18 ноября 1954 Москва, Кремль

Как вы думаете, легко ли стоять почти целый день, без единого движения изображая из себя торшер? Лично я раньше даже не мог о таком подумать. А теперь, оказывается, мне это легко удаётся. Вернее не так. Не мне самому, а моему телу. Как это так может быть? Да очень просто. Моё тело сейчас превращено в гипсовое изваяние, в такую вычурную статую. Я не чувствую его совсем, мой разум живёт как бы совершенно отдельно. Скажете — сказки? А вот и нет. На научном языке это называется каталепсией. Чтобы она образовалась, требуется дать команду своему бессознательному зафиксировать какой-либо образ. Наверняка многие из вас видели в цирке, как фокусник сначала гипнотизирует женщину, превращая её в статую, а потом кладёт её как доску на спинки двух расставленных стульев, садясь на неё сверху. А то и пригашая ещё кого себе в помощь. И бедная женщина всё это легко выдерживает, как будто она реально стала твёрдой и упругой с милой улыбкой на лице. Чудеса, фокусы? Нет. Просто скрытая сила нашего собственного организма. Мало кто из нас знает, что каждый взрослый человек может легко поднять и перевернуть автомобиль, согнуть и завязать в узел железный лом, прыгнуть на высоту третьего этажа без разбега. И, тем не менее, в народе постоянно ходят разговоры на тему того, кто, что такого сделал с большого перепуга или сильного перепоя. Даже понятие есть такое — "состояние аффекта, включающее резервные силы организма". Но что мешает включить эти "резервные силы" волевым решением? Ничто, кроме собственного сознания. В последнее время я как раз тренировался входить в транс и действовать в нём, рассоединять тело и сознание. Стоит дать телу правильное, чёткое задание и отпустить его, переведя сознание на другую работу, так сразу сами собой включаются все эти "силы". Я даже эксперимент провёл, сколько я провишу на турнике. В обычном состоянии сознания всего пять минут — это уже большое достижение, потом пальцы синеют и отекают. А если мысленно превратить свои руки в два железных крюка и повиснуть на перекладине… лично мне надоело висеть где-то на втором часу, скучно стало. Мог бы и сутки провисеть. И ничего с моими пальцами не случилось, никаких отёков и посинений. Когда же я спросил об этом эффекте знающего человека из "конторских", тот мне прочёл целую лекцию, общей сутью которой было то, что в обычном, привычном нам состоянии сознания, мы просто совершенно неэффективно используем наши мышцы. Когда нам нужно чтобы действовали мышцы на сгиб — напрягаются не только те, которые обеспечивают нужное действие, но и все, что рядом. Плюс те, которые вообще в деле не требуются или действуют в другую сторону. Естественно, что ресурсов организма при этом всегда не хватает. Но и это ещё не всё. Мышечные усилия зависят от силы и частоты нервных импульсов, а так же их согласованности. И при действии сознательного управления достигнуть даже более-менее средней эффективности работы нервной системы управляющей мышцами не получается. Сознание сформировалось в период до трёх лет жизни и с тех пор практически не изменилось, хотя тело существенно выросло. И потому, находясь в полном сознании, взрослые люди, даже тренированные в спортзале, имеющие груду накачанных мышц, не превосходят по силе подростков, если те всерьёз испугались. А когда сознание отступает от постоянного непосредственного контроля мышечного каркаса, бессознательное задействует только то, что нужно и так как нужно, не делая ничего лишнего. Так и достигается необходимые усилия и выносливость, тело как бы само знает, что ему делать. Естественно, у всего есть свои пределы и ничего бесплатным не бывает и не отменяет физических тренировок, но какие поразительные открываются возможности, если научиться правильно "отключать голову". Вот и сейчас я пользуюсь этими возможностями вместе с "цыганской невидимостью" в кабинете Никиты Сергеевича Хрущёва практически в паре метров от него самого застыв в форме каменного изваяния, и на меня никто действительно не обращает внимания.

