Глава 17

Вся рота безмолвствовала, потрясенная внезапностью происшедшего. Каждый отчетливо услышал слова телохранителя:

— Малахи был слишком осторожен — чего никак нельзя сказать о тебе.

— З-за что? — только и сумел вымолвить капитан.

— Он вел отряд, который захватил мою родную деревню. — Телохранитель поднял голову, оглядываясь по сторонам. — Да, меня выставили из деревни, но все равно это были мои односельчане, черт побери! Вот тогда я вступил в Алую Роту.

— Хватайте его, — крикнул один из капитанов.

Но телохранитель уже успел выставить копье.

— Ну, кто рискнет? — Он обернулся к капитану:

— Попробуй взять меня. Но помни — а вдруг я здесь не один из Алой Роты? Я дождался своего часа — кто следующий?

Солдаты пришли в замешательство. Гар ощущал, как страх борется в их душах со злостью. От него не скрылось, что каждый бандит посматривает на своих соседей, как старается незаметно оглянуться на стоящего сзади. Гар уловил момент, когда страх одержал победу, и напряжение спало.

Телохранитель тоже почувствовал перемену в настроении солдат. Он повернулся и с кинжалом в руке направился к Крелу. Тот весь напрягся, но телохранитель воткнул копье в землю, схватил веревку и быстрыми движениями перепилил ее.

Крел зашатался и чуть не упал на своего спасителя.

Телохранитель перекинул юношу через плечо, вновь взял в руки свое копье и окинул взглядом солдат.

— Ну, мы уходим, — сказал он. — Если вздумаете нас преследовать — внимательно смотрите, кто идет с вами рядом.

Затем повернулся и зашагал в сторону леса.

У присутствующих вырвался облегченный вздох. Бандиты подались вперед, ожидая, что им прикажет капитан. И все-таки все до единого искоса поглядывали на тех, кто стоял рядом.

Капитан бросил в спину скрывшимся в лесу злобный взгляд, но ничего не сказал. Немного постояв, он повернулся и зашагал к своей палатке.

Солдаты немного расслабились и постепенно разговорились, правда, негромко, словно боясь, что их кто-то подслушивает, и мало-помалу разбрелись по лагерю. Гар осмотрелся.

Со стороны могло показаться, что он сбит с толку и растерян, но на самом деле он внимательно прислушивался к мыслям в головах бандитов в надежде услышать еще что-нибудь про Алую Роту. Вдруг кто-то еще здесь мечтает о том моменте, когда вытащит кинжал.

Нет, никто. Но хитрость сработала.

Правда, откуда телохранителю было знать, что его слова окажутся лишь хитрой уловкой?

Алеа пыталась переварить услышанное.

— "И что нам теперь делать?" — наконец спросила она.

— "Я и сам задаю себе тот же вопрос," — признался Гар. — "Я приду к тебе сегодня в полночь, и мы поговорим обо всем наедине."

— "Придешь ко мне? Но ведь ты солдат!"

— "Все начинают разбредаться," — пояснил Гар, — "потихоньку собирают вещи и уходят в лес. Никто никого не останавливает."

— "Без генерала Малахи армия разваливается на глазах," — подумала Алеа.

— "Особенно после того, как майор Ивак пытался не допустить развала. Никому не хочется разделить его судьбу. Я уйду, как только стемнеет. Где мы с тобой встретимся?"

— "Я сейчас на постоялом дворе «Северная Звезда»," — ответила Алеа. — "Извести меня, как только отправишься в путь, и мы встретимся в зале."

