ГЛАВА 2. Невольничий рынок
1
Снаружи царила суета. Кто-то на кого-то орал, другой оправдывался, третий радостно что-то доказывал.
Дважды слышал, как мимо промчались всадники, их провожали ругательствами, дескать, совсем не смотрят, куда прут. Вдруг зашлись лаем псы, у меня мурашки пошли по спине, когда вспомнил их клыкастые раскаленные пасти. В ответ кто-то заверещал, принялся умолять. Ему презрительно скомандовали: «беги!»
— Ну, Бертран, сколько поставишь? — послышался веселый голос.
— На этого червяка?! — возмутился второй. — И гроша не дам — трави так!
— Ох ты и скряга… Ладно. Митус, спускай собак!
Сердце екнуло и застыло, когда я понял, что именно там происходит!
Песий лай взвился на октаву, потом стал удаляться. В нем отчетливо слышался свирепый восторг и голод.
Чем все закончилось — не узнал. Воображение довольно живо обрисовало далекий жалобный крик, но не уверен, действительно ли его слыхал. Во-первых, шума снаружи прибавилось; а во-вторых, полог фургона откинулся, и ко мне сунулся Дик. Глаза его блестели, в расширенных зрачках плескалось радостное безумие.
В ладони Дика блеснул кинжал с кривым лезвием.
— Видишь это? — оскалился Ловец. — Клянусь собственной матерью, которую, видят Медные боги, я люблю больше всего на свете, что без промедлений перережу твою глотку, если вздумаешь бежать. Понятно? Кивни, ублюдок, если в состоянии понимать людскую речь!
Я кивнул, но, видимо, недостаточно убедительно. Дик, помедлив, решил для начала обезопаситься. И сделал это типичным для него способом: без замаха ударил ногой, коротко и мощно… раньше я бы легко увернулся, но сейчас мешали цепи, да и с ловкостью моею что-то…
Меня швырнуло на спину, кандалы больно резанули кожу на запястьях. Подбородок горел от удара, а во рту стало солоно от крови.
— А теперь кивни еще раз, тварь!
Очень хотелось плюнуть прямо в этот исчерченный паутиной мешок на его башке, но вовремя заработали инстинкты. Боль слишком реальна, вот прям действительно слишком! И… довольно зыбкий, но все же неоспоримый аргумент: «вернуться ты обратно не сможешь», «жизнь с ноля, парень».
А у меня и так «с ноля» хреново получается, как у того танцора, да и кому понравится, когда тебя дубасят что есть силы? Нет-нет, я не мазохист, уверяю! А проверять на собственной шкуре, что будет, когда силы окончательно меня оставят… нет!
Я быстро кивнул.
На этот раз Дик удовлетворился. Хмыкнув, прижал лезвие кинжала к моему горлу, а сам довольно неуклюже принялся крутить чугунным ключом в отверстии замка. Ясное дело, кандалы и не думал снимать — просто отцепил ту железяку, которая крепилась ко дну фургона.
— Помни — ты без Знака. Если сдохнешь, то навсегда!.. А теперь вставай, ублюдок!
Я успел вскочить быстрее, чем он ударил, двинулся к выходу. Цепи моментально натянулись, меня рвануло назад.
— Куда, тупая тварь?! Я разрешал?
Я стиснул зубы от боли. Рывком кандалы разорвали кожу, по запястьям потекло горячее, липкое. Крови было неожиданно много. Видимо, это немного остудило пыл Ловца, он толкнул в спину.
— Пшел! И чтобы без глупостей!
Честно говоря, обстановка стала действовать угнетающей. Где-то в душе возник липкий страх, меня начало колотить. Я привык сражаться, привык отвечать на агрессию достойно, а сейчас, как баран на бойне!
Я приблизился к выходу. Кто-то снаружи помог: отдернул шкуру полога, я спустился по скрипучей деревянной лестнице. В ногах был отвратительная слабость, они дрожали, будто я перевыполнил план в качалке раза в три: мышцы были, но сил в них не осталось.
