Глава 13

Состояние стабильное, сердце стучит, кислород поступает в кровь, организм живет, функционирует. Все нормально, только глаза не открываются. И голова молчит. Как отключился Ставр, так до сих пор в коме. Может, совсем отключить его, чтобы не мучился?

Патрик усмехнулся, глядя на своего тестя. Идея заманчивая, но несвоевременная. На место Мавра он протолкнул через «сход» самого себя. А Понтюху назначил своим замом. И Важаев с банком у него как бы под контролем. Но в банке Фадей, который вцепился в него всеми своими щупальцами. А на место Мавра претендует Брит. Да и Фагул разговаривает с Патриком через губу. Не очень-то хотят они ему подчиняться, но вынуждены это делать. А если со Ставром что-то случится, то Фагул и Брит пойдут вразнос. А Фадей, пользуясь случаем, в связке с Важаевым приберет к своим рукам банк.

Но с Фагулом и Бритом Патрик решит. Правда, тут спешить нельзя. Нужно сначала выждать, а потом уже нанести удар. А с банком надо решать уже сейчас. Патрик поддался Фадею, выдавил Жанну из банка, но ее всегда можно туда вернуть. И взять под свое покровительство. А Жанна там со всем разберется…

Нет, нельзя отключать Ставра. Более того, нельзя даже изменять ритуалу поклонения этому божеству. Раз в два дня Патрик приезжает к Ставру, стоит у его кровати, будто спрашивая совета и благословения. И сейчас он у него, и послезавтра будет.

Дверь открылась, в палату кто-то вошел.

– Эй! – тут же донеслось из «предбанника», в котором находилась охрана.

Патрик повернул голову и, увидев Зойку, сразу вспомнил, как она выхватила «наган» и приставила его к груди Жанны. Она тогда остановила дуэль между ним и Захаром. Огонь-баба! Может, потому и прошла она через охрану, как нож сквозь масло. Строгая, независимая, неприступная. И красивая. Жанну можно было сравнить с полусухим шампанским, Варвару – с белым сладким вином, а Зойка – крепкий коньяк. Ароматный, с мягкой горчинкой. И быстро опьяняющий…

– И что это все значит? – спросил он.

– Это «стрелка». И Ставр должен на ней присутствовать. – Зойка обозначила свою позицию четко и ясно.

– Ты меня удивляешь, – улыбнулся Патрик.

– Я и сама себе иногда удивляюсь, – усмехнулась она. И тут же в лоб: – Я все знаю!

– Что ты знаешь?

– Это ты «заказал» Захара. Никитич исполнял твою волю.

– Никитич?! – От волнения кровь прилила в голову, и пол шатнулся под ногами.

– Джин тоже пытался играть с нами в тухлые игры, – глянув на Ставра, сказала Зойка. – И где он?

– Где?

– Тебе туда еще рано… Зачем тебе умирать, Юра?

Патрик озадаченно смотрел на нее. Жанна пыталась изображать из себя крутого авторитета, держала, что называется, базар. Иногда ей это удавалось. Но как же ей далеко до Зойки. Может, потому, что Зойка не изображала, а жила? И в руках у нее реальная власть. Она крутила Захаром, влияла на Жака, но при этом она и сама могла принимать решения. Сама же могла достать из кармана «наган» и пристрелить Патрика на месте.

– Я не собираюсь умирать, – сглотнул он слюну, чтобы смочить пересохшее вдруг горло.

– И не надо. На первый раз мы ставим тебе на вид. И отрубаем тебя от клиентов.

– От кого отрубаете?

– Мы охраняем бизнес, который обслуживается в «Алтанай-Банке». Теперь он будет обслуживаться в другом банке.

– Ты это серьезно? – оторопел Патрик.

Из-за этих клиентов Ставр начал войну с Артамоном и поставил на Западный район Джина. Из-за них он едва не погиб в схватке с Голованом… Это не просто больной вопрос, это повод для войны.

– Я думаю, это не страшно? – Зойка изогнула губы в коварной улыбке.

– Не страшно?!

– Ну, если Ставр не перевернулся…

– Вы рубите сук…

– На котором сидишь ты!

– Как думаешь, кому на голову я упаду?

– Не напугал.

– Я не «заказывал» Захара. – Патрик хотел сказать что-то жесткое, но с языка сорвалось какое-то жалкое оправдание.

– Захар бы тебе не поверил.

– А ты?

– У Захара нет с тобой общих интересов. А у меня есть. Одна головная боль на двоих.

– Жанна? – догадался Патрик.

– Скоро весна, у нее может начаться обострение.

– Так, давай не будем…

– Не будем, – согласно кивнула Зойка и добавила: – Но хотя бы одно движение в нашу сторону, предупреждений больше не жди. – Она вдруг резко повернулась к нему спиной и стремительно вышла из палаты.

– Патрику сейчас не до нас, – сказала Зойка, подсаживаясь к Захару и обнимая его.

– А что потом? – спросил Жак, не в силах оторвать от нее взгляда.

– А потом то же, что и сейчас… У нас есть и всегда будут враги.

Жак вдруг понял, что его перестало тянуть на бунт и снова плыть в общем русле. Он посмотрел на Захара и задумчиво проговорил:

– Я тут подумал, нам нужно названия на конторах сменить. «Запад-Охрана» и «Восток-Охрана».

– Нормально, – кивнул Захар. – Устанавливаем, развиваемся.

– На развитие деньги нужны. Будем охранять на мизере, далеко не уйдем.

– Мы не бандиты, чтобы брать по максимуму, – качнул головой Захар.

