Ерофей Трофимов
Пепел на обелиске
Взрыв сверхновой заставил вздрогнуть всех обитателей вселенной, на несколько стандартных минут ослепив и оглушив все средства связи и коммуникаций. Неизвестно, что именно стало причиной гибели звезды, но все службы всей обитаемой галактики были приведены в режим быстрого реагирования. Но, несмотря на проблемы со связью, нашлись и те, кто рискнул выйти в пространство, надеясь отыскать кусок погибшей звезды.
Давно уже канули в Лету двигатели внутреннего сгорания и жидкое топливо, теперь все содружество лиги наций начало очередной виток гонки за энергоносителями. Разросшееся до безобразия человечество перемещалось с планеты на планету на космических кораблях, которым требовалось хоть и твердое, но топливо. Трансураниды, крошечный кусочек которых мог выдать энергию огромного генератора. И именно за обломками взорвавшейся звезды отправились так называемые земляне.
Земля, или, как ее теперь называли, старая Терра, давно уже не могла вместить и прокормить свое население, и государства, каждое в свою очередь, принялись осваивать разные планеты, начиная с планет Солнечной системы. Но новый скачок развития технологий вывел человечество на другой уровень развития, что позволило ему начать освоение космоса в полном смысле этого слова.
Выведя с земли все тяжелые производства, люди смогли сохранить ее как заповедник. Теперь, чтобы поселиться на этой колыбели человечества, людям нужно было получить особое разрешение в совете содружества лиги наций. Земля стала своеобразным курортом и музеем, куда приезжали на отдых и экскурсии. Но отдавая дань памяти прошлому, государства оставили за собой прежние, земные названия, даже несмотря на то, что многие из них теперь занимали не просто территории, а целые планеты. А перелет с планеты на планету требовал топлива.
Напрасно искатели приключений, огромные корпорации и структуры различных государств рыскали в пространстве, пытаясь найти хоть что-то. Точно зная только направление, где когда-то находилась звезда, они старательно утюжили вакуум в поисках остатков светила. Но мощный взрыв разбросал их на многие парсеки во всех направлениях. К тому же, чтобы подобраться к самому месту взрыва, им приходилось пробираться в практически неизвестную звездную систему под странным названием Бельсар.
Кто и когда назвал ее так, им было неинтересно, но в том, что система была не изучена, были уверены твердо. Во время поисков пропало несколько кораблей, однако розыск результатов не дал. В конце концов, все эти авантюристы бросили поиски, отправившись восвояси с пустыми руками. И никто из них так и не заметил появления странной аномалии, появившейся на месте взрыва звезды.
* * *
Возвращение офицеров на флагман эскадры оказалось не таким простым, как отправление с него. Предоставленный им катер ксеносов не был способен развивать скорости, доступные транспортам людей. Едва поднявшись на орбиту Ксены, катер вынужден был сбросить скорость и по большой дуге обходить место схватки трех рас. Не отрывавший взгляда от тактического монитора верховный то и дело сжимал когтистые пальцы так, что в каюте катера раздавался скрежет.
Тем временем, иные из аномалии пытались развить наступление, сосредоточив огонь на кораблях ксеносов. Очевидно, они поняли, что огромные корабли не имеют достаточной мощности накопителей для серьезного отпора противнику, но вступившие в схватку корабли людей, спутали им все карты. Энергетический щит монитора, не выдержав напряжения, судорожно замигал. Гигантский корабль иных, не выдержав объединенного залпа всей человеческой эскадры, дернулся, словно вздрогнул и, окутавшись облаком кристаллизованного газа, начал медленно заваливаться на бок.
— Есть! — хрипло выдохнул верховный, радостно взмахивая рукой.
Сидевший рядом с ним Влад едва успел увернуться от просвистевших у самого носа когтей.
— Поаккуратнее, приятель. Так можно и на оборотку нарваться, — проворчал разведчик, пытаясь отодвинуться подальше.
— Простите, — склонил голову техножрец. — Но мне просто невыносимо видеть, как эти мерзкие гурты уничтожают цвет нашего флота.
— Не уничтожат. Сейчас наши им холку надерут, — уверенно отозвался Влад.
Словно в подтверждение его слов, эскадра людей перестроилась и нанесла очередной удар по следующему монитору. Никто из наблюдавших за боем так и не понял, что произошло, но огромная махина корабля вдруг окуталась вспышкой яркого пламени, после чего, попросту развалилась.
— Хрена себе! — охнул Рашид. — Чем это они его так?
— Понятия не имею, но эти твари обитают в метановой среде, так что, допущу, что одна торпеда пробила обшивку и газ сдетонировал, — проворчал Влад, задумчиво потирая шрам на лице.
— А какая собственно разница, от чего этот корабль развалился? — насторожено спросил верховный.
— Большая. Узнав уязвимое место этих калош, мы сможем уничтожать их быстро и малыми силами. А потеряв большое количество кораблей за короткий срок, они трижды подумают, стоит ли с нами связываться, — наставительно произнес Влад.
— Не думаю, что эти существа отступятся от своих планов, — помолчав, ответил техножрец.
— Почему вы так решили? — моментально насторожился «нюхач». Чутье опытного следователя заставило его сделать стойку.
— У меня нет прямого ответа, — задумчиво покачал головой верховный. — Это, скорее, догадка, — чуть ли не по складам добавил он, не отрывая взгляда от монитора.
— Вы пытаетесь сканировать их? — растеряно спросил Рашид.
— Да.
— На таком расстоянии? — продолжал спрашивать «нюхач» не верящим голосом.
— Однажды я уже говорил, что, несмотря на весь свой потенциал, вы все, не более чем ученики, — вздохнул верховный. — Моя раса пользуется мыслеречью вот уже десятое поколение подряд, но и мы еще не достигли своего пика. Возможности такого способа общения и получения информации практически безграничны.
— А вы бы взялись обучать кого-то из людей? — осторожно спросил «нюхач».
— Я не слишком силен в этом, — покачал головой техножрец.
— То есть, сотрудничество в данной области между нами невозможно? — уточнил Рашид, заметно помрачнев.
— Я сказал, что именно я не силен в обучении других, но не сказал, что это невозможно, — ответил, техножрец, чуть оскалившись. — Оказавшись на борту моего корабля, я испрошу разрешения Верховных Управляющих и попрошу прислать настоящего учителя для ваших людей.
— Вот кстати, — неожиданно вступил в разговор Влад. — Верховные Управляющие, это одна особь, или несколько. В разговорах с нами вы использовали как единичное, так и множественное число.
— Их десять. Каждый из них отвечает за какую-то отдельную сферу нашей жизни, но когда возникает сложный вопрос, решение принимается совместно.
— И где они обитают? — продолжал допытываться разведчик. — Подлетая к планете, я не заметил строений, походящих на какую-то резиденцию.
— На поверхности Ксены постоянно живут только рабочие особи. Резиденция Верховных Управляющих расположена в каскаде пещер, перестроенных под их нужды. Это единственное место, где технически прогресс используется на полную мощность. Там же, рядом с ними, живут и все те, кто занимается обслуживанием техники и обеспечивает Верховным Управляющим должный комфорт.
— Вы называете себя империей, а на самом деле, вашей расой управляют десять особей. Как же тогда император? — не унимался Влад.
— Императорская семья, это тема для отдельного рассказа, но я не уполномочен говорить об этом, — покачал головой техножрец.
— Почему? Ведь я не спрашиваю точное местонахождение их резиденции и способ их охраны. Я пытаюсь понять устройство вашего общества, — продолжал настаивать разведчик.
— Низшие, не должны обсуждать жизнь высших.
— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку, — в тон ему фыркнул Влад. — Чушь собачья. Меня не интересуют их постельные развлечения. Я пытаюсь понять, почему вы называете себя империей, если конечные решения принимаются не императором. И есть ли он у вас вообще.
— Есть. Но император, это дух нашей расы. Его живое воплощение, обладающее безграничной властью над всеми нами. Любой ксенос, не задумываясь, отдаст свою жизнь даже ради развлечения императора. Просто потому, что ему захотелось посмотреть, как льется кровь.
— Но решения принимает не он, — не отставал Влад.
— Император не должен отвлекаться от более важного дела. Его задача, служить духу Ксены, духу нашей планеты, ставшей колыбелью нашей расы, а со всем остальным, справятся Верховные Управляющие.