Хрущёв был деятелен, он работал целый день. Разбирал бумаги, громко ругался по телефону, принимал посетителей, ходил туда-сюда по кабинету, едва не задевая меня. Я же ждал назначенного времени, чтобы выйти из тени со своим предложением, от которого Никита Сергеевич не сможет отказаться. Я знал, что он будет работать допоздна и отпустит своего секретаря и часть охраны, что мне и было нужно. Уже близился назначенный на девять вечера срок, когда в кабинет Генерального Секретаря вошел заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР Отто Вильгейльмович Куусинен. Тот самый, который продвинул в партийные массы тезис о перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародное государство, что стало настоящей идеологической диверсией, подорвав основы коммунистической идеологии. Неудивительно, что этот тезис был так тепло встречен и поддержан либерально настроенными представителями партийной номенклатуры и ставший частью Программы КПСС. Поздоровавшись за руку с главным, он передал ему объёмную папку.

– Здесь список нужных нам людей и краткие характеристики каждого из них вместе с выписками из их личных дел. Их нужно возвести на указанные должности как можно скорее.

Хрущёв открыл папку и стал листать бумаги, его лицо выражало заметное недовольство.

– Отто Вильгельмович, вы опять слишком торопитесь, прошлый раз ваши выдвиженцы чуть было всё не испортили. А теперь вы замахиваетесь на армию. Что скажет Жуков?

– Жуков пока поддерживает вас, Никита Сергеевич, и даже если вы будете замещать его людей, не сможет вам ничего противопоставить. Но что вы будете делать, когда армия перестанет поддерживать ваш новый курс? Вы хотите кончить как Лаврентий Павлович? — в голосе старого финского коммуниста проскользнули нотки прямой угрозы.

Хрущёв буквально покраснел как рак, при упоминании Берии. Неудивительно, ибо именно он был в сталинском СССР человеком номер два, первым кандидатом на пост Генерального Секретаря после смерти Сталина. И только его быстрое убийство позволило партийной номенклатуре захватить реальную власть. Учебники истории врут, описывая, что Берию судили перед тем как расстрелять. Если его и судили, то уже мёртвого. На самом деле он был убит сразу после ареста на заседании Президиума.

– Хорошо, Отто, я тебя понял. Ещё что есть?

– Да, есть. Мы уже подготовили примерную программу для будущего съезда партии, вы в курсе. Но вы должны нам представить и согласовать тексты ваших выступлений заранее, чтобы в итоге получить нужную реакцию. Слишком резкие изменения курса могут прийтись не по нраву многим старым партийцам, особенно на местах. Мы считаем, что основная часть должна пройти в закрытой части съезда, а не наоборот, как мы думали раньше.

– Вы считаете, что медленное растекание информации будет лучше и нас избавит от кризиса?

– Не медленное растекание, а управляемое. Съезд даст лишь первый толчок. А потом нам будет проще сразу определить всех недовольных, пока они не образуют консолидированной силы.

– Годится. Это всё?

– Всё, Никита Сергеевич.

Хрущёв и Куусинен посмотрели друг другу в глаза, пожали ещё раз друг другу руки, после чего Куусинен покинул кабинет. Хрущёв вызвал своего личного секретаря, явно находясь в скверном расположении духа.

– Что-то важное, Никита Сергеевич, — спросил вошедший секретарь Арсений Новак.

– Принеси…, курить будем.

– Никита Сергеевич, вам в таком состоянии нельзя, глядя на Генерального, заметил секретарь, — будет только хуже.

– Ну а ты у меня зачем?

– Извините, я тоже не в духе, вы же сами меня сегодня загрузили, работы много.

– Ладно, иди домой, поздно уже, я сам разберусь. И передай охране, что через два часа пусть подадут машину.