– Возьмем золотую середину.

– Мне нужен полный реестр, с кем мы работаем, кто сколько платит и у кого какие возможности.

В «Охране» такой реестр был, а Жак его еще только составлял. Он уже определился, с кем работать, но не все хотели отходить под него. Нефтехимический комбинат, например, имел свою собственную охранную структуру, но при этом исправно платил дань Джину. Директор комбината в криминальные расклады не вникал: исчез Джин, и хорошо, а Жак со своим ЧОПом пусть «идет лесом». Не хотел он воспринимать его всерьез, а Жак не торопился наезжать на него всеми колесами. И без того дров наломали. Остановиться надо, завалы разгрести, а потом уже дальше двигаться. Вот тогда Жак свой ЧОП кое-кому кое-куда и вобьет… Тогда уже можно будет и Захару вызов бросить. Увы, но конфликт интересов слишком серьезный, рано или поздно корабли в море разойдутся, и каждый пойдет к своему берегу.

– Я работаю, – кивнул он.

– Что там с нефтехимией?

– Разберемся, – небрежно бросил Жак и, поднявшись, направился к двери.

В коридоре он столкнулся с Алисой. Она выходила из ординаторской – зимнее пальто с меховым воротником нараспашку, волосы распущены. Под пальто – короткое шерстяное платье, теплые сапоги на высоком каблуке. Волосы рыжие, но не огненные, скорее медовые. Зато в глазах огонь. И губки надуты.

– Стоять! – скомандовал Жак.

Алиса остановилась, удивленно глянула на него.

– Докладывай!

– Что – докладывать? – захлопала она глазами.

– И что, и кому. Мне. Обстановку. Кто обидел?

– Ну-у… – Алиса глянула через плечо на закрытую дверь.

– Кто приставал?

– Никто… По работе «косяк».

– Чей?

– Мой.

– «Косяки» надо исправлять. Пошли. – Жак взял ее под руку и повел к выходу.

– Ты как бульдозер! – возмущенно, но с искоркой восторга в голосе сказала она.

– Да, и отвал у меня большой.

– Отвал? – Алиса подозрительно покосилась на него.

– Ну а чем я Джина сгреб?

– Джина?! Ты?!

– Ну, не я один, вместе. Но кто сейчас за него?

– Кто?

– А ты не знаешь?

– Ну, ты, говорят…

Они вышли на задний двор больницы, Жак подвел девушку к своей «восьмерке». Машина старая, но, спасибо Лукичу, в отличном состоянии. Даже движок почти новый, работает как часики. Салон перебрали, обесшумили… Все хорошо, но это все же не иномарка. Именно это Жак и прочел на лице у Алисы. Если он занял место Джина, то почему ездит на таком драндулете? Еще и без охраны.

– Говорят, что я Джина подвинул, – произнес он. – А ты, говорят, с Мурзой таскалась.

– Кто говорит?

– Захара выслеживала, – тронув машину с места, сказал Жак. – Это правда, что ты в Захара влюбилась?

– А в него можно не влюбиться?

Жак вздохнул. Все влюбляются в Захара. Он за женщинами не волочится, но те сами бегают за ним. И Жанна его хочет, и Алиса на смертельный риск пошла ради него, и Зойка с ним…

– Только Захару я не нужна, – добавила Алиса.

– А если вдруг?

– Ну, если позовет… Не знаю, – пожала она плечами.

– Что – не знаешь?

– Вообще-то у меня гордость есть… Я не хочу быть девочкой на час…

– А поехали ко мне! – неожиданно предложил Жак.

– Пятьдесят долларов в час, – усмехнулась Алиса.

– Шутишь?

– Шучу.

– Ну, тогда запиши на мой счет.

– Эх, если бы ты знал, что ты сейчас записал на свой счет, – вздохнула она, запахивая пальто.

Жак оторопело глянул на нее. В голове сразу же закрутились мысли об антибиотиках и керосине.

– Два-один в мою пользу! – засмеялась она.

Жак улыбнулся и покатил к своему дому. По ходу, с Алисой не соскучишься.

Одна комната в квартире, шаткий скрипучий диван в ней, облезшая гарнитурная стенка, дохлый, дышащий на ладан телевизор. В постели голышом – сексуальная красотка, под подушкой пистолет, на стуле бутылка виски, в руке сигарета. Так Жак и живет. Ни на что не жалуясь.

– Бытие определяет сознание, – сказала Алиса.

– Чего?

– Спартанские условия, говорю, определяют спартанский секс.

– Спартанский секс – это плохо? – нахмурился Жак.

– С тобой, конечно, круто… – медленно проговорила Алиса.

– И с Мурзой было круто?

– Его больше нет.

– А кто есть?

– Всегда кто-нибудь находится.

Жак повернулся к Алисе боком и с силой вдавил в пепельницу окурок. Она могла уйти, найти себе кого-то другого. Пусть только попробует! Будет как этот самый окурок – мордой в землю.

– А теперь пошла вон!

Он думал о другом, но его языком завладел голос обиды.

– Да? – Алиса поднялась, молча оделась и вышла в прихожую.

Жак тут же опомнился и громко крикнул:

– Я тебя не гоню!

Она так же молча сняла пальто, вернулась в комнату, подсела к нему, провела рукой по волосам.

– Сделай, пожалуйста, кофе! – попросил он.

Алиса пытливо глянула на него, кивнула и торопливо вышла. Жак усмехнулся, посмотрев ей вслед. Кажется, он сегодня сделал ценное приобретение.