25 мая, понедельник
Костя уехал рано, чертыхаясь, что нужно еще подготовить бумаги к еженедельной оперативке. Лиза помахала ему в окно, зевнула и покосилась на компьютер. Работать не хотелось, но она себя пересилила и незаметно увлеклась так, что все намеченное выполнила часа за два.
Хмурое, неприветливое утро сменилось отличным днем. Солнце било сквозь занавеску, захотелось на улицу, под свежую зелень. Схожу за хлебом, решила Лиза. Быстро оделась, спустилась вниз, задержалась на крыльце, подставив лицо теплым лучам.
— Лиза! — окликнула ее Вера Николаевна. — Лизочка!
— Здравствуйте, — оглянулась на пожилую соседку Лиза. Подошла, присела рядом с ней на лавочку.
Лорик обнюхал ее колени и отбежал по своим делам.
— Одуванчики. — Проводив собаку взглядом, Лиза заметила на газоне цветы. — Поздно они в этом году.
— Да, весна поздняя, — согласилась соседка. — Я такого холода в мае не припомню. А говорят все про глобальное потепление. Чушь одна. Дурят нам головы, отвлекают от настоящих проблем.
Сидеть на солнце было приятно. Лиза зажмурилась, посмотрела сквозь неплотно сжатые веки на яркий желтый диск.
— Убийцу так и не нашли, — горестно проговорила соседка. — Владика нет, а убийца живет себе в свое удовольствие.
— Может, найдут еще.
— Не верю я. — Вера Николаевна помолчала. — А Павлик-то хороший мальчик. Вежливый. И Юлечка девочка приятная.
— Приятная, — согласилась Лиза.
— Повезло нам. Я новых соседей всегда боюсь, вдруг попадутся склочники какие-нибудь или наркоманы. Павлик мне вчера пирог принес, — оживилась соседка. — Вкусный, сама такой не испечешь. Оказывается, у Ольги, матери его, пироги выпекают. По телефону можно заказать и по этому, как его…
— Интернету, — подсказала Лиза.
Подбежал маленький мальчик, шагнул на газон, сорвал одуванчик, протянул подошедшей матери. Картина вышла умилительная, Лиза улыбнулась.
Курьер принес Владу пирог. Не мог попасть в подъезд, позвонил по телефону. Наверняка звонил на мобильный, редко кто оставляет для службы доставки городской номер.
— У Ольги продуктовый магазин и пекарня. Умница, бизнес свой организовала, крепко на ногах стоит.
— Где ее магазин находится, не знаете? — спросила Лиза.
— Павлик сказал, на… — Соседка назвала улицу. — Недалеко. Дом я не помню, но найду. Буду туда за пирогами ходить. Доставка-то дорогая, да и пройтись лишний раз не помешает.
Лиза попрощалась с Верой Николаевной, прошла мимо хлебного, куда собиралась за покупками, проехала две остановки на метро и пошла по близлежащим улицам, читая адресные таблички на домах. Магазин «Продукты» она едва не пропустила, случайно заметила неброскую надпись «Выпечка» на окне.
Ольгу она увидела, едва войдя в помещение. Та разговаривала с продавщицей у овощного прилавка, потом кто-то ее окликнул, и она скрылась за дверью служебного помещения. Лиза купила хлеб, недолго выбирала аппетитно пахнувшие пироги, купила два — с мясом и сладкий, с ягодами.
Над прилавком висела красиво оформленная табличка с электронным адресом и номером телефона, по которым пироги можно заказать домой. Лиза постаралась запомнить и номер, и адрес.
Пироги действительно оказались очень вкусными. Дома Лиза отрезала себе по кусочку от каждого, налила чаю, отнесла все это к ноутбуку. Сайт магазина искать не стала, нашла записи с камер видеонаблюдения, которые так тщательно изучали Костя и Жанна, и принялась рассматривать черно-белые кадры.
Записи с камеры последнего подъезда не было. Вернее, эта запись представляла собой сплошной черный фон. Чернота возникла примерно за два часа до убийства.
