20 мая, среда
Плачущая девушка не выходила у Лизы из головы. Плачущая девушка и худощавая фигура студента Павла, которого она — Лиза была в этом почти стопроцентно уверена — видела сразу после убийства Костиного друга.
Опять следить за студентами было просто абсурдно. Лиза проводила мужа, набрала Жанну, втайне надеясь, что та оценит ее вчерашние сыскные дела, но Жанна никакого интереса не проявила. Лизе вообще показалось, что она занята какими-то своими проблемами и убийство Юрлова ее больше не интересует.
Лизе тоже не стоило лезть в дела полиции и смешить публику, и она села оформлять полученные за последние дни графики.
В работу она углубилась легко и сделала много, когда зазвонил телефон и на экране высветился незнакомый номер.
Мужской голос Лиза узнала не сразу, она никак не ожидала, что Яковлев рискнет ей позвонить. Малышу такой звонок вряд ли понравится.
— Ты что вчера все-таки делала около университета? — спросил он. — Я за тобой долго наблюдал, ты точно кого-то ждала. Ждала, ждала, а потом отправилась следом за какой-то парочкой и очень походила при этом на шпионку. Если бы я тебя не знал, точно решил бы, что ты в частные детективы подалась.
Лизе показалось вчера, что Сережа не видит ничего вокруг, кроме своего Малыша, а оказывается, его былая наблюдательность никуда не пропала.
— Так… Ничего интересного, — отмахнулась Лиза и полюбопытствовала: — А почему я не гожусь в частные детективы?
— Да потому что простая ты очень, — засмеялся он. — Как луна на лубочной картинке. Светит себе и светит, а если светить перестала, значит, за облака зашла.
— То есть дура? — уточнила Лиза.
— Этого я не сказал, — серьезно возразил он. — Простая — это значит открытая. Честная, короче.
— Спасибо за комплимент.
Интересно, считает ли он честной своего Малыша, Лизе вдруг всерьез захотелось это узнать. Наверное, считает, иначе бы не женился.
— Это не комплимент, а констатация факта. Если тебе нужна помощь, я готов. Очень уж у тебя вчера вид был жалкий. А еще мне показалось, что ты хочешь спросить о чем-то мою жену.
Нет, напрасно она думала, что Малыш заменила Сергею весь белый свет. Просто бывший сокурсник хорошо маскируется, вовремя подыгрывает жене.
— Спасибо, Сережа, — отказалась Лиза. — Мне не нужна помощь.
— Ну, смотри. А то я раньше ведь в универе работал, прошлым летом только уволился, у меня там куча знакомых. Если что надо…
— Надо, — сразу передумала Лиза. — Узнай, если можно, на каком факультете и в какой группе учится Павел Юрлов. И еще мне бы его расписание занятий получить. Сможешь?
— Попробую. Скинь эсэмэской свой электронный адрес, если что узнаю, напишу.
Лиза покрутила телефон в руках, положила на стол. Желание узнать, есть ли у Павла алиби на момент убийства, стало нестерпимым, и Лиза отлично знала, почему.
Потому что Костя, как он ни пытался это скрыть, в последние дни был угрюм и озабочен. Она уже достаточно хорошо его изучила и видела: что-то очень мучает ее мужа, беспокоит настолько, что ему мешает ее присутствие.
Ночью Костя впервые за все время их брака курил на кухне, думая, что она спит. До этого он никогда не курил по ночам.
Конечно, могла быть и другая причина его угрюмости. Он мог просто разлюбить ее и теперь мучился, не зная, как сказать ей об этом. Но думать о таком было уж совсем страшно, и Лиза заставила себя не думать.
Жанна проснулась рано, полежала, глядя в потолок. Проснулась она с противным чувством, что в ее жизни случилось что-то отвратительное и бесповоротное, но она это чувство быстро отогнала. Ничего у нее не случилось. Правда, теперь она догадывалась, что у Миши мог быть серьезный мотив для убийства, очень серьезный, но представить своего мужа убийцей никак не могла. Она скорее себя могла представить в этой роли.
Был и еще неприятный момент, который Жанне не хотелось вспоминать. Вчера она, проходя по коридору, видела, как Иван о чем-то разговаривает с Настей. Изотов что-то тихо говорил, наклонившись к ней, а Настя весело смеялась. Ничего необычного в этом не было, и вообще ей не должно быть никакого дела до разговоров сотрудников, но от Настиного смеха Жанне почему-то стало совсем тошно. Иван всегда отличался немногословностью и ни с кем не пытался сблизиться, Жанна и не думала, что ему может быть так весело с Соколовой.
Потом ее мысли перескочили на любопытный факт, что Костя пытается скрыть от нее какую-то информацию, обнаруженную в компах Юрлова. Жанна хоть и мельком, но успела просмотреть все на флешке, которая потом так загадочно исчезла. Что там было такого запретного? Да ничего. Обычные договоры, отчеты, акты сдачи-приемки.
Наверное, что-то было, иначе зачем кому-то красть у нее флешку. Конечно, она могла и потерять ее, но Жанне в это не верилось.
Она постаралась по часам припомнить все последние дни. Флешку однозначно мог взять Миша, но зачем ему это? Он прекрасно понимал, что она получит копию у того же Кости.