У нее еще оставалось время, и Алеа решила немного прогуляться. Все еще потрясенная услышанным, она направилась к реке и пошла по берегу против течения, то и дело останавливаясь посмотреть на воду, словно в темных омутах покоилась разгадка человеческой алчности и жестокости. Или же сами жестокость и алчность затаились там, пока их не размыло водой. Постояв, Алеа шагала дальше, слушая тихий плеск реки, такой нежный и умиротворяющий. Когда к воде подступили деревья, Алеа с тихой радостью шагнула под густые кроны — шелест листьев ласкал ей слух и успокаивал душу. Опустившись на колени, она зачерпнула пригоршню воды и дала ей стечь между пальцами. Затем выпрямилась и вздохнула.

И увидела Наваждение.

— Ты нарочно это сделал? — Поскольку рядом никого не было, она могло позволить себе говорить с ним вслух. — Ведь ты и есть Алая Рота?

— "Мы и все вы," — ответило Наваждение. — "Даже вы, недавние пришельцы, потому что, как мне кажется, вы уже влились в ее ряды."

— А что в этом такого? — вспылила Алеа. — Ведь они единственные, кто пытается очистить эту планету от всякой нечисти!

— "Так говорят многие, хотя мало кто сталкивался с этой нечистью," — ответило Наваждение. — "Мы же просто напоминаем людям о том, что в мире есть зло, о том, как важно помогать друг другу."

Алеа нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, что именно вы удерживаете членов Алой Роты от того, чтобы им самим не стать инструментами в руках зла, чтобы они не пытались использовать ее для личного обогащения и власти?

— "Когда нет дурных и алчных людей, мечтающих прибрать все к своим рукам," — пояснил Наваждение, — люди становятся жертвами самоуспокоенности, забывают, что значит бороться за свободу других, забывают о том, что есть нечто большее, нежели их собственная жизнь, большее, чем любой из них или любая семья. Встреча с необычным и сильным существом вновь пробуждает в них чувство ответственности."

— То есть вы наводите на людей страх и тем самым держите их под контролем? — сделала вывод Алеа.

— "Или же внушаем им благоговейный ужас, и тогда они посвящают себя служению высоким целям," — добавило Наваждение. — "Ведь, несомненно, если существа столь развитые, как мы, могут пожертвовать славой и властью ради служения высшей истине, то и люди, хотя они и физически, и духовно уступают нам, тоже на это способны."

— То есть это вы внушили им страх перед богами?

— "Не страх, а благоговение. Страх — лишь его малая часть. И тогда они забывают нас, но рвение остается."

— Чистая работа, — подвела итог Алеа с ехидной улыбкой. — Вас забывают, но эффект остается. А какая вам самим от этого польза?

— "Это придает смысл нашей жизни, глупая женщина," — ответило Наваждение. — "Хотя мы и иная раса, появившаяся на свет в совершенно ином мире, но мы такие же живые существа, и счастье одного — для нас счастье всех и каждого. Ибо даже мы, косматые и зубастые, наделены интеллектом и душой."

— И поэтому посвящаете себя служению всеобщему счастью? — задумчиво спросила Алеа. — А что вы делаете с теми, кто пытается эксплуатировать и притеснять своих собратьев?

— "А зачем нам что-то делать?" — удивилось Наваждение. — "Ты, конечно, видела, пусть даже глазами твоего супруга. Вы, люди, рано или поздно вступаете в Алую Роту, которая пестует тех, кто готов стать на пути у тиранов."

— Но им не всегда удается! — возразила Алеа. — Тот же Малахи сумел избежать трех покушений на его жизнь. Хотя я сомневаюсь, что за сто лет лишь одна живая душа возжаждала власти.

— "О, таких много!" — признало Наваждение. — "Но большинство их слишком беззаботны и бродят по лесу в одиночку."

Алеа вздрогнула.

— "Мы их не едим," — поспешило успокоить ее Наваждение, хотя в интонации его слышался легкий упрек. — "Мы просто хороним их так, как принято у вас, смерть же их быстра и внезапна. Многие даже не успевают понять, что умерли."

— А как же осторожные? — поинтересовалась Алеа. — Они становятся такими же, как генерал Малахи?

