Глава 6
Оленья охота
Утро все же выдалось пасмурное и туманное, но тем не менее сэр Сидни и не думал отменять охоту. Он не оставлял надежды, что туман рассеется и выглянет солнце. Еще с вечера к Николаю в комнату пришел портной, снял мерки, и утром рядом с его постелью, на прикроватном диване, уже лежали костюм охотника из темно-зеленого сукна, соответствующий головной убор и сапоги из мягкой кожи. Когда, одевшись, Николай спустился в зал, наместник был уже там. Он оглядел со всех сторон гостя, поцокал языком и торжественно произнес:
– Ваша шпага вам на охоте не понадобится, господин посол! Там нам необходимо совершенно другое, более серьезное оружие!
Сидни хлопнул в ладони, и в зал вошел старый оружейник, неся на вытянутых руках охотничий арбалет с замысловатым рисунком на его ложе. Старик торжественным шагом подошел к Николаю и почтительно склонил голову.
– Вам когда-либо приходилось пользоваться подобным оружием, лорд? – надменно спросил наместник.
– Бывало, и пользовался, – равнодушно ответил Николай, чем явно смутил наместника, пытавшегося удивить заморского гостя.
– Тогда, может быть, выйдем во двор и испытаем ваш новый арбалет на точность стрельбы, а заодно сможете оценить качество английского оружия.
Сидни хотел взять реванш и хотя бы удивить гостя своей меткой стрельбой из арбалета. Он был заядлым охотником и к тому же еще слыл при королевском дворе отменным стрелком из лука.
– Если не возражаете, мы будем стрелять с дистанции полсотни шагов по открытой мишени, уважаемый посол.
– Не возражаю, уважаемый наместник, – в тон, пожав плечами, ответил Николай.
Оружейник все время крутился рядом с гостем. Ему явно было не безразлично, как будет стрелять его новый арбалет в руках иноземца.
– Вначале три пробных выстрела с каждой стороны, чтобы определиться с натяжением тетивы, особенностями стрел и правильно взять поправку на ветер! – крикнул наместник, заряжая свой арбалет.
– Не возражаю, – ответил Николай и быстро взвел арбалет, даже не приложив к этому видимых усилий.
Наместник удивленно покосился на него, но ничего не сказал. Он очень старательно прицеливался. Мишенью был выбран обрезок сосны размером со среднего кабана. На ободранной от коры боковине был начерчен черный круг. Сидни долго примерялся, время от времени поглядывая на флюгер, что торчал на башне, за стеной замка. Тот, как назло, вертелся то в одну, то в другую сторону. Сумбурные порывы ветра не давали точно определить его направление. Правда, внизу высокие стены замка хорошо защищали стрелков от сильного ветра, и он совершенно не мешал им. Наконец наместник решился: затаил дыхание и плавно нажал на спусковой рычаг. Металлическая тетива с характерным щелчком мощно выбросила стрелу, и через мгновение ее железный наконечник впился в бревно. Черный круг оказался далеко в стороне от места попадания стрелы. Наместник смущенно покосился на гостя, который в это время рассматривал замысловатый узор на ложе арбалета.
– Ваша очередь, посол!
Николай кивнул в ответ; по-мужицки послюнявил палец, поднял его над собой и затих. Выждал некоторое время, определился с ветром. Затем плавно поднял арбалет, прицелился и не спеша выпустил стрелу. Она тоненько пропищала и полетела навстречу цели. Глухой удар, и ровно посреди черного круга воткнулась стрела, выпущенная рукой Николая. Наместник до этого со снисходительной улыбкой воспринимал действия гостя, но, когда стрела поразила цель, улыбка медленно сошла с его лица. Он обернулся и недоуменно посмотрел на Николая. Старый оружейник тоже внимательно следил за действиями иноземца и теперь был вне себя от распирающей его гордости. Он важно оглядывал всех присутствующих, как бы призывая всех в свидетели своего несомненного искусства оружейника.
– Видно, у тебя арбалет получше моего будет, поэтому твой выстрел на этот раз оказался точнее!