— Тогда, объясните мне, что такое дух вашей планеты? Это ваша религия? Верование? — зашел разведчик с другой стороны.
— Это наша бытность. Мы не просто верим в духов, оберегающих наши дома, корабли, орбитальные крепости. Мы знаем, что они существуют и следят за каждым нашим поступком, и если наши дела не понравятся им, то духи могут покарать преступника.
— И вы видели подобную кару? — скептически поинтересовался Влад.
— Я верховный техножрец линкора, — гордо произнес ксенос, вскинув голову. — Я видел такое, что вам, и помыслить было бы страшно.
— Ну-ну, — иронично хмыкнул разведчик.
— Почему вы мне не верите? — удивился верховный.
— Потому, что вы не хотите ничего толком объяснить, — пожал плечами Влад. — Всю информацию об устройстве вашего общества мне приходится буквально вытягивать из вас. Вы говорите о сотрудничестве, просите помощи, но при этом, пытаетесь скрыть любую информацию о себе. Существа, жаждущие дружбы, так себя не ведут.
— Я не совсем понимаю, зачем вам эти знания? — помолчав, спросил техножрец.
— Чтобы понимать, с кем имеешь дело, — отрезал разведчик. — Если разобраться, что мы вообще знаем о вас? Воинственная, кровожадная раса, скупающая рабов непонятно для каких целей. При достаточной доле фантазии, можно предположить, что вы используете их в пищу. И как тогда мы должны воспринимать вас?
— Понимаю, — вздохнув, кивнул верховный. — Похоже, тема рабов для вас очень болезненна, раз вы все время тычете меня в это носом. Признаюсь, я в затруднении.
— С чего это вдруг? — удивился Влад.
— Я не уверен, что могу посвящать вас в особенности нашей жизни.
— Либо так, либо, вообще никак, — жестко ответил разведчик.
— Вы ставите меня перед сложным выбором. Отказавшись, я не достигну своей цели. А рассказав вам все, приобрету опасных врагов, — тихо прошипел верховный.
— Значит, вы все-таки едите их, — рычащим от злости голосом прохрипел Влад.
Вместо ответа, техножрец только тяжело вздохнул и, сжав когтями подлокотники своих носилок, еле слышно заговорил. Друзья слушали его, ловя каждое слово и сидя, не шевелясь, словно закаменев. Больше всего Рашид боялся, что разведчик сорвется, и перестреляет всех ксеносов, находившихся на борту катера. Пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, он незаметно ухватил сидевшего рядом Влада за локоть и, сосредоточившись, направил на него теплую волну умиротворения.
Но время шло, техножрец продолжал говорить, а разведчик все так же молча, смотрел на него, словно пытаясь взглядом раздавить рассказчика. Верховный замолчал, и Влад, сделав глубокий вдох, еле слышно произнес:
— Жаль, что я не знал всего этого раньше.
— И сейчас не поздно отказаться помогать нам, — вздохнул техножрец.
— Я говорю не о помощи, — выдохнул Влад. — Знай все это раньше, и наша эскадра не спасала бы ваши корабли, а уничтожала вашу расу. Всех до единого.
— Именно об этом я и говорил, — кивнул техножрец. — Теперь, вы сделаете все, чтобы уничтожить нас.
— Для этого, одного пенсионера слишком мало, — фыркнул Влад. — Теперь, когда о вашем существовании узнали во всем обитаемом мире, это невозможно.
— Но на вашу помощь в решении нашей проблемы мы можем больше не рассчитывать, — закончил за разведчика фразу верховный.
— Я еще не решил, — помолчав, нехотя признался Влад.
— По крайней мере, вы отвечаете честно, — выдохнул техножрец, звонко щелкнув клыками.
— Несмотря на свою профессию, я стараюсь все делать прямо. В отличие от вас, — огрызнулся разведчик.
Рашид, слушавший их разговор затаив дыхание, коротко посмотрел на тактический монитор, и невольно вздрогнув, громко сказал:
— Они удирают.
— Кто? Где? — дружно спросили собеседники-противники оглядываясь на «нюхача».
— Иные. Уходят обратно в свою дыру, — уточнил Рашид, тыча пальцем в монитор.
— Да и хрен с ними, — отмахнулся Влад, снова поворачиваясь к верховному.
Только теперь, Рашид понял, почему про разведчиков говорят, что у них бульдожья хватка. Его отчаянная попытка отвлечь Влада от опасной темы провалилась. Вцепившись в жертву, разведчик продолжал давить на него с упорством гидравлического пресса. Так было и теперь. Отмахнувшись от напарника, Влад навис над техножрецом и глядя ему в глаза, еле слышно шипел, скаля зубы не хуже самого ксеноса:
— Вашу расу нельзя даже называть гуманоидной. Вы каннибалы, людоеды, которых нужно уничтожать. Вы просто дикие звери, не способные воспринимать кого-то кроме себя.
Дверь ходовой рубки распахнулась и в отсек, где находились путешественники, ворвался один из помощников техножреца. Рашид не успел даже глазом моргнуть, как разъяренный до буйного помешательства разведчик оказался на ногах. Левая рука с биомеханическим протезом молнией метнулась к морде адепта и его челюсти оказались сжаты, словно стальным капканом. Сильный рывок вниз, и ксенос оказался на коленях, с задранной к потолку мордой.
Тяжелый скафандр с приводом усиления мускулов делал разведчика равным по силе любому из находившихся в катере ксеносов, а боевой опыт возвышал над ними на голову. Схваченный адепт тщетно скрежетал когтями по стали скафандра, пытаясь вырваться из болезненной хватки противника. Влад, бросив на верховного короткий, яростный взгляд, чуть усмехнулся и коротким рывком свернул молодому ксеносу шею.
Не ожидавший такой выходки Рашид растеряно охнул и, вскочив на ноги, выхватил штурмовик, готовясь подороже продать свою жизнь. Но выглянувший из рубки второй адепт только растеряно клацнул клыками и моментально втянулся обратно, захлопнув за собой дверь. Тяжело сменив позу, верховный устало вздохнул и, покосившись на мертвую тушу сказал:
— Я опять вынужден приносить вам свои изменения за своих подчиненных. Он получил то, что заслужил.
— С чего вдруг он решил броситься на нас? — не удержался от вопроса Рашид.
— А вы не поняли? Атмосфера злости и ненависти в нашем отсеке достигла таких вершин, что ее просто нельзя было не ощутить. Он решил, что мы готовимся к бою и кинулся в атаку.
— Ну и дурак, — презрительно фыркнул Влад. — Если мне мой склероз не изменяет, это именно он пытался мне угрожать в нашу первую встречу?
— Да.
— Понятно. Затаил злобу и решил воспользоваться моментом. Ладно, помер Максим, и хрен с ним, — проворчал Влад, и слегка пнув тело поверженного противника стальным ботинком, уселся на свое место.
— Я не совсем понял то, что вы сказали, но судя по эмоциональному фону, что-то презрительное, — осторожно уточнил верховный.
— Сложно уважать врага, пытающегося ударить в спину, — усмехнулся Влад.
— Странно. Вы совсем не боитесь нас, — вдруг сказал техножрец.
— А что тут странного? — не понял разведчик.
— Обычно, нас боятся все. Особенно, при первой встрече. Даже сейчас, он, — тут верховный ткнул когтем в Рашида, — боится нас. Точнее, не нас, а того, что может произойти.
— Не удивительно, он не боевик, — равнодушно отозвался Влад.
— Но почему в вас нет ни капли страха? Вы вообще ничего не боитесь?
— Ничего не боятся только клинические идиоты. Просто я умею держать свой страх под контролем.
— Не стой вы пред моими глазами, я бы сказал, что слышу слова моего подопечного, — удивленно покачал головой техножрец.
— Это вы про меченого генерала? — с усмешкой уточнил Влад.
— И носит он именно вашу отметину, — оскалился в ответ верховный. — Удивительно, как тесно переплетены ваши пути.
— В каком это смысле? — насторожился разведчик.
— Иногда, очень редко, я могу видеть будущее…
— Знаю. Вы уже говорили это, — бесцеремонно перебил его Влад.