Могла взять Куркова. Жанна ей сказала, что у нее есть копия Владькиной документации. Но зачем это Ленке? У нее даже нет высшего образования, она просто не разберется в этих документах.
Ну и наконец, мог взять Костя. Он приехал к ней в офис неизвестно зачем, она выходила за пирожками, оставив сумку на столе. Зачем он приезжал? Чайку попить? Зайти в кафе денег не хватило?
Еще ее могла взять Вика, когда Жанна оставила сумку у нее на столе. Но Вика ничего не знала о Владе Юрлове. Зачем ей?
По всему получалось, что флешку взял Костя. Он слишком уверенно шел к офису Владика. Наверняка бывал там раньше, только зачем-то это скрывает.
Проснулся Миша, потянулся, посмотрел на часы, откинул одеяло.
— На работу со мной поедешь?
— Нет, — отказалась Жанна. — Попозже приеду.
Ей нужно подумать. Слишком много загадочного вокруг.
Миша звякнул чем-то на кухне. Не нужно ничего у него спрашивать, надо сначала понять самой. Жанна повернулась к окну, посмотрела на плотно задернутые занавески.
С кухни опять донеслось звяканье. Жанна откинула одеяло, нашарила тапочки. Она всегда делает все неправильно. Ну и пусть.
— Миша, — остановившись в дверях кухни, обреченно спросила Жанна. — Влад украл наработки нашей фирмы?
Она думала, что закричит, а спросила почти шепотом.
Муж замер с чашкой кофе в руках, повернулся к ней и отвел глаза. Она попала в точку.
— Он стер с сервера наши программы заранее, переписав к себе, и шантажировал тебя. — Это она не спросила, просто констатировала факт. — Я долго не замечала, что файлов нет, потому что мы долго сидели без работы.
Муж опять ничего не ответил, сел за стол, отпил кофе.
— Чего он от тебя хотел в обмен на наши же программы?
В окно било солнце, Жанна задернула занавеску.
— Он ничего не хотел, — грустно покивала она. — Он просто развлекался. Ты умирал от страха, а он веселился. Почему ты мне ничего не сказал?
Муж продолжал молчать. Жанне очень хотелось его погладить, но она почему-то не рискнула.
— Алгоритмы и программы опять появились на сервере после смерти Влада. Миша, как ты их вернул?
— Отстань, — наконец сказал он. — Отстань, без тебя тошно. Вернул и вернул. Отвяжись!
— Миша, как ты их вернул?
— Отвяжись! — заорал он. — Оставь меня в покое!
— Миша! Ты?!.
— Дура! С ума съехала?!
Господи, ну конечно, он не мог убить Владьку. Она что, не знает своего мужа?
— Миша, пожалуйста, скажи мне, где ты был, когда Юрлова убили. Тебя на работе в это время не было. Где ты был?
— Жанка, отстань, — попросил он. — Ну отстань ты от меня! Я его не убивал, хотя стоило. И не лезь ко мне, сам потом все расскажу.
— Но полиция…
— Черт тебя возьми! — Он прекрасно понимал, что жена боится за него и старается его выгородить, но ему до смерти хотелось оказаться от нее за миллион километров. — Отстань от меня!
Ему хотелось швырнуть пустую чашку о стену, но он аккуратно поставил ее в мойку.
У него никогда не будет такого надежного друга, как Жанна.
Хоть бы она провалилась куда-нибудь на недельку.
Хлопнула входная дверь, Миша ушел, не попрощавшись.
Жанна сделала себе кофе, выпила одну чашку, потом другую.
Позвонила Лиза, стала что-то рассказывать про Владькиного сводного брата, Жанна ее почти не слушала.
Она-то знает, что Миша не способен никого убить, но полиция… У него был мотив. Полиция никогда не узнает об этом мотиве, успокаивала себя Жанна. Она одна смогла догадаться, и то случайно.
Опять зазвонил телефон.
— Не злись, — попросил Миша. — Мне правда тошно. Потом я все тебе расскажу.
— Ладно, — согласилась она.
Настроение сразу стало если не хорошим, то, по крайней мере, не таким отвратительным. Она не любила ссориться с мужем.
Интересно, ссорилась бы она с Иваном, будь тот ее мужем, пришла в голову нелепая мысль.
Захотелось позвонить Лизе, поспрашивать про Владькиного брата, но это было уж совсем глупо. Сначала не пожелала вникать, а потом спохватилась.
Как же она сразу не почувствовала, что Влад организовал Мишке большие неприятности! Видела же, что муж в последнее время с трудом скрывает раздражение. Видела, но никаких выводов не сделала.
Выходка была вполне в духе Юрлова. В девятом классе у Мишки выходила тройка за полугодие по литературе. Учительница пообещала поставить четверку, если он напишет дома сочинение. Он написал, принес в класс сдавать, но в первую же перемену сочинение из рюкзака пропало. Жанна не сомневалась — его взял Юрлов, и Мишка не сомневался, и тогда был, пожалуй, единственный случай, когда он бросился на Юрлова с кулаками. Драка кончилась ничем, их растащили. А перед шестым уроком, перед литературой, Юрлов швырнул Мишке злосчастное сочинение.
Миша получил тогда свою четверку. Жанна была уверена, что дружба с Юрловым на этом закончится, но ошиблась. Дружба не дала даже трещинки.
