Глава 4
Проще всего Дирку было бы пойти в таверну и, слегка выпив, начать говорить всякие гадости о лордах. Это гарантировало бы немедленное появление пятерки коренастых солдат, которые тут же отвели бы Дирка в магистрат. Оттуда его без задержки и с полным удовольствием перевели бы в клетки.
Дирк был к этому готов, но ему очень не хотелось встречаться с лордом Кором. Довольно трудно было бы объяснить присутствие пред очами лорда мертвеца, особенно если это ты сам. Без сомнения, лорд был бы весьма настойчив в желании получить ответы на свои вопросы, но наверняка его любопытство было бы таково, что дальнейшее существование Дирка нельзя было бы назвать благополучным. А значит, этот способ следовало признать неправильным.
Значит, чтобы попасть в клетки, надо было обращаться к Гильдии.
Дирк и Мейделон добрались до Альбемарля через двое суток. Дирк надеялся, что лорд решит — они скрываются у мятежников. И это было бы недалеко от истины.
Как только открыли городские ворота, Дирк и Мейделон, предусмотрительно спрятавшиеся в телеге под грудой капусты, въехали в столицу.
Простолюдин, хозяин телеги, слегка удивился, когда в некоем укромном местечке его кочаны посыпались на землю, а с телеги соскочили джентльмен и его леди, которые тут же поспешили исчезнуть за углом. Простолюдины здесь были людьми сообразительными.
За углом Дирк и Мейделон слегка замедлили шаг и позволили себе отдышаться. Дирк обратил внимание, что каким-то образом у Мейделон оказалась новая одежда. Он предпочел не расспрашивать ее и стал разглядывать переулок, в котором они оказались. В деревне Дирк приходил в ужас or одинаковости всех деревень, в городе же даже в столь ранний час не было столь удручающего однообразия. На главной улице они увидели дворецкого из замка, управляющего лордскими конюшнями, торговца у входа в его магазин, купцов в очереди к меняльной лавке. Каждого можно было определить по роду его занятий, при этом что-то их всех объединяло. Так, если смешать разные краски вместе, то получится тусклый серый цвет. Здесь у всех были одинаковые серо-коричневые волосы, все были среднего роста, средней упитанности, все были круглолицы. В городах все генотипы смешались и произвели некий гибрид, но только один его вид. Генофонд был строго лимитирован.
Бодрое, легкое состояние сменилось угрюмым раздражением, и Дирк пробормотал:
— И даже если лорды знали, чем все это кончится, они все равно бы это сделали.
Мейделон удивленно посмотрела на него.
— Что «это» сделали бы?
Дирк начал было отвечать, но живо захлопнул рот, вспомнив, что простолюдины не знают, что такое клон. А если бы знали, что бы это изменило?
— Да я об Играх. — И быстро добавил: — Все в порядке, мы наконец прибыли. Теперь куда идти?
— Сюда. — Мейделон указала на таверну. Дирк посмотрел на вывеску.
— Там могут оказаться солдаты...
— Мы же мертвые, ты забыл? — И она подтолкнула его к двери.
В большой, обитой деревянными панелями комнате плавал жирный чад. Дирк и Мейделон нашли свободные места за длинным столом посреди комнаты. Чад был такой противный, что Дирк старался дышать неглубоко. За столом завтракали несколько человек.
— Что теперь будем делать?
— Поедим, — тихонько ответила Мейделон. — Разве ты не проголодался?
На это желудок Дирка ответил громким урчанием. Дирк вспомнил, когда он в последний раз ел, и стал ощупывать свой кошелек.
Вытирая руки о фартук, подошел хозяин: толстяк, с улыбкой, приготовленной для приветствия незнатного местного дворянства.
— Джентльмен! Леди! К вашим услугам!
— Самое лучшее, что у вас есть, и как можно скорее! — Мейделон помахала в воздухе двумя пальцами.
Улыбка слетела с лица. Хозяин внимательно посмотрел на Мейделон и довольно небрежно ответил:
— Есть домашняя птица и вино. Остальное слишком грубая пища для благородных.
Мейделон утвердительно кивнула:
— Пусть так. И побыстрее принесите вина. Пожалуйста.
Хозяин поклонился и отошел от стола, двигаясь так спокойно, будто не увидел ничего необычного.
Дирк тихо спросил:
— Что это за знак?
— Если тебе об этом до сих пор ничего не известно, значит, ты и не должен об этом знать.
