ГЛАВА 22

– Она права, – первым сказал Дэмьен.

– Она стала Дочерью Тьмы, – фыркнула Шони.

– Что? – пронзительно вскрикнул Дэмьен.

– Не цепляйтесь к ней! – немедленно бросилась на мою защиту Стиви Рей. – Она проводит разведку!

– Разведку в аду? Если она стала Дочерью Тьмы, значит, она перешла на сторону врага, – отрезал Дэмьен.

– Она стала Дочерью Тьмы, – повторила Шони.

– Мы сами слышали, – подтвердила Эрин.

– Эй, – подала голос я, – вообще-то, я еще здесь.

– И что ты собираешься делать? – поинтересовался Дэмьен.

– Пока не знаю.

– На твоем месте я бы составила план, да побыстрее, иначе эти ведьмы сожрут тебя и косточек не оставят, – посоветовала Эрин.

– Точно! – засмеялась Шони и нарочито громко захрумкала салатом.

– Как вам не стыдно! – воскликнула Стиви Рей. – Она не должна составлять план в одиночку. Мы ее друзья, а значит, должны ей помочь!

Она скрестила руки на груди и грозно посмотрела на жующих Близняшек. Я растроганно улыбнулась.

– Вообще-то у меня есть одна идея.

– Прекрасно! Выкладывай, а мы устроим мозговой штурм, – просияла Стиви Рей.

Все с любопытством уставились на меня. Я вздохнула и неуверенно поежилась, опасаясь, что буду выглядеть круглой дурой. Но потом решила ничего не придумывать, а просто выложить то, что пришло мне в голову после разговора с бабушкой:

– Я хочу произнести древнюю очистительную молитву согласно ритуалу индейцев чероки и попросить Никс помочь мне придумать план.

Мне казалось, что молчание за столом будет длиться вечно. Наконец, Дэмьен осторожно сказал:

– Попросить помощи у Богини – это неплохая идея.

– Ты чероки? – с любопытством спросила Шони.

– Ты похожа на чероки, – кивнула Эрин.

– Ее фамилия Редберд, значит она чероки! – разрешила их сомнения Стиви Рей.

– Что ж, хорош-о-о, – протянула Шони, но я видела, что она не слишком в этом уверена.

– Я просто подумала, что Никс может выслушать меня и… дать какой-нибудь знак, подсказать, что делать с этой мерзкой Афродитой, – я по очереди посмотрела на каждого из своих друзей. – Понимаете, я просто чувствую, что ее нужно остановить. Нельзя, чтобы все эти мерзости сходили ей с рук.

– Разреши мне рассказать им, пожалуйста! – неожиданно дернула меня за рукав Стиви Рей. – Они никому не проболтаются, я ручаюсь! Если они будут знать, то смогут тебе помочь.

– Что за фигня? – насупилась Эрин.

– Все, попалась, детка, – грозно сказала Шони, наставив свою вилку на Стиви Рей. – Если ты сейчас же не выложишь нам, в чем дело, мы будем тянуть из этой болтушки жилы, пока она не выдаст нам твой секрет.

Я сердито посмотрела на Стиви Рей, а она виновато втянула голову в плечи и пискнула:

– Прости. Я не хотела.

Делать было нечего. Я неохотно нагнулась над столом и сказала, понизив голос:

– Обещайте, что никому не скажете.

– Обещаем! – хором сказали все четверо.

– Мне кажется, я чувствую все пять стихий в магическом круге.

Тишина. Молчание. Они просто смотрели на меня. Трое – изумленно, Стиви Рей – сияя торжеством.

– Ну что, вы и теперь не верите в то, что она сможет победить Афродиту? – победоносно воскликнула моя соседка.

– Так и знала, что за твоей Меткой скрывается кое-что поинтереснее обычного сотрясения мозга, – выдохнула Шони.

– Вот это сплетня! – присвистнула Эрин.

– Никому не рассказывайте! – испугалась я. – Вы обещали!

– Успокойся, – отмахнулась Шони. – Мы просто умеем смотреть в будущее. Когда-нибудь это будет такая сплетня!!!

– И мы умеем ждать, пока сплетня созреет, – заверила Эрин.

Дэмьен, казалось, даже не слышал их шуточек.

– Я не встречал упоминаний о Верховных жрицах, обладавших связью со всеми пятью стихиями, – с нарастающим волнением сказал он. – Ты понимаешь, что это значит? – И не дав мне возможности ответить, выпалил сам: – Это значит, что, в потенциале, ты самая грандиозная Великая жрица в истории!

– В чем? – глупо переспросила я.

– Ты можешь стать самой могущественной Великой жрицей в истории! – нетерпеливо отмахнулся Дэмьен. – Ты можешь победить Афродиту!