Господи, хоть бы у Миши было алиби на момент гибели Влада.
Жанна вымыла чашки, подкрасилась, спустилась к машине и поехала на работу.
Жена испортила ему настроение окончательно. Новиков и так с трудом держался, измучившись от постоянного страха оказаться подозреваемым в деле об убийстве. Измучился настолько, что сам готов был искать убийцу.
Жанна боится, что кто-нибудь узнает, что у него был мотив для убийства. Это-то как раз ерунда и бабий бред, никто в тонкостях программного обеспечения в полиции разбираться не будет и просто не сможет. Страшнее другое. Вдруг кто-то видел его рядом с местом убийства.
Он понятия не имел, как должна работать полиция, но из того, что до сих пор ему не позвонили и не вызвали на допрос или как там это у них называется, следует, что какой-то подозреваемый у них есть. Или не следует? Не могут же они опрашивать всех бывших одноклассников Влада. Тем более что школу они окончили сто лет назад.
Новиков поставил машину на служебную стоянку, кивнул охраннику, сидевшему в стеклянной будке, и наткнулся на Вику.
Все походило на случайную встречу, но он был уверен, что она его караулила.
— Привет, — сказал он.
— Мишенька! — прошелестела Вика, подняла на него глаза, снова опустила.
Он смотрел на лицо, с которого она рукой откидывала растрепанные холодным ветром волосы. Некрасивое лицо совсем не красили густо обведенные черным глаза. Неожиданно ему стало жалко Вику за неумело наложенный макияж и еще неизвестно за что. Вообще-то он редко кого жалел, даже Жанну.
— Миша, мне… мне не хватает денег расплатиться с хозяйкой.
Именно этого он ожидал. Новиков постарался не улыбнуться.
— Пойдем, — тронул он Вику за рукав.
Банкомат находился внутри офисного здания, но появляться около него рядом с ней он не рискнул, направился к расположенному неподалеку отделению банка. Снял сорок тысяч, четыре пятитысячных купюры протянул Вике.
— Держи.
Пожалуй, это выход. Он станет приплачивать ей из своих, не придется объясняться с Жанной.
А с Викой жить ему будет гораздо проще. Она не станет задавать ненужных вопросов и лезть в дела фирмы. Впрочем, в последнем он сомневался, секретарша начнет наводить порядок похлеще Жанны.
Вика никогда не разделит его проблем и не кинется его защищать, но это ему и не нужно, он взрослый мужчина и давно должен сам справляться со своими проблемами. Зря Жанка пытается играть при нем роль нянечки. Это только раздражает.
Вика необразованная дурочка, но зато рядом с ней он чувствует себя абсолютно уверенно. Она не станет оценивать его поступки, при ней не нужно следить за каждым своим словом.
Бред какой лезет в голову, незаметно усмехнулся Новиков. Уволю Вику через пару недель, и черт с ней.
Черные волосы под ветром лезли Вике в глаза, она придерживала их рукой. Захотелось видеть, как они рассыпаются по подушке, почувствовать под собой худенькое тельце. Новиков разозлился на себя за это.
— Зайдем. — Он подтолкнул Вику к двери маленького ювелирного магазина.
Забавно, тысячу раз здесь проходил, когда приезжал на метро, а магазинчика не замечал.
Под стеклом лежали кольца и серьги с бледными, явно искусственно выращенными камнями.
Дешевка, поморщилась бы Жанна.
— Что тебе купить? — наклонился к Вике Новиков.
Зайти сюда было большой ошибкой, через окно их вполне могли увидеть коллеги. Сейчас как раз все идут на работу, в последнее время многие перешли на метро — пробки.
— Ой! — Вика прилипла к витрине. — Ой, Мишенька!
— Выбирай, — поторопил Новиков.
Конечно, ей хотелось кольцо. Она мерила одно за другим, разглядывала свою руку. Михаил терпеливо ждал.
— Вот, — наконец определилась Вика, крутя у него перед носом рукой с надетым на безымянный палец кольцом. — Тебе нравится?
Кольцо с изумрудом и бриллиантом ему решительно не нравилось. Изумруд был бледный, жалкий. Еще больше не нравилась цена, он и половины бы не заплатил за такое убожество.
— Нравится, — кивнул Новиков, доставая банковскую карту.
Пожалуй, он переплачивает за сомнительные Викины услуги.
Идти вместе с ней на работу было опрометчиво, но он пошел. В конце концов, они вполне могли случайно встретиться по дороге.
У служебной стоянки их обогнал Иван Изотов, не повернулся и не поздоровался. Изотова Новиков терпеть не мог, хоть и уважал как спеца. Но это так, ерунда, главное заключалось в том, как Изотов смотрел на Жанну. Плохо смотрел, Михаилу это совсем не нравилось.
— Я пойду вперед, — бросил он Вике.
Ничего катастрофического не произойдет, если Жанна увидит его с секретаршей, но лучше этого избежать. Он и так дразнит судьбу.
Жанна постояла во дворе около своей машины, разозлилась и велела себе не расстраиваться из-за пустяков. Машина была накрепко заблокирована мебельным фургоном, причем поблизости не наблюдалось ни грузчиков, ни водителя. Наверное, рабочие должны появиться с минуты на минуту, но она ждать не стала, пошла к метро.