Лиза вспомнила про чай, выпила ставший холодным напиток и опять уткнулась в экран. Испортить камеру мог либо кто-то живущий в доме, либо человек, вошедший в подъезд до наступления черноты на кадрах. Камера должна была его запечатлеть, но она его почему-то не видела.
Она опять принялась просматривать видеозаписи. День был будний, входили и выходили из подъездов немногие.
С каждой камеры хорошо было видно крыльцо подъезда и пару метров прилегающей территории. Вскоре она уже помнила всех, кто приходил и уходил в то время. Она видела себя и Костю, идущих под зонтом и входящих в свой подъезд. Видела входившую в дом и убегавшую Лену Куркову. То есть Новицкую.
Видела Мишу Новикова, вопреки словам Жанны, все-таки выходившего из машины.
Видела курьера, нажимающего кнопки домофона и потом звонившего по мобильному. Что это курьер, Лиза поняла по коробке, которую тот держал в руках. Курьер топтался на крыльце, смотрел на часы, опять звонил по мобильному и потом уехал на светлой машине. Она была видна и на камерах других подъездов. И сама Лиза помнила проезжавшую тогда мимо нее под аркой машину.
Лиза видела на экране компьютера знакомых и незнакомых людей, идущих по своим делам.
Она не видела только человека, которого искала.
Человек не мог испариться. Он не невидимка. Он как-то попал в дом и как-то из него вышел.
Лиза понимала — он покинул дом через последний подъезд, в котором камера к тому времени уже не работала, а из двора ушел по собачьей тропинке. Мимо других подъездов не проходил и потому нигде не засветился. И мимо нее не проходил, иначе она его обязательно увидела бы, когда неотрывно смотрела в залитый дождем двор.
Она совершенно не понимала, как человек вошел в дом, если его нет ни на одной камере.
Ночью Новиков не спал, даже не задремал ни разу. В какой-то момент мелькнула мысль поехать к Вике, попытаться от всего отключиться. Не поехал и ворочался с боку на бок.
Очень хотелось позвонить Жанне, но он не стал, понимая, что разговаривать с ним она не будет.
Утром выпил кофе, побрился, опять выпил кофе. Нужно было ехать на работу, но об этом даже думать не хотелось. Ему ни о чем не хотелось думать.
Вероятность застать жену у тещи была небольшой, но он зачем-то поехал к ее дому и почти не удивился, столкнувшись у подъезда с выходившей из него Жанной.
— Привет, — буркнул Новиков.
— Привет, — кивнула Жанна.
— Ты куда?
— А ты?
— Тебя искал.
Жанна вздохнула, направилась к стоявшей около подъезда лавочке, села, предварительно потрогав сиденье. Новиков постоял около жены, уселся рядом, подумав, что они сейчас напоминают чинную пожилую пару, которой нечем занять длинный день.
— Я только сейчас понял, что очень тебя люблю, — сказал он, не глядя на Жанну.
— Не любишь, Мишенька, — покачала она головой. — И никогда не любил. Тебе было все равно, где я есть и чем занимаюсь.
Вот Ивану не все равно. Поэтому он и требовал вчера от нее отчета. Он за нее волновался, а она бесилась от ненависти к Мише и унижала Ивана.
— Я не привык лезть в чужие дела, даже в твои, — не понял ее Новиков. Впрочем, Жанна и не ждала, что он поймет.
— И я тебя не любила. Знаешь, Миша, мне было очень больно. Больнее не бывает. Но не оттого, что ты спал с Викой, а потому что все об этом знают. Ты выставил меня в глупом свете, и это меня мучило. При настоящей любви мне было бы наплевать на всех вокруг, я мучилась бы из-за того, что Вика тебе дороже меня.
Жанна проводила глазами прошедшего мимо них парня. Она помнила его подростком, видела, приезжая к родителям, и сейчас удивилась, как быстро пролетает время. Жизнь проходит, а мы этого не замечаем.
Она всерьез собиралась мстить Мише. Зачем?