Белое солнце ослепило, я зажмурился. Вокруг шум и гам, звенит железо, фыркают кони. Отовсюду вонь разгоряченных и давно не мытых тел, ко всему примешивается дух дикого зверя и стальной привкус свежей крови.
— Дик, вывел ублюдка?.. Ага, сюда его!
Вновь рванули цепь, от неожиданности я упал. По коленям ударило: желтая земля утоптана до твердости камня! Сколько же здесь людей ежедневно бывает?!.
— Быстрее! Сейчас регистраторы придут!
— Вставай, ублюдок!
Новый рывок, и кандалы распороли кожу сильнее, я взвыл от боли. Рядом пронеслось что-то черное, взмыленное, у лица щелкнуло, будто в миллиметре от носа захлопнулся капкан-медвежатник! Меня обдало зловонием и жаром.
Я отпрянул поспешно, даже отпрыгнул! Брякнулся на задницу, рядом оглушительно захохотали. Я не обращал внимания, сердце колотилось, как пойманная птаха. Несмотря на жару, по спине лил холодный пот! Один из Ловцов, хохоча от удачной шутки, оттаскивал за поводок здоровенного пса, жуткую помесь бультерьера и быка.
— Хочешь к нему на ужин? — проревело над ухом. — Нет? Тогда вставай!
Впервые я засомневался, а такой ли уж бескомпромиссный был мой выбор в пользу возможности бросить все и начать заново?..
2
Прикрывая окровавленными ладонями хозяйство, голый, грязный, избитый донельзя, я плелся на цепи. Перед глазами кружилось, водоворот событий давил, лишал возможности думать.
Народу вокруг было невероятно много!
Куда ни глянь — везде сухая, без травинки, земля. От топота десятков сотен сапог в воздухе висит желтая пыль, забивает глотку.
Неоднократно видел других Ловцов. Они бросали оценивающие взгляды на конкурентов, некоторые обменивались приветствиями, другие гордо отворачивались. Регулярно замечал местных охранников. Эти одеты однотипно: красные штаны и белые рубахи под легкой кожаной броней. У одних на поясе ятаганы и дубинки, другие вооружены плетями. Шлемов на страже вовсе не было. Скорее всего просто из-за жары.
Один такой подбежал суетливо к фургону, гаркнул:
— Кто такие?
Дик ответил:
— Ловцы Маркуса!
— Не слышал… кого привезли? Людей? Сколько их у вас?
— Пятеро мужчин. Все ублюдки без Знака.
— Другие к нам не попадают, — отмахнулся стражник. Затем указал: — Ведите туда. Запишитесь у писаря, а ублюдков отдайте на осмотр, если…
— Знаем, доблестный воин. Не первый раз подобный мусор привозим. Поможешь хорошим людям? — Из рук Ловца к стражнику перекочевала монета. — Ждать не хотим, устали, как черти!
Стражник оглянулся, монету мгновенно сунул за ремень. Махнул рукой.
— За мной.
И вновь меня потащили, теперь я старался не отставать, запястья только-только прекратили кровить. Шел, а у самого лихорадочно работали мозги.
Что это за Знак такой, который вот уже второй раз упомянул Ловец? И почему люди без такого Знака становятся ублюдками? В конце концов, что ждет меня здесь, и как я смогу развиваться, или, хотя бы, вырваться из плена?! Меня уже натурально тошнит от всего этого цирка! Хочу одного: отоспаться, поесть, и воды… воды побольше! В глотке один песок и…
— Отпустите меня, сукины дети! Пусти, урод!
Я оглянулся. Желая поглазеть на бесплатное развлечение, мои конвоиры тоже замедлили шаг.
— Пусти, мразь! Пусти!!!
