ГЛАВА 27
— Мама дорогая! — воскликнула Шони и, попятившись назад, вцепилась в руку Эрин, чтобы не упасть.
— Ты же умерла, — пробормотала Эрин.
— Не дождетесь, — ответила Афродита, потирая одной рукой лоб, а второй осторожно дотрагиваясь до прокушенной шеи. — Ой! Черт побери, как болит-то!
— Прости меня, Афродита! Честное слово, я не хотела! — бросилась к ней Стиви Рей. — Мне ужасно, ужасно жаль, что так получилось. То есть, я тебя, конечно, не люблю, но не настолько, чтобы кусаться! Я хочу сказать, сейчас я бы тебя ни за что не укусила.
— Ладно, принимается, — буркнула Афродита. — Проехали. Такова была воля Никс, и если нельзя было обойтись без боли и неудобства — значит, нельзя. — Она снова потерла шею и поморщилась. — Черт возьми, как жутко болит. Пластырь есть у кого-нибудь?
— У меня где-то был платок, — засуетилась Эрин, снова ныряя в свою сумочку. — Сейчас, потерпи немножко.
— Постарайся найти чистый, Близняшка. Афродите и так сегодня досталось, не хватало еще занести в рану какую-нибудь гадость.
— Вот это да! Спасибо, вы такие милые! — Афродита с трудом улыбнулась и подняла глаза на Близняшек, и тут я впервые заглянула ей в лицо.
И почувствовала, как желудок у меня провалился в пятки.
— Она исчезла! — прохрипела я.
— О, черт! Точно! — ахнул Дэмьен, во все глаза глядя на Афродиту.
— Что там еще? — спросила Афродита. — Что исчезло?
— Че-е-ерт, — протянула Шони.
— Вот, держи, — радостно воскликнула Эрин, протягивая Афродите с трудом найденный платок.
— Да о чем вы там заладили? — теряя терпение, спросила Афродита.
— Вот, держи, — Стиви Рей протянула ей зеркальце. — Посмотри сама.
Афродита раздраженно отбросила с плеча волосы.
— Я без вас знаю, что выгляжу просто жутко. А чего вы ждали? Сегодня явно не мой день. Стиви Рей только высосала меня как пачку сока. Пора бы знать, что даже я не могу все время выглядеть, как картинка, тем более… — тут Афродита заглянула в зеркало, увидела свое отражение и замолчала, словно кто-то нажал кнопку на пульте.
Дрожащей рукой она коснулась лба, где еще совсем недавно синела Метка Никс, и пробормотала:
— Она исчезла. Как это возможно?
— Никогда не слышал ни о чем подобном, — ответил Дэмьен. — Даже в книгах не встречал! Никогда еще не было, чтобы Меченый снова становился не-Меченым.
— Теперь понятно, как исцелилась Стиви Рей, — глухо проговорила Афродита, не убирая руки от пустующего места на лбу. — Никс забрала ее у меня — и отдала Стиви Рей. — Жуткая дрожь пробежала по ее телу. — А я теперь ничто, пустышка, просто человек. — Она вскочила с земли и отшвырнула зеркало. — Ну что ж, всем привет. Здесь мне больше не место.
Чужой деревянной походкой Афродита направилась к потайной двери, слепо глядя перед собой огромными, остекленевшими глазами.
— Постой, не уходи! — закричала я, бросаясь за ней. — Может, это какая-то ошибка. Возможно, ты вовсе не человек. Пройдет через денек-другой и Метка снова вернется!
— Нет. Моя Метка исчезла. Я знаю это. Чувствую. Просто…просто оставь меня в покое! — судорожно разрыдавшись, Афродита скрылась за дверью.
Как только Афродита пересекла границу, воздух над стеной задрожал и пошел рябью, а потом послышался отчетливый треск и грохот, как будто упало и разбилось что-то тяжелое.
Но мне было все равно. Я рванулась следом за Афродитой, но Стиви Рей меня остановила.
— Оставайся здесь. Я сама за ней сбегаю.
