Глава 68
Эрика постучала в кабинет Марша. Тот вышагивал перед окном, но, когда она вошла, остановился и обратил на нее взгляд. На нем были свежие белые брюки из хлопчатобумажной ткани, рубашка с открытым воротом и экстравагантная шляпа с низкой тульей. Несмотря на всю серьезность положения, Эрика подавила невольную улыбку.
– Хотите походить на Дэвида Бекхэма, сэр? Или это ваш художнический прикид?
– Садитесь. – Он снял шляпу и бросил ее на груду бумаг, наваленных на его столе. – Вы в своем уме, Фостер? Вы вообще представляете, какую кашу заварили, арестовав Дуглас-Браунов? Мне звонят из кабинета министров.
Марш выглядел утомленным, смертельно уставшим от происходящего.
– Сэр, если вы выслушаете…
– Нет. Я приказываю вам освободить из-под стражи сэра Саймона, Линду, Джайлза и Игоря Кучерова, это ясно? Вы раскрыли человека, находившегося под охраной государства по программе защиты свидетелей; вы открыто обсуждали информацию из закрытых судебных материалов…
– Сэр, Барбора Кардошова покончила с собой, а значит, она больше не участвует в программе защиты свидетелей. – Далее Эрика объяснила про движение денежных средств на счетах, принадлежавших Саймону, Джайлзу и Кучерову, изложила суть показаний Барборы, подчеркнув, что Кучеров занимается нелегальным ввозом в Великобританию женщин из Восточной Европы. О том, что его, возможно, не было в стране во время убийства Андреа, она умолчала. – Признайте, сэр, что все это дурно пахнет, даже если предположить, что это случайное стечение обстоятельств.
Марш слушал внимательно. Он тяжело дышал, продолжая мерить шагами комнату. Эрика видела, что Марш усиленно думает.
– Который час? – спросил он.
– Скоро пять, – ответила она.
– Когда истекают двадцать четыре часа, на которые их задержали?
– Завтра в девять.
– Им уже предоставили перерыв на ужин?
– Еще нет.
– Кроме того, они имеют право на восемь часов непрерывного отдыха.
– Знаю, сэр. Мне нужно больше времени. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы срок их задержания продлили еще на двенадцать часов. У меня на это нет полномочий, а у вас они есть. Я жду результатов криминалистической экспертизы. Эксперты занимаются ноутбуками Саймона и Линды. Мы изучаем выписки с банковских счетов.
– Нет, продлить срок задержания я не могу. – Марш сел за стол. – Послушайте, Эрика. Вы – блестящий следователь…
– Сэр, вы всегда так говорите перед тем, как собираетесь что-то запретить.
Марш помолчал.
– Я говорю это, потому что это истинная правда. И еще потому, что знаю, чем это кончится. Вы замахнулись на влиятельных людей, и шансы на успех не в вашу пользу.
– Прямо как в «Голодных играх»…
– Я не шучу, Эрика. Отпустите подозреваемых, и я сделаю все, чтобы вас защитить.
– Защитить меня? – изумилась Эрика.
– Эрика, вы что – слепы, не видите, как работает система? Истеблишмент всегда побеждает. Мы оба не раз это наблюдали. У вас ведь нет железных доказательств. Прошу вас. Отступитесь. Не губите свою карьеру. Порой, хочешь не хочешь, а приходится отступить – просто нет другого выхода.
– Нет. Простите, сэр. Это тоже не выход. Убиты пять женщин. Пять. Какое право имеют представители так называемого истеблишмента покрывать преступления? Чтобы заработать больше денег? Иметь возможность и далее наслаждаться своим благополучием как ни в чем не бывало?
– Вы ведь понимаете, чем все кончится? Вам придется положить на стол свое удостоверение, вы лишитесь доброго имени.
– Сэр, у меня отняли почти все. Марка, счастливую жизнь, что я вела на севере в окружении друзей, место, которое я называла домом. У меня ничего не осталось, кроме моральных принципов и надежды на то, что до девяти часов завтрашнего дня я, возможно, сумею восстановить справедливость и отомстить за этих женщин. Только это еще и поддерживает меня.
Марш смотрел на нее. Они больше не злились друг на друга. Все, что их разделяло, – это только заваленный бумагами стол, но они как будто сидели по разные стороны широченного каньона. И Эрика находилась на том краю, который грозил обвалиться.
– Ладно. У вас есть время до девяти часов утра завтрашнего дня. И вам придется ответить за последствия.
– Спасибо, сэр.
Эрика встала и пошла из кабинета Марша, заметив, что он провожает ее с грустью во взгляде.