– А вот это уже по-настоящему хорошие новости, – сказала Эрин, а Шони энергично закивала.

– Где и когда мы будем проводить этот твой очистительный ритуал? – спросила Стиви Рей.

– Мы? – растерянно переспросила я.

– Мы не бросим тебя одну, Зои! – отрезала Стиви Рей.

Я хотела возразить – нет, в самом деле, я ведь даже не очень понимала, что собираюсь делать. Не хватало только, чтобы мои друзья приняли участие в затее, которая может – нельзя исключать и такой вариант – закончиться полной неудачей! Как я тогда буду смотреть им в глаза? Но Дэмьен не дал мне времени для объяснений.

– Мы нужны тебе, – просто сказал он. – Даже самой могущественной Великой жрице нужен магический круг.

– Вообще-то я даже не думала о круге. Я собиралась просто произнести молитву и все.

– Но ведь ты хочешь просить о помощи Никс? Значит, тебе непременно нужен круг! Чтобы встать в него и сотворить свою молитву, – предположила Стиви Рей.

– Звучит логично, – кивнула Шони.

– А потом, если ты действительно обладаешь близостью к пяти элементам, то мы все это почувствуем. Правильно я говорю, Дэмьен? – спросила Стиви Рей.

Все повернулись к нашему нетрадиционно ориентированному мудрецу.

– По-моему, в твоих словах есть смысл, – согласился он.

Но меня продолжали мучить сомнения, хотя я была страшно рада и благодарна за то, что друзья были готовы поддержать меня и не бросить одну в такое трудное время.

«Дорожи ими, ибо они жемчужины великой цены», – прошелестел у меня в голове знакомый голос, и я поняла, что должна довериться этому новому таинственному инстинкту, родившемуся в моей душе после того, как поцелуй Никс изменил мою Метку и всю мою жизнь.

– Хорошо, только мне понадобится пучок трав для окуривания.

Все четверо непонимающе уставились на меня, поэтому я пояснила:

– Это нужно для очищения, ведь у нас здесь нет источника проточной воды. Или есть?

– Ты имеешь в виду ручей, реку или что-то в этом роде? – уточнила Стиви Рей.

– Нуда.

– Есть небольшой ручеек, он течет за обеденным залом и убегает куда-то под здание школы, – подумав, ответил Дэмьен.

– Это не подойдет, тут нас могут заметить. Значит, остается окуривание. Для пучка лучше всего подходит лаванда и шалфей, но на крайний случай сойдет и сосновая ветка.

– Я достану тебе шалфей и лаванду, – сказал Дэмьен. – Сухие травы хранятся в лаборатории при Классе чар и ритуалов, это изучают на пятой и шестой ступенях. Я просто зайду туда и скажу, что меня послал кто-то из старшеклассников. Что еще нужно?

– Моя бабушка всегда благодарила семь священных сил, почитаемых индейцами чероки: север, юг, запад, восток, солнце, землю и сущность. Но я думаю, что мне нужно каким-то образом посвятить свою молитву именно Никс, – пробормотала я, напряженно размышляя.

– Это ты правильно придумала, – одобрила Шони.

– Точно, – добавила Эрин. – И вообще, при чем тут солнце? С какой стати его благодарить? Никс это не понравится, она же Ночь.

– А я думаю, ты должна прислушаться к себе, – сказала Стиви Рей.

– Она права. Всех Верховных жриц учат, прежде всего, доверять себе и слушать свой внутренний голос, – подтвердил Дэмьен.

– Ладно, над этим я подумаю. Еще мне нужны свечи для каждой стихии, – вспомнила я.

– Клево-плево, – кивнула Шони. – Храм никогда не закрывается, а там этих свечей – хоть засыпься.

– А их можно брать? – забеспокоилась я. Вряд ли Богиня обрадуется, когда узнает, что я обокрала ее храм!

– Но мы же возьмем на время, а потом вернем на место, – заверил меня Дэмьен. – Что еще?

– Все.

Я задумалась. Ох, как все непросто! Правильно ли я поступаю?

– Где и когда? – спросил Дэмьен.

– После ужина. В пять утра. Только мы не должны выходить все вместе. Боюсь, как бы Афродита и ее прилипалы не заподозрили неладного и не проследили за нами. Давайте встретимся у большого дуба, около восточной стены, – я криво усмехнулась и пояснила: – Вы легко его найдете, если представите, что выбежали из рекреации и хотите смыться от Дочерей Тьмы куда-нибудь подальше.

– Тогда это нетрудно, – засмеялась Шони. Эрин возмущенно фыркнула.

– Ладно, мы принесем с собой все, что нужно, – сказал Дэмьен.