— Но ты…
— Теперь со мной все в порядке, — сказала Стиви Рей и улыбнулась мне своей доброй, настоящей улыбкой. — Ты меня исцелила, Зои. Но я виновата перед Афродитой. Это из-за меня с ней такое случилось. Я разыщу ее и позабочусь, чтобы с ней все было хорошо. А потом вернусь к тебе.
Я услышала приближающийся шум и поняла, что к нам движется кто-то большой и очень-очень проворный. А за ним еще несколько таких же.
— Это воины. Они узнали о прорыве защиты, — сообщил Дэмьен.
— Беги! — подтолкнула я Стиви Рей. — Я тебе позвоню! — Потом вспомнила кое-что и поспешно добавила: — С сегодняшнего дня — никаких эсэмэсок. Если получишь очередное послание, знай, что оно точно не от меня!
— Ладушки-оладушки, все запомню! — прокричала коренная оклахомская девчонка, ослепив нас напоследок своей счастливой улыбкой. — До скорого!
Она нырнула в проход, и дверь закрылась за ее спиной.
Я заметила, что и на этот раз заклятие никак не прореагировало на прорыв защиты — даже воздух не шелохнулся. Интересно, что бы это могло значить?
— Так, что мы здесь делаем? — деловито спросил Дэмьен.
— Пришли вытереть сопли Зои, которую бросил Эрик, — ответила безжалостная Шони.
— Да уж, бедняжка так убивалась, — усмехнулась Эрин.
— Не говорите никому про Афродиту и Стиви Рей, — предупредила я.
Ответом мне было три возмущенных взгляда, в которых ясно читалось: «Ты еще поучи нас не рассказывать предкам про вечеринки с пивом!»Однако взглядов им показалось мало.
— Да ты что? — саркастически переспросила Шони.
— А мы-то уже собирались выложить все начистоту! — захлопала ресницами Эрин.
— Мы же такие простаки, совсем не умеем хранить секреты, — подхватил Дэмьен.
Черт побери. Значит, они меня еще не простили.
— А кто защиту порвал? — спросил Дэмьен, не удостаивая меня взглядом. Вопрос был адресован Близняшкам.
— Афродита, кто же еще! — ответила Эрин.
Я хотела возразить, но Шони меня опередила:
— Никто не просит нас рассказывать о ее пропавшей Метке. Скажем просто, что она пришла сюда вместе с нами, но не выдержала рыданий нашей брошенной красавицы.
— И самобичеваний, — добавила Эрин.
— И вранья. Вот и психанула. Афродита такая непредсказуемая, — заключил Дэмьен.
— Ей может за это влететь! — пролепетала я.
— Даром — за углом, — безжалостно ответила Шони.
— За все надо платить, — добила Эрин.
Миг спустя на поляну вбежал отряд воинов под предводительством могучего Дария. С оружием наголо они выглядели просто устрашающе, и сразу стало ясно, что кому-то сейчас очень не поздоровится (похоже, что нам).
— Прорван охранный покров! Кто посмел здесь нарушить защиту? — грозно спросил Дарий.
— Афродита! — хором ответили мы четверо.
Дарий быстро махнул рукой двум воинам.
— Быстро ее разыщите и в школу верните обратно! — Затем он снова повернулся к нам. — Всех повелела собрать в главном зале Верховная жрица. Я провожу вас туда, дабы вам не грозила опасность.
Мы все, как послушные овечки, последовали за Дарием.
По дороге я пыталась поймать взгляд Дэмьена, но тот даже не смотрел в мою сторону. Близняшки тоже воротили носы. Такое впечатление, что я шла с чужими. Даже еще хуже! Чужие хоть улыбнуться, скажут «привет». А тут тебе ни приветиков, ни улыбочек. Один холод, как из морозилки.
Не успела я пройти и двух шагов, как меня накрыла боль. Будто кто-то с размаху всадил нож мне в живот. Я согнулась пополам и застонала.
— Зои? Что с тобой? — перепугался Дэмьен.