Метрах в десяти от нас бьется на длинном поводке девчонка, лет двадцати. Одета в грязные лохмотья, босая, простоволосая, ее каштановые кудри сейчас слиплись от грязи. Видно, что она измучена, но в глазах сверкал гнев.
Ее конвоир захохотал, рванул поводок. Девчонка захрипела, рухнула в пыль. Выпятив зад, попыталась подняться, демонстрируя строптивый норов. Парочка Ловцов из толпы не упустили случая, звонко шлепнули девчонку по попе, чем вызвали новый взрыв хохота.
— Руки прочь! — весело заорал ее «хозяин». — Мы эту киску обещали довезти в целости и…
— Тварь необразованная! — визгливо перебила девчонка, попыталась угодить плевком в конвоира. Не попала, тогда прошипела: — Гопник тупорылый! Выродок, да я…
Меня будто из ледяного душа окатило!
Это речь не местных! Я не эксперт, но говор Ловцов не включает московского акцента и типично русскоязычного жаргона!
Боги, да она же…
— Эй!!! — заорал я так, что даже озверевшие от жары псы перестали лаять. — Ты откуда?!
Девчонка покосилась дико.
— Откуда ты?! — повторил я, срывая голос. — Москва?! Питер?! Саратов?!.
У девчонки челюсть отвисла, а глаза стали большими-большими.
В спину рубануло так, что позвонки хрустнули. Я рухнул на колени, ловя ртом воздух. Ловец склонился ко мне, обдавая вонью гниющих зубов, прорычал:
— Закрой пасть, ублюдок, иначе…
И тут девчонка, наконец, опомнилась.
— Москва! Москва, слышишь! Я — Рита! Я…
От хлесткой пощечины она рухнула навзничь, ее конвоир схватился за дубинку.
— Стой! — взвыл я от бессилия. — Сука!!! Не тронь ее, паскуда…
Однако сцена перестала быть интересной для зевак. Рывком меня оттащили, по ребрам ударило, вышибая из легких воздух. Я задохнулся от боли, перед глазами всколыхнулось багровое.
Краешком уплывающего сознания я слышал удаляющийся девичий крик, полный отчаяния:
— Меня зовут Рита! Рита! Откуда ты?!! Где ты…
И темнота…
3
Отлеживаться не дали. И хотя я почти висел на руках конвоиров, Ловцы все же старались привести меня в чувство.
— Открой глаза, тварь! Ты нам нужен живым! Продержись еще хотя бы пару минут, а потом дохни на здоровье!
В одном я был с ними солидарен — держаться! Надо держаться! Дохнуть мне нельзя, дохнуть это просто фу-фу-фу!
Злость на окружающее безумие и жестокость помогла, сознание немного прочистилось. И как раз вовремя.
Я оказался рядом с палаткой, в которой сидел скучающий дедок. На его лице было написано отвращение ко всему вокруг и ко мне в частности.
— Ты понимаешь меня? — спросил он, даже не глядя в мою сторону.
Дедок опирался локтями на небольшой столик, держал в руке перо.
— Понимаю.
— Как тебя зовут?
— Иль… гм… Дарк.
— Ты уверен?
Что за тупой вопрос?..
А! Стоп! Регистрация?!
Не слишком ли поздно?! Черт, меня тут почти сутки убивали, и вот, наконец, решили зарегить в системе? Или, дьявол их побери, как тут все называется?
— Уверен. Дарк.
— Есть профессия?
— Нет.
— Специализация? Особые навыки?
— Нет.
— Владеешь ли колдовством?
— Нет.
Старик усмехнулся.
— Не повезло тебе, да? На самой низшей ступени, и уже угодил в ублюдки.
Я пожал плечами. Старик окунул перо в чернильницу, приготовился записывать дальше.
— Ты правда лишен Знака возрождения, как утверждают Ловцы?
Тут я замешкался.
— Э-м-м, уважаемый, я не совсем понимаю, что это.
Старик уронил перо, взглянул подслеповато.