— Да, но теперь, я вижу то, чего не видел раньше, — не меняя тона, продолжил верховный. — Я действительно вижу, что ваши пути очень тесно переплетены, и вам двоим, предстоит спасти обе наши расы.
— Ни хрена себе вы барин задачки ставите, — проворчал разведчик, растеряно оглянувшись на замершего, словно статуя, Рашида.
— Как не удивительно, но это правда.
— Да мы друг другу в глотки вцепимся, едва оказавшись на палубе одного корабля, — отмахнулся Влад.
— Нет. Перед вами обоими стоит большая и сложная задача, спасти наши миры. Придет время, вы оба сделаете свое дело. Так, как того потребует ваша совесть и ваша честь.
— Ну и черт с ним. Давайте оставим в покое мое светлое будущее и займемся мрачным настоящим, — ответил Влад, взмахнув рукой так, словно отметал все сказанное.
— Кажется, вы что-то решили, — полуутвердительно произнес верховный.
— Скажем так. Если хоть один пленник за время переговоров погибнет, я сделаю все, чтобы ваша раса больше никогда не вышла в объем. Даже если для этого мне придется уничтожить завод, где производят двигатели для кораблей.
— Я передам ваше требование всем верховным техножрецам, как только окажусь на борту своего корабля.
— А почему не сейчас? — моментально отреагировал разведчик.
— Для подобной передачи, у меня просто не хватит сил, — вздохнул техножрец.
— А на линкоре есть куча рабов, от которых вы можете забрать нужную вам энергию, — зашипел Влад, сходу впадая в ярость.
— Нет. Там, мне поможет сила духа моего корабля. Он поможет мне убедить всех верховных в необходимости заботы о рабах.
— Как же я ненавижу это слово, — прошипел разведчик так, что вздрогнул даже сидевший в сторонке «нюхач».
В отсеке повисла напряженная тишина, нарушаемая только тихим свистом системы очищения воздуха. Неожиданно, Рашид, откашлявшись, спросил:
— Верховный, а что будет с вашим верованием после того, как вы отдадите рабов?
— Этого мне знать не дано, — помолчав, вздохнул техножрец. — Единственное, что я знаю точно, так это то, что мы должны отдать рабов. Только так мы сможем спастись от вымирания или скорой гибели.
— Скорая гибель? — насторожился Влад. — Уничтожением вам никто не грозил.
— Иные, — коротко пояснил техножрец. — Им не нужны рабы или пища. Им нужно что-то другое. Я не знаю что именно, но это точно не живые существа.
— Выходит, это будет война на уничтожение? — продолжал допытываться Влад.
— Да.
— И откуда такая информация? Вы сами говорили, что не можете услышать их эмоции. Тогда, я просто вынужден предположить, что вы специально нагнетаете обстановку, чтобы втянуть нас в эту свару.
— Я не отказываюсь от своих слов, но в наш с ними первый контакт, мне удалось услышать отголосок их эмоций.
— И что вы услышали? — моментально вскинулся Рашид.
— Злость, презрение, досаду, что все идет не так… Странная смесь, — подумав, медленно ответил верховный.
— Странная? — удивленно переспросил Рашид.
— Да. Там меньше всего было злости. Скорее, презрение и досада.
— Понятно. Еще одна раса непобедимых воинов, — презрительно фыркнул Влад. — Как же вы мне все надоели. Великие! Непобедимые! Безжалостные! А на поверку, обычное дерьмо, которое впадает в панику едва завидит каплю собственной крови.
— Вы не высокого мнения о воинах нашей расы, — рыкнул техножрец, щелкнув клыками.
— Видывал я карликов и побольше, — огрызнулся разведчик.
— И даже схватка с генералом Альказом вас не впечатлила? — не остался в долгу техножрец.
— Этому щенку я шею голыми руками свернул, а генерала вашего, прирежу, да и то, только из уважения к его чину, — не сумел промолчать Влад.
— Ты чего бесишься? — неожиданно спросил Рашид.
— Бешусь? Да, бешусь. Бешусь потому, что застрял в этом богом забытом созвездии, вместо того, чтобы отлавливать пиратов, — зарычал в ответ разведчик.
— Мечтаешь поквитаться?
— Кто-то должен ответить за гибель моих родных, — угрюмо буркнул Влад.
— И ты назначил виноватыми пиратов.
— А кого еще? Этих крокодилов? Так драться с ними мне просто не дадут. И ты сам это знаешь.
— Знаю, — вздохнул Рашид так, словно согласился с собственным смертным приговором.
— Чего вздыхаешь? — вяло отреагировал Влад.
— Он огорчен, — ответил вместо «нюхача» верховный.
— Чем это? — не понял Влад.
— Я надеялся, что мы и дальше будем работать в одной связке, — нехотя пояснил Рашид.
— Зачем?
— С твоим опытом и моими навыками, мы могли бы горы свернуть. Я давно уже говорил начальству, что в группе не хватает опытного боевика, но при этом способного не только стрелять.
— А они?
— Считают, что прикрытия из взвода «медведей» больше чем достаточно.
— А разве нет?
— Иногда, нам нужен свежий взгляд. Подсказка со стороны. А эти дуболомы таскаются за нами с каменными рожами, да еще и шарахаются, стоит только кому-то вопрос задать.
— М-да, проблема, — протянул разведчик, сообразив, о чем он говорит.
* * *
Разгром врага воодушевил экипажи эскадры. В эфире то и дело раздавались крепкие комментарии по поводу столкновения, в нарушение всех правил радиообмена. Контр-адмиралу Ефимову пришлось даже рявкнуть на открытом канале, заставив всех умолкнуть. Удовлетворенно посмотрев на тактический монитор, где медленно дрейфовали обломки разбитых кораблей противника и, усмехнувшись, проворчал:
— Это вам не с всякими крокодилами воевать.
— Ваше превосходительство, разрешите всем экипажам от вашего имени благодарность объявить? — тихо поинтересовался адъютант адмирала.
— Добро. Заслужили, — решительно кивнул Ефимов и, выйдя из рубки, отправился в свою каюту.
Но дойти адмирал не успел. У самых дверей его перехватил посыльный, на весь коридор звонко проорав:
— Ваше превосходительство, с крейсера «Громовой» получен доклад. Катер с разведчиками возвращается.
— А сами они? Живы? — спросил Ефимов разворачиваясь к нему всем телом.
— Никаких иных сведений нет.
— Ясно. Иди. И больше не ори так, я не глухой, — буркнул контр-адмирал, отпуская матроса.
Теперь, ему предстояло самое трудное. Тихо и без шума изолировать двух офицеров, которые рисковали жизнью, чтобы получить нужные данные. И это была самая неприятная часть операции. Пройдя в свою каюту, Ефимов по внутренней связи вызвал командира роты «медведей» и, дождавшись его прихода, жестом указал на кресло. Сообразив, что разговор предстоит не простой, вызванный капитан, присел в кресло и выжидательно уставился на командира.
— Слушая меня внимательно, капитан, — помолчав, тихо сказал Ефимов. — Часа через три сюда прибудет катер с «Громового». На нем будут наши парни, что уходили на планету крокодилов.
Капитан, молча, кивнул, давая понять, что знает об этой поездке.
— Так вот, задача твоих парней, быстро и без шума, изолировать их обоих в отдельной каюте и выставить у дверей охрану.
— Зачем? — растеряно спросил капитан. — Они же считай, подвиг совершили…
— Заткнись, сынок. Думаешь, мне это сильно нравится? Нет, не нравится. Но так надо.
— Но зачем? — продолжал недоумевать офицер. От растерянности он даже забыл правила обращения к высшему чину.
— Затем, что эти крокодилы умеют не только глотки рвать. Они эмпаты. Но учти, этого никто не должен знать. С твоими парнями будут находиться рядом «вороны» из команды «нюхачей». Они проконтролируют эмпатический фон, чтобы нашими бойцами никто не смог управлять со стороны. Но, повторяю еще раз, тихо, и без шума.
— Легко сказать. Они же в тяжелых скафандрах, — проворчал капитан, мрачнея с каждой минутой.
— М-да, этого мы не учли, — растеряно ответил Ефимов, задумчиво барабаня пальцами по подлокотнику кресла. — Ладно, будем надеяться, что все обойдется.
— Вы опасаетесь, диверсии со стороны крокодилов? — осторожно уточнил капитан.