— Не… не знаю.
Я остановилась, и тут же мир вокруг меня вдруг стал до боли резким, будто в бинокле колесико повернули.
Боль в животе нарастала. Воины уже окружили меня, и я, теряя сознание, ухватилась за руку Дэмьена. На какое-то время обиды были забыты. Дэмьен крепко держал меня, и словно издалека я слышала, как он твердит, что все сейчас пройдет.
Но боль и не думала проходить. Она все росла, только теперь с живота переползла в сердце. Значит, я умираю? Но почему тогда не кашляю кровью? Может, это сердечный приступ? Такое впечатление, будто меня впихнули в чужой кошмар, и там терзают невидимыми руками и кромсают на куски невидимыми ножами.
Внезапно невыносимая боль полоснула меня по шее, и я ослепла. В глазах все почернело, я начала куда-то падать… падать… Боль была уже просто нестерпимой. И тогда я поняла, что это точно конец. Я умирала…
Сильные руки подхватили меня, и сквозь застилающий глаза кровавый туман я увидела Дария.
Внутри у меня все рвалось. Я превратилась в сплошной комок боли, и орала не переставая, срывая голос. Мне казалось, будто у меня живьем вырывают сердце из груди.
Но когда я почувствовала, что больше уже не выдержу — все прекратилось. Боль исчезла так же внезапно, как появилась, оставив меня в поту, осипшей от крика, задыхающейся — но живой и даже невредимой.
— Постойте. Все прошло! — прошептала я.
— Жрица моя, только что ты терпела ужасные муки. Я в лазарет отнесу тебя, пусть Неферет твой недуг распознает, — ответил встревоженный Дарий.
— Нет, не надо. Честное слово! — Вот и голос вернулся! Я постучала ладонью по огромному мускулистому плечу Дария. — Спусти меня на землю! Я серьезно. Все прошло.
Дарий нехотя поставил меня на ноги, и на меня со всех сторон устремились ошарашенные взгляды воинов, Дэмьена и Близняшек. Ну что ж, в последнее время я уже привыкла чувствовать себя экспонатом кунсткамеры.
— Все прошло! — твердо повторила я. — Не знаю, что это было, но теперь все закончилось. Честное слово! Хотите, попрыгаю?
— Лучше иди в лазарет, и дождись там Верховную жрицу, — встревоженно покачал головой Дарий.
— Нет, ни в коем случае! — поспешно воскликнула я. — У Неферет и без меня дел хватает. Зачем беспокоить ее по пустякам? Подумаешь…живот разболелся.
Дарий с сомнением посмотрел на меня.
Я задрала подбородок и спрятала куда подальше остатки стыда и гордости.
— У меня расстройство желудка. С детства. И газы мучают. Спроси у ребят, они знают.
Дарий вопросительно посмотрел на Дэмьена и Близняшек.
— Да, вообще! — зажала нос Шони. — Иногда как начнет, так просто хоть из Дома Ночи беги.
— Мы так ее и зовем — Зои Петарда, — с готовностью закивала Эрин. — Это не так обидно, как Зои Вонючка, правда?
— Повышенный метеоризм, — с умным видом подтвердил Дэмьен. — Редкая аномалия.
Очень смешно! А я-то, дура, размечталась, что они меня простили, и мы снова друзья и команда. Хороши друзья! Настоящие стервятники, обрадовались первой возможности оттоптаться на мне по полной! Как же у меня голова болит! Когда же она лопнет, наконец?
— Метеоризм, госпожа? — спросил Дарий, пряча улыбку.
Я с притворным безразличием пожала плечами, непритворно побагровела и выдавила:
— Еще какой. А теперь давайте пойдем дальше? У меня, правда, все прошло.
— Как повелишь, госпожа, так и сделает воин.
Мы снова побрели в сторону школы.
— Что это было? — прошипел Дэмьен, придвинувшись ближе.
— Не знаю, — ответила я.
— Не знаешь? — еле слышно переспросила Шони.