Наместник до того расстроился из-за своего промаха, что от волнения не заметил, что нарушил этикет и допустил фамильярность. Николай молча подал ему свой арбалет и заранее заготовленную стрелу. Тут же подскочил оруженосец наместника. Он быстро подготовил оружие к стрельбе и с благоговением передал его в руки своему хозяину. Наместник еще раз покосился на стоящего рядом с ним гостя и прицелился. Снова потянулось время. Лучший лучник королевского двора вновь стал посматривать на совершенно не вовремя взбесившийся флюгер. Затем он что-то пробормотал себе под нос и наконец-то выпустил стрелу. Она с противным визгом вылетела из арбалета и скрылась в неизвестном направлении.
– Что-то вам сегодня не везет, Сидни, – ехидно произнесла до этого тихо стоявшая в стороне графиня. – С вашего разрешения я попробую поразить вашу непокорную мишень!
Наместник сконфуженно отошел в сторону и оттуда косо поглядывал, как графиня ловко вскинула свой небольшой изящный арбалет. Он уже оказался заряженным, и теперь она сама стояла перед мужчинами подобно натянутой тетиве. Абсолютно прямой стан и ровно поставленные руки. На женщине был костюм амазонки. Специальный женский наряд для охоты, и графиня достаточно хорошо смотрелась в нем с изготовленным для стрельбы арбалетом в руках. Наместник явно залюбовался ее профилем на фоне стены замка. Небрежно откинув мешающую ей прядь волос, графиня произвела выстрел. Ее арбалет был явно слабее тех, которыми пользовались мужчины, но тем не менее ее стрела воткнулась почти в центре черного круга, совсем рядом со стрелой гостя. Графиня гордо посмотрела на Николая и усмехнулась:
– Не вы одни, лорд, умеете хорошо стрелять из крестьянского оружия.
– Учту на будущее, – ответил Николай и тоже усмехнулся.
Графиня надменно прищурила левый глаз и резко отвернулась. Затем посмотрела на тускло виднеющееся на горизонте солнце, которое все еще пыталось пробиться сквозь низко висящие дождевые облака, нервно вскинула подбородок и недовольно крикнула наместнику:
– На мой взгляд, нам пора выезжать, сэр Сидни. А то к полудню может пойти дождь, и вся дичь разбежится по своим норам, а мы так и останемся с пустыми руками! Велите слугам поскорее готовить нам лошадей.
Густые хвойные леса раскинулись по лощинам и холмам вокруг Дублина на многие сотни километров. С момента основания первых поселений они являлись благодатным местом для любителей лесной охоты. В это утро целая кавалькада лошадей и охотников, настороженно поглядывающих по сторонам в поисках добычи, пробиралась по еле приметной тропинке чащи. Но как назло, ни одного зверя уже больше часа так им и не удалось встретить.
Николай приостановился у одной из развилок и откинул с пути густую еловую ветку. Над вековыми деревьями высоко в небе кружил ястреб. Он старательно выглядывал добычу. Неожиданно ближайшие кусты закачались и из них выскочил косой. Он остановился, удивленно поглядел на стоящего за елью коня и сидящего на нем всадника. Растерявшись, что он в лесу не один, заяц замер, размышляя: то ли ему вернуться обратно за куст, или все-таки нужно поскорее бежать дальше. Николай опустил арбалет и подмигнул незадачливому обитателю леса. Тот замер и с любопытством разглядывал охотника. В это время сзади щелкнула тетива, и через мгновение пронзенного стрелой зайца резко отбросило в сторону. Коричневый пушистый комочек упал совсем недалеко от куста, из которого он только что так опрометчиво выскочил. Его тельце еще пару раз вздрогнуло и затихло. Николай оглянулся. Позади него на гнедой лошади сидела графиня. Она держала в руках арбалет и улыбалась.
– Ну что вы, лорд, замешкались? В пустом лесу и заяц добыча!
Графиня ловко соскочила с лошади. Подошла к тушке зайца, пошевелила его носком ярко-красного сапога и, убедившись, что тот мертв, взяла его за уши; резким движением вытащила из его тельца стрелу да подвесила себе на пояс свою добычу. Затем горделивой походкой вернулась к лошади и по-мужски вновь запрыгнула на нее. Пришпорила и поскакала догонять видневшуюся вдали кавалькаду охотников.
– Догоняйте, лорд! А то останетесь в этом диком лесу в одиночестве, а это весьма опасно! Говорят, что здесь водятся огромные медведи! – не оборачиваясь, на ходу крикнула графиня.
