Глава 30

Парк Брокуэлл и бассейн на его территории находились менее чем в трех милях от музея имени Хорнимана, в районе которого был обнаружен труп Андреа. Эрика пронеслась мимо освещенной башни с часами, которые показывали четверть одиннадцатого. На лобовое стекло плюхались крупные капли дождя, который вскоре полил как из ведра. Эрика включила дворники и всем телом подалась вперед за рулем, всматриваясь в пелену дождя за окном. В поле ее видимости вплыли двое полицейских в форме, стоявших у входа в бассейн. Эрика резко затормозила и вышла под дождь, барабанивший по припаркованным вокруг машинам.

– Старший инспектор Фостер, – представилась она, перекрикивая шум дождя, и показала удостоверение. Полицейские приподняли оградительную ленту, пропуская ее к месту происшествия.

Летом парк и бассейн пользовались популярностью у горожан, которые любили здесь купаться и устраивать пикники, но в темноте дождливого январского вечера зона отдыха производила унылое, гнетущее впечатление. Мосс и Питерсон пропустили за ленту полицейского ограждения сразу же вслед за Эрикой. У них был с собой мощный фонарь, которым они освещали путь, идя по дорожкам с бетонным покрытием, мимо заколоченного досками ларька, где летом продавали мороженое, и беседки с облезающей краской. Скоро они вышли на лужайку. Различить чтолибо вокруг было невозможно. Вдалеке гремел гром, молнии озаряли огромный плавательный бассейн под открытым небом. Впереди вырисовывались очертания большой белой палатки экспертов-криминалистов. По краю воды была проложена дорожка из полиэтилена. Трое помощников криминалистов в белых комбинезонах, стоя на коленях в грязи, сноровисто снимали отпечатки чьих-то ног. У палатки их встретил один из сотрудников группы экспертов, и они быстро натянули на себя спецодежду под шум дождя, громко стучавшего по парусине.

Яркая галогеновая лампа светила прямо на труп Айви Норрис. Она лежала на спине в грязи, во вспененной бурой жиже, в которой были измазаны ее одежда и тело.

– Пожалуйста, стойте на ящиках, – попросил один из криминалистов, показав на настил, который выложили вокруг трупа, чтобы не затоптать место происшествия.

Перешагивая с ящика на ящик, они приблизились к телу Айви. Ее сальные волосы были стянуты назад. На желтушном лице с вытаращенными глазами, как и у Андреа, застыл страх. Расплющенный нос покрывали сгустки запекшейся крови. На Айви были куртка и свитер, те самые, в которых Эрика видела ее несколько дней назад, но вся нижняя часть тела от самого пояса была оголена. Ноги худые, в шрамах, синяках и отметинах от уколов – смотреть больно. Седые волосы на лобке всклокочены.

Фотограф из группы криминалистов защелкал фотоаппаратом, и в палатке засверкали вспышки, сопровождаемые пронзительным визгом. Айзек, стоявший на одном из ящиков, молча кивнул им.

– Кто ее обнаружил? – спросила Эрика.

– Какие-то ребята. Они решили на спор перелезть через забор.

– Где они сейчас?

– С вашими сотрудниками в районном доме культуры, это здесь, через дорогу. ДНК на анализ мы уже взяли.

– Они что-нибудь видели? – спросила Эрика.

– Нет. Темно было. Один из мальчишек споткнулся об нее и упал.

– Должно быть, перепугался до смерти, – предположила Мосс, глядя на Айви.

– У нее сломан нос. Думаю, и скула тоже. На шее обширные странгуляционные борозды, – сообщил Айзек. Опустившись на корточки, он осторожно оттянул ворот свитера Айви. – Думаю, также сломаны четыре ребра. Более полное представление о внутренних повреждениях даст вскрытие. При ней нашли сто фунтов наличными. Свернутые купюры лежали в бюстгальтере.

– То есть случайное нападение или ограбление можно исключить? – спросила Мосс.

– До вскрытия я не хотел бы делать никаких выводов. Но в принципе, если деньги не тронуты, значит, нападавший думал не об ограблении. Он думал о сексе. Наружный осмотр показал, что во влагалище присутствует семенная жидкость.

– Айви занималась проституцией, – объяснила Мосс.

– Может, убийца заманил ее сюда деньгами? – добавил Питерсон.

– На данном основании мы не вправе делать вывод, что половой акт был осуществлен по взаимному согласию, – твердо сказал Айзек. – Область таза сильно травмирована.

– Где ее руки? – спросила Эрика, со страхом подумав, что Айви отрубили верхние конечности.