— Да.
— С их стороны, это было бы глупостью. Наши корабли уже второй раз их спасают. А устрой они пакость, так от них и памяти не останется, — решительно высказался офицер.
— Это на наш, человеческий взгляд. А чего они там придумают, одному Аллаху известно, да и то, смутно.
— Ясно. Разрешите идти? — спросил капитан поднимаясь.
— Шагай, боец, и помни. Только тихо.
— Разрешите еще вопрос, господин контр-адмирал?
— Валяй.
— А зачем такая секретность? Ну, сходили, вернулись, сели рапорта составлять. Там бы их и закрыли.
— Слишком много народу знает, куда и зачем они уходили. Так что, если увидят, что их берут под арест, то может и до бунта дойти. Не стоит экипаж лишний раз волновать. Потому и говорю, аккуратно.
— Понял, сделаем, — коротко кивнул капитан и, козырнув, вышел из каюты.
Спустя два часа, Ефимову доложили, что катер с «Громового» благополучно прошел шлюзование и контр-адмирал, тяжело поднявшись, медленно, словно нехотя направился к двери. Надев фуражку, он окинул каюту долгим, задумчивым взглядом и, неожиданно для себя самого, повернувшись к висевшей в углу иконе святого Георгия, покровителя воинов, тихо прошептал:
— Спаси нас и помилуй. Сбереги воев твоих от исчадий объема.
Сорвав с головы фуражку, Ефимов истово перекрестился и, круто развернувшись, стремительно вышел в коридор. Ожидавший у дверей каюты посыльный, вытянувшись во фрунт, бодро доложил:
— Ваше превосходительство, разведчики прибыли и, в сопровождении взвода «медведей», доставлены на третью палубу. Им выделена отдельная каюта, для общения с контрразведкой и составления полного отчета.
— Добро. Проводи, — коротко приказал Ефимов.
Спустя двадцать минут, он осторожно постучал в дверь указанной каюты и, не дожидаясь ответа, решительно повернул ручку. Дверь распахнулась, и контр-адмирал оказался в маленьком матросском кубрике, отведенном специально для содержания вернувшихся офицеров. Окинув взглядом спартанскую обстановку, Ефимов мрачно хмыкнул и, услышав звук льющейся из душа воды, присел к столу на прикрученный к палубе табурет.
Выбравшись из доспехов, разведчики долго и с наслаждением принимали душ, смывая с тела пот и последствия использования автономной системы жизнеобеспечения. В кубрике оба офицера появились с разницей в десять секунд. Замотанные в полотенца, они замерли на пороге, увидев посетителя. Пытаться следовать уставу в таком положении, глупо, а фамильярничать не позволяло воспитание и привычка.
— Расслабьтесь, мужики. Не на плацу, — махнул рукой Ефимов, понимая их затруднение.
Разведчики быстро привели себя в относительный порядок и, усевшись на койки, вопросительно уставились на начальство. Понимая, что должен как-то пояснить свое появление, Ефимов задумчиво почесал в затылке и, усмехнувшись, развел руками:
— Твою ж в маковку, пока сюда шел, куча вопросов была, а вас увидел, и с чего начать не помню.
— Не помните, или не знаете? — осторожно уточнил Рашид.
— Ты чего, филолог? — повернулся к нему Ефимов.
— Нет, юрист.
— Вот и не канифоль мне мозговую мышцу, говорун.
— Есть не канифолить, — удивленно отозвался «нюхач».
— Расслабься, капитан. Его превосходительство нас проверить решил, — усмехнулся Влад, внимательно глядя на контр-адмирала.
— С чего ты взял? — не понял Рашид.
— Вижу, — коротко отозвался разведчик, продолжая чуть улыбаться.
— Вот что вы за народ, «драконы»? Даже проверить вас беспроблемно не получается, — проворчал Ефимов, смущенно усмехаясь.
— Ваше превосходительство, я этих проверок уже столько прошел, что сам могу психологические тесты составлять, — рассмеялся Влад.
— То есть, обдурить тебя, мне не удастся, — с улыбкой уточнил Ефимов.
— Извините, ваше превосходительство, — развел руками разведчик.
— Ну и хрен с ним. Пусть тогда этим наши мозгокруты занимаются. Рассказывайте, как там было, — потребовал контр-адмирал.
— Если в двух словах, то интересно и познавательно, — ответил разведчик.
— А если полностью?
— А если полностью, то разговор затянется на пару часов.
— Чего крокодилы хотят?
— Сохранить свою популяцию, — криво усмехнулся разведчик.
— Как именно?
— Готовы сотрудничать по всем статьям, лишь бы мы не отвели эскадру за точку перехода. Понимают, что без нас их в тонкий блин раскатают.
— Да уж, то, что раскатают, это точно, — усмехнулся Ефимов.
— Мы чего-то не знаем? — насторожился Влад.
— Я тут с их генералом пообщался. Так сказать, с глаз на глаз. Тот еще зверь. Бесится, что вынужден у нас помощи просить, но гордость свою в кулаке держит. Зубами скрипит, говорит так, словно в горло толченого стекла натолкали, но гонор не показывает.
— Вы встречались с ним один на один? — уточнил Рашид, поднимаясь на ноги.
— Если ты всполошился из-за их умения на мозг человека воздействовать, так твои ребята за стенкой сидели, — хитро прищурился Ефимов.
— Все равно, вы сильно рисковали, ваше превосходительство, — мрачно качнул головой «нюхач».
— Не больше вашего. Тот крокодил сам признался, что ему проще саблей махать, чем все эти жреческие фокусы показывать, — отмахнулся Ефимов.
— И вы поверили? — скептически хмыкнул Влад.
— Вот только ты не начинай, — сходу завелся Ефимов. — Понимал бы чего в таких делах. И вообще, кто тут кому докладывать должен?
— Виноват, господин контр-адмирал, — сухо ответил разведчик, не спеша, вытягиваясь во весь рост и принимая уставную стойку в проходе между коек.
— Трудности во время пребывания на планете были? — мрачно спросил Ефимов.
— Никак нет.
— Что-нибудь интересное видели?
— Так точно, — все так же лаконично отвечал Влад, как старший группы.
— Докладывайте.
— Слушаюсь.
— И с подробностями.
— Разрешите выполнять?
— Начинайте.
— Проследовав за проводником на песчаный пляж, осмотрели место захоронения ксеносов, у которых ороговение кожи достигло предельного состояния, и зафиксировали съедение заживо одной находившейся там особи.
— Что, и все? — растерялся Ефимов.
— Подробности будут изложены в письменном отчете, — все так же вытянувшись в струнку, ответил разведчик.
Сообразив, что перестарался, контр-адмирал удрученно вздохнул и, махнув рукой, проворчал:
— Да ладно тебе на старика-то злиться. Ишь, гордый какой.
— Это не гордость, ваше превосходительство. Это не умение гнуться перед высшими чинами, — жестко ответил Влад.
— А со службы вылететь не боишься? — снова начал заводиться Ефимов.
— Нет. Я уже два года назад умереть должен был, когда меня со службы подыхать выбросили, так что, я давно уже ничего не боюсь. Благо, теперь есть куда вернуться, — буквально прорычал в ответ разведчик.
Поперхнувшись на полуслове, Ефимов растеряно покрутил головой и, сделав глубокий вдох, медленно произнес:
— Так, подполковник. Давай просто успокоимся и попробуем начать все сначала. Присядь.
Подчиняясь его команде, на койку опустился и вскочивший Рашид.
— А теперь, объясните мне, мужики, с чего вдруг вы начали тень на плетень наводить? — неожиданно спросил контр-адмирал.
— Да нет никакой тени, ваше превосходительство, — вздохнул Влад. — Сходили спокойно. Проблем не было. А рассказывать особо и нечего. Вся планета, сплошной тропический лес, без единого следа технического прогресса. Нас возили туда, чтобы наглядно показать, какая судьба ждет всех без исключения ксеносов.
— Зачем?
— Их голубая мечта, заполучить лекарство, способное избавить их от ороговения кожи. Оказавшись в таком панцире, они теряют способность передвигаться, после чего их вывозят на закрытый остров и оставляют. Там их заживо съедают какие-то местные твари. Вот, в общем-то, и все.