Николай посмотрел на то место, где только что сидел удивленный заяц, потом вслед удаляющейся графине и в сердцах сплюнул: «Стерва! Такая действительно может убить и глазом не моргнет!» Пришпорив коня, он сорвался с места и поскакал догонять охотников. Вскоре Николай уже ехал немного позади графини. Та время от времени оглядывалась на него и надменно улыбалась, указывая глазами на убитого зайца. Она явно торжествовала от того, что у нее у единственной сегодня была добыча.
– Сидни, когда наконец вы устроите привал? Я уже сильно устала и непременно хочу отдохнуть! – надменным тоном крикнула графиня наместнику, ехавшему впереди колоны охотников.
Сэр Сидни лишь оглянулся на графиню, но ничего не ответил, а спустя некоторое время отдал распоряжение своему управляющему. Тот, не мешкая, стал приглядывать удобное для отдыха место. Вскоре оно нашлось, и группа расположилась на небольшой полянке, недалеко от тропинки. Расстелили на земле толстые персидские ковры. Загонщики развели костер. Достали съестные припасы и устроили импровизированный обеденный стол.
– Хочу горячего заячьего бульона! – капризно надув губы, произнесла графиня и кинула к ногам управляющего небольшую тушку зайца. – Только я одна среди всех вас сегодня с добычей! А еще охотники называетесь! Но подстрелить в лесу дичь только я одна из вас всех и смогла!
Управляющий приказал загонщикам, и уже через четверть часа на костре варился заячий бульон, наполняя лес ароматными запахами. Сидни, полулежа на ковре, рассуждал об особенностях охоты на медведя, в которой он, по его утверждению, неоднократно принимал участие. Вскоре нудные рассуждения наместника графине надоели, и она, объявив, что скоро вернется, отошла в сторону и скрылась за ближайшими деревьями. Мужчины деликатно отвернулись, сделали вид, что их это совершенно не касается, и продолжили свои неторопливые охотничьи байки.
Неожиданно послышался медвежий рев, и тут же из-за деревьев с криками о помощи выскочила графиня, а за ней на четырех лапах, переваливаясь с боку на бок, семенил здоровенный медведь. Несмотря на всю свою внешнюю неловкость, тот передвигался достаточно резво и быстро нагонял беглянку. Графиня споткнулась о корягу и растянулась на земле во весь рост. Медведь был уже всего в каких-то десяти шагах от цели. Он резко остановился, встал на задние ланы. Покосился на сжавшуюся в комок графиню, подняв голову к небу, и оглушительно зарычал. Затем стал медленно приближаться к ней. Присел на задние лапы, сгруппировался. Теперь было понятно. Еще мгновение, и он прыгнет, чтобы всей своей массой обрушиться на несчастную женщину. Охотники как завороженные глядели на развернувшееся у них на глазах действо и ничего не успевали предпринять. Арбалеты у всех были разряжены и лежали в стороне, а пока их возьмешь да зарядишь, медведь успеет разорвать графиню на части не один раз. Сидни, закусив губу до крови, смотрел на тонкую фигуру лежащей на земле женщины и чуть ли не плакал. Он порывался встать и тут же опять садился на место. Все, что он мог, – это только заламывать руки от беспомощности. Его любимая борзая, с которой наместник всегда выезжал на охоту, находилась возле своего хозяина и в бой с косолапым вступать не торопилась. Она лишь изредка негромко лаяла в его сторону, но медведь даже не обращал на нее совершенно никакого внимания.