— Да кончай ты, — попросил Новиков. — Знаешь же, что мне наплевать на Вику…
— Знаю, — согласилась Жанна. — Я все о тебе знаю, а ты обо мне. Мы с тобой очень хорошие друзья. Отличные. Мы легко ссорились и легко мирились. А знаешь, почему? Потому что наши ссоры не трогали душу. Мы и компаньоны хорошие. А супруги плохие. Поэтому наш брак так легко и распался. Поэтому у нас и детей нет. Нам обоим их не хотелось, ни тебе, ни мне. Мы даже не заговаривали об этом. Жили себе в свое удовольствие.
— Мы все исправим, — пообещал он. — Вернись. Мне без тебя плохо.
— Нет, Миша. — Жанна поднялась. — Мы когда-то совершили большую ошибку. Мы друзья и друзьями нужно было оставаться. Мне понадобилось провести эту ночь одной, чтобы это понять.
Ей стало жалко Мишку, он к ней привык, и ему первое время будет трудно. Еще ей было жалко себя, прошедших лет и очень жалко злого и несчастного Влада Юрлова.
У трамвайной остановки Жанна остановилась, достала из сумки телефон, и в этот момент он зазвонил.
— Черт с тобой, — услышала она голос Ивана. — Я буду у тебя работать.
— Не надо, — засмеялась Жанна. — Мы поедем в Штаты, и ты будешь меня обеспечивать.
— Ты где? — Она так и знала, что он это спросит. И даже знала, что спросит требовательным тоном.
— Была у родителей, а теперь еду к тебе, — отчиталась Жанна.
Ей очень хотелось сказать, что ей тоскливо было без него этой ночью, но она, не дожидаясь ответа, отключилась.
Зря она считала, что отчитываться ей противно. Отчитываться — это здорово.
И неважно, что они с Иваном разные. Они, конечно, еще не раз будут обижать друг друга и ссориться, но они точно не допустят, чтобы обиды разъединили их невидимой стеной.
Она этого не допустит.
Убийца должен был как-то попасть в дом.
Лиза опять принялась просматривать видеозаписи, на этот раз с самого начала, с нуля часов. Ночью дом спал. Под утро приехала на такси подвыпившая пара, Лиза иногда встречала их вместе или поодиночке. Мужчина шел нетвердо, женщина что-то ему выговаривала.
Потом появился дворник, подметал дорожки, перемещаясь от подъезда к подъезду. Парень-таджик Лизе нравился, он был очень вежливым и жизнерадостным, широко и весело улыбался, и у Лизы каждый раз поднималось настроение от его улыбки. Впрочем, у нее и без того настроение редко бывало плохим. Вот смерть Влада Юрлова его подпортила.
Потом появились уборщицы. Но это уже попозже, когда из подъездов начали выходить первые спешащие на работу жильцы. Обошла подъезды со своей сумкой-тележкой почтальонша. Оставляла тележку у крыльца, заходила в подъезд и выходила.
От быстро сменяющих друг друга кадров заболели глаза. Лиза отнесла пустую чашку на кухню, снова сделала чай, выпила и вернулась к компьютеру.
Опять стала смотреть на дворника, на уборщиц, на выходящих из дома жильцов.
Женщины-уборщицы проводили в каждом подъезде минут по сорок. Убирали добросовестно, жильцы были довольны.
Лиза посмотрела на часы, постаралась переключиться на собственные дела, не смогла и снова уткнулась в экран.
Азиатки уборщицы походили друг на друга и фигурами, и жэковской униформой. Даже прически у них были одинаковые — сколотые на затылке волосы. Только у одной из женщин волосы оказались скрыты косынкой с козырьком. Лица ее почти не видно, козырек закрывает его от камеры.
Лиза опять прокрутила запись, на которой уборщица с козырьком входит в подъезд, а потом, стараясь ничего больше не пропустить, просмотрела записи со всех других камер.
От волнения перехватило дыхание. Лиза откинулась в кресле и закрыла глаза.
Уборщица в косынке с козырьком вошла в подъезд, когда он уже был убран. Вошла и не вышла оттуда.
Неужели полиция могла пропустить то, что заметила она?