— И стоило ради этого огород городить? — разочаровано протянул Ефимов.
— Для них, это очень важно. У нас разная система ценностей, отсюда, и такая разница в восприятии данного дела, — пожал плечами Влад.
— Ладно, раз ничего особенного там не увидели, то и нечего голову ломать. Пусть теперь с этим делом контрразведка разбирается, — устало вздохнул Ефимов.
— Боюсь, все не так просто, — в тон ему вздохнул Влад.
— В смысле?
— В прямом. Мне еще предстоит старого крокодила на «Спокойствие» везти.
— Зачем?
— За лекарством.
— Да объясни ты толком, — вскипел контр-адмирал. — Чего я из тебя каждое слово клещами вытягиваю?
— Есть такая договоренность, что если они отдадут рабов, то один мой знакомый врач, обладатель дюжины степеней по куче всяких наук, попробует найти им лекарство от их панциря.
— Ну, рабов они уже начали отдавать, — помолчав, ответил Ефимов. — Наши техники смонтировали пробный двигатель на одном из их корыт.
— И как? — с интересом спросил Рашид.
— Да вроде летает, — махнул рукой Ефимов.
— А излучение?
— Дозиметр изменения фона не показывает даже при максимальной нагрузке.
— Лихо наши умники с проблемой разобрались, — удивился Влад.
— А там все просто. Они не стали новый двигатель изобретать. Они там какой-то особый изолятор сделали, и в него движок вместе с накопителем сунули. И от излучения избавились и взрывобезопасность увеличили.
— А какие движки за основу взяли?
— Стандарт. Только накопители от боевых кораблей позапрошлого поколения. С нашими, ни в какое сравнение не идут.
— Значит, даже подарив им, возможность выхода в объем, мы продолжаем доминировать и в скорости и в огневой мощности?
— Именно.
— Ну и, слава богу, — с облегчением усмехнулся Влад.
— А чего ты так напрягся?
— Будь моя воля, я бы всю эту сволочь по их планете размазал, тонким слоем.
— За что?
— За рабов, — угрюмо отозвался Влад.
— Опять началось, — удрученно вздохнул Рашид.
— А оно и не заканчивалось, — огрызнулся Влад. — Хочешь правду? Так вот, я крови хочу. Крови тех, кто меня всего, что у меня хорошего было, лишил.
В его тихом, смахивающем на шипение голосе было столько ненависти, что даже прошедший огни и воды Ефимов невольно вздрогнул и отодвинулся подальше. Влад и сам не понимал, откуда вдруг у него возникла такая жажда мести, но успокоится и просто забыть о случившемся не мог. Все чаще по ночам ему снилась Лина, ее счастливое лицо, и озорная усмешка Боба, когда он успел задумать очередную каверзу. Усилием воли, взяв себя в руки, разведчик тряхнул головой и, покосившись на замерших, словно статуи офицеров, сказал:
— Расслабьтесь, господа. Буйство стихий отменяется.
— И давно у него это? — повернулся Ефимов к «нюхачу».
— Перед самым выходом началось, — коротко проинформировал начальство Рашид.
— То есть, это не от крокодилов? — уточнил контр-адмирал.
— Не думаю. Он перед выходом так закрываться научился, что я его даже сейчас не чувствую.
— В каком смысле? — спросил Ефимов, окончательно растерявшись.
— В смысле эмоционального фона. Даже когда он психанул, все равно не слышал. Похоже, это уже становится для него привычкой.
— И как на твой взгляд такая привычка?
— Полезная. Теперь его если кто и сможет подчинить, то только несколько эмпатов сразу, уровня не ниже верховного техножреца ксеносов.
— С чего ты это взял? — охнул Влад, глядя на приятеля не верящим взглядом.
— Знаю. Раньше, стоило тебе взбелениться, и мне самому приходилось закрываться. Такое впечатление было, что мне сейчас голову с плеч от твоих эмоций снесет. А тут, злости не меньше, а до меня даже отголосков не доносит. Словно все где-то за стальной стеной происходит. И когда ты только научиться успел?
— Понятно, что ничего непонятно, — проворчал Ефимов и, поднявшись, добавил, — все, мужики, отдыхайте. Если какие изменения будут, или вдруг потребуетесь, вызову. А пока, из этого кубрика и носа не высовывать.
— Есть, носа не высовывать, — дружно отозвались офицеры, поднимаясь с коек.
* * *
Возвращение верховного техножреца на линкор прошло, словно рядовое событие. Дежурная вахта техников закрепила катер в шлюзе и рабочие особи, вытащив носилки, аккуратно понесли верховного в его каюту. Очень скоро туда же, словно смерч, ворвался и ксеноброн Альказ. Увидев усталого, но довольного техножреца, генерал не удержался и, шагнув к носилкам, одним движением поднял ороговевшее тело, прижимая его к себе. От стальных объятий Альказа затрещал даже толстый панцирь верховного.
Стоявшие в углу молодые адепты только пасти разинули, увидев эту картину. Силу ксеноброна знали все члены экипажа линкора, но чтобы с такой легкостью поднять и удерживать на весу взрослую особь, да еще и с ороговевшим панцирем, такого не ожидал никто. Растерявшийся от такого бурного проявления чувств верховный удивленно крякнул, и смущенно встопорщив шейный гребень, прохрипел, звучно стукаясь нижней челюстью о плечо ксеноброна:
— Положи на место. С чего ты вдруг воспылал ко мне страстью, словно я самка из отсека размножения?!
— Трудно признаться, но мне не хватало вашей наглости и ехидства, — признался Альказ, осторожно возвращая техножреца на место.
— Тогда возьми себя в когти и присядь. Нам многое нужно обсудить, — ответил, техножрец, ехидно прищурившись.
Подчиняясь движению его пальцев, адепты вышли из каюты, оставив их одних. Опершись рукой на подлокотник, верховный устроился удобнее и, вздохнув, тихо попросил:
— Расскажи мне, как тут дела.
— Мне снова пришлось просить помощи у людей, — нехотя признался Альказ, подсознательно начиная с самого тяжелого для себя.
— Я понял это, — кивнул верховный. — И долго тебе пришлось просить?
— К счастью, нет. Их контр-адмирал, оказался существом чести и понял мои затруднения. И даже пригласил меня на флагман, для приватного разговора.
— Ты был на их флагмане?! — переспросил верховный, подскочив от удивления.
— Да. А что тебя так удивляет? — не понял Альказ.
— И ты не устроил там побоище, пытаясь доказать, что сильнее ксеносов воинов не существует?
— Ты издеваешься надо мной, старый гурт?! — взвыл Альказ, вскакивая с кресла.
— Сядь, — усмехнулся в ответ верховный. — Я не издеваюсь. Я просто хочу убедиться, что ты действительно превращаешься из тупой боеособи в настоящего командира.
— Нет, ты действительно смерти ищешь, техножрец, — рыкнул в ответ генерал, покорно опускаясь в кресло. — И кстати, что за глупца ты оставил здесь вместо себя? Его заносчивость переплюнула даже мое упрямство.
— Надеюсь, он еще жив?
— Я не настолько одержим боевой яростью, чтобы убивать техножреца на глазах всего экипажа, — пожал плечами Альказ.
— Это хорошо. А то, одного упрямца я уже потерял, — одобрительно кивнул верховный.
— В каком смысле?
— Твой враг, споря со мной, впал в ярость, а этот глупец решил, что может одолеть мягкотелого одетого в тяжелый скафандр, в рукопашном бою.
— И он посмел…
— Он не просто посмел. Он сломал глупцу шею голыми руками, словно гнилую ветку. Тот даже клыками щелкнуть не успел.
— И ты… и твои помощники стерпели это? — спросил Альказ, чуть заикаясь.
— Он сам виноват. Посмел вмешаться в мой разговор без моего разрешения, — жестко отрезал верховный, голосом выделяя ключевое слово.
— Но он убил техножреца…
— Потому, что тот бросился в драку, не думая о последствиях, — оборвал верховный генерала. — Техножрец, это, прежде всего, голова, а не мышцы. Ум, а не ярость. Он забыл об этом и умер. Все, я больше не хочу говорить об этом. А твои слова меня порадовали. Значит, я не впустую потратил на тебя столько времени. Что еще нового?
— Люди начали испытания новых двигателей, установленных на три наших корабля.