Дирк прищурился, но прежде чем он заговорил, появился хозяин с двумя стаканами для вина и бутылкой.
Мейделон, наполнив стакан, протянула его Дирку.
— Человеку, который претендует быть одним из нас, но, кажется, ничего о нас не знает.
Дирк напряженно посмотрел на сидящих за столом, чтобы понять, кто среди них может быть шпионом лорда. Не заметив ничего подозрительного, обернулся.
— Когда тебе только десять лет, тебе мало что известно о тех, кто вне закона, ты знаешь только одного человека из них — того, кто забрал тебя из деревни, но и он не откроет тебе своих тайн.
— Конечно, — прошептала Мейделон. — И потом ты повстречался с Гильдией?
— Приблизительно так. Но прошло много лет, прежде чем я понял, что это такое — Гильдия. Ведь, когда мне помогли сбежать, я увидел на руках людей знак Гильдии, но они все были из разных Гильдий. Я смутно представлял себе, что существует какая-то общая Гильдия, которая командует, например, всеми торговцами, помогает им в ведении дел, но никогда не организует их против лордов.
Мейделон, подперев рукой щеку, задумчиво слушала Дирка.
— Так вот, — продолжал Дирк. — Только после того, как меня отправили отсюда, я стал догадываться, что сопротивление лордам не связано с обычными Гильдиями, что для этой цели должна быть какая-то тайная Гильдия.
— Да, это сбивает с толку, — улыбнулась Мейделон, — надеюсь, что и лорды в этом запутались. Но разве твои люди не связаны с Гильдией?
— О да, конечно, связаны. Но обычно к Гильдии обращаются при необходимости вытащить к нам какого-нибудь ребенка или для того, чтобы убедить их в том, что мы работаем для них. Они всегда держат нас на расстоянии вытянутой руки. Дела с нами ведут, но нам не доверяют.
— Нечего удивляться, коли вы берете только маленьких детей. Почему вы не берете взрослых мужчин и женщин?
Дирк покачал головой:
— Стоит только начать — и каждый простолюдин захочет к нам сбежать. Лорды немедленно все поймут. К тому же дети быстрее обучаются, чем взрослые. А наша работа требует очень обширных знаний. Очень...
— Вот почему вы берете только способных детей, — сухо сказала Мейделон, — а остальные прячутся в лесу, вместе с бунтовщиками. И ты еще удивляешься, что вам не доверяют! Легко сделать вывод, что вы ничего о нас не знаете, не знаете наших страданий!
Дирк засопел.
— Я-то знаю. Я очень хорошо знаю! Моя мать умерла зимой. Отец простоял у замка лорда Кора целый день в надежде получить лекарство для нее, но — не дождался. А когда лорд Кор проезжал по деревне, он увидел мою сестру и приказал доставить ее в замок. Мой отец спрятал ее в лесу, и я больше никогда не видел свою сестру. За это лорд приговорил моего отца к смерти и заставил меня вместе со всей деревней смотреть на казнь.
Мейделон была поражена ненавистью, с какой Дирк это говорил.
— И ты сбежал...
— Да... Не успели еще отца похоронить... Но я поклялся вернуться и отомстить.
Мейделон внимательно смотрела на него, и Дирк увидел, какие темные у нее глаза, не черные, а темно-лиловые, глубокие, бездонные, затягивающие, как омут...
Ее ресницы затрепетали и... волшебство пропало...
— История твоей сестры... так знакома!
Как твоя собственная, подумал Дирк, и его будто что-то ударило. Он почувствовал жалость, и нежность, и гнев. «Только посмейте к ней прикоснуться!»
Потрясенный взрывом своих эмоций, Дирк никак не мог успокоиться. Что же такое в этой девушке?
— Дирк Дюлейн! Теперь я больше не сомневаюсь в тебе. Ты так рассказал о своей жизни, что стало понятно — только тот, кто страдал так же, как страдаем мы, может испытывать подобную ненависть. — Мейделон взяла Дирка за руку. — Прежде я заставляла себя помогать тебе, но теперь я отдаю тебе все свои силы и... свое сердце...
Дирк оцепенел от прикосновения и слов Мейделон. Он старался справиться с ликованием, которое охватило его.
Внезапно он подумал о Гаре, и это охладило его восторг.
Подошедший к столу хозяин подал двух зажаренных птичек. Птички были очень маленькими, а Мейделон и Дирк очень голодными. На время поглощения птичек беседу пришлось прервать. Когда с едой было покончено, Дирк с сожалением отодвинул тарелку. Не пристало дворянину обгладывать косточки. Мейделон, увидев, как ведет себя Дирк, последовала его примеру.