Лиза скинула домашние тапочки, сунула ноги в мокасины, пешком поднялась до последнего этажа. Коридор, соединяющий подъезды, про который рассказывал Костя, был не таким чистым, как лестницы, но и не совсем запущенным. Чувствовалось, что хоть и не часто, но здесь убирали. Выходящие во двор небольшие окна вымыты, подоконники протерты. На одном стояла стеклянная банка из-под маринованных огурцов, служащая для кого-то пепельницей.
Женщина в жэковской униформе вошла в подъезд. Где-то ей нужно было переждать время.
Если, конечно, Лизино предположение верно.
Лиза прошла по всему дому, вернулась назад, опять начала обходить узкий коридор, заглядывая в неприметные двери на противоположной от окон стене. Двери вели собственно на чердак и, к счастью для женщины, маскирующейся под уборщицу, были не заперты.
Лиза в который раз посчитала выходы в подъезды, нашла тот, что ведет в бывший Владькин подъезд, спустилась к его квартире, позвонила в дверь.
— Юля, — спросила Лиза открывшую дверь девушку. — У вас домофон работает?
— Не знаю, — растерялась та. — Нам никто не звонил.
Домофон работал. Лиза спустилась вниз, услышала Юлин голос, опять поднялась к ее квартире. Ключ от щитка на лестнице они с Юлей нашли быстро, провода от домофона оказались соединены красной изоляционной лентой.
Лиза сама сделала бы так же, если бы ей пришлось наспех их разрезать, а потом соединить. Не паять же провода на виду у соседей, кто-то может заинтересоваться.
Вернувшись домой, она набрала номер, который запомнила утром. Ответил незнакомый женский голос.
— Здравствуйте, — заговорила Лиза. — Я хочу заказать пироги к шести часам. Сможете доставить?
Женщина на том конце провода замялась, видимо, прикинула время и заверила:
— Доставим.
— Точно? — закапризничала Лиза. — А то моему приятелю не привезли.
— Быть такого не может! — заволновалась женщина. — Когда заказ не выполнили?
Лиза назвала число и фамилию Влада. Женщина проверила свои записи и объяснила:
— Вашего друга не было дома. Курьер не смог доставить заказ.
Все сошлось. Лиза положила трубку, услышала, как зашуршал дверной замок, и тихо сказала вошедшему Косте:
— Я знаю, кто убил Владика.
— Я тоже знаю. — Костя снял плащ и повесил его на вешалку. — Ребята из угрозыска позвонили. Ее сегодня задержали.
— А почему сообщили тебе? — Это уже не имело значения, но Лиза спросила.
— Потому что я их об этом просил.
Он потрепал ее по волосам, Лиза уткнулась ему в плечо и замерла. Костя голоден, нужно его накормить, но ей не хотелось мужа отпускать.
Ольга уже привыкла, что Валерий звонит ей в перерывах между больными.
— Ты как? — как обычно, спросил он.
— Нормально, — улыбнулась Ольга. — А ты?
— Соскучился.
— Я тоже.
— До вечера?
— До вечера. — Ольга положила замолчавший телефон на стол перед собой.
Она не знала, что можно быть такой счастливой. Как хорошо, что с курьером Сенечкой все закончилось до Валерия, а ведь она переживала, что потеряла любовника. Дурочка, не знала, что счастье впереди.
Все вышло случайно. Пирогами чаще занималась Оксана, Ольга неожиданно увидела знакомый адрес в списке заказов с доставкой на следующий день.
Владислав заказал у нее пироги, это забавно. Ольга с удовольствием подсыпала бы в них мышьяку, если бы не боялась сесть в тюрьму и если бы у нее был мышьяк, конечно.
Заказ повез Арсений. Вернулся злой, швырнул пироги, буркнул, что ждал мужика полчаса и не дождался. Ольга к тому времени только-только приехала на работу, устала до смерти, но любимому посочувствовала, принялась поить чаем.
Пироги в коробке давно остыли, Оксана, вздыхая, понесла их на прилавок. К счастью, пришла молодая пара и купила невостребованный товар.
