Кто-то громко, бесцеремонно постучал в дверь.

— Настоятель требует к себе принцессу Ундину! — прорычат стоявший в коридоре страж.

Кики с Изабель переглянулись. Изабель кивнула.

— Скажи ему, сейчас иду, — огрызнулась девушка. И тут же зашептала, обращаясь к старой служанке: — Ну разве не смешно? Предполагается, что я королевской крови, а он меня «требует»! Вот и позавидуй настоящим принцессам!

— Ты и есть настоящая принцесса, — Изабель разгладила невидимую складку на платье девушки. — Не думаю, что раньше говорила тебе, как ты хороша, и твое платье и украшения тут ни при чем.

На глазах Кики выступили слезы.

— Спасибо тебе, Изабель… — Она обняла старую женщину, вдохнула ее такой домашний, уютный запах, в котором смешивались ароматы тушеного мяса и свежего, горячего хлеба, — Твоя дружба очень много значит для меня.

— А твоя — для меня, детка. Ты вдохнула жизнь в это сонное место и в меня тоже; никогда не забывай этого.

Девушка кивнула.

— Ладно, мы справимся со всем этим. Настал час нашего шоу.

Изабель смущенно посмотрела на нее.

— Я хотела сказать, что мы должны начинать представление, — усмехнувшись, пояснила Кики и чуть не сказала «запудрим им мозги», но вряд ли у нее было время объяснять еще и это выражение.

На лице Изабель отразилась решительность.

— Наше шоу, — прошептала она, и женщины вышли в коридор.

— Следуй за мной к настоятелю, — сказал страж, — Они с сэром Андрасом примут тебя в передней.

Кики понятия не имела, что это за «передняя», но лишь коротко кивнула воину и пошла за ним. Изабель хромала позади. Воин повел их через лабиринт коридоров. Когда Кики уже начала думать, что окончательно запуталась в этих переходах, воин остановился перед большой деревянной дверью. И два раза стукнул в нее.

— Входи! — донесся изнутри высокий голос настоятеля.

Кики заколебалась лишь на мгновение, но тут же широким шагом вошла в комнату. Помещение оказалось большим, и Кики с удивлением отметила, что на первый взгляд оно выглядит довольно уютным. Весело горел огонь в очаге, несколько металлических канделябров стояли между обтянутыми отличной тканью креслами и полированными столиками. Но тут внимание девушки привлекли стены комнаты. Камни, из которых были сложены эти стены, сплошь были покрыты резными изображениями различных страданий — вроде тех, что украшали наружную стену церкви. Кики с трудом отвела от них взгляд.

— Можешь подойти, принцесса Ундина. — Настоятель коротко взмахнул рукой.

Он сидел на возвышении, где был установлен затейливо изукрашенный стул, похожий на трон. Все это располагалось в дальнем конце комнаты, так что настоятель сидел лицом к остальным креслам и ко входу. Сэр Андрас стоял справа от него, молчаливый и самодовольный. Слева от настоятеля выстроились четыре монаха. Но лишь аббат Уильям посмотрел прямо в глаза девушке.

Кики, готовая к битве, решительно двинулась вперед. Изабель остановилась у стены, едва войдя в комнату.

— Я восхищена этой чудесной обстановкой, — Кики небрежным жестом обвела кресла и большие подсвечники, — Мне приятно видеть такие роскошные вещи, хотя я и удивлена, обнаружив их в монастыре.

Настоятель напряженно выпрямился при этих словах, его бледные щеки неожиданно порозовели, словно отразив алый цвет рясы.

— Все это — дары моего благодетеля, и хотя я прекрасно мог бы обойтись и без этих предметов, было бы невежливо отказываться.

— Благодетель? — Кики недоуменно нахмурилась, — А я так поняла, что этот монастырь принадлежал матери сэра Андраса, так что не лучше ли сказать «благодетельница»?

Рыцарь поспешил вмешаться:

— Этот монастырь принадлежал семье моей матери, а после свадьбы перешел к моему отцу — Красивое лицо сэра Андраса искривилось в высокомерной усмешке — Женщины не могут владеть имуществом. То, что принадлежит жене, по праву и по закону всегда будет принадлежать ее мужу.

Как это удобно для мужей! — воскликнула Кики, не глядя на сэра Андраса.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать права и имущество мужей и жен, как бы ты ни нуждалась в подобных разъяснениях, — Аббат Уильям говорил очень резко, — Мы здесь для того, чтобы разобраться с твоим поведением, принцесса Ундина.

— Ну, тогда наша встреча будет очень недолгой. Я не вижу в своем поведении ничего такого, с чем надо было бы разбираться — Кики царственно наклонила голову — Надеюсь, ты неплохо проведешь день, аббат Уильям.