— Уже? — удивленно ахнул техножрец.
— Да. Они не стали придумывать новые двигатели, а использовали те, что устанавливаются на их грузовики. Мощности хватает даже с запасом. Особенно, при новых накопителях.
— Что знают об этих новых приборах наши техножрецы?
— Понятия не имею, — развел руками Альказ. — Я же не техножрец.
— Да, ты прав, — смущенно вздохнул верховный. — Увлекся. Ты уже приказал передать рабов с тех кораблей?
— Да, все рабы отданы, — тихо ответил генерал.
— Сколько кораблей мы уже потеряли в боях с иными?
— Пять. Никого из экипажей спасти не удалось.
— Ты доложил Верховным Управляющим?
— Да. Мой доклад был отправлен сразу же после окончания боя.
— Хорошо. Значит, мне осталось только найти тебе подходящего временного верховного, и можно будет отправляться дальше.
— Дальше? Куда? — растерялся Альказ.
— Забыл? Драка с иными, только часть нашего дела. Если люди найдут лекарство от нашей проблемы, раса ксеносов обретет новое будущее.
— Разве сейчас это так важно? — удивился Альказ.
— Не старайся казаться глупее, чем есть на самом деле, — презрительно фыркнул верховный.
— Ты это уже говорил. И не раз, — не остался в долгу генерал.
— Знаю. Но раз ты продолжаешь думать не головой, а скорлупой своего яйца, придется повторять. Все не так плохо, как кажется на первый взгляд. Люди не желают нашего уничтожения. Им это просто не нужно. Вернем рабов, получим новые двигатели на наши корабли, и будем торговать. А торговля, это, прежде всего, процветание. А значит, лекарство нам нужно.
— А война? — растерялся генерал.
— Иные еще не перестали вылезать из своей дыры, — усмехнулся верховный. — Поверь, на твою жизнь, войны хватит.
— Что я должен делать? — мрачно спросил Альказ.
— Сражаться, координируя свои действия с нашими союзниками.
— Скорее уж, палачами.
— Не будь глупцом, повторяю тебе еще раз. Если мы сумеем выкрутиться из создавшегося положения, то союз с людьми будет очень выгоден нам. И запомни, имей они желание уничтожить нашу расу, нас уже не было бы. Мощь их оружия ты видел. И не заставляй меня больше возвращаться к этому разговору.
— Хорошо. Кто заменит вас в ваше отсутствие?
— Ты хочешь другого временного верховного? — удивился техножрец.
— Прежний, грозился пожаловаться на меня ассамблее верховных, — равнодушно пожал плечами Альказ.
— Похоже, тебя это не волнует.
— Нет. В любом случае, наказание ассамблеи не будет приведено в исполнение до окончания военных действий. А до него еще нужно дожить.
— Логично, — помолчав, кивнул техножрец. — Хорошо, я найду тебе другого временного верховного.
В этот момент, словно специально, дверь каюты распахнулась и, на пороге появился тот самый техножрец, о котором только что шла речь. Едва переступив порог, техножрец даже не заметил, что Альказ, на которого он примчался жаловаться, находится здесь же.
— Верховный! Этот одержимый осмелился назвать себя избранным в присутствии всей дежурной вахты. Я требую немедленного доклада о его поведении в ассамблею верховных техножрецов. А главное, он осмелился поднять на меня руку.
— Вот как?! И чем же он ударил тебя? Шрамов я не вижу. А зная нашего генерала, я удивлен. Одного его удара будет достаточно, чтобы разорвать глотку любому из нашего сословия, — ответил верховный, ехидно, прищурившись.
— Ну, он отбросил меня в сторону, когда ворвался в рубку.
— И куда же он так торопился?
— Появились корабли иных и на линкоре была объявлена боевая тревога.
— То есть, ты стоял на пути боевого генерала и ждал, что он в боевой обстановке будет обходить тебя, словно священный алтарь? — вкрадчиво уточнил верховный.
— Он видел меня, а почтение к нашему сословию обязывает…
— Ты рассказываешь это мне, грязный гурт?! — взревел верховный так, что отшатнулся даже Альказ, которого вошедший техножрец все еще не замечал. — А помнишь ли ты, глупец, что техножрецы обязаны оказывать содействие офицерам корабля, держась так, чтобы не мешать им во время несения службы? А помнишь ли ты, что стал всего лишь временным верховным, и почтение команды линкора нужно заслужить прежде, чем требовать? Я оставил тебя служить генералу, а не тешить свое самомнение. Ты никто! Глупая, бесполая тварь, возомнившая себя духом корабля! И после того, как твоя глупость разозлила великий дух, ты смеешь требовать суда ассамблеи? Да я лично вырву тебе клыки и вырежу твое сердце на священном алтаре, если ты осмелишься еще раз попасться мне на глаза. Пошел вон, грязный гурт!
Рев взбешенного верховного просто выбросил сжавшегося техножреца из каюты. Только полы длинной хламиды хлопнули. Удивленно посмотрев на верховного, Альказ поковырял когтем в ухе и, поднявшись, осторожно прикрыл за убежавшим зазнайкой дверь. Вернувшись на свое место, он задумчиво посмотрел на техножреца и, чуть встопорщив шейный гребень, спросил:
— Что это было?
— Выбивание глупости и зазнайства из одной, очень перспективной особи, — мрачно вздохнул верховный.
— Но ведь теперь, он побежит жаловаться на нас обоих.
— Да, если не попытается сначала немного подумать, то побежит, — кивнул верховный. — А если у него между ушных отверстий хоть что-то есть, то он сделает нужные выводы.
— После таких оскорблений?
— Иногда, чтобы донести до ученика нужную мысль, его нужно вывести из равновесия. Техножрецы не просто служат духу корабля и обслуживают его технически. Они еще и проводники, между волей духа и экипажем, который сражается и защищает Ксену. Наше сословие не может требовать почтения к себе больше, чем заслуживает.
— Как-то, все это сложно, — подумав, осторожно изрек генерал. — Кто его заменит?
— У меня много учеников.
— А что будет с этим?
— Я найду ему применение, — загадочно усмехнулся верховный. — А с его, точнее, моим преемником, ты еще успеешь познакомиться.
— Когда ты собираешься уезжать?
— Как только твой враг будет готов.
— Неужели нельзя заменить тебя кем-то из тех, кого пора отправить на остров забвения? — вдруг спросил Альказ странно дрогнувшим голосом.
— Не в этот раз, — качнул головой верховный. — Верховные Управляющие, в полном составе, возложили эту миссию на меня.
— Но ведь там просто нужен кто-то, на ком люди смогут проводить эксперименты с новым лекарством.
— Не только. Еще, там нужен тот, кто сможет объяснить людям, что наша раса не враждует с ними. Что мы воинственны, но не кровожадны, что… еще много всяких что, — тихо закончил верховный.
— Ты проведешь моление перед уходом?
— Обязательно. Я должен попросить благословения у духа корабля.
— Хорошо. Я тоже буду на молении, — одобрительно кивнул Альказ.
Их разговор прервал пронзительный вой тревожного баззера. Моментально сорвавшись с места, ксеноброн выскочил в коридор, по пути сбив с ног не успевшего отскочить от двери техножреца, и стремительно понесся в боевую рубку. Мчащемуся сломя голову генералу уступали дорогу все подряд, опасаясь попасть под горячую руку известному буйным нравом офицеру. Влетев в рубку, Альказ подскочил к тактическому монитору и, не поворачиваясь к старшему смены, спросил:
— Что здесь?
— Опять иные, генерал. Такое впечатление, что они просто не считают потерь.
— Похоже, они пытаются захватить плацдарм, — мрачно ответил Альказ. — Как еще можно объяснить такое упорство?
— Захватить плацдарм? — не понял офицер.
— Да. Оттеснить наши корабли от аномалии и обеспечить своему флоту беспрепятственный проход на эту сторону. И для этого они будут бросать корабли в эту бойню до тех пор, пока не добьются своего или пока не закончатся корабли.
— Но ведь это тактически глупо…
— Да? А как еще можно объяснить их упорство? Они не отступают не перед потерями кораблей, ни перед потерей живой силы.
— Их просто не может быть так много, — продолжал упорствовать офицер.