Когда Николай услышал рев медведя со стороны леса, где за деревьями скрылась графиня, он сразу почувствовал неладное и вскочил на ноги. Как-только медведь вслед за графиней выскочил на поляну, он одной рукой схватил из костра горящую головешку, а второй вырвал из земли заостренную рогатину, на которой держалась перекладина с кипящим котлом. Тот перевернулся и упал в костер, заливая его заячьим бульоном, а Николай уже летел навстречу медведю с горящим поленом в одной руке и рогатиной в другой. Зверь, увидев бегущего на него человека, так и остался в положении изготовки к прыжку. Он недовольно оскалил пасть и угрожающе зарычал. Николай был уже в нескольких шагах от него, когда медведь выпрямился во весь рост и тоже пошел на него. Зверь оказался высок и могуч. Медведь чувствовал в себе силу, и он был хозяином леса. Николай же был на голову ниже его, и поэтому хищник посчитал его достаточно легкой добычей. Медведь раздраженно махнул лапой, но промахнулся. Николай ушел от опасного удара в сторону и ткнул горящим поленом в открытую пасть. Пламя опалило медведю морду, что еще больше разозлило зверя. Он взвыл от боли и кинулся всем телом вперед на противника, но Николай успел выставить перед собой заостренную рогатину. Крепко держа двумя руками импровизированное оружие, он упер другой конец о свою грудь. Вовремя. Почти что в полтонны весом чудище само себя насадило на острие рогатины. Николая же под действием веса царя леса сбило с ног, и он оказался прижатым его тушей к земле, но благодарил Бога, что предусмотрительно надел перед охотой кольчугу славного московского кузнеца. Она сберегла его от неминуемой гибели. Рогатина соскользнула с кольчуги и воткнулась в землю, а когти хищника скребли по ней, но так и не смогли пробить ее насквозь. Николай с трудом удерживал одну из лап медведя, а второй рукой в это время изловчился и достал из ножен боевой нож. Недолго думая, он всадил его прямо хищнику в сердце. Медведь в последний раз дернулся, издал слабый затухающий рык и замолк. Теперь мертвый царь леса всей своей массой прижимал Николая к земле.
Только через несколько минут к схватившимся в смертельной схватке человеку и хищнику подошли охотники. Они ходили кругами, охали, ахали, цокали от удивления, но ничего не предпринимали. Они еще до сих пор опасались мертвого хищника.
– Вы бы медведя с меня хотя бы стащили! – выдохнул Николай.
– Живой! Смотрите, московит-то живой! – радостно закричал Сидни и тут же принялся энергично командовать своими людьми.
Не прошло и четверти часа, как им все-таки удалось стащить с Николая тяжеленную тушу медведя. Николай пошатываясь встал на ноги, болела грудь, а Сидни посчитал своим долгом еще толкнуть речь в честь победителя в смертельной схватке с царем леса. Слава богу, ему хватило ума не затягивать ее. Потом долго проверяли наличие и целостность костей героя, но когда убедились, что вроде бы все обошлось, то закатили пир. Снова торжественные речи и море вина. Хотя, море не море, но бочонок доброго вина Сидни с собой прихватил. Охотники уже давно позабыли про перевернутый котелок с потрошками зайца. Теперь все только и делали, что произносили здравицы в честь победы Николая да пили. Графиня же даже не соизволила поблагодарить его за свое спасение. Она сидела в стороне и тоскливо смотрела на сиротливо лежащий в потухшем костре котелок. О ее добыче никто и не заикнулся. То ли от обиды за испорченный бульон, то ли еще по какой-то причине, но она злобно смотрела на победителя, с серебряным кубком в руке стоящего в окружении охотников. Николай как раз в это время обернулся. Острый, колющий взгляд графини чуть ли не прожигал его насквозь, но герой только улыбнулся. Ему сейчас было просто хорошо, и его нисколько не волновали переживания графини. Он их просто не видел. Если бы не тень от деревьев, то он бы заметил, как глаза женщины горели от злобы.
Николай же беспечно отвернулся, принимая очередное поздравление, хотя сам иной раз сжимал зубы от тупой боли в грудной клетке. Все-таки медведь напоследок успел помять и грудь, и левую руку. Пришлось ее туго перевязать белой тряпкой, смоченной в крепком хлебном вине. Но с каждым выпитым бокалом боль становилась все глуше и глуше.
Тушу медведя загонщики уже успели разделать и теперь заново разводили костер, чтобы зажарить на вертеле приличный кусок мяса. Охотники сидели недалеко от костра и предвкушали будущую трапезу. Они с нетерпением поглядывали на прислугу, которая нанизывала мясо на свежевыструганный шампур.
– Ну, как, герой, себя чувствуешь? – пригубив из кубка вино, спросил Сидни.
– Бывало и хуже! – усмехнулся Николай, размещаясь поудобнее.
– Да-а, здорово тебя медведь потрепал! Как бы ты чего такого лихого не подхватил. Но, думаю, что мое лучшее в Ирландии вино тебе должно помочь, а приедем в замок – обязательно покажись лекарю. Он у меня тоже лучший в Ирландии!