Дирк наполнил стаканы вином.
— Что дальше?
— Ждем. — Мейделон отпила вина. — Думаю, ожидание не будет долгим.
Так и случилось. Около их стола, откуда ни возьмись, появился жилистый мужчина с лицом лисы, в его руках был рулон ткани.
— Леди! Вот то, что вы заказывали.
Легкое удивление пробежало по лицу Мейделон, но она тут же вошла в роль, взяла край свисающей ткани и, приложив ткань к бедрам, стала, улыбаясь, ее поглаживать.
— Да. Вещь великолепная, но меня не совсем устраивает цвет. Хотелось чуть более красный.
— Ага! — Портной согласно кивнул, будто и он думал так же. — В моем магазине найдется то, что вам нужно. Соблаговолите посмотреть.
Мейделон поднялась и двинулась к выходу. Дирк замешкался, он бросил на стол несколько золотых монет, значительно больше, чем стоила их еда. Но революционерам нужны деньги!
Дирк догнал на улице Мейделон, которая оживленно болтала с портным, обсуждая детали туалета, выкройки и способ шитья. Их разговор был так же не понятен Дирку, как сверхзвуковое излучение, издаваемое кремниевой формой жизни. Поэтому он шел рядом, не вмешиваясь в беседу.
Из-за угла дома высунулась рука. Коснулась плеча Мейделон. Ни на секунду не замедлив шага, Мейделон свернула в переулок, будто заранее знала, что ее туда позовут. Дирк свернул за ней. А портной как ни в чем не бывало прошел мимо них.
За углом Дирка и Мейделон встретил новый провожатый — молодой приземистый человек, с волосами цвета песка, с повязкой подмастерья купца на рукаве.
— Я отведу вас к человеку, который отведет вас...
Портной никогда не сможет рассказать, куда исчезли его спутники. Он знает только место, где он с ними расстался, и, конечно, новый их провожатый ему неизвестен.
В конце переулка из подъезда снова высунулась рука, снова прикоснулась к плечу Мейделон, и снова их провожатый пошел своей дорогой, а Мейделон и Дирк вошли в подъезд. Перед ними была лестница, ведущая в подвал, где их новый провожатый отодвинул от стены большую бочку и указал на отверстие в стене. Мейделон и Дирк пролезли в отверстие. Их уже ждал человек со свечой в руке.
Дирка поразила координация действий членов Гильдии. Конечно, эти связи вырабатывались веками, но Дирка не покидало чувство, что все провожатые сверхъестественным образом читают мысли друг друга. Исходя из статистики, законов генетики и собственного опыта, Дирк понимал, что на планете не может быть такого огромного количества телепатов.
Их передали с рук на руки четверо провожатых, они прошли переулок, два подвала и туннель и очутились в большой комнате: стены обиты тканью, богатый ковер на полу, красивый полированный стол, вокруг кресла. Над столом люстра ярко (по местным меркам) освещала комнату.
Дирк, нахмурившись, оглядывал комнату. Все провожатые исчезли, видимо, здесь заканчивалось их путешествие.
— Кто хозяин этого дома?
— Он скоро появится. — Мейделон села к столу и потянулась к бутылке с бренди. — Дирк Дюлейн! Не надо так волноваться. У нас еще в запасе пять дней.
Дирк глянул на девушку, тоже сел и налил себе бренди.
Мирное спокойствие комнаты нарушил скрип двери. В комнату вошел хозяин.
Дирк увидел высокого полного купца в длинном плаще цвета бургундского вина поверх охристой туники и бледно-голубых штанов. Он был круглолицым, с маленькими пытливыми глазками и морщинистым лицом. Поверх плаща он надел перевязь, вышитую символами, которые Дирк сразу же узнал.
Перед Дирком был главный мастер Гильдии.
Мейделон поднялась из кресла.
— Меня зовут Мейделон, моя деревня называется Маркайр, что во владениях лорда Бассета...
Мастер Гильдии кивком прервал ее.
— Я знаю, мне о тебе рассказали те, кто вас встречал. Но кто этот человек с тобой?
Дирк тоже поднялся.
— Один из наших друзей на небе... — ответила Мейделон.
— Друзей, — усмехнулся мастер. — Что поделываешь здесь, Небесный человек?