— Или не хочешь говорить? — добавила Эрин.
Я промолчала, только головой покачала. Что тут скажешь? Получила по заслугам. Да, у меня были серьезные причины молчать — если не обо всем, так кое о чем. Но я слишком завралась, и мои друзья вправе на меня злиться.
Шони и Эрин оказались правы — за все нужно платить.
Больше за всю дорогу они не сказали мне ни слова. Когда мы подошли к крыльцу, к нам подбежал Джек. Разумеется, он тоже включился в общую игру и даже не смотрел в мою сторону. Мы сели вместе, но со мной никто не разговаривал. Никто. Близняшки, как всегда, щебетали, не закрывая ртов, и выискивали в толпе Коула и Ти-Джея, которые первыми заметили их и подсели рядом.
Дальше начался безудержный флирт, но меня так тошнило от всех этих заигрываний, что я готова была поклясться никогда ни с кем не встречаться. Ну да можно подумать, мне кто-то предлагал!
Поскольку в зал я вошла последней, место мне досталось с самого края. Все остальные расселись впереди. Я отлично слышала, как Дэмьен горячим шепотом посвящает Джека во все подробности того, что произошло со Стиви Рей и Афродитой. Со мной же никто не заговаривал, никто даже ни разу не обернулся в мою сторону!
Тем временем ожидание затягивалось, и в зале нарастало беспокойство. Интересно, что задумала Неферет? Зачем созвала это собрание? В зале собралась вся школа, и только я чувствовала себя в полном одиночестве.
Я поискала глазами Эрика, готовясь встретить его полный ненависти взгляд, однако его нигде не было. Бедняга Ян Боузер сидел в первом ряду. Глаза у него были красные, лицо осунулось, выглядел он так, будто потерял все в жизни. Что ж, я его понимала.
Наконец по залу прокатился шепот, и появилась Неферет. За ней следовало несколько преподавателей, в том числе Дракон Ланкфорд и Ленобия. В плотном кольце сынов Эреба Неферет царственно взошла на сцену.
В тот же миг перешептывания в зале смолкли, и воцарилась мертвая тишина.
Неферет не стала тратить время и сразу перешла к делу.
— Долгое время мы жили в мире с людьми, забыв о том, что они десятилетиями преследовали и отвергали наш народ. Они завидовали нашим талантам и нашей красоте, нашей славе и нашему богатству. И эта ядовитая зависть со временем переросла в ненависть. Теперь эта ненависть вылилась в кровавую бойню, развязанную против нас теми из них, кто называет себя «чистыми» и «праведными». — Смех ее был холоден и прекрасен, как вода в чистом ручье. — Какая гнусность!
Надо сказать, она была хороша. Неферет умела подчинять себе аудиторию. Не будь она Верховной жрицей, непременно покорила бы мир своими актерскими талантами!
— Мы знаем, что людей гораздо больше, чем вампиров, и нашу малочисленность многие принимают за слабость. Жестокое заблуждение! Обещаю вам: если еще кто-нибудь из наших братьев или сестер падет от руки людей, я объявлю войну всему людскому роду! — Тут Неферет пришлось замолчать и выждать, пока смолкнут радостные крики воинов, но судя по ее лицу, эта пауза пришлась ей по душе. — Пусть эта война не будет открытой, она ужаснет мир своей…
Двери зала распахнулись, и в зал вбежал Дарий в сопровождении еще двоих воинов.
Неферет замолчала и, вместе со всем оцепеневшим залом, смотрела, как огромный воин с мрачным лицом приближается к ней от дверей. Холодок пробежал у меня по спине. Дарий выглядел очень странно. Не просто бледный, а словно гипсовый. Лицо его превратилось в живую маску.
Неферет отошла от микрофона и наклонилась к Дарию, который тихо сообщил ей о чем-то. Когда воин закончил, Неферет выпрямилась и застыла, как натянутая струна. Казалось, только это страшное напряжение не дает ей рухнуть на сцену. Пошатнувшись, она схватилась рукой за горло. Дракон сорвался с места, чтобы поддержать ее, но Верховная жрица отвергла его помощь.