В коридоре рядом с пожарной лестницей курил Иван. Жанна подумала, достала сигарету, встала рядом.
— Давай отойдем отсюда, что ли, — предложил он. — А то действительно фирму оштрафуют.
Курить не запрещалось только на пожарной лестнице. Пожарный регулярно обходил все помещения, уговаривал, угрожал, но курильщики все равно в коридоры выползали.
— А сам почему на лестнице не куришь? — усмехнулась Жанна.
Иван толкнул перед ней железную дверь, пропустил вперед.
— Тебя ждал.
От неожиданности она остановилась, подняла на него глаза.
— Зачем?
Она понимала зачем, и от этого ей стало жарко в холодном помещении.
Он не ответил, глубоко затянулся, бросил окурок в урну, подождал, пока она докурит свою сигарету.
Жанна тоже выбросила окурок и, выпрямившись, уткнулась лицом ему в грудь. Она попыталась его оттолкнуть и не смогла, а может быть, не слишком старалась, почувствовав виском колючую щеку. Наверное, он был плохо выбрит сегодня, а она не заметила.
— Пусти! — прошептала Жанна.
Он отпустил ее и сразу оказался на некотором расстоянии.
— Не смей! — зло проговорила она, у нее отчего-то пересохло во рту.
Он молча потянул на себя дверь, пропуская ее, а ей неожиданно захотелось рассказать ему про смерть школьного приятеля, про то, как тот украл наработки фирмы и, развлекаясь, шантажировал Мишу, и даже про то, как ей страшно из-за того, что Мишка может попасть под подозрение полиции. Впрочем, это маловероятно, кроме нее и мужа, никто не знает про шантаж.
— Иван, не смей, — повторила Жанна и жалко добавила: — Пожалуйста.
Она так и стояла перед распахнутой дверью. Иван обошел ее и вышел в коридор. Дверь, фиксируемая доводчиком, мягко закрылась.
Жанна привалилась спиной к выкрашенной синей краской стене. Теперь почему-то ей стало холодно.
Нужно было пройти на свое рабочее место, но она пошла к кабинету мужа, миновав Вику, закрыла за собой дверь, подошла к сидевшему в кресле Мише и обняла его со спины.
— Ты что? — удивился он, высвобождаясь из ее неуместных объятий.
— Миш, ты меня любишь? — Жанна отошла от него, села на стул.
— Тебе делать нечего? — удивился он.
Она не ответила, посмотрела мимо него на висевший на стене календарь. Красным пластмассовым квадратом был обведен позавчерашний день. Надо было подвинуть квадрат, но Жанна не стала, медленно поднялась и вышла из кабинета.
Вика сосредоточенно разглядывала что-то на экране компьютера, Жанна прошла мимо.
Что подступают слезы, она поняла, когда просматривала электронную почту. Она редко плакала, почти никогда. У нее всегда все было хорошо. Даже отлично. У нее прекрасный муж. Они иногда ссорятся, конечно, как все супруги, но в том, что Миша ее любит, Жанна никогда не сомневалась. Просто он предпочитает об этом не говорить.
Она просто устала. Она нервничает из-за Миши. Жаль, что у нее так много работы и нельзя поехать куда-нибудь на море.
В сумке, брошенной на соседний стул, заиграл телефон. Жанна с трудом его нашарила, поднесла к уху.
— Привет! — робко произнесла Куркова.
— Привет, — хмуро откликнулась Жанна.
— Я перебирала старые фотки, — тихо тянул робкий голос. — Нашла интересные…
Нужно узнать ее теперешнюю фамилию, подумала Жанна, и исправить в телефонном справочнике.
— Как мы все на шашлыки ездили, ты, Миша… Хочешь посмотреть? Мы там молодые совсем.
— Пришли мне на почту.
— Да они у меня только на бумаге. Я уж не помню, кто снимал.
Так отсканируй, хотела сказать Жанна, но почему-то промолчала.
— Не хочешь встретиться? — спросила Куркова. — Забавные фотки, правда. Смешные.
— Давай, — согласилась Жанна. — Где?
Встретиться договорились через час в кафе на Бульварном кольце.
Жанна положила телефон обратно в сумку, подумала и снова достала.
— Лиза, — позвонила она подруге. — Давай встретимся с Ленкой. Она какие-то фотки старые откопала. Там наверняка Костя фигурирует, тебе интересно будет. Давай, а? Мне одной с этой дурой совсем встречаться неохота.
Лиза согласилась. Жанна набрала мужа, попросила машину.
— Бери, — равнодушно бросил Миша, помолчал и добавил: — Кстати, ты поняла, что Владу кто-то сбрасывал липовые договоры? Посмотри повнимательнее, сразу увидишь. И сдается мне, что это Костик Берестов.
Жанна положила трубку внутреннего телефона и непонятно почему почувствовала себя совсем несчастной. Наверное, потому что все-таки ждала, что муж скажет что-то еще, глупое и важное и совсем неуместное в служебном помещении. Но он не сказал.
А еще ей опять показалось, что она попала в другую реальность, где нельзя верить никому и не ждать ни от кого пощады. Жанна заставила себя стряхнуть наваждение.
