Глава 6

— Если это такой секрет, как ты про него узнала? — категорически потребовал ответа Дар.

Самми закусила губу.

— Ладно, если тебе так хочется, я признаюсь, что работала в секретном отделе.

— Ого! — понимающе присвистнул Дар. — Слушай, а разве твои шефы... э-э... не были ошарашены твоим заявлением об уходе?

— Просто потрясены, — ответила Самми. — Особенно, когда узнали, что я стала хьюмисткой. Получить выездной паспорт мне стоило больших трудов.

— Но как все-таки удалось?

Девушка пожала плечами.

— Скажем так: я умею управляться с бюрократами. Со мной на лайнере летел до Холдана-4 некий коммерсант...

— Агент? — хмыкнул Чолли.

Самми кивнула и подставила пивную кружку под желтопенную струю. Чолли вновь хмыкнул.

— Может быть, я излишне подозрителен, но сдается мне, что один симпатичный блондин из свиты Балабахера не сводит с тебя глаз.

— Наверное, это из-за моей оригинальной внешности, — Самми провела ладошкой по своему черепу, — присущего мне с младенчества магнетизма и чувства глубокой симпатии, которую я испытываю по отношению к смазливым парням.

— Надо же когда-нибудь тайному агенту учиться своему ремеслу, — добавил Дар.

— Что ты имеешь в виду? — подняла брови Самми.

— То, что блондинчик выглядит натуральным молокососом, хотя косит под эдакого Джеймса Бонда. Я знаю, как от него избавиться.

— Я тоже, — сказала она кисло. — Для этого требуется лишь покинуть Вольмар.

— Как ты догадалась?

— А ты действительно собрался это предложить? В чем дело, молодой человек? Я вас компрометирую?

— Да нет, придумаешь тоже! — замахал руками Дар. — Видишь ли, мне предложили целевую командировку, но понадобится спутник, который знает все лазейки на Терре.

Самми выпятила губу, испытующе глядя на Дара.

— Так. От такого предложения у тебя, конечно, слюнки потекли. Ты просто не мог отказаться.

— Почему не мог... Я не собирался... А как ты?

— Знаешь, Дар, в твоем предложении есть смысл. Я познакомилась здесь со всем, что было нужно. Вольмар кое в чем превосходит Терру, если ты понимаешь, о чем идет речь.

— Нет, — поспешно возразил Дар, — и представить не могу, чем такой отсталый мир, как наш, лучше великолепной Терры.

Чолли расставлял чистые пивные кружки на стеклянных полках и фальшиво насвистывал сквозь зубы, нисколько не заботясь о финансовом крахе заведения, ибо где свистят, там денежки текут мимо пальцев.

— Не переживай, — с горечью сказала Самми, — у тебя еще все впереди. И хотя я не возражаю против возвращения на Терру, у меня такое впечатление, что очень скоро я начну тосковать по унылым пейзажам Вольмара. Но как сюда вернуться? Десять лет я копила деньги, чтобы оплатить дорогу сюда.

— Мне кажется, Шаклера можно уговорить раскошелиться на пару обратных билетов, — рассудительно предложил Дар. — Ему так не терпится спровадить меня.

— Нелады с местным шерифом?

— Нет-нет, я везу прошение Балабахера об отставке.

Чолли выронил кружку из разом ослабевших дланей.

— Что и требовалось доказать. Решено. Ты летишь. И ты! — он ткнул пальцем в грудь Самми. — Нельзя бросить этого невинного вольмарского агнца на растерзание волкам Терры. Я сам гарантирую оплату твоего обратного билета, девочка.

— Заметано, — Самми хлопнула изо всей силы ладошкой по стойке. — Считайте, я уже в полете. Но почему бы Балабахеру самому этого не сделать?

— Он остается здесь.

Чолли выронил еще одну кружку. Раздался звон разбитого стекла. Должно быть, на счастье.

— А его свита?

— Они тоже остаются. По собственному желанию.

— Прошу больше меня не удивлять, — заметил Чолли, — в баре осталось не так уж много целой посуды.

— Балабахер переналадит наши банки данных и призовет к порядку окопавшихся в администрации Вольмара крючкотворов!

— Прощай, частный бизнес, — вздохнул Чолли.

— Балабахер не так уж плох, он прекрасно справлялся со своим отделом, — заявила Самми. — И пока выполнял приказы, все шло прекрасно. Став шишкой, он не выдержал ответственности. Тут-то его и заколдобило.

— Все лучше и лучше, — кивнул бармен. — Тогда он обязательно примет предложение Шаклера оставить в неизменности кое-какие негибкие моменты в работе администрации.

