. Разорванная лапой грудь. Искорёженная нога. Я пытался его спасти. Честно. Шрам отогнал всех в сторону и совместно с Ильнасом перевязывал раны пострадавшему. Я же влив в тело воина приличный объём магии, пытался зашить самые серьёзные повреждения. Про соединения каналов при таких повреждениях нечего было даже думать. Оголённые рёбра бы прикрыть.

— Иль, плесни.

Кровь из ран, попадая на пальцы, настолько смазывала иглу, что она просто выскальзывала. Поэтому приходилось регулярно ополаскивать руки. Парень, схватив котелок, полил мне. Понятно, вода не кипяченая, но я надеялся на дезинфекцию магией.

— Всё хватит. Бледный ты очень. Если мутит, мы сами справимся.

Ильнас помотал головой.

— Как хочешь.

Разговаривал я скорее для себя — нужно было отвлечься. Не смотря на все наши старания, уже было понятно, что нам не спасти воина. Практически через пять-шесть минут, после того как я вливал в него магию, он начинал часто и прерывисто дышать. Я снова прикладывал руки, вливая в тело силу. Но каждый следующий раз наступал быстрее предыдущего. Да и мои силы не безграничны. Руки уже потрясывало, когда я лил магию. В какой то момент, я понял, что Сук в сознании. Карие глаза, смотревшие на меня, резко контрастировали с матово-белым цветом лица. Но замереть заставила не цветовая палитра смерти, а взгляд. Сложно описать взгляд умирающего человека. Даже не так. Взгляд человека, который понимает, что он умирает. Тоска, переполненная недоумением: Почему я? Как так? Зачем?

Сук что-то прошептал.

— Что? — Я наклонился к лицу воина.

— Упе... Упей...

— Не, не Сук. Держись. Всё будет хорошо.

— Нет, я зна... Прошу, — голос воина прозвучал чуть громче, — убей.

Я оглянулся на Шрама. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Затем Шрам встал и, взяв за плечо Ильнаса, потянул его за собой. Парень вроде дёрнулся, но Шрам сжал руку. Я смотрел вслед уходящим, не решаясь посмотреть в глаза умирающему. Когда я пересилил себя, Сук уже был без сознания, и вновь прерывисто дышал....

Смерть среди воинов дело обыденное и привычное, так что уже через полчаса, после того как Отон и Лывый разровняли землю на могиле, все были заняты вечерними хлопотами по обустройству лагеря — вечеряло, и я принял решение разбить лагерь рядом с местом нападения земляного дракона. Нет, изначально я пытался увести караван подальше, но мужики, те, что поопытней, сказали, что лучше здесь. Дракон вернётся вряд ли, а вот остальное зверьё вернее всего будет обходить место где пахнет столь могучим зверем. Послушав совета, я дал команду на разбивку лагеря.

— Ты зачем сунулся? — Перехватил я Ильнаса тащившего к месту сна войлочные попоны с лошадей.

— Так он разогнал бы лошадей, где бы потом искали?

— Чего ты, Лигранд? — Вступился Шрам. — Правильно он всё сделал. Отвлёк на себя внимание.

— Ну, да. А если бы лошадь споткнулась? Сейчас бы двоих хоронили?

— Если бы... Если бы корень как у коня — холодца бы наделал тогда. А так правильно всё сделал и на рожон не лез. Можно было бы и пораньше завернуть, конечно....

— Да куда уж раньше? — Раздухарился окрылённый поддержкой Шрама Ильнас. — Вы, дядь Шрам вообще кинулись с копьём, чтобы Элид... дядь Элидара спасти.

— Ты меня с собой не ровняй! Я жизнь отжил и могу ей поиграть! А ты ещё бабу не трогал! Резвый он какой. Сказано раньше надо было! Значит раньше! Я не посмотрю что воин! Ща узду возьму, да отхожу как надо!

Шрам ворчал ещё минут десять, перебиваемый слабыми попытками Ильнаса оправдаться. После напряжения боя и попытки спасти Сука, нервы требовали разрядки. У меня невольно поползла улыбка, когда сам же заступник, чуть не высек пацана за то, что тот перечит старшим.

— Шрам! — Решил я спасти Ильнаса. — Правда, а сам то чего сунулся к земляному?

— Не знаю. Привычка наверное. Ты недавно в войсках, а тут ведь как.... Если друг другу не помогать в бою, то всех перережут. Стоять!