Секретарь вышел из кабинета, а Хрущёв что-то бросил себе в рот и стал жевать. Я серьёзно напрягся, так как знал что это такое. Мало кто в наше время знает, что Хрущёв был любителем марихуаны. Как и практически все троцкисты, ибо именно Лев Давидович Троцкий, любивший коноплю сам, пристрастил к ней многих своих сторонников. Вообще наркотики в высших эшелонах власти СССР были достаточно популярны. При Сталине многие партийные и хозяйственные работники подстраивались под ритм работы Вождя. А работать он любил порой по несколько суток кряду, и того же требовал от своего окружения. И поэтому множество различных препаратов помогающих долгой активности, преимущественно амфетамины, имеющие наркотическое действие, нашли своего потребителя. Не забывали и про грибы-галлюциногены с опиатами. Впрочем, тогдашняя медицина имела не так много эффективных обезболивающих и психически активных препаратов. А неврозами и депрессиями люди страдали всегда, и наркотики оказывались одними из эффективных средств лечения всего подобного, если не думать о далеко идущих последствиях. Но чем дальше, тем больше, настоящий массовый наркотизм начался именно в конце пятидесятых — шестидесятых. К примеру, мексиканский мескалин закупался СССР с 1958 года в достаточно большом количестве в "медицинских целях". Но по большей части он шел на особые препараты для спецслужб и советского руководства. Но это было ещё далеко не всё. В шестидесятых годах советское руководство, опираясь на заокеанский опыт, поставило над своим народом преступный эксперимент. В различные продукты питания стали добавлять вещества, изменяющие состояние сознания. К примеру, в "Бородинский" хлеб добавляли цветки конопли, в другие продукты добавляли препараты, вызывающие повышенную выработку эндорфинов или заменяющие естественные эндорфины вещества. Всё это напрямую относится к наркотическим препаратам. Целью же всего этого было увеличение "градуса счастья" советских людей в трудные исторические периоды, и лучшего действия пропаганды на них. Что-то надо было противопоставить последствиям денежной реформы 1961 года, сломавшей экономику и вызвавшую массовый дефицит продуктов. Но за всё надо платить. За эту массовую наркотизацию населения заплатили в следующих поколениях, ибо систематическое потребление наркотиков даже в малых и практически незаметных дозах, приводит к снижению психического и волевого потенциала у детей, делая их безвольными и безынициативными. Естественно, пострадало в первую очередь население крупных городов. Это была ещё одна причина крушения страны в 1991 году. Пусть не главная причина, просто ещё одна упавшая в чашу капелька зла, приведшая её к переполнению, наряду со множеством других подобных капель. И Хрущёв лично приложил к этому руку, будучи приверженцем идеи легализации употребления марихуаны, наравне с табаком. Только экономические соображения её прямой конкуренции с алкоголем, дающим слишком весомую долю государственных доходов за счёт здоровья людей, не допустили этого.

Сейчас же Никита Сергеевич решил поднять себе настроение чем-то из продуктов конопли, что мне было совсем некстати. Моя психическая маскировка могла дать трещину, но это было не самое главное. Главное было в том, что с опьянённым марихуаной человеком нельзя нормально договориться, и мне придётся Хрущёва убивать, хотя это нам крайне не выгодно. Но с другой стороны, сложившаяся ситуация давала шанс. Не думаю, что Никита Сергеевич захотел бы, чтобы его кто-то из охраны видел, когда он так специфически "расслабляется". Своего секретаря, с кем он "не один косяк выкурил", рядом нет, некому будет поднять тревогу. Он подошел к окну, и мерно работая челюстями, смотрел куда-то в темноту. И тут статуя, которую я представлял собой, ожила у него за спиной.

– Выплюньте жвачку немедленно, Никита Сергеевич! — металлическим твёрдым голосом, не терпящим возражений, сказал я.

Хрущёв испуганно огляделся, и выплюнул не дожеванную тёмную субстанцию на пол.

– Кто вы такой и как вы здесь оказались? — злым до предела голосом поворачиваясь, обратился он ко мне, — что вам здесь надо?

– Кто я, Никита Сергеевич, вам пока знать не обязательно, — мягким ровным, но всё ещё твёрдым голосом продолжил я. — Можете считать меня вашим неблагодарным потомком, пришедшим из далёкого будущего стребовать от вас за всё то, что вы уже совершили и собираетесь совершить в ближайшее время.

В глазах Генерального секретаря на мгновение промелькнул настоящий испуг, потом он обратил взор вниз на выплюнутую им субстанцию, видимо полагая, что ему всё это только привиделось и прислышалось.

– Я не ваша галлюцинация, приведение вашей совести, не беспокойтесь об этом, лучше подумайте, что я с вами сейчас буду делать.

Хрущёв ещё раз внимательно осмотрел кабинет, решаясь сделать шаг в сторону рабочего стола, но я мягко встал у него на пути, качая головой в разные стороны, как бы говоря "- не стоит". В верхнем ящике его стола лежал пистолет, а на самом столе была кнопка вызова охраны. Видя мой решительный вид, он снова отступил к окну. Сомневаюсь, что он будет прыгать, тут хоть и третий этаж, но высокие потолки, а на самоубийцу Никита Сергеевич совсем не похож.

– И что же вы будете делать? — ровным уверенным голосом ответил он мне.