— Зачем? — спросила Самми.

— Гибкость, девушка моя, необходимая деталь управления, но иногда она мешает. Если администрация чересчур эффективна, то правительство получает слишком сильный контроль над человеком. Эти самые негибкие моменты дают отдельным людям возможность пробиться сквозь бюрократические барьеры... У тебя осталась лишь одна проблема, Дар.

— Какая?

— Шаклер считает тебя Ардамом Родом и все документы будут выписаны на это имя.

— Это не проблема, — похлопала Дара по плечу Самми. — Доверься специалисту по бюрократам.

— Куда это он направился? — прошептал Дар.

— Кто? — Самми прижалась к стеклу, сплюснув нос.

— Тот парень в комбинезоне, что ли?

— Да. Это пилот. Кто же тогда поведет паром на луну?

Самми пожала плечами.

— Сменщик, наверное.

— Вот уж не думал, что у нас два пилота.

— Ты, что ли, отвечаешь за подбор кадров?

Дар повернулся к девушке.

— Для спутницы ты слишком часто перечишь...

— ...можно положиться, уверяю вас, — донесся до них приближающийся голос.

Дар напрягся.

— Компания, — выдохнул он.

— ...я не сомневаюсь, — скороговоркой зачастил Балабахер, — но ситуация вышла из-под контроля. Меня беспокоит, что курьера могут задержать.

Дар и Самми повернулись лицом к показавшейся парочке: Балабахеру и Шаклеру.

— Я предлагаю, чтобы вы сами с ним переговорили и предупредили о возможных задержках в пути, — Шаклер поднял голову. — А, это ты, Ардам! — он пожал руку Дару. — Лучшего солдата я не встречал. Ты прекрасно исполнял службу, парень. Мне жаль расставаться с тобой, но помни о том, какую услугу ты окажешь всем остающимся на Вольмаре.

— Служу Вольмару, сэр! — Дар воспринял напутствие генерала иронически, поскольку ему довелось прослужить под его командованием не больше недели.

Шаклер выпустил руку юноши и отступил на шаг.

— Я полагаю, у его чести найдется что сказать, — генерал отошел к девушке.

Балабахер доверительно обнял Дара за плечи и отвел в сторону. Его обычно громовой голос снизился до легкого потрескивания:

— Мне не хотелось упоминать при генерале, в конце концов, зачем волновать человека, если он не может на это повлиять.

Дар встревожился.

— А в чем дело?

— В бытность мою на Терре ко мне обратились с предложением представители партии лордес. Вам что-нибудь известно о такой?

— Ага, — Дар облизнул пересохшие губы. — Архиконсерваторы.

— Неделю назад я не использовал бы приставку «архи», хотя на данный момент вполне разделяю ваше мнение, — Балабахер покачал головой. — Что за удивительная планета Вольмар!

— Вы говорили о партии лордес, — напомнил Дар.

— В самом деле, — встрепенулся Балабахер. — В общем, ко мне подошли с предложением сбросить генерал-секретаря и войти во временную хунту, пока у власти не окажется более эффективное правительство.

Дар почувствовал себя в личине резистора, по которому пропустили сильный ток.

— Вы говорите о диктатуре?!

— Разумеется. Диктатура — наиболее эффективная форма правления из всех существующих.

— Да, конечно, диктатура эффективна. Пошли они ко всем чертям, эти дурацкие дебаты в парламенте и независимый суд, общественное мнение и свобода печати!

— Действительно. Как администратору с кое-каким, опытом позвольте заверить вас, молодой человек, все эти так называемые демократические процедуры занимают массу времени, к тому же они многих развращают, не позволяя людям заняться более производительным трудом.

— И во что выливаются эти демократические процедуры? — сардонически ухмыльнулся Дар. — Всего лишь в такую придурь, как свобода и справедливость.

— Вы правы, мой юный друг, — не замечая насмешки, продолжал экс-губернатор, — это действительно самая настоящая придурь. Но как ни странно, она имеет большое значение здесь и помогает вольмарцам чего-то достичь.

— Но мне казалось, свобода и справедливость оправдывают затраты везде.

— Нет, затраты на эти понятия оправдываются только в динамичном обществе, таком, как на Вольмаре. И тем не менее я отказался стать участником путча, но...

— ...вы не смогли убедить партию лордес повременить с переворотом.

Балабахер печально улыбнулся.

— А когда они кого-нибудь слушали?

— Но ведь и консерваторы иногда способны на широту взгляда, — заметил Дар. — Вспомним историю с правлением Железной Леди. Уж ее-то трудно уличить в том, что она не прислушивалась к чужому мнению.