Сидни крикнул прислуге, и вот уже герою-победителю наполнили новый кубок вина. Николай слегка еще поморщился от глухой боли в груди, но наместник истолковал это по-своему.
– Пей-пей, вино действительно доброе, молодое. Мне его совсем недавно привезли из Италии. Ни у кого такого нет!
За неимением антисептиков пришлось воспользоваться советом наместника и старательно проводить профилактику вином снаружи и изнутри. Грудь и предплечья оказались защищены кольчугой и имели лишь синяки да ссадины, а вот кожаные перчатки медведь порвал своими когтями. Теперь немного выше запястья на обеих руках Николая красовались темно-багровые раны.
Вот так, кубок за кубком, и Николая окончательно сморило. Проснулся он, когда уже вечерело. Лежал под наспех натянутым навесом на огромной шкуре убитого им медведя. От нее несло не вполне приятным запахом, но такова была традиция охотников – шкура медведя доставалась его победителю. Запах запахом, но главное – это не простудиться, толстая медвежья шкура давала тепло. На ней и на снегу можно спать в тепле и уюте.
Было хорошо слышно, что компания охотников где-то там вдалеке продолжала вовсю праздновать, а закуски им теперь хватало с избытком. Грудь и рука еще продолжали болеть, но уже значительно глуше, можно даже было и не обращать внимания на этот небольшой дискомфорт. Николай обрадовался, потянулся к заботливо оставленному для него блюду с поджаренным мясом медведя; посмотрел на бутыль вина и стоящий рядом с ней бокал, как вдруг за импровизированной палаткой послышалось какое-то легкое движение. Кто-то явно потихоньку крался к нему в гости. Николай тут же откинулся на свое теплое ложе и сделал вид, что все еще спит. Под пологом было сумрачно, и он мог сквозь неплотно прикрытые веки, не вызывая излишних подозрений, спокойно наблюдать за происходящим вокруг себя. Через некоторое время в проеме двери на фоне неба появилась темная фигура человека. Без труда в ней можно было определить женщину, а среди охотников таковая была только одна – это графиня Эссекс собственной персоной. Николай затих. Его глаза уже успели привыкнуть к сумраку, и он теперь имел преимущество перед неожиданной гостьей. Той придется некоторое время привыкать к темноте. Николаю стало любопытно, чего это графине здесь понадобилось. Женщина быстро оглянулась по сторонам и, наклонившись, осторожно проникла под навес. Немного выждала, внимательно приглядываясь к Николаю, но убедившись, что тот «спит», осмелела. Подкралась поближе и вынула из верхней части корсета небольшой пузырек. Осторожно открыв пробку, графиня вновь затихла, но Николай был абсолютно неподвижен. Женщина вылила часть содержимого из пузырька на мясо, а остальное плеснула в бокал. Затем быстро засунула пузырек обратно себе за корсет и снова выждала, внимательно приглядываясь к лежащему на шкуре медведя мужчине. Взяла бутыль и осторожно, почти бесшумно налила полный бокал вина. Убедившись, что ей удалось незаметно провернуть свое дело, а Николай продолжает спать, она стала пятиться обратно к выходу, но тут он зашевелился. Женщина мгновенно замерла. Она в душе еще надеялась, что Николай только повернется на другой бок и продолжит спать, но тут, как гром среди ясного неба, раздался его удивленный голос:
– Графиня, а вы здесь какими судьбами? Или вы намереваетесь поблагодарить меня за свое спасение?
– Конечно, лорд, я именно за этим к вам и пришла, но вы так сладко спали, что я в нерешительности боялась вас потревожить! – запинаясь и заикаясь от волнения, произнесла Летиция.
– Полноте, я это сделал исключительно из уважения к вам, графиня! А не хотите ли вы вина или свежего медвежьего мяса. Я смотрю, обо мне охотники хорошо позаботились. Так что хватит даже на нас двоих. Угощайтесь, не стесняйтесь!
Николай присел и взялся за серебряное блюдо, на котором лежал большой кусок мяса. Он протянул графине угощение, но та резко отстранилась. Ей тут же захотелось уйти, однако она почувствовала, что ее держат. Она решила закричать, но тут же передумала. Ей стало ясно, что это бесполезно – чужеземец раскусил ее замысел.