– У нее за спиной, – ответил Айзек. Один из его ассистентов подошел и осторожно приподнял Айви с земли: обе ее руки, с налипшей на них грязью и камешками, были туго связаны под ее телом. Айзек, работавший в перчатках, пальцем счистил грязь с запястий Айви.

– Видите? Связаны пластиковой веревкой, которую часто используют в промышленности или при упаковке продукции.

– Что с ее обувью? – спросила Эрика, глядя на ступни Айви, – заляпанные глиной, отекшие, с лопнувшими сосудами и длинными грязными ногтями.

– Ее ботинки валялись в грязи, – ответил Айзек. – Выдраны волосы на висках. С корнем.

Он чуть повернул голову Айви сначала в одну сторону, потом в другую, показывая большие ядреные ссадины, усеянные капельками засохшей крови. Фотограф, присев на корточки, защелкал фотоаппаратом. При свете вспышки ее кожа казалась почти прозрачной, с сеточкой голубых вен на лбу.

– У Андреа тоже были выдраны волосы, – тихо произнесла Эрика.

– Время смерти? – спросил Питерсон.

– Судя по температуре внутренней среды организма, умерла она не очень давно. Однако тело лежало на холоде, под дождем, поэтому точнее скажу позже.

– Наши сотрудники уже проводят поквартирный обход и прочесывают территорию, – сообщил Питерсон.

Они наблюдали за работой фотографа, снимавшего Айви со всех ракурсов. Молодая женщина, помогавшая Айзеку, аккуратно зачехлила руки Айви в пластиковые пакеты, чтобы сохранить ДНК, если что-то осталось. Айзек торопливо отошел к скамейке в углу палатки и вернулся с прозрачным полиэтиленовым пакетом.

– Это то, что мы при ней нашли: связка ключей, шесть презервативов, сто фунтов, кредитная карта на имя Мэтью Стивенса и клочок бумаги с номером телефона.

– Это ваш номер, – заметила Мосс, глянув на Эрику.

– Я беседовала с Айви на днях вечером в связи с убийством Андреа. Она выдала мне кое-какие сведения, но, думаю, она была напугана. Я сказала, чтобы она мне позвонила… – Голос Эрики сошел на нет. Она осознала, что вся информация, какую знала Айви, умерла вместе с ней.

– Она пыталась вам позвонить? – спросил Питерсон.

– Не знаю. Нужно проверить автоответчик.

После пресс-конференции она не проверяла сообщения. Извинившись, Эрика направилась к выходу из палатки. Вдоль берега кто-то шел. Когда этот человек приблизился, Эрика узнала старшего инспектора Спаркса.

– А вы что здесь делаете? – осведомилась она. – Вы же не входите в группу немедленного реагирования.

– Старший суперинтендант Марш поручил мне возглавить расследование, – заявил Спаркс. Несмотря на всю серьезность ситуации, он едва скрывал свое ликование.

– Что? Прямо в одиннадцать часов вечера на месте убийства? – спросила Эрика.

– Нужно отвечать на звонки. Шеф пытался с вами связаться, – ответил Спаркс.

– Я еще здесь не закончила. Завтра с Маршем мы это обсудим, – сказала Эрика.

– У меня четкие указания. Меня назначили руководить расследованием, и я хотел бы попросить вас покинуть место преступления.

– Хотели бы попросить?

– Нет. Я приказываю вам покинуть место происшествия.

– Старший инспектор Спаркс, я только что обследовала место преступления, и есть вещи… – начала Эрика.

– А я говорю, что теперь я – главный на месте происшествия, и я приказываю вам уйти! – заорал Спаркс, утратив самообладание.

– Если вы имеете хоть какое-то представление о процедуре осмотра места преступления, тогда советую вам вспомнить, что главный на месте происшествия – судмедэксперт и именно он отдает распоряжения, – сказал Айзек, вместе с Мосс и Питерсоном появляясь за спиной у Эрики. – Старший инспектор Фостер прибыла сюда в качестве руководителя следственной группы, и я закончу осмотр в ее присутствии и о результатах доложу ей как руководителю следственной группы. Старший инспектор Спаркс, вы рискуете наследить на месте происшествия. Если намерены остаться и продолжить наблюдение за работой экспертов, я попрошу вас вести себя в соответствии с установленными требованиями, одеться как подобает и заткнуть рот.

Спаркс хотел что-то сказать, но Айзек, вскинув свои безукоризненно ровные брови, смотрел на него свысока, словно бросал вызов – попробуй возрази.