— Чего ты от меня хочешь? — вызверился Альказ. — Я о твоих клыках знаю больше, чем обо всей этой расе.
— Ничего, генерал. Я просто пытаюсь понять, чего они добиваются, — растеряно залепетал офицер, опасливо отодвигаясь подальше.
— Я бы и сам хотел это знать, — мрачно проворчал Альказ, повернувшись к монитору. — Что на сканерах?
— Десять единиц, и продолжают вылезать, — коротко ответил дежурный навигатор.
— Классификация?
— Нечто среднее между линкором и эсминцем, точнее, определить не удается. В нашем реестре таких кораблей нет.
— Похоже, нас ожидает что-то новенькое, — задумчиво протянул ксеноброн.
— Генерал, нас вызывают мягкотелые, — окликнул Альказа дежурный связист.
— Соединяй, — приказал Альказ, привычным движением надевая на голову гарнитуру.
Монитор связи высветил лицо контр-адмирала Ефимова. Узнав вызывавшего, Альказ коротко склонил голову в вежливом поклоне и, не вступая в долгие предисловия, сказал:
— Я слушаю вас, контр-адмирал.
— Вижу, вы уже знаете о наших гостях, — усмехнулся в ответ Ефимов.
— Трудно их не заметить.
— Что собираетесь делать?
— Зависит от поведения гостей, — рискнул пошутить Альказ.
— Думаю, нам не стоит дожидаться их хамства и начать прямо сейчас. Что называется, указать на дверь, прямо на пороге.
— Что требуется от нас? — спросил ксеноброн, понимая, что человеческая эскадра превышает его эскадру по мощности оружия на несколько порядков.
— Поддержите огнем. Не дайте им уйти за аномалию и перегруппироваться. Остальное сделаем мы.
— Хорошо, контр-адмирал. Канал связи останется включенным. Можете вызывать меня в любое время, — кивнул Альказ, жестом указывая связисту на пульт.
Сообразив, что от него требуется, связист быстро набрал нужную команду и изображение Ефимова, резко уменьшившись, сместилось в левый верхний угол экрана. Одобрительно кивнув ему, Альказ добавил:
— Моя эскадра начнет по вашей команде, контр-адмирал.
— Отлично, генерал. Тогда, начнем, — хищно усмехнулся Ефимов, отступая в сторону.
* * *
Просматривая видеозапись, в срочном порядке доставленную из сектора аномалии, граф Кудасов то и дело удивленно покачивал головой. Его поражала огромная пропасть между сословиями и образом жизни расы ксеносов. Рабский труд, и межзвездные перелеты. Космические корабли, и едва заметные проселочные дороги. Плазменное оружие и кровавые религиозные обряды. Эти крокодилоподобные существа умудрялись сочетать не сочетаемое.
Просмотрев гибель обездвиженного ксеноса два раза, граф выключил коммуникатор и, откинувшись в кресле, задумался. То, что разведчикам показали именно эту сторону бытия, ясно говорило, что ксеносы очень сильно хотят заполучить лекарство от своей проблемы. Вопрос с рабами уже был урегулирован, и первая партия пленников была переправлена на корабли объединенной эскадры.
Проблема возникла там, откуда ее не ждали. Ксеносы как раса, умеющая звучно клацать клыками, по достоинству оценили имперскую игру мускулами и напрочь отказались иметь дело со всеми остальными говорунами. В свою очередь, представители остального обитаемого мира, обидевшись, начали выдвигать претензии Российской империи. Хотя глупость данного действия не подлежала сомнению.
Департамент иностранных дел только и делал, что рассылал ответы на всяческие ноты, открытые письма и тому подобные международные бюрократические изыски. Сам Кудасов, открытым текстом предлагал нескольким послам лично обратиться к переговорщикам со стороны новой расы и получить ответ из первых уст. Но даже этого им было мало. Некоторые бормотологи договорились до того, что потребовали у департамента иностранных дел России предоставить им право присутствовать на переговорах между представителями империи и расы ксеносов.
Ткнув их носом в грубейшее нарушение всех дипломатических протоколов, министр иностранных дел прыгнул в машину и, примчавшись прямо с переговоров к Кудасову, с порога завопил, вваливаясь в кабинет:
— Граф, бога ради, свяжите меня с вашим человеком на эскадре Ефимова. Сил моих больше нет выслушивать весь этот бред!
— А он-то тут причем? — от удивления Кудасов даже забыл поздороваться.
— Пусть поговорит с этими крокодилами. Должен же у них быть кто-то, кто занимается всякими внешними сношениями. Вот пусть он и встретится с этими бредунами.
— С кем, с кем? — растеряно переспросил граф, не веря собственным ушам.
Услышать от министра крепкое словцо, да еще и в собственном кабинете, было равносильно тому, чтобы увидеть лично первого космонавта. Человек он был не просто выдержанным, и спокойным. Порой, его спокойствие граничило с равнодушием и, было подстать буддийской статуе.
— Не смейтесь, граф, мне не до шуток. Эти олухи царя небесного довели весь мой департамент до белого каления. Иногда складывается впечатление, что они и сами не понимают, чего несут, — нервно вздрагивая всем телом, ответил министр.
— Хотите коньяку? — подумав, предложил Кудасов. — Проверенное средство. Сам подчас только им и спасаюсь.
— Давайте, — обреченно махнул рукой министр.
— Все так плохо? — поинтересовался граф, разливая по бокалам ароматный напиток.
— Не то слово, — вздохнул министр. — Как с цепи сорвались.
— Так отправляйте их к крокодилам.
— Мои письмоводители уже пальцы до кровавого мяса стерли, посылая. Бесполезно. Вынь да положь им представителя новой расы для проведения переговоров и заключения торговых контрактов.
— И чем они там торговать собрались? — осторожно поинтересовался Кудасов.
— Понятия не имею, — развел руками министр с такой экспрессией, что невольно выплеснул коньяк на ковер. — Простите.
— Не страшно. Зато запах приятный, — отшутился граф, снова наливая ему коньяку.
— Вам бы все шутить, граф. А у меня и вправду уже нервов не хватает, весь этот бред выносить, — обиделся министр.
— Помилуйте, ваше сиятельство, какие уж тут шутки, — всплеснул руками Кудасов. — Просто я действительно не понимаю, чем вам мой человек помочь может. Мало того, что он не дипломат, так еще и бывший «дракон». А у этих ребят, сами знаете, чуть чего не так, могут сходу и в лоб закатать.
— Так ведь я и не прошу его самого переговоры вести. Пусть сведет этих болванов с одним из ксеносов, и все, — продолжал настаивать министр.
— Я уже докладывал и вам и его императорскому величеству, что ксеносы не имеют службы внешних сношений как таковой. У них все устроено не так, как привыкли мы. Все переговоры и принятие решений было поручено одному чиновнику со странной должностью, техножрец.
— Техножрец? И что это значит? — помолчав, уточнил министр.
— Если бы я знал, — вздохнул Кудасов. — Я же говорю, у них все не как у людей, причем, в прямом смысле этого слова.
— И какой у меня выход? — обреченно спросил министр.
— Терпеть. Сейчас, в районе аномалии разворачиваются полномасштабные военные действия. Думаю, очень скоро, объединенная эскадра вынуждена будет покинуть систему Ксены, и все вопросы к вам отпадут сами собой.
— А если они рискнут влезть в эту заваруху?
— А что, уже были подобные предложения? — моментально сделал стойку граф.
— Нет. Пока, никто из них воевать не готов, — скривился министр. — Все тяготы этой авантюры снова придется вытаскивать на себе империи, а эти стервятники налетят, когда придет время получать дивиденды.
— Кто бы сомневался, — фыркнул Кудасов.
— Что вы планируете делать дальше? — неожиданно спросил министр.
— Укреплять налаженные связи.
— А конкретнее можно? — продолжал настаивать министр.
— Зачем вам это? — насторожился Кудасов.
— Ну, может, получится по дороге пристегнуть к вашему «дракону» моего человека. Раз уж так сложилось, что все вопросы решает один ксенос. А то ситуация какая-то абсурдная складывается. Какой вопрос не возьми, все приходится через вашу контору решать.
— Думаю, очень скоро все изменится, — подумав, ответил Кудасов.
— Каким образом?