– Что вы от меня хотите? – нервно спросила она.
– Совсем немногого, графиня, всего лишь, чтобы вы признались мне в своем преступлении! – продолжая удерживать незваную гостью за запястье, жестко произнес Николай.
– А если я это не сделаю?! – с вызовом спросила женщина.
– Тогда мне придется вас напоить вином, в которое вы только что подлили свою отраву!
– Вы не посмеете это сделать!
– Я бы на вашем месте не был столь уверенным.
Николай отложил блюдо с мясом и взял в руку бокал с вином. Он точно помнил, что до прихода гостьи тот был пуст. Крепко сжав запястье графини, Николай приблизил отраву к ее губам. Та резко отдернула лицо в сторону; попыталась свободной рукой выбить бокал из его руки, но этого ей сделать не удалось.
– Я буду кричать! Я скажу, что вы меня затащили к себе, в свое логово, и хотели обесчестить!
– Если судить по сплетням, которые упорно циркулируют при дворе ее величества, мне это будет сделать весьма затруднительно! – усмехнулся Николай. – Кричите, и я скажу, что, пока я спал, вы отравили мою еду!
– Вы не докажете этого! – возмущенно зашипела Летиция.
– А я тогда попрошу вас в присутствии свидетелей отпить из моего бокала и съесть кусочек мяса с моей тарелки.
– Ну и что? Мало ли кто вас надумал отравить! Здесь людей много!
– А пузырек, который вы спрятали себе за корсет, вам тоже подкинул неизвестный злодей, который сейчас находится среди охотников. О, что-то они как раз затихли! Наверное, сам сэр Сидни решил меня навестить! Ему не терпится узнать про мое здоровье, а тут вы! – выглядывая из-под полога, с легкой улыбкой на устах произнес Николай. – Если вы хотите, чтобы ваша тайна осталась между нами, то советую поторопиться, ибо потом вам будет очень трудно ему объяснить, что вы делаете в моей палатке, а мне напротив – будет достаточно легко доказать, что вы пришли меня отравить.
Графиня была вынуждена сидеть так, что ей не было видно того, что происходило вне палатки, поэтому она быстро согласилась на условия Николая.
– Хорошо! Я открою вам тайну, но побожитесь, что вы не выдадите меня!
– Честью дворянина клянусь, что сохраню вашу тайну!
– Мне поручили вас убить в обмен на сохранение моим детям некоторых земельных привилегий после смерти моего мужа.
– И моим благодетелем, конечно, является наш досточтимый королевский министр, сэр Френсис Уолсингем!
– Так вы все знали! – изумленно воскликнула графиня.
– Безусловно! – не моргнул глазом, произнес Николай. – Вот только из-за своего слабого знания вашей внутренней политики не пойму, чем же ему Маршал Ирландии-то не угодил?
– Он противился политике сэра Френсиса Уолсингема. Ему был нужен перевес в Тайном Совете, поэтому королевский министр решил воспользоваться разбушевавшейся эпидемия дизентерии в своих целях. Все было хорошо, и никто бы не догадался, как все произошло на самом деле, пока не приехали вы! Вы начали копаться в том, что вас совершенно не касается! Именно ваш приезд все нарушил, а поэтому вы сами виноваты в том, что вас пытаются убить.
– А своего мужа все-таки убили вы, графиня! – отрезал опер.
– У меня просто не было другого выхода! Сэр Уолсингем дал мне средство, которое вызывает дизентерию.
– А я тоже должен был скончаться от дизентерии? – жестко спросил Николай и крепче сжал запястье графини.
Та сжала зубы от боли, но вытерпела и лишь воскликнула:
– Это было бы вполне естественно. Просто отравились плохой едой, а на охоте всякое бывает! Да вы просто не знаете, что это за человек, сэр Уолсингем! Он способен буквально на все! Я еще не знаю, чем лично для меня закончится сегодняшний инцидент!
– Сэр Сидни уже совсем рядом! Будем считать, что вы зашли ко мне, чтобы поблагодарить меня за свое спасение! А по поводу сэра Уолсингема я думаю, что мне удастся договориться с вашей королевой. Полагаю, что королевский министр вас не станет больше преследовать!
– Благодарю вас, лорд! – эмоционально воскликнула графиня. – Только прошу вас во имя моих детей – не выдавайте меня!