Последний выкрик относился к Ильнасу, вырвавшемуся из рук воина. Шрам побежал за ним. Я же прихлёбывая из кружки отвар, принесённый Анри, размышлял над последним разговором с Суком. Может действительно остаться здесь? Переговорить со старейшиной, старост в местных деревнях не было.... Опять же раскрывать мага в себе перед незнакомым человеком не хотелось. Нашептать, конечно, вряд ли нашепчут — попросту некому рассказывать, но привычка скрывать магию въелась уже в подсознание. Хотя последнее время,... в особенности, после того как понял что раскрыт орденскими, я расслабился. Взять хоть попытку спасти Сука. Те, кто видел как лечат алтыри, могли даже издали понять всё. Попереливав мысли из пустого в порожнее, я решил, что в деревне видно будет. Но... моим ожиданиям не судьба была сбыться.

После относительно спокойной ночи — сигнальный «фонарь» вспыхнул лишь раз, и то на какую то мелкую живность, мы за полдня добрались до искомой деревни. Только вот встретили нас не совсем гостеприимно — метров за двадцать до закрытых ворот перед копытами Резвого воткнулась стрела.

— Это что значит?! — Крикнул я в сторону частокола, разгоняя магию по телу — получить такой подарок в голову не хотелось.

— То и значит! Давай назад поворачивай! Здесь вам, падальщики, не рады! — Раздался зычный голос.

Я как-то опешил. Ни в одной деревне проблем со сбором дани мы не испытывали. И тут на тебе!

— Пусть старший выйдет! — Видя моё замешательство крикнул Лывый.

— Зачем?!

— Поговорим! — Крикнул уже я.

— Елий! Вон тому на жеребце! — Раздался всё тот же голос.

Из частокола тут же вылетела стрела. Стрела не пуля, скорость конечно ниже, но увернуться полностью я не успел, и она вскользь ударила по доспеху, отлетев в сторону.

— Следующая с наконечником будет! Давай отсель!

Шрам, подняв стрелу, показал её мне. Вместо наконечника был примотан камень.

— Назад! — Скомандовал я.

Ещё дважды я и один из мытарей, которого одели в доспех, пытались подъехать к воротам. В последний раз стрела прошла сантиметрах в двадцати над головой мытаря, после чего мы решили больше не рисковать. Двумя десятками воинов взять деревню в два, два с половиной десятка домов, то есть, учитывая местную специфику больших семей, там могло быть более полусотни мужиков, я даже пытаться не стал. Шрам говорил, что если в поле, то мы бы их раскатали как земляной дракон мускуна, но брать деревню приступом....

Если честно... взяли бы. Подожгли и взяли. Кто-то из воинов так и предлагал. Причём довольно настойчиво. Но... я не был готов воевать с селянами. А мужики только с облегчением приняли мой приказ разворачиваться, свалив ответственность на десятника. Им это было тоже не в удовольствие — почти все выросли в таких, либо подобных, деревнях. Я понимал, что Рут по голове не погладит, но вроде как силы не равны и не видел в возвращении ничего особенного, а зря...

Сотник имел на это событие несколько иной взгляд:

— То есть, как не стал брать приступом?! Ты вёл туда два десятка людей! Три четверти твоих воинов не первый раз идут в северное сопровождение! Я дал тебе шанс выбиться из десятников наказанных вверх, а ты всё..!

— Ты что... знал, что они не отдадут налог?

— Сотник! С этого момента добавляй сотник, воин! Конечно, знал! Почему, как ты думаешь, твой десяток был усилен? Почему с тобой не было локотских? Идиот! Мясо мускуна! Тебе.... Тебе навоз убирать надо, а не десятком командовать. Лигранд, ссс.... Чистюли благородные! Ты понимаешь, что ты наделал? Сейчас туда уйдёт новый отряд, но вернее всего там уже никого не будет, и мытари об этом обязательно расскажут по возвращению. А локотский сотник, не забудет упомянуть, о том, что я не поставил в этот рейд его воинов!

— Откуда ты знал?

— Сотник!

— Сотник.

— Какая теперь разница?! Не точно знал, но предполагал.

— Сказал бы сразу.

— Зачем? Ты десятник или..! Тебе Нарит говорил, что надо поджечь деревню?

— Говорил.

— Почему.?! Почему не послушал? Кусок дерева! Я думал ты разумный человек? Ты ведь не себя, ты меня подставил! Мало того что ещё три недели здесь торчать будем из-за тебя, так ещё и когда вернёмся, не факт что с меня перевязь сотника не снимут! А знаешь... — сотник откинул полог шатра. — Воины, ко мне!

— Сдай оружие, — когда стража шатра вошла внутрь, скомандовал мне сотник.

— Рут...

— Сдай, я сказал! — Лицо сотника перекосило от ярости.

Через час на моих руках красовались усиленные магией деревянные кандалы, а к ноге была прикована цепь, второй конец которой был прикреплён к штырю, вбитому в дерево.