— Мы не просто друзья. Мы — родня. — Дирк пригасил свое раздражение. — Я — Дирк, сын Табина, родом из деревни Дюлейн, владения лорда Кора.
Мастер нетерпеливо перебил его.
— Это-то мне о тебе известно. Именно я помогал устроить твой побег. Но мне кажется, что ты забыл о нас. Ты изредка появляешься здесь. По тебе заметно, как ты хорошо живешь, но помощи от тебя что-то не видно.
— Увидите, — сказал Дирк холодным тоном, — когда придет день.
— Это разговоры.
— Думаю, скоро будут и доказательства.
Глаза мастера потемнели.
— Да... есть предчувствия...
— Вы видели какие-нибудь знаки?
— Знаки? Ни о каких знаках не может быть и речи. Если лорды увидят что-то похожее на «знак», хотя бы надежду во взгляде простолюдина, — еще не начавшись, День будет обречен. Но все ждут, все чувствуют приближение...
В этом не было ничего нового для Дирка. Он был разочарован. На какое-то мгновение он позволил себе фантастическую мысль о телепатической передаче эмоции уверенности в чем-то Огромном, Приближающемся, что вдохновит простолюдинов на восстание. Но он быстро вернул себя к реальности.
Внезапно мастер лишил его этой реальности.
— Ходят слухи, что среди нас снова появился Волшебник.
Суеверие! Дирк с трудом сдерживал гнев.
— А что еще?
— Каждый простолюдин выкапывает оружие, зарытое его предками, и, проверив остроту лезвия, снова его зарывает. — Мастер пожал плечами. — А также говорили, что солдаты убили двух агентов бунтовщиков, которые потом ожили...
Взволнованный Дирк быстро сообразил, что коли он был поднят из смертного сна сверхъестественной силой, то надо этим воспользоваться. Он было открыл рот, но его опередила Мейделон:
— Два агента бунтовщиков — это мы.
Мастер вскинул голову.
— Вы?
Дирк кивнул.
Глаза мастера чуть не выскочили из орбит.
— Вы в самом деле были мертвы?
Мейделон смутилась. Дирк склонил голову.
— Откуда нам знать? Простолюдины говорили, что мы не подавали признаков жизни. Могу сказать о себе — я видел сон.
— Сон? Какой сон?
Дирк откашлялся и выпалил:
— Я видел Волшебника с Дальней Башни.
Мастер окаменел.
— Чем могу быть вам полезен? — прошептал он. Совесть не позволила Дирку перейти в наступление, он замешкался, и в атаку кинулась Мейделон.
— Схватили нашего человека и держат его в клетках, готовя к Играм. Мы должны его освободить. Если надеемся на... День.
Мастер нахмурился.
— Невозможно вытащить человека из Игр, раз уж он туда попал. Но если это надо сделать — это будет сделано.
— Дирк должен попасть в клетки и сообщить нашему человеку о плане его спасения, — быстро продолжала Мейделон. — Я буду на трибунах и укажу путь спасения. Ваше дело — расчистить нам дорогу туда и обезопасить наш отход.
Мастер кивнул:
— Это мы сможем. А протащить твоего друга в клетки — это тоже наша задача?
Мейделон вздохнула и кивнула.
— Это потруднее, но возможно, возможно... Дайте-ка подумать. Там есть тренер Альфонс, а мастер клеток — кузен нашей... — Его голос стал почти не слышен, мастер, отвернувшись, прохаживался в дальней стороне комнаты.
Мейделон уловила взгляд Дирка и широко ему улыбнулась. Дирк ответил ей такой же широкой улыбкой.
Мастер подошел к ним.
— Все будет сделано. Да, леди и джентльмен! Дело будет сделано. Я должен выйти отдать распоряжения. Отдохните пока в этой комнате. В нужное время за вами придут и отведут вас к тому, кто отведет вас.
Это был хоть и очень вежливый, но приказ. Мейделон одарила мастера самой ослепительной из своих улыбок.
— Мастер! Мы счастливы! Сказать по правде, мы ужасно утомились. Позвольте поблагодарить вас за вашу доброту.
Мастер смутился.
— Ничего, ничего, леди. Я рад вам помочь! Присядьте, я обо всем позабочусь.
Он повернулся, приоткрылась незаметная дверь, и мастер исчез.
Мейделон, сияя, обратилась к Дирку.
— Сэр! Вы были великолепны! Как вы говорили!
Но Дирк не знал, что ей на это ответить.