— Но только не тогда, когда мадам Тэтчер была у кормила. Эффективность нужна больше отдающим приказы, нежели исполнителям, — экс-губернатор поднял палец. — Взять, например, министра финансов: его целью является поддержка экономики всего Федерата на стабильно высоком уровне.

— С должным почтением, ваша честь, отношусь к вашей терминологии, но не будет ли правильнее сказать: на «прибыльном уровне».

— Конечно, нет, мой мальчик, но министр очень быстро начинает отождествлять обе цели. Соответственно, он начинает коситься на те программы, которые потребляют больше, чем отдают.

Дар почесал в затылке.

— Какие, например?

— Торговля с окраинными мирами, такими, как Вольмар.

— Погодите, — Дар с удивлением заметил, что упоминание о планете-тюрьме его задело. — Мы экспортируем огромное количество проката.

— Не спорю, но мне приходилось видеть документы торгового баланса: Федерат снабжает вас товарами на гораздо большую сумму, чем прибыль от закупки вашего проката. И это не считая стоимости фрахта. В этом смысле наблюдаются очевидные финансовые потери для Терры.

— Простите, но ведь стальной прокат используется для строительства звездолетов.

— Ну и что? Как объяснить отрицательный баланс министру финансов? Сослаться на важность прокладки новых звездных трасс?

— Гм, — буркнул Дар, — теперь я понимаю. — Таких планет, как наша, много, да?

— Почти три десятка, — согласился Балабахер. — Три десятка колоний, и от каждой зубная боль в тридцать пять — сорок миллиардов убытка.

— Но это же возместится в итоге, — вспыхнул Дар. — Дайте нам только время и экспорт превысит импорт! — внезапно его осенила мысль. Он наклонил голову и прищурился. — Вы не случайно в качестве примера выбрали министра финансов, верно?

Глаза экс-губернатора удивленно округлились. Потом он обезоруживающе улыбнулся.

— Конечно. Именно министр финансов послужил связующим звеном с партией лордес. Его доводы были весьма убедительны. Весьма. Склонив меня на свою сторону, что колонии должны быть оторваны от сосцов метрополии, он и организовал мое назначение на Вольмар.

Дара осенило вторично.

— Вы не стали бы раскрывать свои секреты передо мной, если бы не считали, что я способен кое-что сделать.

— Не знаю, насколько это тебе удастся, сынок, — сказал Балабахер, — но попытаться стоит. Будет нелегко попасть на прием к генерал-секретарю, но надо постараться сообщить ему о кознях консерваторов: выборные депутаты Бундбридж и Сатрап сговорились с генералом Форсмайном о государственном перевороте. Ты запомнил фамилии заговорщиков?

Дар кивнул утвердительно.

— Не забывайте, ваша честь, что мы толкуем о верховном лице метрополии. Исполнительный секретарь не поверит голословным утверждениям человека с улицы без весомых доказательств.

— Они у этого человека с улицы будут, — Балабахер вынул из кармана листок бумаги. — Вызубри коды, сынок, и сожги. Достаточно набрать их на любом компьютерном терминале и у вас в руках окажется превосходный набор компрометирующих документов с подписями.

Дар изумленно переводил взгляд с листка на Балабахера.

— Но как... это... возможно...

— Молодой человек, — улыбнулся экс-губернатор, — не следует меня недооценивать. В конце концов, я все же специалист. И замечу при этом, неплохой. Министр Бундбридж меня убеждал как только мог, но я зубы съел за своим письменным столом, чтобы держать нос по ветру и не бросаться в омут с завязанными глазами. Можно сказать, инстинкт. Одно из первых правил, которые тебе преподносят в учреждении: «Получи распоряжение в письменном виде и сохрани копию».

— Как вам удалось обнаружить этот, как вы говорите, «превосходный набор компрометирующих документов»?

— Люди давно уже ничего не прячут в сейфах под фальшивым дном, молодой человек. Лучший тайник — компьютер. Но какой бы код ни придумал один человек, его всегда раскусит другой. А я эксперт, не забывай.

— Вам удалось расковырять все личные коды лордес?

— Нет, только Сатрапа и Бундбриджа. Материалы генерала хранятся в машинной памяти компьютеров военного ведомства, но хватит и документов депутатов. Под кодом, который я тебе дал, найдется достаточно доказательств, чтобы убедить даже такого упрямца, как генерал-секретарь.

Листок обжигал пальцы Дара. Он выдавил вымученную улыбку.

— Не волнуйтесь, ваша честь. Я сделаю все, что в моих силах.

— Я перед тобой в долгу, сынок, и мириады будущих обитателей Федерата. Большего никто не вправе просить, — Балабахер оглянулся, — кроме, впрочем, твоего начальника. Я вижу, он хочет добавить к уже сказанному пару слов.