Пожалуй, диаграммы и графики получились наглядными и убедительными. Лиза удовлетворенно откинулась в кресле. Теперь надо сделать пробную печать и убедиться, что на бумаге результаты смотрятся не хуже, чем на экране ноутбука.
Лиза включила принтер, положила в него стопку бумаги, приказала напечатать первые четыре листа. Принтер попыхтел, пожужжал и замер, выбросив на экран компьютера надпись на английском.
Такое уже бывало, почему-то ее ноутбук не всегда соглашался ладить с принтером. Костя исправлял конфликт техники мгновенно, но Лизе это было не под силу.
Чертыхнувшись, она открыла Костин ноутбук, включила и не сразу поняла, что доступа в мир мужа у нее больше нет, компьютер оказался запаролен. Это было неожиданно и почему-то повергло Лизу в некое подобие шока. Никогда раньше муж ноутбук от нее не закрывал. Наоборот, просил пользоваться им, поскольку его комп был гораздо мощнее.
Лиза аккуратно закрыла ноутбук, постояла, боясь снова к нему прикоснуться.
Зазвонил телефон, Жанна предложила встретиться с ее бывшей одноклассницей.
— Хорошо, — согласно кивнула Лиза.
Ей не хотелось оставаться дома.
К кафе на Бульварном кольце Лиза подошла первой. Заглянула внутрь, не увидела ни Жанны, ни одноклассницы, в которую, как говорят, был влюблен Влад Юрлов.
Лиза вернулась на улицу, отошла от кафе на безопасное, в плане закона о недопустимости курения, расстояние, достала сигарету и почти сразу заметила Лену Куркову. Она шла не торопясь, рассеянно глядя по сторонам.
Ничего особенного Лена не делала, но от всех прохожих на малолюдной улице отличалась. Наверное, потому что все остальные понимали, что они такие же люди, как и другие прохожие, но Куркова так не считала. Эти остальные были для нее чем-то вроде ненужных вещей, которые ей ужасно мешают, путаясь под ногами. Интересно, это происходит от больших денег, от небольшого ума или просто врожденное свойство, всерьез подумала Лиза.
Подходить к ней без Жанны не хотелось. Лиза покрутила незажженную сигарету, сунула назад в пачку и с облегчением выдохнула — рядом с ней остановилась Мишина «Тойота», из нее вылезла Жанна, заулыбалась Лизе.
— Спасибо, что не бросила в беде. — Жанна заперла машину, крикнула Курковой: — Лена!
— Привет. — Та подошла, рассеянно улыбнулась Жанне, не заметив Лизу. Уперлась взглядом в капот «Тойоты» и едва заметно нахмурилась: — Твоя тачка?
— Моя, — не стала уточнять Жанна.
— И как? Ты довольна? — Взгляд Курковой опять сделался безмятежным.
— Я-то довольна, — усмехнулась Жанна. — А ты бы была недовольна. Тебе надо что-нибудь покруче, а, Лен?
Куркова не ответила, отвела взгляд от машины, посмотрела на растущие на бульваре деревья.
— Познакомься, это Лиза, жена Кости Берестова, — отвлекла ее от разглядывания деревьев Жанна.
— Очень приятно, — тоном доброй барыни откликнулась Лена, равнодушно взглянув на Лизу.
Та вежливо улыбнулась, почувствовав себя горничной, которую нанимают на работу.
— Принесла фотки? — поторопила Куркову Жанна.
— Принесла, — кивнула та. — Конечно.
— Погода хорошая, можно на лавочке посидеть, — предложила Жанна, посмотрев на почти безоблачное небо. — А можно в машине. Вы как?
— Пойдемте в кафе, — с удивлением посмотрела на нее Куркова. — Пусть на лавочке бомжи сидят.
Лизе было все равно, кафе так кафе.
Пока делали заказ, Ленка рассеянно смотрела перед собой, чем очень раздражала Жанну. Можно подумать, это она ее сюда затащила, а не наоборот.
— Ну давай свои фотки, — когда официант, приняв заказ, отошел, поторопила Жанна.
Куркова полезла в сумку. Жанна вздохнула, нужно было заказать к кофе мороженое, как Лиза и Ленка, а она соблазнилась пирогом с вишней. Зря. И без пирога лишние килограммы сбросить не может.
Куркова достала фотографии, Жанна принялась их рассматривать, передавая Лизе. Ту поездку она помнила отлично. Кажется, это было после третьего курса. Они сдали экзамены и поехали на Москву-реку. Влад Юрлов, Ленка, Костя Берестов, Миша и сама Жанна. Точно, больше никого не было.
Стояла жара, Жанна до сих пор помнит, как качалась на волнах от проносившихся катерков. Они все тогда фотографировали, и Жанна тоже.
— Знаешь, это единственные снимки с Владом, которые у меня есть, — с грустью сказала ей Ленка. — Возьми, мне их даже держать негде.
Жанна хотела заметить, что где-то же она их до сих пор хранила, но вовремя промолчала, одноклассница выглядела подавленной, печальной. Жанна молча убрала пачку фотографий в сумку.
— Не знаешь, полиция кого-нибудь подозревает? — Взгляд у Ленки опять стал рассеянный.
— Не знаю, — покачала головой Жанна.
— Вас с Мишкой не допрашивали? — Куркова посмотрела в окно и нахмурилась.