Понятно, что если я его собирался убить, то уже давно бы смог это сделать. Но если с ним ведут беседу, то могут быть разные варианты.

– А вот это, Никита Сергеевич, будет зависеть от вас. Если мы сейчас договоримся, то вы поедете к себе домой на той машине, что через два часа вас будет ждать.

– А если мы не договоримся?

– Тогда в завтрашних газетах ваше имя будет в общем некрологе, наряду с вот этими… — я достал из внутреннего кармана несколько сложенных вчетверо листов бумаги, протянув их ему.

Он пробежал глазами по одной странице, потом по другой, открыл третью. Его лицо побелело, руки мелко затряслись. Я знал, что Хрущёв не был трусом. Да, как и все люди, он тоже чего-то мог бояться. Но трусом он не был. А тут такая значительная реакция. "Не за себя боится, факт", — про себя подумал я.

– Это же что получается, государственный переворот? Здесь же практически весь ЦК…?

– Нет, Никита Сергеевич, государственный переворот совершили вы в прошлом году. Мы просто восстанавливаем законную власть и законный курс.

– Вас никто не примет, ни народ, ни мировое сообщество!

– А нас и не надо принимать. Мы просто уничтожим всех тех, кто считает себя умнее остального народа, разложившуюся партийную верхушку, а снизу выдвинутся более здоровые силы. Если среди них окажутся такие же, как вы, мы их тоже уничтожим. Не забывайте о том, что до сих пор народ верит в Вождя и его планы, как бы вам не хотелось их отменить, свалив всю вину за свои прошлые преступления на него. И тем, кто сядет на ваше место придётся двигаться в правильном направлении. Мы ему в этом поможем.

Хрущёв побелел ещё больше. Но руки трястись перестали. Всё же он мог держать себя в руках, несмотря на всю свою эмоциональность.

– Но прольётся много крови, может случиться новая гражданская война, вы понимаете?

– Понимаем. И потому, я сейчас говорю с вами, а не стреляю из бесшумного пистолета. Вы сомневаетесь, что он у меня есть или я не умею им пользоваться?

– Что вы от меня хотите?

– Я предлагаю вам подумать о том, какой памятник вам поставят потомки. Захотят ли они положить ваше тело в Мавзолей, рядом с Лениным и Сталиным или же им будет хотеться плюнуть на вашу могилу. Хотите ли вы подохнуть как дурак или предатель, или прославится своей мудростью и дальновидностью, обретя покой в глубокой старости в благодарном окружении.

– Разве у меня есть выбор?

– Выбор есть всегда. Вчера вы выбрали одних хозяев, сегодня выберете других.

– И чем вы, как хозяева, лучше? — голос Хрущёва окреп, к нему вернулось его самообладание и некоторая уверенность, он почувствовал поле для диспута.

– Мы не хозяева, мы слуги. Слуги народа и слуги идей, которые вы предали в угоду стремления к личной власти.

– И вы всерьёз так считаете?

– Да. Мы пришли из того времени, когда благодаря вам погибла наша страна. Погиб СССР, распавшись на отдельные государства-республики. Когда пропали все великие достижения прежних времён, а выгоду из накопленного наследства для наших детей, получают внешние захватчики.

– СССР в будущем проиграл войну? — всерьёз удивился Генеральный секретарь?

– Да, проиграл. Но проиграл он её не внешнему врагу, хотя тот приложил максимум усилий для этого, а внутреннему. Верхушка коммунистической партии, выродившаяся в отдельный правящий и противостоящий народу класс, решила закрепить свои привилегии и обрести собственность. За счёт народа, естественно. И потому без боя сдала страну под гарантии внешних сил для себя лично. Впрочем, те их тоже обманули.

– И что советский народ всё это позволил?

– Народ довели до того, что он сам захотел перемен. Перемен, хоть каких-то, ибо дальше так жить было нельзя. Сначала народу долго обещали светлое коммунистическое будущее, а в дороге к коммунизму никто кормить его не собирался, скорее наоборот, потом пообещали, что при капитализме все будут обеспеченным средним классом, главное отдать всю государственную собственность особо предприимчивым "товарищам", что "Запад нам поможет". И начали этот процесс сдачи страны врагу лично вы, Никита Сергеевич.

