Четверг, 31 января 1980 года
Здорово было выйти после завтрака из школы к автобусу. Нога не особенно болела, и от этого я ощущала себя еще лучше, я опять в выигрыше. Два автобуса, поезд, и я в Шрусбери, проще простого. Поезд местный и дребезжал, как автобус. Почти все пассажиры ехали из Северного Уэльса, и выговор у них северный, и все после каждого вопроса добавляют «да/нет», точно как их передразнивают в Южном Уэльсе. «Принести по чашечке чая из буфета, да/нет?» «Это мы к Шрусбери подъезжаем, да/нет?» Вычеркните лишнее. Я не смеялась, но близко к тому. Трудно удержаться, когда кто-то говорит точь-в-точь как в анекдоте.
Иглоукалывание прошло хорошо. Пока я лежала на столе, боль совсем выключалась. Это чудо, это так приятно, когда совсем не болит и даже не мозжит потихоньку, а совсем нет боли. Я так жила много лет, но это с трудом вспоминается. Боль просачивается. Как в сон про балерину с палочкой.
Потом я зашла в кафе. Взяла печеной картошки, салат с яйцом и сэндвич с тунцом, майонезом и двойной заправкой. Я сидела за маленьким отгороженным столиком и читала книгу («Особый дар» – блеск, но странновато), и было мне очень спокойно: безопасно, и никто меня не знает. Совсем не так, как когда я – это я, а скорее, «человек в толпе» или «какая-то школьница читает в кафе». Меня вывели со сцены, а когда вернусь, буду уже другой. Никто меня не заметит. Я – неприметная черта ландшафта. Самое спокойное чувство.
Потом я вернулась на станцию и по пути проходила «Овенс-Овенс», куда ездила с тетками за покупками. Это большой универмаг, торгует не только одеждой, и я вспомнила, что видела там отдел с бумагой и ручками. Я заглянула проверить, нет ли у них перьев для ручки. Когда пишешь ручкой задом наперед, это погибель для перьев – у левшей та же проблема, все время перья ломаются. А я много здесь пишу, и довольно часто задом наперед, так что перья кончаются. Вот я и зашла посмотреть, и они были, и я купила одно, и это было удачно, но еще удачнее, что за тем отделом я увидела книжный.
Да, я знала, что в некоторых универмагах бывают книжные отделы. В «Гароде» есть. Оттуда мой ВК – три красивых томика с приложениями, тетушка Тэг привезла мне из Лондона. Но в кардиффских «Ховеллсе» и «Дэвиде Моргане» нет – может, потому что они не конкуренты «Лирсу», – и мне в голову не приходило искать его в «Овенс-Овенс». Но, восторг и радость, он там есть! И, что самое лучшее, к полному моему изумлению, там был новый Хайнлайн, «Число зверя» в бумажном переплете от NEL, январь 1980-го, вот какой новенький! Я сразу его купила, мне даже не пришлось залезать в отложенные деньги.
Я чуть не начала его в поезде, но, как хорошая девочка, не только закончила «Особый дар», но и начала «Двери в песке». Держать новенького толстого Хайнлайна и не прочитать ни слова из него – такое дивное чувство. Как награда. Скакать хочется от счастья, как подумаю, что он меня ждет.