— Нет.
— Наверное, не найдут никого.
Жанна пожала плечами.
— Интересно, наследников менты подозревают? — не отставала Ленка. — По идее, они должны быть первыми на подозрении.
— Да не знаю я, — мотнула головой Жанна и неожиданно задумалась. — Думаю, мы все на подозрении. Если копнуть поглубже, у каждого свой скелетик найдется. А Владик любил скелеты собирать. Любил ведь, Лен?
— Тебе виднее, — томно улыбнулась Куркова.
— Почему мне? — усмехнулась Жанна. — Ты ему ближе была. Это тебе должно быть виднее.
Ленка хотела что-то сказать, но промолчала. Посидела минутку, поднялась, кивнула на прощание и плавно удалилась.
— Зачем ты к ней цепляешься? — упрекнула подругу Лиза. — Она переживает, это заметно.
— Да ну ее к черту. А все-таки интересно, зачем она нас сюда притащила? — задумчиво спросила Жанна. — И могла бы за себя заплатить, кстати.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Лиза. — Не обеднеем.
— Нет, все-таки, — возмущалась Жанна. — Зачем она это затеяла? Не нужны ей фотки, выбросила бы.
— Дурная примета. Еще кофе хочешь?
— Нет. А ты?
— Тоже нет. — Лиза поискала глазами официанта, позвала его и расплатилась. Хотела встать, но, увидев задумчивое лицо подруги, опять опустилась на стул.
Жанна молчала, и тогда Лиза спросила:
— Почему ты сказала, что мы все на подозрении?
— Из вредности, — призналась Жанна. — Эта дура меня раздражает. А вообще-то это правда. Нас всех можно подозревать. Кроме тебя, конечно.
— Почему?
— О господи! Ну что ты как маленькая! У каждого есть грехи, а Владик был спец по коллекционированию чужих грехов. Знаешь, — оживилась Жанна. — Я думаю, у него на Куркову что-то убойное должно быть. Недаром она около нас все время крутится. Вынюхивает что-то.
— Необязательно. У них любовь была. Убили человека, которого она когда-то любила, вряд ли в этом случае кто-то останется равнодушным.
— Не верю я ей. — Жанна наконец поднялась и кивнула Лизе: — Пошли отсюда.
Настроение у Ольги было отвратительное, много лет такого не было. Заставляла себя улыбаться покупателям, но получалось плохо. Хотелось зарыться в подушку и тихо рыдать, как она делала когда-то маленькой. Тогда Оленьке казалось, что ее детские беды ужасны, непереносимы. Сейчас смешно об этом вспоминать.
— Отличные пироги, отличные, — в который раз повторяла Ольга. — Берите, еще придете.
Старушка перед прилавком задумчиво покивала, выбрала пирог с вишней, Ольга уложила его в полиэтиленовый контейнер.
Подошла Оксана. Ольга благодарно ей улыбнулась, вышла через служебный вход, достала сигарету, закурила.
Утро не предвещало ничего неожиданного, а случилось такое, о чем она даже думать опасалась.
Она подала Павлику завтрак и поторапливала его, посматривая на часы. По радио исполняли какую-то веселую песенку на незнакомом языке, Ольга тихонько подпевала.
— Мама, я женюсь, — глядя на нее в упор, объявил Павлик.
— Что? — опешила Ольга. В первый момент она даже не испугалась, просто удивилась.
— Я женюсь. — Сын опустил глаза, доедая яичницу.
— Прежде чем жениться, нужно научиться обеспечивать семью, — поморщилась она. Сцена вышла пошлая, а пошлостей Ольга не любила.
— Я уже начал.
— Да? — усмехнулась Ольга и тут же испугалась по-настоящему. — Ты бросил институт?!
— Нет, конечно, — едва заметно усмехнулся сын. — Я идиот, по-твоему?
— Уж и не знаю, — в сердцах сказала Ольга. — Если не идиот, должен понимать, что жениться в двадцать лет глупо.
Сын молчал. Ольга села напротив, положила подбородок на сплетенные пальцы.
— Тебе только кажется, что любовь дается на всю жизнь, на самом деле так не бывает…
— Бывает, — перебил сын.
— Бывает, — не стала спорить Ольга. — Но очень редко. Исключительно редко. А чаще всего остаются брошенные дети и несчастные бабы. И если ты думаешь, что я буду вас содержать, то ошибаешься.
— Я так не думаю.
Слышать это Ольге было обидно, сын как будто уже отсек ее от своей новой жизни, но Ольга не позволила обиде испортить спокойный разговор.
— Павлик, я дольше тебя живу на свете и больше видела. Ты прекрасно знаешь, что я желаю тебе только добра. И ты уверен, что я сделаю для тебя все возможное и невозможное, независимо от того, что я могу в сердцах ляпнуть. Конечно, я буду помогать вам, чем смогу. Речь не об этом. Я говорю о том, что ты сейчас совершаешь ужасную ошибку. Ты можешь поломать жизнь и себе, и своей девушке. Ранние браки распадаются очень быстро, и будет счастьем, если при этом не останется несчастного, никому не нужного ребенка. Кстати, твоя девушка не беременна? — Ольга спросила об этом спокойно и как бы между прочим, а на самом деле вопрос был самым важным, и ответа на него она ждала со страхом.