— "Они неизменно внушают остальным такую ненависть к себе, что всегда находится кто-то, готовый их уничтожить," — заверило Наваждение. — "Правда, если они остаются живы, рано или поздно все равно теряют бдительность, им надоедает постоянное окружение телохранителей и они забредают туда, куда не следует."

— И не возвращаются. — Девушку даже передернуло. — Скажи, а если им не хочется бродить в одиночку, это вы вкладываете им в голову такую идею?

— "До сих пор этого не требовалось," — заявило Наваждение, и стало ясно, что дальнейшие расспросы ни к чему.

Алеа поняла, что, как ни старайся, больше ничего из этого мохнатого зверя она не выудит.

— Я никогда не забуду эту нашу встречу, — сказала она вместо этого. — Ты удивительное создание, и благодаря тебе я многое узнала.

— "Ты вспомнишь все, когда покинешь эту планету," — заверил ее таинственный собеседник.

Над головой у девушки прощебетала птица. Трель невидимой певуньи была столь мелодична, что Алеа подняла голову, желая узнать, что за небесное создание наполнило ей душу столь волшебными звуками. Но трель оборвалась, и Алеа разочарованно перевела взгляд ниже, на ветви и стволы деревьев. Как хотелось отправиться в странствия, как тянуло затеряться среди листвы, ощутить полное одиночество, навсегда забыть терзаемое страстями человечество, с его хитростью, тщеславием, алчностью. Но вскоре в гостиницу придет Гар, а у них назначена встреча! Сокрушенно вздохнув, Алеа направилась в обратный путь. И хотя после прожитого дня в голове у нее царил сумбур, на сердце было легко и спокойно.

Гар пришел вечером, когда в зале было полно народу. Мужчины и женщины болтали и смеялись, потягивая из кружек эль. Кое-кто, покончив с пивом, вставал и уходил домой. Огонь в очаге догорал, за окном начинало темнеть.

Алеа с грустью рассматривала веселую публику. Глупцы!

Они даже не представляли, как близка опасность, им было все безразлично. Был им безразличен и храбрый юноша, спасший их, и жестокие побои, которые ему пришлось вынести.

— "Теза и антитеза." — Алеа мысленно услышала голос Гара. — "Жестокость порождает жестокость. Тиран породил своего убийцу."

Алеа подняла глаза и увидела Гара — он стоял, опершись на отделанную корой колонну. В коричневой тунике и леггинсах он и сам был похож на дерево.

— Ты припозднился, — сказала Алеа, подойдя к своему товарищу.

— В этом весь я, — согласился Гар. — Не выпьешь ли со мной?

Алеа была рада присесть — она ожидала не такого возвращения.

Гар принес две кружки эля.

— У нас есть повод остаться? — спросила Алеа, сделав глоток.

— Не думаю, — ответил Гар. — Давай найдем какой-нибудь голый холм, без деревьев, и посмотрим, как выглядит город в лунном свете.

В знак согласия Алеа подняла свою кружку, но неожиданно застыла, уставясь взглядом в пространство.

Гар нахмурился, моментально поймав витавшие в воздухе мысли, и удивленно покачал головой.

— Жалобы женщин, — сказала ему Алеа. — Но им больше не нужна моя помощь. Пей!

Гар и Алеа выпили, затем встали и пошли прочь из города.

Они молча поднялись вверх по склону, прислушиваясь, не рыщут ли в поисках дурачка и девушки бандиты, но все было тихо. Если неподалеку и бродили головорезы, они явно были напуганы.

Поднявшись на вершину холма, путники окинули взглядом второй холм на другом конце города. В темноте были хорошо видны крошечные огоньки костров.

Наконец Гар нарушил молчание.

— Увы, вынужден признать, но я нашел общество без правительства — или по крайней мере без того, что мог бы назвать правительством. И моя помощь здесь не нужна.

— И поэтому ты чувствуешь себя уязвленным? — спросила Алеа. — Но я так и не рассказала тебе, как прошел день.