– Мы принесем ритуальные штучки, а ты неси свою потенциальность, – подмигнула мне Шони и ехидно посмотрела на Дэмьена.

– Это грамматически неверно, – вздохнул Дэмьен. – Тебе следует больше читать, Шони, это расширит твой словарный запас.

– Пусть твоя мамочка больше читает, – ухмыльнулась Шони, и они с Эрин, переглянувшись, многозначительно захихикали.

Я была только рада тому, что разговор свернул на посторонние темы, и принялась за свой салат, рассеянно прислушиваясь к подколам друзей.

Задумчиво жуя, я повторяла про себя слова очистительной молитвы, когда вдруг Нала вскочила на соседнюю лавку и посмотрела на меня своими большими умными глазами, а потом прижалась к моему боку и заурчала, как маленький моторчик. Не знаю почему, но мне сразу стало легче.

Когда прозвенел звонок, мы встали из-за стола.

Каждый из четверых лукаво подмигнул мне и пропел: «Увидимся, Зет», от чего я совсем повеселела, хотя каждый раз, когда они произносили мое новое прозвище, у меня виновато сжималось сердце.

В кабинете испанского стоял смех и галдеж. Весь урок мы учились говорить о том, что любим и чего не любим. Профессор Гарми насмешила меня до икоты. Она заявила, что мы непременно запомним этот урок.

Me gusta gatos. (Я люблю кошек.) Me gusta ir de compras. (Я люблю делать покупки.) No me gusta cocinar (Я не люблю готовить.) No megusta lavandar el goto (Я не люблю мыть кошку).

Профессор Гарми сказала, что это ее любимые фразы, и мы целый час составляли список своих.

Я с трудом удержалась, чтобы не написать в тетради что-нибудь вроде Me gusta Еriк или No me gusta vedma Aphrodita. Правда, я не была уверена в том, что слово «ведьма» звучит по-испански как «vedma», но это мелочи. Главное, урок был ужасно интересный, и я поняла почти все, о чем говорили в классе.

На фехтовании тоже было неплохо.

Потом чистка стойла позволила мне собраться с мыслями и хорошенько повторить очистительную молитву. В этот вечер Стиви Рей не пришлось бы прибегать за мной, я сама ужасно боялась опоздать.

Как только прозвенел звонок, я отложила щетку (профессор Ленобия опять разрешила мне вычесать Персефону и даже пообещала, что на следующей неделе позволит прокатиться на ней!) и бросилась прочь из конюшен. Я надеялась, что в «реальном» мире еще не очень поздно, и я успею позвонить бабушке и рассказать ей о том, какая у меня замечательная лошадка.

– Я знаю, что ты задумала! Клянусь, я чуть не описалась от испуга.

– Черт возьми, Афродита! Нельзя же так бесшумно подкрадываться к людям! Повесь себе колокольчик, что ли. Ты что, человек-паук? Ты меня до смерти напугала.

– Да что ты? – с деланным изумлением протянула белокурая красотка. – Честным людям нечего бояться. Комплекс вины замучил?

– Афродита, не надо усложнять. Если к человеку подкрасться незаметно, он обычно пугается. Вина здесь совершенно ни при чем.

– Значит, ты ни в чем не виновата?

– Послушай, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

– Я знаю, что ты собираешься делать сегодня ночью.

– Повторяю в третий раз – я не понимаю о чем ты.

«Вот засада. Как она могла узнать?»

– Хватит притворяться! Все считают тебя милой наивной деточкой, твоя проклятая Метка просто свела их с ума! Но меня ты не проведешь!

Афродита преградила мне дорогу. Ее прекрасные голубые глаза превратились в две узкие щелки, а лицо исказила бешеная злоба, так что «убийственная красотка» до жути стала похожа на настоящую ведьму.

Я даже успела пожалеть, что Близняшки ее не видят, они бы непременно порадовались точности придуманного ими прозвища.

– Забудь о той фигне, которую тебе тут порассказали. Он – мой. И всегда будет моим.

Я невольно вытаращила глаза, а потом чуть не расхохоталась от облегчения. Значит, она говорила об Эрике, а совсем не об очистительном ритуале!

– Впервые слышу, что у Эрика есть заботливая мамочка. Он знает, что ты хлопочешь о нем за его спиной?

– Я была похожа на его мамочку в коридоре?

Это был сильный удар. Значит, она с самого начала все знала. Что ж, так даже проще. Нам все равно пришлось бы поговорить по душам.

– Нет, ты не была похожа на его мамочку. Ты была похожа на потерявшую голову девчонку, которая продолжает навязываться парню даже после того, как он ясно сказал, что ее не хочет.