— Нет, — твердо ответил Павлик.
— Ну тогда я просто не понимаю, зачем так срочно понадобилось регистрировать брак. Почему сначала не встать на ноги? Почему не подождать хотя бы до окончания института? Можешь мне объяснить?
— Могу, — едва заметно улыбнулся сын. — Потому что после окончания института ничего не изменится.
— То есть как? — не поняла Ольга. — Ты будешь работать.
— Я и сейчас работаю.
Павлик в начале учебного года устроился на полставки в какое-то НИИ. Ольга сперва сына отговаривала, а потом даже радовалась, работа по специальности сыну очень нравилась, учиться хуже он не стал, а на службе, как понимала Ольга по скудным рассказам сына, его уже оценили.
И вообще гораздо лучше, если мальчик трудится, чем болтается по ночным клубам.
— Паша! — поразилась Ольга. — Но на твою сегодняшнюю зарплату существовать невозможно!
— Возможно. На еду хватит.
Ольга вздохнула. Понимала, что торопиться нельзя, о девке, так ловко охомутавшей ее сына, нельзя говорить ни одного плохого слова. Все потом. Сейчас главное сохранить доверие сына.
— Где вы собираетесь жить? — деловито спросила Ольга.
— В бабушкиной квартире.
— Там необходим большой ремонт. — Павел хотел ее перебить, но мать остановила его жестом, задумалась и наконец решила: — Живите в квартире Владислава. А там видно будет.
Павел едва заметно напрягся, решение ему не понравилось. Помедлил и кивнул.
Неожиданно Ольга почувствовала себя почти счастливой. Она отомстила проклятой Соньке. Никто, кроме нее, не знал страшную, унизительную правду — Коля всю жизнь любил свою учительницу. Ольгу бы с ребенком не бросил, но она и Павлик по сравнению с бывшей семьей значили для него немного. Долг свой мужской он выполнял и только. А сердце мужа ей не принадлежало.
Никто этого не знал, даже свекровь, а Ольга знала.
Может, ради вот этого момента, когда нет ни Софьи, ни Влада, а в их квартире станет жить Павлик, и страдала Ольга всю жизнь. Никогда не верила, что Бог посылает награду за страдания, а теперь готова поверить.
— Мама, — улыбнулся сын. — Почему ты не спрашиваешь про мою невесту?
— Надеюсь, ты сам расскажешь, — улыбнулась в ответ Ольга.
— Мы вместе учимся.
Ну хоть это хорошо. По крайней мере, невеста не старше жениха на ненормальное количество лет. А если девчонка еще и москвичка, а не охотница за столичной регистрацией, может, все и к лучшему. Пусть живут, а там видно будет. В конце концов, развестись никогда не поздно. Даже если будет ребенок.
Женщине с ребенком замуж выйти сложно, а мужику-то что… Можно хоть пять раз жениться.
— Собирайся, Павлик, опоздаешь, — поторопила Ольга. — У нас еще будет время поговорить о твоей невесте. А лучше приводи ее знакомиться. Сегодня же и приводи.
…Ольга докурила сигарету, выбросила окурок. Подумала и закурила снова.
Накануне она тщательно осмотрела квартиру Владислава. Старые фотографии рассматривать не стала, сунула в сумку вместе со всеми документами, которые нашла. Хотела сразу разобраться в бумагах, но настроения не было. Успеется.
Вторая сигарета оказалась лишней, Ольга закашлялась, затушила ее о край урны и снова направилась в торговый зал.
— Денек хороший какой, — посмотрела на небо Жанна. — Пройдемся?
Листья были уже большими, но по-майски свежими, трава ровно поднималась на освещенных солнцем газонах.
— Давай посидим, — кивнула на ближайшую лавочку Лиза. — Правда хорошо-то как, уходить не хочется.
Солнце светило вовсю, Лиза откинулась на деревянную спинку, прикрыла глаза. Жанна достала из пачки сигарету, закурила, блаженно улыбнулась. Лиза покосилась на нее, тоже полезла в сумку за сигаретами.
Хорошо было бы сейчас наслаждаться преддверием лета, если бы убийцу Юрлова нашли и наказали и им оказался бы совсем посторонний человек, какой-нибудь наркоман или алкаш, которого, хоть и грех так говорить, не слишком жалко.
Лиза вздохнула, посмотрела на Жанну и бросила окурок в урну.
— Завезешь меня?
— Конечно, — кивнула Жанна, поднимаясь.
Какое-то воспоминание у Лизы вызывала темная «Тойота», на которой сегодня приехала подруга.
— Мишина? — садясь на удобное сиденье, предположила Лиза.
— Угу. Ты ее не видела?
— Не доводилось.
— Хорошая машина. Мишка доволен.
Вечерние пробки уже намечались, но Жанна довезла Лизу быстро. Как заправский таксист, остановилась рядом с подъездом. Высадив подругу, развернулась в конце ведущей вдоль дома дорожки, помахала на прощание рукой.
Около соседнего подъезда стоял мотоцикл. Лиза в них не разбиралась, но, судя по всему, байк был не из дешевых.