– Завтра в восемь утра в отделении совещание, – обратился Спаркс к Мосс и Питерсону. – Будем пересматривать ход расследования. Извольте присутствовать. – Они кивнули. Спаркс наградил Эрику долгим недобрым взглядом и в сопровождении одного из полицейских в форме зашагал прочь.

– Спасибо, – поблагодарила Эрика Айзека.

– Я старался не ради благодарности. Мне нет дела до ваших разборок. Для меня важно одно – обеспечить неприкосновенность места происшествия, чтобы вы могли выполнить свою работу – найти преступника, – ответил Айзек.

Эрика сняла комбинезон, который тут же упаковали в мешок для отправки в лабораторию. Укрывшись от дождя под облезлой беседкой, она закурила и стала прослушивать голосовые сообщения. Четыре были от Марша, одно гневнее другого. По его словам, Саймон и Диана «были шокированы» тем, что Эрика на пресс-конференции «перехватила инициативу и вылезла со своей версией». И Марш разделял их негодование. Он велел ей утром явиться к нему «на ковер» и в заключение пригрозил: «Игнорирование моих звонков будет расценено как нарушение субординации и открытое неповиновение».

Последнее сообщение начиналось какофонией звуков; она услышала брань, затем стук падающих в таксофон монет.

– Да, это Айви… Айви Норрис. Если дашь мне денег, я расскажу то, что ты хочешь знать. Мне нужна сотня… – Три быстрых коротких сигнала, снова брань, связь прервалась. Эрика еще раз прослушала сообщение. Оно было получено семь часов назад. Эрика позвонила сержанту Крейну. Голос у него был усталый.

– Привет, Крейн. Старший инспектор Фостер. Вы еще в отделении?

– Да, босс, – устало отозвался он.

– Есть реакция на обращение?

– Нам позвонили двадцать пять человек, босс. Со времени последнего звонка прошло несколько часов. Теперь сидим и ждем. Может, в вечерних новостях еще раз покажут номера телефонов.

– Есть что-нибудь толковое? – спросила Эрика с надеждой в голосе.

– Четырнадцать звонков от известных нам психов и выдумщиков – они сознаются в каждом преступлении, о котором слышат в телеобращениях. Один из них до сих пор талдычит, что это он убил принцессу Диану. Но нам все равно приходится проверять их заявления, а это отнимает время. Еще десять звонков поступили от журналистов; те, по сути, выуживали информацию.

– Я насчитала двадцать четыре.

– Последний звонок был от Айви Норрис. Она позвонила нам через пару часов после пресс-конференции. Мы отследили ее звонок. Она звонила с таксофона, что стоит в пабе «Корона». Она несла какую-то бессвязную чушь, но в принципе назвалась и сказала, что хочет поговорить с вами лично. Вы проверяли свои сообщения? Я пытался до вас дозвониться, но вы не ответили.

– Она тоже пыталась мне дозвониться. Мы только что обнаружили ее труп.

– Вот черт, – воскликнул Крейн.

– Не то слово. Послушайте, завтра с утра я сразу в отделение. Дайте знать, если будут еще какие сведения.

– Э… босс…

– Что?

– Я получил распоряжение всю новую инфу предоставлять старшему инспектору Спарксу.

– Ясно. Но все, что касается Айви, это еще и личный интерес.

– Я вас понял, босс.

Только Эрика положила трубку, к ней подошли Мосс и Питерсон. Она рассказала им о сообщении от Айви.

– Она столько раз поднимала ложную тревогу, – сказала Мосс. – Вообще, рано или поздно ее все равно бы убили.

– Тело собираются увозить. Нужно поскорее освободить место для криминалистов. Тем и так придется поторопиться, дождь ведь идет, – сказал Питерсон. – Значит, мы теперь подчиняемся старшему инспектору Спарксу?

– Выходит, что так, – ответила Эрика. Все трое на время замолчали. Казалось, Питерсон и Мосс разочарованы.

– Ладно, до скорой встречи, – попрощалась Эрика.

Вернувшись к своей машине, она несколько минут сидела в темноте, слушая, как по крыше стучит дождь. Мосс и Питерсон проехали мимо, фарами осветив салон ее автомобиля, а потом Эрику снова окутал мрак. Смерть Айви произвела на нее тяжелое впечатление. Она высвободила из рукава куртки запястье и включила свет над зеркалом. Отметины от зубов почти исчезли, ранки быстро заживали. Что предприняла Айви в последние дни? Кто заманил ее к бассейну в парке Брокуэлл? Или она пришла по собственной воле? Что теперь будет с ее внуками?

Эрика завела двигатель и тронула машину с места. А дождь все лил и лил.