Она даже попыталась сидя сделать книксен, но стушевалась, и в ее глазах впервые за многие годы появились слезы.
– Так вот вы где! – просовываясь под навес, воскликнул наместник и громко икнул. – А я-то думаю: куда это наша графиня запропастилась?! А она здесь, с нашим героем воркует!
– Графиня любезно изволила поблагодарить меня за свое спасение. Она была в полном смятении от случившегося, а поэтому растерялась и сразу не поблагодарила меня, но теперь она осознала, какой опасности была подвержена ее жизнь, и она решила, не откладывая в долгий ящик, выразить мне свою искреннюю благодарность! – двусмысленно объяснил Николай, незаметно отпуская руку графини.
– Я действительно еще раз хочу поблагодарить вас, лорд, за спасение моей жизни от неминуемой гибели, и теперь все члены моей семьи будут себя считать обязанными вам! Еще раз благодарю вас, посол, за ваш храбрый, достойный истинного рыцаря поступок! – опустив голову, произнесла графиня и торопливо выскользнула из-под навеса.
– Весьма интересная женщина, – глядя ей вслед, с умилением в глазах произнес Сидни. – А вы, случайно, не влюбились в нее, посол? Говорят, что она близка с самим фаворитом нашей королевы?!
– У меня уже есть невеста в моих краях, наместник, – не торопясь, отделяя каждое слово, ответил Николай.
– Тогда мне все понятно, лорд, и вопросов по сему поводу больше не имею! – усмехнулся наместник и снова посмотрел в сторону ушедшей графини.
Николай встал и, будто бы невзначай, неуклюже задел ногой бокал, а заодно и тарелку с мясом. Они опрокинулись. Еда и выпивка были безнадежно испорчены.
– Ох, извините меня, наместник! Так неловко у меня получилось! Как раз задумался о своей невесте!
– Очень даже хорошо вас понимаю! – хитро усмехнулся Сидни и озорно подмигнул. – А вы, смотрю, к еде так и не притронулись. Идемте к нам, к костру! Там для вас найдется хороший кусок горячего мяса, да и вина нальют, сколько вашей душе угодно! А это испорченное мясо пусть волки доедают! Мы не обеднеем! К тому же ваш медведь весьма и весьма велик, посол! Его мяса хватит на несколько десятков человек!
Через пару часов охотники свернули лагерь и отправились в обратный путь. Графини среди отъезжающих уже не было. После инцидента с Николаем она вместе со своими слугами поспешно покинула стоянку. Обратно в замок охотники ехали не торопясь, ибо все были изрядно навеселе. К седлу Николая приторочили свернутую шкуру убитого им медведя, а Сидни ехал рядом и постоянно поглядывал на нее, нисколько не скрывая своих чувств. Посол и наместник уже даже успели подружиться и перейти на «ты».
– Да-а, знатного медведя тебе удалось завалить в наших краях, Ник! Эх, мне бы такую добычу! Я бы эту шкуру на стену в своем замке повесил! Всем бы гостям рассказывал, как я ее добывал! А вот ты – что с этой шкурой делать будешь? – поинтересовался наместник.
– Царю ее подарю! Надо же какой-то подарок для нашего государя из заморских земель привезти! А шкура медведя, мне кажется, в самый раз будет.
– Действительно! Самый что ни на есть королевский подарок! Ведь такого здорового медведя еще поискать надо! Ты пока у меня гостить будешь, мои люди тебе эту шкуру так выделают, что ни одному королю не будет стыдно принять такой знатный подарок!
– Спасибо, Сидни!
– Да не за что! Ты у меня гость. Вот когда я к тебе приеду, мы с тобой тоже пойдем на охоту и тогда посмотрим, какие у вас в Московии медведи водятся. Может, мне хотя бы в ваших краях удастся завалить такого медведя, как это удалось сделать тебе у меня в гостях!
– Приезжай, встречу не хуже, чем ты меня встретил!