Но едва она собралась повернуться и уйти, как аббат заговорил снова, остановив ее. И ненависть, звучавшая в его голосе, заставила Кики похолодеть.

— Ты не уйдешь, пока я не позволю тебе этого!

Кики замерла на месте, не в силах отвести взгляд от побагровевшего лица настоятеля. Ей даже показалось, что она отчетливо видит вздувшиеся вены на его висках, пульсирующие от ярости. Когда настоятель заговорил снова, он цедил слова сквозь стиснутые зубы:

— Твое поведение было нескромным и неподобающим. Я уверен, скоро будут представлены доказательства того, что ты опасна и для этого монастыря, и для тех, кто живет в нем.

— Как это может быть? По твоим же собственным представлениям, я всего лишь женщина, и даже если я принцесса, мне все равно предстоит просто принадлежать мужчине. И что же во мне опасного? — Кики говорила быстро, а ее сердце колотилось так громко, что она была уверена: все вокруг это слышат.

Настоятель коварно улыбнулся, как будто видел, как девушка ступает в подготовленную ловушку.

— Ты права, сама по себе женщина — беспомощное существо, созданное лишь для того, чтобы служить мужчине и рожать для него детей. Но женщина обладает слабой и под дающейся соблазнам натурой, и мужчина должен ее охранять. Вспомни, именно первородный грех Евы разрушил рай, созданный Господом для мужчины! — Голос настоятеля звучал все выше, пока наконец на слове «мужчина» не сорвался в визг.

Монахи, стоявшие рядом с ним, начали оглядываться по сторонам, как будто соображая, как им сбежать из этого опасного местечка. Сэр Андрас согласно кивал головой, совершенно не замечая безумного тона своего учителя.

Возмущение, копившееся у Кики все последние дни, наконец захлестнуло ее, и она, наплевав на все правила вежливости, позволила себе высказаться от души.

— Там, откуда я родом, многие видят в этой библейской истории гораздо более глубокий смысл. Если я не ошибаюсь, Люцифер, описанный как наиболее прекрасное создание Господа, соблазнил Еву. Она сопротивлялась, но постепенно уступила. — Кики бесцеремонно передернула плечами, но ее вызывающий взгляд не отрывался от священника, — Думаю, даже сильнейшие из нас подвержены какой-то слабости, из-за которой их можно сбить с пути, не так ли, аббат Уильям? В любом случае, Ева не устояла перед Люцифером. А уж потом она отправилась к Адаму и предложила ему тот фрукт. Адам же просто согласился. Он выбрал запретное — и никто его особо не соблазнял, и не очень-то он и сопротивлялся; он просто сделал то, что сказала ему женщина. Если ты посмотришь на все это с точки зрения логики, как, мне кажется, и должен смотреть мужчина, ты придешь к совершенно другому выводу о том, кто именно совершил тот великий грех. По крайней мере, мне кажется, что большинство…

— Молчать! — завизжал настоятель, и его крик эхом отскочил от изуродованных каменных стен.

На этот раз монахи буквально съежились от страха, и даже глаза сэра Андраса изумленно расширились при виде того, насколько вышел из себя настоятель.

— Ты не смеешь так богохульствовать в моем присутствии! Твои слова лишь доказывают, что ты состоишь в союзе с воплощенным злом! Когда ты вошла в наши ворота, ты принесла с собой тьму! Тебя необходимо очистить и изгнать из этого святого места, только так мы победим зло! — Он ткнул дрожащим пальцем в воина, маячившего рядом с девушкой, — Отведи ее в ее комнату, пусть ждет наказания!

От страха у девушки все сжималось внутри, но она высоко вскинула голову и властным голосом заговорила, обращаясь на этот раз к рыцарю:

— Сэр Андрас, будьте любезны объяснить настоятелю, что вредить мне — не лучший для вас способ действия.

Настоятель хотел что-то сказать, но сэр Андрас осторожно положил руку ему на плечо.

— Отец, — успокаивающим тоном произнес он, — давайте выслушаем ее.

— Я вспомнила о правах, принадлежащих мне по рождению. Троньте меня — и вы начнете опасную игру с единственной дочерью короля Канута, великого завоевателя и повелителя викингов! — Голос девушки звучал ровно и горделиво.

При этом заявлении сэр Андрас замер, как будто не дыша, а от лица настоятеля отлила кровь, и его кожа стала восковой.

Улыбка Кики была весьма высокомерной.