Слышать под окнами мотоциклетный треск — удовольствие сомнительное, Лиза неодобрительно покосилась на байк и только тогда заметила молодого человека и девушку, державшую в руках два мотоциклетных шлема. Парень, поставив на крыльцо большую дорожную сумку, нажимал кнопки на домофоне, но смотрел при этом вслед Жанниной машине. Потом равнодушно скользнул взглядом по Лизе, еще потыкал в домофон и толкнул дверь. Девушка, тряхнув волосами, прошла вперед, парень, подняв сумку, за ней.
Его Лиза узнала мгновенно. Еще бы не узнать, если она непрерывно думала о Павле Юрлове.
Рядом на лавочке сидела Вера Николаевна со своим Лориком. Лиза подошла, поздоровалась.
— В квартиру Владика заселяются, — неодобрительно сообщила соседка. — Сорока дней не прошло, а они уже все присвоили. Совсем у людей совести нет.
— Кто заселяется? — Лиза села рядом, погладила уткнувшегося в ноги пса.
— Внук Любин, — поморщилась соседка. — Я его маленького помню, часто видела, а на похоронах еле узнала. Приехал сейчас с девкой какой-то и с чемоданом. С час назад сноха Любина появилась, Ольга. Поздоровалась, правда, посидела со мной, я ее молодую-то хорошо знала. Сказала, сын здесь жить будет. Вот он и явился. Будет тут мотоциклом своим тарахтеть. Если ночью спать помешает, я полицию вызову, не посмотрю, что подруги покойной внук.
— Вера Николаевна, — спросила Лиза. — Вы не знаете, полиция здесь еще хотя бы раз появлялась?
— Были недавно, — кивнула старушка. — Опять расспросили соседей и уехали. Меня тоже расспрашивали, но я в прошлый раз все рассказала. Мне добавить нечего, я им так и сказала. Спрашивают одно и то же, делать им нечего.
Мы все под подозрением, сказала Жанна то, что Лиза и так прекрасно понимала.
Она видела у Кости чужой ноутбук.
Костя ввел пароль на свой комп.
Он выходил из дома во время того проклятого дождя…
— Знаешь, Лиза, — вздохнула старушка. — Мы все Соню, мать Владика, осуждали. Ты в курсе, что она была намного старше Любиного сына?
— Знаю, — кивнула Лиза.
— Ее все осуждали, и я первая. Не должна учительница своего ученика в любовниках держать, даже если закон разрешает. Не должна, и все. Это с одной стороны. А с другой… Сердцу не прикажешь, любовь всякая бывает. Они никому ничего плохого не сделали, а все на них ополчились.
Старуха задумалась, Лиза молча сидела рядом.
— И все-таки не от Бога такая любовь, — заключила наконец соседка. — Не помог им Бог ни любовь сохранить, ни самих себя.
— Бог редко кому помогает, — заметила Лиза. — Люди сами все делают, и плохое, и хорошее.
— Да, — согласилась соседка. — Но не по-божески это, Ольга у Сони мужа увела, а теперь и квартиру себе присвоила. Ничего от Сониной семьи не осталось. Нехорошо Ольга поступает.
— Ольга вряд ли имеет на квартиру права, — поправила Лиза. — Только ее сын.
— Да какая разница, — махнула рукой Вера Николаевна и призналась: — Знаешь, мучает меня совесть в последнее время. Соню все осуждали, когда она с Колей сошлась. Она и раньше не очень общительная была, поздоровается, и все, а когда Колю на себе женила, совсем на людей смотреть перестала. Кивнет и идет мимо. Теперь-то я понимаю, стеснялась она своего положения, а тогда я очень на нее обижалась. Несчастная женщина, царствие ей небесное.
Лиза простилась с соседкой, поднялась домой, посмотрела из окна на стоявший внизу байк.
Выходит, мальчику Павлу была очень выгодна смерть единокровного брата. Получить в столь юном возрасте большую квартиру — немыслимая удача. Но… Не производил Павел впечатления убийцы. Хорошее он производил впечатление, особенно когда ласково и бережно вел свою девушку. Ее парень любил, и это чувствовалось.
Лизе стало противно, что она почти убедила себя в том, что Павел замешан в убийстве. Ведь не видела толком лица человека в дождевике, а уверила себя, что это Павел.
Нужно немедленно спросить у Кости, как в его портфеле оказался чужой ноутбук. И почему он поставил пароль на свой комп.
До прихода мужа оставался почти час. Лиза «разбудила» компьютер, посмотрела почту. Бывший сокурсник ее просьбу выполнил оперативно. Лиза раскрыла приложение к письму, просмотрела расписание занятий студента третьего курса Павла Юрлова. Взглянула на отметки — учился он отлично.
Из расписания следовало, что в момент убийства Павел был на лекции. То есть ничего из этого не следовало. Лиза тоже была студенткой, сама легко и часто прогуливала лекции.
Хлопнула дверь, Лиза бросилась в прихожую, повисла у Кости на шее.
— Чем занималась? — Муж прижал ее к себе, поцеловал и отпустил. Поставил портфель на пол, повесил на вешалку ветровку.
— Да так… — Лиза уткнулась лбом ему в рукав. — Ничем. Ты голодный?
— Не очень.
— Костя… — замялась она.
— Что, Лизонька?
Нужно немедленно выяснить все, что так ее беспокоит. Немедленно.
— Ничего, — вздохнула Лиза. — Мой руки, будем ужинать.