— Ксенос, которому поручили проводить все переговоры, вскоре отправится с моим человеком на одну из закрытых планет, находящихся под нашим протекторатом. Точнее, под нашей защитой. А значит, все оставшиеся дела будет вести кто-то другой.
— Простите, граф. На кой черт вам сдался этот крокодил на чужой планете?
Министр явно захмелел. Кудасов с интересом покосился на собеседника, автоматически в уме выстраивая комбинацию по склонению главы огромного департамента на свою сторону. Но подумав, отмел эту мысль, как не состоятельную. В конце концов, практически все работники данной службы проходят фильтрацию через СБ и большинство из них и так старательно оказывают всю возможную помощь на своих рабочих местах.
— Открою вам маленькую служебную тайну, ваше сиятельство, — решился граф. — Одним из условий возвращения ксеносами рабов, был поиск нашим ученым лекарства от одной их генетической проблемы. На «Спокойствии» есть замечательный ученый. Можно сказать, непризнанный гений, умудряющийся создавать лекарства от самых разных болезней из растений, произрастающих на планете. Именно ради этого лекарства этот ксенос и отправится на планету.
— А что это дает вам? — равнодушно протянул министр.
— Я не узнаю вас, ваше сиятельство, — укоризненно протянул Кудасов. — Если у нашего ученого получится создать нужный препарат, то ксеносы станут нашими постоянными партнерами, причем, на добровольной основе.
— А нам снова придется отбивать атаки всего мира, — угрюмо кивнул министр.
— Перспективы гораздо привлекательнее, — усмехнулся в ответ Кудасов, снова подливая коньяк в министерский бокал.
— Будем скармливать им преступников? — мрачно пошутил министр.
— Скорее, обеспечим их работой на долгие годы с выгодой для империи. На рудниках ксеносов, где добывается уран.
— А уран они будут продавать нам? — удивленно уточнил министр.
— Если сумеем создать препарат, да, — решительно кивнул Кудасов.
— Забавно. Наступаем им на горло, отбираем рабов, потом отдаем преступников и получаем за их труд нужный нам уран. Да еще не оставляем выбора, держа на коротком поводке при помощи лекарства. Какая-то прямо иезуитская комбинация получается. Не находите, граф?
— Хочешь жить, умей вертеться, — усмехнулся Кудасов. — Да и чего их жалеть? Они с захваченными людьми не миндальничали.
— А что скажет мировое сообщество?
— А мировое сообщество может поцеловать себя в задницу. Если извернется. Мне все эти хитромудрые дерьмократы уже вот где сидят, — зло ответил Кудасов, проведя ребром ладони перед горлом. — Только и знают, что выть да стонать. Лучше бы собственную внутреннюю политику пересмотрели. Отдали все на откуп банковской системе, а теперь не знают, как обратно собственные же деньги получить. Стадо кретинов.
— Граф! — укоризненно покачал головой министр. — При вашей должности и такие речи…
— А я в своем кабинете, ваше сиятельство. И уж если я тут не могу говорить то, что думаю, то где тогда это вообще говорить можно?
— М-да. Простите, не подумал, — смутился министр.
— Ничего. Просто эти выродки не только ваш департамент достали. Они даже моим людям грозят.
— Вашим людям?! — иронично фыркнул министр. — Они уже до санкций додумались. Сегодня будет оглашен список лиц, чье появление вне сектора Российской империи запрещено. В случае, если указанные лица осмелятся покинуть пределы имперского сектора, они будут подвергнуты аресту.
— И на каком же основании? — рычащим от злости голосом спросил Кудасов.
— На основании указанных санкций.
— Ну, пусть попробуют.
— И что вы сделаете?
— «Медведей» спущу. С приказом вытащить арестованного любой ценой.
— Это прямое объявление войны.
— Не станут они воевать. Не за что. Им финансовые выгоды нужны, а не собственная кровь на стенах собственных же тюрем.
— Вы сейчас говорите не как политик, а как боевик из отряда ваших головорезов, — покачал головой министр.
— А я и есть один из этих головорезов, — жестко усмехнулся Кудасов. — К тому же, я считаю, что все эти зарвавшиеся демократии давно уже пора поставить на место. Не умеют работать, так незачем лезть к раздаче пряников. А то проворонили все на свете, а теперь подвинуться требуют.
— Монополия на свободном рынке не приветствуется.
— Это их проблемы. Хотят иметь доступ к контрактам на добычу и закупку уранидов, пусть выставляют свой флот для защиты сектора аномалии. Нет, значит, и говорить не о чем.
— Вы можете прояснить этот вопрос с представителем ксеносов? — вдруг вскинулся министр.
— Могу. А зачем? — не понял Кудасов.
— Пошлите запрос вашим людям. Пусть они обговорят это с тем крокодилом, а ответ, переправьте мне в формате видео.
— Зачем? — снова не понял граф.
— Тогда я смогу, со спокойной совестью, послать их всех, куда подальше. А главное, никто не сможет заявить нам, что мы не пытались. Хотят наладить добрые отношения с новой расой, пусть стараются сами. Работать за них не должен никто.
— То есть, если я правильно понял, их главная претензия заключается в том, что они решили, будто их не подпускают к переговорам с ксеносами? — резюмировал Кудасов.
— В принципе, нет ничего проще. Хотят говорить с их представителем, пусть отправляются в сектор аномалии. Позывные их флагмана мы дадим. Пусть выходят на связь и сами договариваются о времени и месте переговоров.
— Так просто?
— А чего мудрить? Если их и пошлют, то это явно будем не мы. А если попадут под залп иных, тоже не наша проблема, — пожал плечами Кудасов.
— Опять воплей не оберемся, — вздохнул министр.
— Теперь-то с чего? — удивился граф.
— Они же сходу заявят, что это мы настроили ксеносов против всех остальных.
— Ну, знаете, ваше сиятельство, если так рассуждать, то надо сразу отдавать им все, что имеем, вывернуть карманы и пойти повеситься на ближайшей березе.
— Приблизительно на это они и рассчитывают.
— Рожи треснут. Хотят конфетку, пусть заработают.
— Их колониальные привычки не терпят чужих побед. Отдай, что имеешь и встань на колени. Тогда, тебе сохранят жизнь и возможно слегка накормят. Причем, из твоих же запасов. На этом основана вся их история, — глухо ответил министр.
— Именно поэтому мне так хочется говорить с ними, только имея в руках штурмовую винтовку, — рыкнул в ответ Кудасов.
— К сожалению, граф, это невозможно.
— Знаю, но ведь хочется, — вздохнул Кудасов, разливая по бокалам остатки коньяка.
За разговором они приговорили почти полную бутылку. Уставшего и измотанного министра спиртное, выпитое на голодный желудок, привело в мрачное уныние. Сам Кудасов, более привычный к подобным эскападам, сумел сохранить трезвое мышление, но давняя злость вырвалась наружу. Понимая, что ввязаться в открытое противостояние со странами конкурентами империи ему никто не позволит, граф вслух высказывал свою мечту, одновременно зондируя почву на предмет показать зубы.
Выводы из прошедшего разговора вырисовывались неутешительные. Устроить танцы с саблями ему никто не позволит, а на политическом фронте виноватого уже назначили. Значит, остается только одно. Гнуть свою линию, не обращая внимания на плевки в спину. То, что Кудасов изображал из себя злого головореза, заставило министра иностранных дел раскрыть некоторые карты, которые тот предпочел бы придержать до поры до времени. Все эти мысли пробежали в голове графа пока сам министр продолжал предаваться черной меланхолии. Вспомнив, что молчание несколько затянулось, граф нарочито откашлялся и, выразительно качнув бокалом, спросил:
— Может, приказать, чтобы принесли еще бутылку?
— Вы так из меня алкоголика сделаете, граф, — покачал головой министр. — Уж больно у вас коньяк хорош.
— Завтра же прикажу доставить вам ящик, — отреагировал Кудасов.
— Куда мне столько?! — вскинулся министр.
— Для установления более доверительных отношений, — рассмеялся граф.
— Так вы советуете предложить им попробовать самим связаться с представителем ксеносов? — неожиданно уточнил министр.
— Пусть хотя бы попытаются. А там видно будет, — вздохнул Кудасов.
Опытному чиновнику давно уже стало ясно, что международная напряженность в обитаемом секторе галактики выходит на новый виток.
На главную: Предисловие