Медленно, словно во сне, она вернулась к микрофону и бесцветным, как сама смерть, голосом объявила:
— Только что было найдено тело Лорена Блейка, нашего всеми любимого поэта-лауреата. Его распяли на главных воротах нашей школы.
Дэмьен и Близняшки разом обернулись ко мне, но сейчас мне было не до них. Я зажимала ладонью рот, чтобы не разрыдаться от ужаса — совсем как тогда, когда обнаружила Лорена с Неферет…
— Так вот что с тобой было, — одними губами прошептал посеревший от ужаса Дэмьен. — У вас с ним было Запечатление, да?
Я с трудом кивнула, боясь пропустить хоть слово из того, что говорила Неферет.
— Лорена зверски истерзали ножами, вынули из его тела внутренности и отрезали голову. Как и в прошлый раз, на теле было оставлено омерзительное послание. На этот раз из книги Иезекииля. Там сказано: «И придут туда, и извергнут из нее все гнусности и все мерзости ее. РАСКАЙТЕСЯ!»
Неферет замолчала и склонила голову, словно молилась, собираясь с духом. Когда она выпрямилась и снова подняла лицо, оно пылало таким грозным и ослепительным гневом, что даже у меня сердце пустилось вскачь.
— Перед тем, как нам принесли эту ужасную новость, я говорила о том, что наша война не будет открытой, однако будет смертельной и победоносной. Что ж, быть посему! Вампирам пора сбросить людское ярмо и занять подобающее место в этом мире!
Я почувствовала, что меня сейчас вырвет, поэтому вскочила и бросилась вон из зала, благо место мое находилось рядом с выходом. Я знала, что на этот раз никто не побежит за мной следом. Друзья останутся внутри, будут ликовать и аплодировать вместе со всеми. А я, снаружи, буду выворачиваться наизнанку, потому что всем своим существом понимаю — эта война с людьми неправедная! Ее не должно быть. Никс ее не хочет!
Задыхаясь, я ловила ртом воздух и пыталась успокоиться.
Ладно, попробуем думать головой. Допустим, война с людьми противоречит воле Никс, но я-то что могу с этим поделать? Я всего лишь девчонка — и как показали последние события — не слишком умная. Представляю, как сердится на меня Никс! Она мне доверяла, положилась на меня, а я…
И тут я вдруг вспомнила знакомую боль, которую испытала в кругу. Воровато оглядевшись по сторонам, я убедилась, что меня никто не видит, и задрала подол платья до самых подмышек. Всесильная Богиня! Волшебное кружево Меток теперь опоясывало мою талию. Я поспешно опустила платье, закрыла глаза и молча взмолилась милосердной Богине.
«Спасибо тебе, Никс. Спасибо, что не оставила меня».
Потом привалилась к стене и заплакала.
Я оплакивала Афродиту, Хита, Эрика и Стиви Рей. Я оплакивала Лорена. Да-да, по нему я плакала сильнее всего. Его смерть потрясла меня. Умом я прекрасно понимала, что он меня никогда не любил, а только использовал по просьбе Неферет, но разве душе это объяснишь? Я оплакивала его так, будто у меня самой вырвали сердце. И еще я чувствовала, что в его смерти что-то чудовищно не так. И дело не только в самом ужасе ее смерти, и не в том, что его убили сумасшедшие религиозные фанатики. И даже не в том, что среди этих безумцев мог быть мой злотчим…
Лорен… Смерть Лорена…
Какие ужасные слова! Они просто убивали меня. Не знаю, сколько я так простояла у школьной стены, задыхаясь от рыданий. Я оплакивала Лорена и ту наивную девочку, которой была еще совсем недавно.
— Это твоя вина!
Голос Неферет пронзил меня, как удар ножа. Я подняла голову, вытерла рукавом лицо и увидела ее. Она стояла передо мной, и глаза у нее тоже были красные, хотя она не плакала.
Меня снова затошнило.