— Ты не… не понимаешь?! То есть, ты хочешь сказать, что никогда не имел раньше собственного жилья?
— Имел, но меня… изгнали.
Старик просветлел лицом.
— Ну вот! Что ж ты мне врешь-то? Значит, ты ублюдок и Знака у тебя нет.
Я обескураженно замолчал. Подумав, хотел задать новый вопрос, пока дают, но меня внезапно перебили:
— Закария, я не ослышался? Этот человек не знает, что такое Знак реинкарнации?
К палатке приблизился длиннобородый лысый старик в черной рясе. Лицо недоброе, взгляд колючий, глядит, будто потрошит.
Закария подобострастно кивнул:
— Не уверен, мэтр Любус, но что-то такое этот ублюдок утверждал.
Я понял, что это мой шанс!
Обернувшись к старику в рясе, зашептал в отчаянии:
— Вы что-то знаете? Где я? Помогите, я здесь только-только…
И пораженно смолк.
Над головой мэтра Любуса вдруг возникла крошечная пиктограмма золотых весов. Их чаши покачнулись.
«Это какой-то выбор?! — догадался я. Взмолился мысленно: — Давай! Давай же, старикан, прими верное решение!»
Моего лица коснулось дуновение ледяного ветра, послышался мрачный аккорд.
[- ВНИМАНИЕ — ]
[во время системного выбора актуализировалось «Проклятье отца, потерявшего сына»: ваша Удачливость достигает 0; ваша Карма получает -20 очков]
[персонаж делает выбор не в вашу пользу]
— Ты здесь впервые? — процедил мэтр Любус с таким видом, будто застал меня со своей женой в постели. Отвернувшись, приказал отрывисто: — Закария, этого ублюдка запиши в Обитель проклятых.
Старик едва не перевернул чернильницу.
— Этого?! Но ведь он не преступник! И ступень занимает низшую, ничего не…
Мэтр Любус фыркнул.
— Выполняй, старый дурак! Я уже видал таких ублюдков, которые ничего не помнят, ничего не понимают. Знаю, о чем говорю.
Он видал таких, как я?! То есть моя встреча с Ритой — не исключение?!
Лысый старик прошипел свирепо:
— Записывай-записывай. Поверь, это не люди, а животные! И толку от них нет: говорят непонятное, работать не умеют, и ждать от них можно только беды! В Обитель проклятых его!
Теперь Закария не возражал. Принялся быстро черкать в книге.
[- ПОЗДРАВЛЯЕМ — ]
[процедура первичной регистрация завершена, Дарк]
[настройки Профиля разблокированы]
[набор опыта разблокирован]
[меню Репутации, Профессии и Статистики разблокированы]
Перед глазами замелькали иконки и сообщения, да столько, что я не успевал хоть в чем-то разобраться!
[- ВНИМАНИЕ — ]
[у вас нет Знака реинкарнации]
[справка*: без постоянной привязки к Знаку реинкарнации весь получаемый вами опыт удваивается]
[справка**: будьте внимательны! Без активированного Знака реинкарнации, в случае гибели вы не сможете нигде восстановиться. Таким образом, ваша гибель станет перманентной]
Сердце екнуло, от страха в животе похолодело.
Перманентной?! Гибель станет?.. Н-но…
— Шагай, ублюдок! — заорали в спину. — Отныне у тебя новый дом, ах-ха-ха-ха!
Подоспевший стражник перехватил цепь у Ловца, дернул, уводя за собой. Я обернулся. У палатки регистрации несказанно довольный Дик получил от Закарии несколько монет, и растворился в толпе. Эта часть моей новой жизни, к счастью, завершилась.
Чего теперь ждать от новой?..
За пару минут мы прошли Рынок невольников насквозь. Я по мере возможности озирался, но больше ни мэтра Любуса, ни москвички Риты, которые об этом месте знали явно больше моего, не встретил.
Впрочем, довольно скоро мне стало не до того.
Я воочию увидел бездну…