Гар быстро повернулся к ней.

— Ты что-то нашла в книгах?

— Нашла, — ответила она, — но не в книгах, а в городе. Днем, когда я вместе со жрецом навещала больных, один умирающий завербовал меня в Алую Роту, на его место.

Гар в изумлении уставился на свою собеседницу. Он растерянно разевал рот, не в силах произнести и слова. Видя его замешательство, Алеа рассмеялась.

— Что? Что он знал о тебе? — в конце концов спросил Гар.

— Я разговаривала с ним, когда пыталась бить тревогу, — объяснила Алеа. — Он рассказал обо мне своей ячейке, а те — другим. Он проследил почти каждый мой шаг. Узнал, что я стала жрицей и посещала больных, и решил, что у меня доброе сердце. Тогда он послал ко мне друга, чтобы тот посвятил меня в Роту.

— Что это было за... посвящение? — спросил Гар сдавленным голосом.

— Лекция и обсуждение — в основном лекция. История и структура Алой Роты: как встретить остальных людей из моей ячейки, как обратиться за помощью в случае необходимости — то есть все, что понадобится для успешной работы в организации.

— Так, значит, это все-таки организация?

— В общем-то, да, только децентрализованная, — объяснила Алеа. — Страна разделена на девятнадцать округов, каждый из которых самостоятелен и предотвращает появление тиранов. Местное подразделение собиралось позвать на помощь другие районы. Одна участница чужой ячейки даже посетила с нами пепелище молодежной деревни и нашла Крела. Она завербовала его в Алую Роту, а остальное ты знаешь.

— Выходит, что даже если кому-то и взбредет в голову использовать Алую Роту как инструмент порабощения остальных, в одиночку прибрать ее к рукам не так-то легко, — медленно произнес Гар, — особенно, если чья-то власть ограничивается одним-единственным округом.

Алеа кивнула.

— Если бы кто-то из агентов и попытался захватить власть, другой округ, или даже несколько, объединились бы против него.

— Кто-то из своих? — скептически переспросил Гар.

— В особенности из своих, — подтвердила Алеа. — Они дают клятву служить народу и карать тиранов, и если кто-то попытается сам стать тираном, его объявят предателем.

— Это другое дело, — медленно произнес Гар. — Но можно найти обходные пути.

— Никто не пытался, — сказала Алеа. — Они так считают.

— Неужели? — Гар удивленно поднял брови.

— Дважды случалось, что кто-то из агентов замышлял объединить все округа под началом одной-единственной ячейки, — пояснила Алеа. — Вначале с ними перестали общаться свои же товарищи, а затем и вся Алая Рота.

— Их изгнали, — сказал Гар. Услышанное произвело на него впечатление. — Вырвали, как сорную траву.

— Но оставили в живых, — добавила Алеа. — Один из них в отместку собрал отряд бандитов — подобно генералу Малахи — и завоевал деревню. Вот тогда его убили.

— Добровольца нашли без труда?

— Верно.

— Опять-таки никаких гарантий.

Гар окинул взглядом город.

— И все же эта схема работает, — возразила Алеа. — Причем на протяжении столетий.

— Не спорю.

Гар повернулся к девушке, и Алеа увидела его лукавую улыбку.

— И ты этому рад! — упрекнула она.

— Более того, я в восторге, — заверил ее Гар. — Это была проверка моих убеждений.

— Верно, — кивнула Алеа. — Ты нашел народ, довольный существующей политической системой.

— Скорее, отсутствием таковой, — проговорил Гар. — Но гражданские права народа защищены, и их вполне устраивает сельская культура эпохи неолита.

— Устраивает, пока есть прогрессивные методы земледелия и медицина, — сказала Алеа. — Я признаю, что подобное не сработало бы даже в Мидгарде, где за один день нужно созвать на войну все трудоспособное мужское население. Но при этой системе нет войн.