— Все думают, что вы не плачете, потому что сильная и храбрая, — тихо сказала я. — Но я-то знаю, что вы просто бессердечная. Вы не способны любить, поэтому и плакать не можете.
— Ошибаешься. Я любила Лорена, а он боготворил меня. Впрочем, кому я об этом рассказываю! Ты же все видела, правда? Подглядывала за нами в шелку, маленькая ищейка, — усмехнулась она.
Потом быстро посмотрела через плечо на дверь и подняла палец, словно просила подождать ее секундочку. Один из воинов, уже готовый шагнуть к нам, замер и повернулся спиной к входу; видимо, ему было приказано позаботиться о том, чтобы нам никто не помешал. Затем Неферет снова повернулась ко мне.
— Смерть Лорена — на твоей совести. Он чувствовал, как ты убиваешься, и когда узнал о прорыве защитного покрова, то решил, будто это ты бросилась прочь из школы, потеряв голову после подстроенного мною объяснения с несчастным, обманутым Эриком, — жесткая усмешка исказила прекрасное лицо Неферет. — Лорен побежал искать тебя. И за это его убили.
Я покачала головой. Гнев и отвращение почти заглушили боль и страх.
— Вы нарочно все это подстроили! Я знаю. Знаю. А самое главное, Никс тоже это знает.
Неферет рассмеялась.
— Кажется, однажды ты уже пыталась напугать меня именем нашей Богини? И что же? Вот я — могущественная Верховная жрица, и вот ты — глупая, жалкая недолетка, брошенная всеми друзьями.
Я с усилием проглотила комок в горле. Ну да, это правда. Она была Неферет, а я — пустое место. Наделала ошибок, изовралась по уши, возгордилась, и потеряла доверие своих друзей. Пусть я знала, что душа Неферет черна, как само зло, но даже меня ослепляла ее красота и могущество. Она была слишком прекрасна, слишком величественна и слишком умна. Настоящая Верховная жрица, подлинная Избранница самой Никс. Наверное, я сошла с ума, когда надеялась противостоять ей!
Но тут я почувствовала ласковое дыхание ветерка, тепло солнечного дня, соленую морскую прохладу, бескрайность земли и силу своего духа.
Новое свидетельство расположения Никс синим кружевом опоясывало мою талию, а в памяти всплыли мудрые слова Богини: «И помни, что тьма не всегда означает зло, как свет не всегда несет добро».
И тогда я расправила плечи.
Вобрав в себя силу пяти стихий, я вытянула перед собой руки и, не касаясь Неферет, толкнула ладонями воздух.
Верховная жрица отлетела назад, споткнулась и шлепнулась на задницу. Сразу несколько воинов выскочили из зала и бросились помогать ей, и я тоже не осталась в стороне. Изображая заботу, я наклонилась и прошептала:
— В следующий раз сто раз подумайте, прежде чем злить меня, старая карга!
— Между нами еще ничего не закончено, — прошипела она.
— На этот раз я полностью с вами согласна, — от души ответила я.
Потом повернулась спиной к ней, воинам, вампирам и недолеткам, плотной толпой обступившим свою Верховную жрицу. Я слышала, как Неферет успокаивает их, объясняя, что просто сломала каблук и потеряла равновесие. Потом звуки за спиной стихли вдали.
Я не стала ждать Дэмьена и Близняшек. Все равно они не хотят со мной разговаривать, зачем лишний раз унижаться? Поэтому я просто зашагала в общежитие, но тут из темноты вышел Эрик и преградил мне дорогу.
Он был сам на себя не похож. Белый, как полотно, с расширенными глазами. Очевидно, случайно подслушал наш милый разговор с Неферет. Я повыше вздернула подбородок и с вызовом посмотрела в его знакомые синие глаза.
— Как видишь, все немного сложнее, чем ты считал.
Эрик покачал головой, но на этот раз в его глазах уже не было недоверия.
— Неферет… она… она… — пролепетал он, глядя поверх моего плеча на толпу, обступившую Верховную жрицу.