Арсений уехал домой, а Ольга зачем-то поехала к дому Владислава. Молодые парни, один в полицейской форме, другой в серой ветровке, разговаривали у подъезда с пожилой парой. Из него вышла женщина, остановилась рядом с парнем в форме. Ольга сделала вид, что вытряхивает камешек из туфли. На нее никто внимания не обращал. Она дошла до последнего подъезда, закурила, поболталась по двору какое-то время и уехала, убедившись, что Владислава больше нет.
Поэтому и принялась тогда с утра вызванивать Арсения, поэтому и позвонила ему на городской и нарвалась на его жену. Арсений мог что-то знать, и Ольге очень хотелось выяснить, что именно…
— Что-то Сенечка давно не появляется, — словно прочитала ее мысли Оксана. — Нужно брать курьеров в штат, а то скоро совсем некому будет заказы развозить.
— Нужно, — кивнула Ольга. — Машину купить и нанять водителя.
Жена Арсения не допустит, чтобы он здесь появился. Ольга на ее месте тоже так бы поступила.
Интересно, полиция с ним разговаривала?..
Оксана вышла из кабинета и тут же попятилась обратно.
— Оль, это к тебе…
Ольга узнала обоих, и того, что в форме, и штатского. Мысли из головы как будто исчезли, осталась только звенящая пустота. Почему-то она совсем не предполагала, что так выйдет. Она даже мысли такой не допускала.
Ошиблась…
Владислав не давал ей жить, у нее просто не оказалось другого выхода. У него было все, а он вцепился в бабкино имущество. Он ненавидел Ольгу, почему же она должна была его любить?..
Ей никогда не заработать на квартиру, а у нее сын, она обязана о нем позаботиться…
— Здравствуйте, — сказал тот, что в штатском…
Жэковскую форму ей подарил один из курьеров, он работал раньше слесарем. Пришел как-то в ветровке с надписью района. Район был не тот, какой ей нужен, но это неважно. Ольга предложила парню продать ей куртку и брюки, а он через пару дней принес их просто так, выстиранные и отглаженные. Брюки оказались ей велики, пришлось ушивать.
Тогда она еще не планировала убивать Влада.
Или уже планировала?..
— Здравствуйте, — кивнула Ольга штатскому…
Она пришла во двор рано утром. Что проход между домами до сих пор существует, она проверила еще накануне, когда болталась по двору. Кто-то из жильцов с ней поздоровался, она ответила. Жильцы редко запоминают в лицо уборщиц. Потом долго ждала на чердаке, готовая в любую минуту сделать вид, что зашла сюда по делу.
На чердак никто не заглянул. Она спустилась вниз, институтских знаний хватило, чтобы обрезать тонкий кабель от камеры видеонаблюдения последнего подъезда. Снова поднялась на чердак и спустилась теперь уже к квартире Владислава. Замирая от страха, отверткой открыла щиток, кусачками перерубила провода домофона.
Опять поднялась к чердачному окну и спустилась, когда увидела машину Арсения. Хорошо, что заказ повез он, машины других курьеров она помнила плохо. Она была уверена, что Влад выйдет из квартиры.
Пистолет появился у нее давно, еще в девяностые. Она в то время работала на рынке и зачем-то купила его у одного из охранников. Тогда в Москве можно было купить не только пистолет, но и атомную бомбу.
Ей повезло, в подъезде она никого не встретила. Кроме Владислава, конечно. И еще повезло, что Владик ее сразу узнал и понял, что сейчас умрет. Она долго об этом мечтала, именно о том, чтобы он знал, от чьей руки умирает. Выстрела никто не слышал — была гроза.
Когда, стараясь не торопиться, соединила провода и выходила из дома, она удивлялась собственному спокойствию. И потом удивлялась, когда доехала на метро до магазина и поила Арсения чаем…
Заговорил парень в форме, но Ольга его не слышала, как будто смотрела немое кино.
— Давайте поедем к вам. — Она заставила себя встать. — Я не хочу здесь разговаривать.
Сквозь серые облака пробилось вечернее солнце, засветило прямо в глаза. Наконец-то наступало долгожданное тепло.