— Конечно же, такая система никогда не сработала бы в современном обществе, с его гигантскими городами, промышленным производством и международной торговлей, — произнес Гар. — Там требуется более крупная организация и более изощренные способы управления — именно это мы обычно и называем правительством.

— Алая Рота каждый день убивала бы потенциальных тиранов, — согласилась Алеа. — А правительство быстро нашло бы способ охотиться на членов Роты и сажать их за решетку, а затем уничтожать.

— Но предки этих людей были уверены, что ничего подобного не произойдет, — сказал Гар. — И это всех устраивает, пока люди согласны жить в деревнях и маленьких городишках и никогда не совершать дальних странствий, кроме одного-двух лет в молодости.

Алеа кивнула и посмотрела вниз, на город. Огни постепенно гасли.

— Все находится в равновесии, а значит, работает. — Она повернулась к Гару. — Можно сказать, отдельные деревни и города — действующие демократии.

— Очень примитивные демократии, — запротестовал Гар. — Но в данном случае я ни при чем. Кроме того, моим основным принципом всегда было удостовериться, доволен ли народ правительством. Этот народ доволен.

— Этот принцип подвергается проверке, — сказала Алеа, и глаза ее хитро заблестели. — Какие у тебя оценки? Сдашь экзамен?

— Сегодня вечером я покину эту планету, — сказал Гар. — И не буду пытаться ничего менять.

Он потянул нашивку на воротнике и негромко произнес:

— Забирай нас, Геркаймер.

— Спускаюсь, — раздался тонкий дребезжащий голос.

Алеа взглянула вверх, ожидая, когда корабль покажется в поле зрения.

— Такая форма демократии устраивает их, Гар?

Тот кивнул.

— Особенно с тех пор, как наемные убийцы стали правительством.

Алеа пораженно уставилась на него.

— Нет! Алая Рота поклялась не допустить возникновения правительства!

— И таким образом защищает народ от произвола бандитов, — подчеркнул Гар. — И тех, кто рвется к власти в деревнях. И попутно разрешает проблемы, которые не под силу деревенским советам и, если бы не их вмешательство, могли бы закончиться кровопролитием.

— Этим занимаются мудрецы!

— Но призывает их Алая Рота, — напомнил Гар. — В принципе это примитивная форма правительства, но она гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Здесь требуется совместная работа жрецов и жриц, мудрецов и деревенских советов, однако центром всего является Алая Рота. Трудно поверить, что такое возможно без чьего-либо руководства — но это так. — Он пожал плечами. — Я просто не имею права сказать им обратное.

Они стояли бок о бок и смотрели на звезды — до тех пор, пока что-то не заслонило их и не превратилось в разрастающийся на глазах диск.

Алеа смотрела, как приземляется корабль, и немного злилась на Гара за то, что тот щадил собственные чувства, притворяясь, будто секретное общество наемных убийц может быть правительством. Ей так хотелось поделиться с Гаром тем, что она узнала в последние несколько минут на постоялом дворе, когда подслушивала мысли жены хозяина, одной из служанок и еще четырех жительниц деревни. Заперев дверь внутренней комнаты, они за рукоделием обсуждали убийство и все пытались выяснить, осталась ли Алая Рота верна своим идеалам.

Молча взбираясь по холму вместе с Гаром, Алеа продолжала мысленно следить за беседой. Она подслушала, как женщины решили, что Алая Рота все же ничем не запятнала себя, и вмешательства не потребуется.

Алеа решила, что не скажет Гару — скорее всего он лишь притворится, что это еще одна часть его неофициального правительства. Интересно было бы увидеть выражение его лица, будь ему об этом известно. И вообще, зачем ему знать, что отцы-основатели учредили второе секретное общество, чтобы оно следило за первым. Алая Рота присматривает за народом, а за ней, в свою очередь, присматривает другая Рота — Пурпурная.