— Злобная стерва? Да, вот такая она.
Вы не представляете, каким наслаждением было произнести это вслух! Тем более, лично для Эрика. Я уже приготовилась рассказать ему обо всем, но не успела, потому что он сказал:
— Это никак не меняет того, что ты сделала.
На этот раз я не почувствовала ничего, кроме усталости.
— Я знаю, Эрик, — вот и все, что я ему сказала.
А потом пошла прочь.
Занимающийся рассвет придавал темному небу пастельный оттенок туманного утра. Я с наслаждением вдыхала морозный воздух занимающегося дня. Последние разговоры с Неферет и Эриком оставили после себя странное спокойствие, и мысли мои сами собой начали выстраиваться в два аккуратных столбика.
Подведем итог.
Итак, что у нас в плюсах? Моя лучшая подруга перестала быть немертвой кровожадной нежитью. Это раз. Хотя, я до сих пор не знаю, кто она теперь такая (и куда подевалась). Проблемы с тремя парнями разрешились сами собой. Это уже два. Я больше ни с кем не Запечатлена. Три. Афродита не умерла. Четыре. У меня больше нет никаких секретов от друзей. Уже пять! И я больше не девственница. Шесть?
Теперь минусы. Раз. Я больше не девственница. Два. У меня больше нет парня. Ни одного. Три. Возможно, я виновата в смерти Лорена, а если и не виновата, то к ней может иметь отношение мой злотчим. Четыре. Афродита превратилась в человека и ужасно мучается. Пять. Друзья от меня отвернулись и больше мне не доверяют. Шесть. Я не закончила им врать, потому что все равно не могу рассказать про Неферет. Семь. Меня (вместе со всеми остальными) втягивают в войну между вампирами (к которым я пока не принадлежу) и людьми (к которым больше не принадлежу). Кажется, самое лучшее принято оставлять напоследок? Тогда восемь — великая и могучая вампирская Верховная жрица открыто объявила мне войну.
«Ми-ии-уф-уф!»
Заслышав сварливое ворчание Налы, я предупредительно раскинула руки и поймала свою вечно недовольную кошку.
— Вот как-нибудь зазеваюсь, и ты шлепнешься прямо на задницу, — предупредила я и улыбнулась, кое-что вспомнив. — Как Неферет!
Нала, включив мурчание на полную мощность, потерлась мордой о мою щеку.
— Ну что тебе сказать, Нала? Я по уши в этом самом. Минусы явно перевешивают плюсы, и знаешь что еще? Кажется, я уже начинаю к этому привыкать.
Нала продолжала урчать, а я поцеловала ее в маленькое белое пятнышко над носом.
— Впереди вообще один кошмар, даже задумываться об этом страшно. Но я верю, что раз Никс меня не покинет. Не зря же она Избрала меня, правда? Значит, она будет со мной.
Тут Нала по-старушечьи фыркнула, и я торопливо поправилась:
— То есть, с нами, конечно. Никс всегда пребудет с нами.
Я поудобнее подхватила Налу, чтобы открыть дверь в общежитие.
— Хотя, то, что Никс сделала своей Избранной меня, вызывает определенные сомнения в ее мудрости, — шутливо добавила я.
«Верь в себя, Дочь моя, и будь готова к тому, что грядет…»
Я так и подскочила от неожиданности, услышав голос Богини.
Ну вот, приехали.
«Будь готова к тому, что грядет!» — Звучит не слишком обнадеживающе. Прямо скажем, вызывает желание поглубже спрятать голову в песок.
Я посмотрела на Налу и вздохнула.
— А помнишь, как мы с тобой думали, что ничего не может быть хуже дерьмового дня рождения?
В ответ на это Нала прицельно чихнула мне прямо в лицо, и я со смехом и громким «фу!» влетела в комнату и бросилась к тумбочке за салфетками.
Как всегда, Нала коротко и ясно подвела итог моей непутевой жизни: немного забавно, немного противно, а главное — по уши в соплях.