Предисловие к русскому изданию
Томас Мертон, несомненно, счел бы за честь быть изданным в России. Книгу «Одинокие думы» он написал в середине пятидесятых, а точнее между 1953 и 1954 годами, спустя всего несколько лет после выхода имевшей небывалый успех «Семиярусной горы», его автобиографии. Мертону тогда много писали восторженные почитатели его творчества, но известность отнюдь не радовала монаха, искавшего уединения, безмолвия и удаления от мира. «Одинокие думы», сборник коротких духовных размышлений, был сразу же принят американскими читателями и спустя недолгое время переведен на китайский, французский, немецкий, итальянский, японский, польский, португальский и испанский языки.
«Одинокие думы» Мертон писал на подъеме, впервые испытав на собственном опыте, что такое настоящее уединение. Ценители его творчества до сих пор сравнивают эту книгу с Pens¶es* Блеза Паскаля. В 1951 году Мертон был назначен наставником молодых монахов, готовившихся к рукоположению. Он тогда много работал над беседами по монашеской духовности, истории Ордена, осуществлял пастырскую опеку монахов и писал для издателей.
«Одинокие думы» появились на свет в маленьком деревянном скиту, расположенном на одном из лесистых холмов неподалеку от Гефсиманского монастыря. Свое временное пристанище Мертон называл скитом Св. Анны. Обычно он уходил туда днем для молитвы и размышления; и там же делал наброски, которые потом были собраны в книгу. Один из таких набросков стал духовной классикой. Это - молитва, обращенная к Господу, Которого Мертон обрел в своем уединении:
Господи Боже мой, я не знаю, куда иду. Я не вижу перед собой дороги и не знаю толком, куда она приведет. Не знаю я и самого себя, - ведь я только думаю, что творю Твою волю, и может оказаться, что это совсем не так. Но я верю, что Тебе угодно само стремление угодить Тебе. Надеюсь, что сохраню его во всяком деле и не отступлю. Знаю, что если я устою, Ты проведешь меня верным путем, хотя сам я не буду знать, как я шел. Буду верить Тебе и тогда, когда мне покажется, что я пропал и брошен в тени смертной. Не убоюсь, потому что Ты всегда со мной и никогда не оставишь меня на погибель.
Эта молитва, я думаю, выражает самую суть веры Мертона, его доверие Богу и преданность Божией воле. Вот уже много лет ее вручают паломникам и гостям, приезжающим в наш монастырь. Перепечатывали ее и переводили бесчисленное множество раз.
Собранные в этой книге заметки Мертон сначала назвал «Тридцать семь медитаций». Их главная тема - человек и сообщество людей. Мертон настаивал на том, что человеку для обретения полноты бытия надо уметь быть наедине с самим собой. Поэтому его размышления касаются и общества в целом, и, в особенности, судьбы христианства.
Мертон обладал великим даром писать, обращаясь прямо к сердцам людей - христиане ли они, иудеи или мусульмане. Он умел говорить и находить общий язык даже с тибетскими буддистами. Незадолго до своей гибели в Бангкоке 10 декабря 1968 года Мертон, на севере Индии, в Дарамсале, трижды подолгу беседовал с Далай-ламой. Позднее тот говорил, что Мертон первым показал ему всю красоту и глубину христианства.
В предисловии к японскому изданию «Одиноких дум» Мертон писал: «В моей книге нет ничего, чего бы уже не сказали (и сказали гораздо лучше) шумящие на ветру сосны. Эти строки - всего лишь эхо тишины и мира, которые почти осязаемы, когда дождь льет на окрестные холмы и леса».
Я надеюсь, что сказанное в этой книге затронет нечто глубоко сокрытое в тех, кто будет ее читать. Томас Мертон этого хотел. Он хотел, чтобы люди, несмотря на свою занятость, находили время для безмолвия и созерцания, для уединенного предстояния Богу - неважно где, в монастыре или на торжище.
28 февраля 2002 г.
Аббатство Девы Марии Гефсиманской, Луисвилль, штат Кентукки, США
Брат Патрик Харт, OCSO*