Хрущёв выглядел реально потрясённым. Не каждый день тебе рассказывают, что произойдёт в будущем из-за твоих собственных действий. Нет, он не был предателем идеи, он реально верил, что социализм победит, и что СССР построит тот самый коммунизм. Но одно дело верить, а другое дело бороться за власть, бороться за свои частные интересы и интересы тех, кто поставил тебя к власти. Никита Сергеевич тяжело отошел в сторону и сел на стул, обхватив голову руками.

– Неужели всё это правда, что вы мне говорите?

– Хотите получить доказательства? Они будут, не сомневайтесь, — я достал из внутреннего кармана свёрнутую газету из своего времени, специально захваченную для такого случая. — Вот посмотрите. Да, такую газету можно и подделать, но не сомневайтесь — эта настоящая. Обратите внимание на стиль и письменную речь, для вашего времени она не характерна. Если будет нужно, потом мы представим и другие доказательства, более надёжные, чем это.

Минут сорок Хрущёв смотрел газетные статьи. Разделы, посвящённые международной обстановке, помощи Запада России и другим постсоветским республикам, прошедшей войне в Чечне, криминальную и светскую хронику. "- Этого не может быть, этого не может быть", — тихо про себя говорил он, переворачивая страницу за страницей.

– Смотрите, какое будет у вас будущее, — видя его скверное настроение, добил я его окончательно.

– И что же можно сделать, неужели его можно изменить?

– Было бы нельзя, я бы не стоял перед вами. Я вам рассказал не всё. Это будущее не вашего мира, а другого, который опережает вас во времени. Но его история прошлого сейчас полностью тождественна вашему настоящему. Да, нашу историю уже не изменить, но вашу ещё можно. И вы можете выбрать правильную сторону.

– А что делать с этим? — он подал мне тот список, что я дал ему в начале разговора.

– С этим уже ничего не поделаешь. Можно только сформировать отношение народа к случившемуся.

Наша операция, к моему сожалению, пошла по жесткому варианту. Едва я вернулся в прошлое, буквально через двое суток после разведки базы "гостей", как тут активизировались противостоящие нам силы. Только благодаря поддерживающим нас людям в местных спецслужбах, удалось временно отсрочить прохождение информации о нашем заговоре и подготовке к перевороту. А потому времени не оставалось совсем, и рассчитывать на "мягкие варианты" тоже не стоило. Нам хватит сил только на один неожиданный удар. Если сейчас упустить свой шанс, другого нам уже никто не даст. Сейчас партийная и хозяйственная верхушка ещё почивает на лаврах, после прошлогоднего переворота, активно расставляет на ответственные посты своих доверенных людей, выкидывает нелояльных и тех, кто слишком много знает, и совершенно не ждёт удара в спину. Вернее ждёт, но совсем от других сил и совсем не такого, какой приготовили им мы. Это и даёт нам возможность сыграть свою игру, но не даёт права на ошибку.

– Какое ещё отношение? — Хрущёв внимательно смотрел на меня снизу вверх.

– Они могут завтра стать героями, жертвами подлого заговора внешних сил, желающих ослабить СССР изнутри, уничтожив его руководство, его лучшие силы, ведущие страну к процветанию и к окончательной победе коммунизма над капитализмом и империализмом! — сказал я практически газетными лозунгами, и сам порадовался за себя, что так могу.

Кстати, вот ещё один интересный момент. В современном мире вроде бы не такая уж сложная задача заслать в некую страну диверсионную группу и уничтожить её руководство. За двадцатый век, не говоря про более ранние периоды, такое бывало не раз, убивали царей, президентов, премьеров, не считая более мелких сошек. На Сталина была не одна попытка покушения со стороны как внешних, так и внутренних сил, поддерживаемых извне. Но на последователей Вождя, Хрущёва и Брежнева почему-то особо не покушались, хотя возможностей для этого было достаточно. Это всё объясняется достаточно просто. Западные аналитики совсем недаром едят свой хлеб с икрой. Они быстро рассчитали, что если убрать слабое и разложившееся, по их мнению, руководство, в первую очередь желающее своей власти, а не служащее своему народу, то на его место могут снизу прийти те, кто будет верен идее. Особенно если учесть, что разложение было только на партийной верхушке, и практически не затронуло низы. Запад просто терпеливо ждал, пока сформируется окончательно новая номенклатурная элита, для которой главное — это исключительно свои личные интересы, а не интересы своей страны. С этой элитой у Запада всегда могли найтись универсальные средства договора — деньги. И он своего дождался в нашем мире. А тут мы ещё посмотрим.