— Время отправляться, Ардам, — мягко напутствовал Шаклер и взял курьера под локоть.

Высокий вой заложил уши. Помпы на пароме принялись закачивать охладительную жидкость. Самми первой направилась к трапу.

На взлетном поле генералу пришлось повысить голос, чтобы перекричать нарастающий рев запущенного на продув двигателя:

— Ты представляешь всю важность своей миссии?

— Да. Чтобы Бюро, наконец, оставило нас в покое, — проорал Дар. — Генерал...

Шаклер приставил к уху ладонь.

— Его честь сообщил мне о планируемом перевороте. Это действительно так серьезно?

— Конечно. Я ждал чего-нибудь похожего давно.

— Ждали?!

— Скорее, подозревал. Любой, кто изучал историю, мог распознать зловещие признаки. Меня это начало беспокоить лет за десять до прибытия сюда.

— Вы оказались на Вольмаре именно поэтому?

Шаклер удовлетворенно хмыкнул:

— А вы проницательны, молодой человек. Да. Если демократия обречена на федеративном уровне, то ее необходимо сохранить локально, на отдельных планетах. И я подозреваю, что к концу столетия мы будем совершенно отрезаны от остального мира.

— Мрачная перспектива, — вздохнул Дар. — Так что мне делать?

— Делать? — переспросил удивленно Шаклер. — Да что можно с этим поделать. Разве что совершить донкихотский набег на приемную исполнительного секретаря или обратиться с сиюминутной сенсацией к средствам массовой информации. Однако предупреждаю, пользы от этого будет мало.

— Нельзя же, — ошеломленно запротестовал Дар, — сдаваться без боя!

— Молодой человек, мы в состоянии лишь продлить агонию демократии на десяток-другой лет. Окраинные планеты все равно отпадут. Они уже сейчас начинают самостоятельно решать свои проблемы. А Терра и все центральные миры давно уже попали под диктат. Дело лишь за юридическим оформлением. Если мне не веришь, спроси любого, кто жил на Терре.

Дар припомнил высказывания Самми и Чолли и поежился:

— Значит, демократия обречена?

— Ничего подобного. Я только обращаю внимание на тот факт, что всякая попытка нарушить статус-кво на Терре быстро приведет тебя в тюрьму.

Тенденции развития общества слишком масштабны, чтобы им можно было противодействовать в одиночку. Если ты действительно стремишься что-то сделать, попытайся повлиять на действующие в обществе силы.

— Как?

Шаклер пожал плечами.

— Изобрети сверхсветовую телепатическую связь, иначе невозможно распространить среди населения склонность подвергать сомнению голословные заявления. Однако не жди, что результаты скажутся сию секунду. Ты сможешь только начать, но конечный эффект станет заметен лишь через два-три столетия.

— Есть еще один способ: удалиться, как это сделали вы, на Богом забытую планету...

— Может быть, — улыбнулся Шаклер.

Дар потряс головой.

— Даже не знаю, привлекает ли меня такая карманная свобода.

— Не ошибусь, если замечу, что раньше подобные мысли вряд ли приходили тебе в голову. Во всяком случае, я всегда буду рад видеть тебя здесь.

— Две минуты до отлета, — рявкнул динамик парома.

— Тебе лучше поторопиться. — Шаклер сунул в руку Дара пухлый конверт.

— Ты найдешь здесь все необходимые документы, включая два оплаченных обратных билета, — генерал хлопнул Дара по плечу. — Удачи, и помни: не лезь на рожон!

Дар хотел было спросить, что генерал имеет в виду, но тот уже пошел прочь. Двигатели надсадно взревели, и молодому человеку пришлось поспешить к трапу.

— Долго же ты там валандался, — съязвила Самми, когда он плюхнулся рядом с ней в кресло. — Что за важная конференция?

— Конференция, посвященная тенденциям движущих сил общества.

— Гм, — вытянула Самми губы. — Да, твой генерал — большая умница.

— Мне было прямо неловко притворяться Ардамом, — Дар принялся распечатывать конверт.

— Что это? — поинтересовалась Самми.

Дар не ответил, ошалело уставившись на бумаги.

— Эй, — окликнула его Самми и помахала рукой перед глазами. — Ты меня еще помнишь?! Что с тобой стряслось?

— Мои документы...

— Что с ними? Они не в порядке?

— Все нормально. Но выписаны они на Дара Мандру...

— Вот это да! — только и сказала Самми. Потом откинулась на спинку кресла. — Твой генерал, похоже, ко всему остальному еще и весьма проницательный человек.