– Проклятая сука! Я не позволю так говорить со мной!

Афродита замахнулась на меня своей когтистой рукой, собираясь ударить по лицу. А дальше все произошло как в замедленной съемке.

Я перехватила ее руку и легко – даже слишком легко – и удержала ее в воздухе. Грозная Афродита словно превратилась в маленького ребенка, обезумевшего от ярости, но слишком слабого, чтобы причинить какой-либо вред взрослому.

Продолжая держать Афродиту за руку, я посмотрела в ее горящие ненавистью глаза:

– Никогда не пытайся меня ударить, Афродита. Я не позволю тебе мной помыкать. Запомни это прямо сейчас, и запомни хорошенько. Я тебя не боюсь, – с этими словами я небрежно отбросила ее руку и с изумлением увидела, как Афродита отлетела на несколько шагов назад.

Она злобно взглянула на меня, потирая запястье.

– Не смей появляться у нас завтра, слышишь? С сегодняшнего дня ты навсегда исключена из Дочерей Тьмы.

– Да что ты говоришь?

Я почувствовала необыкновенное спокойствие. Я знала, что у меня есть козырь, и с удовольствием предъявила его Афродите:

– Надеюсь, ты сама сообщишь моей наставнице, Верховной жрице Неферет, которая, кстати, первая посоветовала мне вступить в ваши ряды, что ты выгнала меня после первой же церемонии только за то, что в меня влюбился твой бывший парень?

Она побелела.

– Потому что если Неферет спросит меня о Дочерях Тьмы, будь уверена, я никак не смогу скрыть от нее своего горя! – насмешливо закончила я и притворно захныкала, собирая в ладошку воображаемые слезы.

– Ты еще пожалеешь об этом, – прошипела Афродита сквозь стиснутые зубы. – Подумай хорошенько, нужна ли тебе компания, в которой ты никому не нужна и где тебя никто не хочет видеть?

Это был удар ниже пояса. У меня похолодело в животе, и я с трудом заставила себя сохранить спокойствие, чтобы Афродита не догадалась, что попала в больное место. Зачем ей знать, что в моей жизни уже была одна компания, где мне никто не был рад. Правда, эта компания называлась семьей.

– Ты напрасно беспокоишься обо мне, Афродита. Ты просто забыла, что Эрик Найт Сын Тьмы. Как раз сегодня за обедом он сказал, что будет счастлив видеть меня членом клуба.

– Хорошо, Зои. Можешь прийти на праздник. Можешь делать вид, будто ты одна из Дочерей Тьмы. Но запомни простую вещь. Это мои Дочери Тьмы. Ты всегда будешь для нас чужой, ты никому не нужна и никто тебе не рад. И еще кое-что. Между мной и Эриком Найтом существует особая связь, понять которую тебе не дано. Он никогда – ты слышишь? – никогда не будет моим бывшим. Жаль, что в тот раз ты поторопилась уйти, не досмотрев окончания нашей маленькой игры в темном коридоре. Эрик Найт, как всегда, сделал все, что я от него хотела. Он всегда был, есть и будет таким, каким я хочу его видеть. Моим Эриком Найтом.

С этими словами она торжествующе взмахнула своими роскошными волосами и удалилась.

Я не успела даже дух перевести, как из-за ближайшего дерева высунулась кудрявая голова Стиви Рей.

– Она ушла?

– К счастью, – буркнула я, поворачиваясь к ней. – Что ты тут делаешь?

– Смеешься, что ли? Прячусь, что же еще! Афродита меня до смерти напугала, просто ноги подкосились. Я пришла за тобой и увидела, как вы ругаетесь. Ой, Зои! Она же пыталась тебя ударить! Умереть – не встать!

– Нашей Афродите нужно срочно записаться в класс психологической разрядки. Она совершенно не умеет владеть собой.

Стиви Рей тихонько захихикала.

– Можешь уже вылезти из-за дерева, – усмехнулась я.

Все еще смеясь, она выскочила из-за ствола и взяла меня под руку.

– Ты дала ей настоящий отпор!

– Я старалась.

– Но она теперь всерьез тебя возненавидит.

– Это точно.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Да. Теперь у меня нет выбора. Я должна ее победить.

– Ну да.

Я не стала говорить Стиви Рей, что у меня не было выбора задолго до того, как Афродита попыталась выцарапать мне глаза. У меня его не было с тех самых пор, когда моей Метки коснулась Никс.

И пока мы со Стиви Рей молча шагали через освещенную газовым светом ночь, слова великой Богини снова и снова звучали в моей голове:

«Ты, намного старше своих лет, Птичка Зои. Верь в себя, и у тебя все получится. Но помни – тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несет добро».