– И что же реально мне делать сейчас? — вывел Хрущёв меня из раздумий.

– Сейчас мы спокойно выйдем из вашего кабинета. Я оправлюсь своей дорогой, вы своей, только не возвращайтесь сюда сегодня. Вот вам ещё один конверт, — я достал последний информационный "подарок". — Здесь инструкция, что нужно делать завтра, и как с нами связаться и договорится о следующей встрече, впрочем, мы сами на вас выйдем, если будет нужно, для нас нет непреодолимых препятствий, — немного блефа мне не помешает, решил я.

Мы спокойно вышли из кабинета, и спустились по пустой лестнице вниз, где была дежурная смена охраны. Не доходя до неё, я снова активировал свою маскировку и проскочил на улицу первым, не привлекши к себе внимание охранников. Хотя один из них скользнул по мне взглядом чуть больше, чем нужно, и если бы не спускавшийся сверху Хрущёв, привлекший внимание к себе, меня бы могли заметить. Мне нужно было пройти несколько десятков метров, чтобы зайти в другое здание, и там спуститься вниз, в подвал, который никак не охранялся, кроме обычной сигнализации, предварительно мной отключённой, и откуда был ход в подземные коммуникации, ведущие к станции метро "Калининская". Перед тем, как скрыться за дверью, я нажал кнопку на устройстве размером с сигаретную пачку. Через полминуты в кабинете Генерального секретаря должна сработать оставленная мной бомба, взрыва которой я не услышу.

20 ноября 1954 года, газета "Правда"

"Подлые империалисты и их внутренние пособники нанесли свой удар в самое сердце Советского Союза. В результате одновременного удара многочисленных вражеских диверсионных групп, погибли множество видных партийных и советских деятелей. Враги решили обезглавить нашу страну, лишить её руководства, сделав беззащитной перед внешней угрозой. Но враги просчитались, тщательно подготовленное покушение на Генерального Секретаря партии Никиту Сергеевича Хрущёва было сорвано службой безопасности. В результате предварительного следствия было установлено, что ниточки этого подлого заговора ведут в Великобританию и Соединённые Штаты Америки. Советская контрразведка захватила множество вражеских агентов, и они уже дают признательные показания. Несмотря на гибель наших лучших товарищей, настоящих героев-коммунистов, Советский Союз не остановится в своем неуклонном движении к коммунизму. Он и впредь будет являться для всех стран мирового сообщества примером справедливого общества рабочих и крестьян, бельмом на глазу у империалистов. Ни силой, ни подлостью им не удастся уничтожить советский народ и его стремление к справедливости во всём мире. На место павших в неравном бою героев, всегда встанут другие, и поведут советский народ к светлому будущему".

Далее газета была заполнена некрологами, среди которых выделялся некролог на Георгия Константиновича Жукова. Как ни хотелось взять его живым, чтобы узнать подробности многих событий пятьдесят третьего, это не получилось. В короткой схватке с нашими людьми он получил смертельное ранение из своего собственного оружия. События последующих дней были полностью в рамках наших планов. Всё же я сумел убедить Никиту Сергеевича выбрать правильную политику. Кстати, газетные сообщения о причастности к случившемуся британской и американских спецслужб были реальными. Правда, их целью были совсем другие лица, но это уже не имело никакого значения. Отношения между СССР и англосаксами, и так не очень хорошие в то время, были окончательно испорчены, дело дошло до высылки британского и американского посольств, не говоря уже про обычных граждан. Впрочем, вскоре международные конфликты были улажены с большой пользой для СССР, были отменены остаточные долги по ленд-лизу, и некоторые другие. Были разгромлены разведывательные сети, принадлежащие британской разведке МИ-6, проявившиеся своей активностью по указанию "гостей из будущего" — вот это было куда важнее. Ибо именно эти самые сети очень активно вербовали советских партийных работников и детей высокопоставленных лиц, помогая им разрушать свою страну изнутри в будущем. И теперь Советский Союз мог с оптимизмом смотреть вперёд, прежней истории у него больше не будет. В этот раз мы победили, но предстоит ещё очень много работы. "Гости из будущего" так просто не сдадутся, их ответного удара стоит ждать в ближайшие годы.