Глава 75
В отделении полиции Луишем-Роу Мосс и Крейн следили за ходом допроса по видеоэкрану. Линда с упоением рассказывала о своем любимом коте Башмачке. Питерсон ее внимательно слушал. Раздался стук, в дверь просунул голову Вулф.
– Только что передали для старшего инспектора Фостер. – Вулф вручил Мосс какой-то документ. Она быстро пробежала его глазами.
– Это от частнопрактикующего врача с Харли-стрит, наблюдающего Линду. Он утверждает, что она психически неуравновешенный человек и ее нельзя допрашивать.
– Блин, во что мы вляпались? – произнес Крейн.
– Кто это принес? – спросила Мосс.
– Диана Дуглас-Браун. С ней пришел еще один адвокат, – ответил Вулф. – Вы должны прекратить допрос.
– Нам сказали, что ей ничего не известно, однако этот документ доставили собственноручно еще до семи утра? – хмыкнула Мосс.
– Я, естественно, тебя прикрою, но теперь задействованы большие люди. Истеблишмент. Я прямо вижу, как мы подбираемся к краю пропасти, – сказал Крейн.
– Еще чуть-чуть, Вулф. Приходи через десять минут.
Вулф неохотно кивнул и ушел.
– Питерсон, давай-ка поднажми на нее, – сказала в микрофон Мосс.
– Линда, как умерла ваша кошка? – спросил Питерсон в комнате для допроса. – Как умер Башмачок?
У Линды дрожала нижняя губа, она крепко сжимала в руках стакан, пальцем поглаживая нарисованного котенка.
– Не ваше дело.
– Ваши родные расстроились, когда умер Башмачок?
– Да.
– Андреа и Дэвид? Они ведь тогда, наверно, были моложе?
– Конечно, моложе! Андреа расстроилась. А Дэвид… – Лицо Линды омрачилось, она впилась зубами в губу.
– Что Дэвид? – спросил Питерсон.
– Ничего. Он тоже расстроился, – ответила Линда сдавленным голосом.
– Как-то неубедительно вы это говорите. Так Дэвид расстроился или нет, Линда?
У нее участилось дыхание. Она втягивала в себя воздух и отдувалась, как при гипервентиляции.
– Он… тоже… рас… стро… ил… ся, – повторила Линда. Тараща глаза, она смотрела в пол.
– Дэвид расстроился? – допытывался Питерсон.
– Я ЖЕ СКАЗАЛА! ОН БЫЛ РАССТРОЕН! – крикнула Линда.
– Мне кажется… – попытался вмешаться адвокат, но Питерсон его перебил:
– Линда, Дэвид уехал на мальчишник, да?
– Да. Так было трудно его отпускать, я даже сама удивилась. – Она замерла, хмурясь.
– Он ведь уехал всего на несколько дней, да? – уточнил Питерсон.
Линда теперь плакала, по ее щекам текли слезы.
– Линда, вы не переживайте… он вернется… Дэвид вернется, – стал успокаивать ее Питерсон. А она, красная, как рак, с перекошенным ртом, сидела, вцепившись в край стола.
– Моя клиентка… – начал адвокат.
– Я не хочу, чтобы он возвращался, – прошипела Линда.
– Линда, почему вы не хотите, чтобы Дэвид возвращался? Не бойтесь, я с вами, мне вы можете рассказать, – уговаривал ее Питерсон, чувствуя, как воздух в комнате трещит от напряжения.
– Подальше, – мрачно произнесла Линда. – Я хочу, чтобы он убрался куда подальше… Уехал… ИСЧЕЗ!
– Почему, Линда? Объясните мне, почему? Почему вы хотите, чтобы Дэвид уехал куда подальше?
– ПОТОМУ ЧТО ЭТО ОН УБИЛ МОЕГО КОТА! – внезапно закричала она. – ОН УБИЛ БАШМАЧКА! Убил Башмачка! Мне никто не поверил! Все решили, что я сочиняю. А это он убил моего котика. И кошку Джайлза тоже он убил, а свалил на меня! Сволочь…
– Дэвид? Дэвид убил вашего кота? – наседал Питерсон.
– Да!
– Как он его убил? – спросил Питерсон.
Линда, теперь багровая, крепко держалась за стол, пытаясь его раскачать, но стол был привинчен к полу.
– Он его задушил… – захлебываясь словами, отвечала она. – Он его задушил… Как, как… – Линда так сильно прикусила губу, что на ней выступила кровь.
– Как кого, Линда?
– Как тех девушек, – мучительным шепотом закончила она.