— Я уже послала ему известие о себе. Ваши рыбаки были отчасти правы в своих донесениях; жаль только, что суеверия настолько затмили их умы, что они не поняли, кого видели. А это были мои люди, искавшие дочь их любимого короля. Прошлой ночью они меня нашли, и именно тогда ко мне вернулась память. Вы и сами это знаете, потому что пристали ко мне тогда, когда я возвращалась с берега. — Девушка резко рассмеялась, — Как вы думаете, почему бы меня так тянуло к воде? Это мои владения! Очень скоро мой отец прибудет за мной, — Гнев Кики, казалось, заполнил всю комнату — Если вы причините мне вред, он выпустит своих берсеркеров, и они просто уничтожат вас всех!

В комнате было очень тихо. Сэр Андрас и настоятель осторожно переглянулись.

— Но если твой отец — король Канут и его люди были здесь прошлой ночью, почему ты осталась? — спросил сэр Андрас.

Кики презрительно фыркнула.

— Принцессу викингов нельзя увезти ночью, как безродную служанку. Я послала весточку отцу, что меня спасли и я здорова и невредима. И я знаю, что он захочет сам явиться за мной, чтобы отблагодарить тех, кто обо мне позаботился.

Невысказанные слова как будто повисли в наэлектризованном воздухе вокруг Кики.

— Если даже вы не верите мне, разобраться во всем нетрудно. Просто подождите. Если я говорю правду, мой отец вскоре прибудет и вы будете вознаграждены. Если я лгу, если я не принадлежу к могущественному роду, за мной никто не придет, и уж тогда вы сможете наказать меня, как того требуют ваши сердца. — Кики, вскинув брови, посмотрела на рыцаря, — А что-то мне подсказывает, что тебе очень и очень пригодились бы деньги моего отца.

Рыцарь и настоятель снова переглянулись, и Кики с облегчением заметила, что священник как будто сумел взять себя в руки.

— Мы, разумеется, не хотим ничего дурного дочери короля, — сказал аббат Уильям. И снова посмотрел на сэра Андраса; тот в ответ коротко кивнул. — Мы предоставим тебе убежище на то время, которое потребуется твоему отцу, чтобы приехать за тобой.

— Но не более чем на две недели, — добавил сэр Андрас.

Настоятель торжественно кивнул.

— Да, две недели. Если за это время король Канут не прибудет за тобой, мне ничего не останется, как только подвергнуть тебя следствию на предмет ереси и ведьмовства.

— Я согласна, — величественно кивнула Кики.

— А пока король Канут не явится в Калди, ты останешься в своей комнате под охраной. Мы должны быть уверены, что ничего дурного не случится с такой ценной леди, — сказал священник.

Кики снова испугалась. Ее хотят запереть в комнате? Сердце девушки забилось быстрее.

Она прямо посмотрела в змеиные глазки настоятеля.

— Я принцесса уикингов… мне необходимо куда больше свободы, и я требую ее! Если вы запрете меня в комнате, я пожалуюсь отцу, что вы обращались со мной как с пленницей, а не как с гостьей. Вряд ли он захочет вознаграждать тюремщиков.

— Ундина… — Сэр Андрас уже не гневался, но снова был готов поучать. — Уверен, ты согласишься, что мы должны заботиться о твоей безопасности, особенно теперь, когда ты заявила о благородстве твоей крови.

— Да, но…

Андрас не дал ей высказаться.

— Отлично. Значит, ты поймешь и то, что, если захочешь выйти из комнаты, тебя должен сопровождать вооруженный воин.

Кики вскинула голову.

— Я вас так пугаю?

— Тебя так защищают.

— О, не думай, что я совсем уж беззащитна, — Она прищурилась, глядя на рыцаря, и с удовольствием увидела, как в ответ расширились глаза сэра Андраса.

— Довольно, ведьма! — рявкнул священник — Мы можем потерпеть твое присутствие, пока твой язычник-отец не заберет тебя, но мы не станем терпеть твои богохульные угрозы!

Кики медленно, демонстративно покачала головой и с жалостью посмотрела на настоятеля.

— Да почему тебе вечно чудится, что в сильной женщине скрыто зло? Что с тобой случилось, что тебя так изуродовало?

Аббат Уильям вскинул дрожащую руку ладонью вперед, как будто желая оттолкнуть слова девушки.

— Проводите принцессу в ее комнату! Сейчас же! — прорычал он.

Не дожидаясь воина, Кики повернулась и быстро пошла через комнату. Когда она приблизилась к двери, Изабель сыграла свою часть представления, шарахнувшись от нее и перекрестившись. Кики фыркнула и небрежно махнула рукой в сторону старой служанки. Когда же воин закрыл за ней дверь, до Кики отчетливо донесся голос Изабель:

— Зло! Я это с первого дня знала, как только на нее посмотрела! Чистое зло!

Кики пришлось закусить губы, чтобы не рассмеяться, пока перепуганный молодой воин провожал ее обратно в комнату.