Сидни и Николай уже говорили меж собой словно старые знакомые. Наместник оказался совсем неплохим человеком и собеседником. В наступающих сумерках охотники уже подъезжали к воротам замка, как вдруг Николай почувствовал сильный удар в спину. Он пригнулся к голове лошади и настороженно оглянулся по сторонам. Заметив, что недалеко встрепенулись ветки кустов, он тут же направил своего коня в том направлении. От кустов отделилось темное пятно. Это был человек. Он бросил что-то в кусты и побежал в сторону леса. Николай пришпорил коня. Тот поскакал за беглецом и быстро стал его нагонять. Так что от куста ему далеко уйти не удалось.
Николай вынул из стремени арбалет, который против правил так и остался заряженным после неудачной охоты на зайца. Остановил коня, прицелился, взял упреждение и выпустил стрелу. Она вонзилась своей жертве туда, где кончалась спина и начинались ноги. Беглец упал и закричал от боли. Николай не спеша подъехал к нему поближе.
– Ба, да кого же я вижу! – радостно воскликнул Николай. – Мы же с тобой вместе приплыли на остров! А я-то думаю: куда это мой дорогой соглядатай-то пропал? Даже, признаться, заскучал как-то без твоего «доброго» глаза!
Неудавшийся убийца лежал на животе, а из его мягкого места торчала стрела. Он изгибался змеей от боли и скулил, словно побитый пес. Николай спрыгнул с коня, оглянулся и заметил в кустах арбалет. Тут к нему подъехал Сидни и взволнованно закричал:
– Что произошло, Ник? И кто этот человек?
– Не знаю, чем я ему не угодил, но он пытался меня убить! – ответил Николай, указывая на куст, в котором лежал арбалет, а затем так посмотрел на неудавшегося убийцу, что тот тут же позабыл о своей боли в седалищной части тела и завизжал теперь уже от страха за свою жизнь.
– Не убивайте меня! Я все скажу! Это все Уолсингем!
– Как мне надоели доморощенные убийцы этого ярого поклонника ножа и кинжала! – в сердцах воскликнул Николай и схватил наемника за шиворот.
Сидни озадаченно посмотрел на убийцу-неудачника, потом на родившегося под крылом Фортуны посла Московии и только задумчиво покачал головой.
– Даже не знаю, на какую мозоль ты уже успел наступить нашему королевскому министру, что он за тобой в Ирландию посылает убийцу?
– А лучше бы тебе это и не знать! Крепче спать будешь, Сидни! – усмехнулся гость наместника, а про себя подумал: «Не убийцу, а убийц!»
Николай приподнял за шиворот с земли наемника, поставил его на ноги и развернул к себе спиной. Посмотрел на торчащую из мягкого места стрелу, усмехнулся и, взявшись рукой за нее, ногой поддал хорошего пинка неудавшемуся убийце. Тот отлетел от него чуть ли не на пять метров, упал на землю и снова взвыл от резкой боли.
– Присмотри пока за ним, Сидни! – попросил Николай, выбросил стрелу и пошел к коню, который уже пристроился пощипать свежей травки.
Николай привязал длинной веревкой наемника королевского министра к седлу коня, ловко вскочил на него, пришпорил и тронулся в путь. Позади, всхлипывая от боли и досады, плелся неудавшийся убийца. Сидни некоторое время молча ехал рядом и время от времени с любопытством поглядывал на гостя, но все-таки не выдержал и восхищенно воскликнул:
– Своим детям буду про тебя рассказывать, Ник. Это же надо – два раза за день быть на волосок от смерти и оба раза уйти от костлявой старухи целым и невредимым! Просто уму не постижимо!
– Это надо моего московского кузнеца благодарить! Если бы не его добрая кольчужка, ты бы сейчас рядом со мной не ехал на своей лошади, да и восхищаться тебе было бы нечем! Вот приеду в Москву, непременно отблагодарю своего спасителя!
– А куда ты этого убийцу-неудачника денешь? Может, мне его самому судить по всей строгости английского закона? Я же все-таки как-никак верховный судья Ирландии!
– Нет, Сидни! Тебе этот суд королевский министр еще может припомнить! Отвезу-ка я моего неудачливого убийцу лучше в Лондон и отдам на суд вашей королеве. Она уж точно решит, как будет лучше поступить с наемником ее министра, да и с самим министром обстоятельно поговорит! Да и мне лишний козырь в переговорах! – ответил Николай и безмятежно улыбнулся.
В отличие от Сидни он знал, что Фортуна сегодня благоволила ему не два, а три раза. И как тут не подумать о провидении свыше.
