Глава 37

Юля знала, что Вадик владеет небольшой фирмой, которая занимается розыгрышами, но только после появления в паспорте печати жених признался, что весь опутан долгами, не знает, как выкарабкаться из залоговой ямы, попросил жену взять у отца немалую сумму, чтобы погасить заем.

– Я все верну, – клялся он. – Вот увидишь, ко мне скоро притечет река клиентов.

– Ладно, – пообещала супруга и побеседовала с папой.

Арсений Сергеевич буркнул: «Не сейчас», раскошелиться он не спешил. Вадим нервничал, умолял молодую супругу еще раз поговорить с отцом. Юлия через несколько месяцев снова отправилась к Арсению Сергеевичу, а тот объявил:

– Вы поженились недавно, а зять уже хочет, чтобы я влил средства в его дохлый бизнес. Рано он на мои деньги рот разинул. Не заслужил еще. Через десять лет и двух детей пусть приходит. Хочу удостовериться в надежности вашего брака. Не намерен поддерживать альфонса. Я его в долги загнал? Нет. Сам в них влез, вот пусть сам и выкарабкивается.

Юлия вернулась домой, там на нее налетел Вадик.

– Ну как? Даст?

– Не хочет, – ответила жена.

– Ты плохо просила! – обозлился Вадик. – Что отец сказал?

Юля передала слова папы, Вадик позеленел, открыл бар, налил себе водки, одну рюмку, другую, третью, четвертую. А потом у парня сорвало стоп-кран. Он начал орать и в истерике, с пьяных глаз, выложил Юле нелицеприятную правду. Она только моргала, слушая Вадика.

– Катька дура! Любовь-морковь! Свадьба-дети! Идиотка! – вопил парень. – Жениться на ней я никогда не собирался! Просто спал с кретинкой! Не с проститутками же связываться?! Заболеть можно. За фигом мне в жены нищебродка без связей? Да еще с психованной мамашей. Нина не богомолка! Она сумасшедшая. Не по монастырям баба катается, в психушку ее муж прячет периодически, от всех правду скрывает. Но я любую тайну расковыряю. Петька мне поможет чужой секрет разгрызть.

– Смешной толстяк? – не удержалась от вопроса Юлия. – Каким образом?

Вадик расхохотался и влил в рот очередную порцию «огненной воды».

– Дура! Петруха ворочает миллиардами.

– Лучше ляг, поспи, – велела Юлия.

Муж кинулся к ней, энергично потряс ее и рявкнул:

– Не смей, мартышка гадкая, никогда со мной в подобном тоне разговаривать. Усекла? Петька владелец соцсети, бабла у него немерено. Но у кретина фишка: хочет, чтобы любили его, а не счет в банке, поэтому и прикидывается, что в рваных трусах ходит. В танцевальный клуб на ржавых колесах приезжает, а «Ламборджини», «Порше» и еще штук пять дорогих машин в гараже ждут. Особняк на Рублевке, дом в Испании – всего не перечислить, что у Петрухи есть в загашнике.

– Хватит придумывать, – велела Юля.

– Из-за него Катька умерла, – взвизгнул Вадим. – Мы поспорили! Носова пригласила меня в клуб, захотелось ей, блин, интима в темноте. А чего не пойти, коли платить не надо? Нет в кошельке денег! Денег в кошельке нет! Нет денег! Зинка мне копейки платит, скотина, заставляет всякую хрень возить. Ну ничего, я докажу, что отец Соньки жив. Точно не знаю, но подозреваю: я ему все вожу!

Юля опешила.

– Вадик! Престань глушить водку. Ложись спать. Завтра тебе стыдно будет за ерунду, которую нес сегодня вечером.

– Сама ты ерунда и дерьмо, – ответил ласковый муженек.

Следовало обидеться и уйти. Но Юле неожиданно стало смешно. Надо же так набраться! Милованова решила воззвать к остаткам логики Виброва:

– Вадюша, отец Сони, гражданский муж Зинаиды Семеновны, очень давно умер, чуть ли не через неделю после рождения дочери. Мне Катя рассказывала. Его звали Андреем. Отчество у Сони Андреевна.

– Дуры обе, – рыкнул Вибров, – и ты, и Носова. Сонька от бандита родилась, поэтому Зинка правду скрывает. Звать настоящего папашу Софьи Тимофей Полканов. Он преступник, руководитель ОПГ, я подозреваю, что мужик удрал из-под стражи, сейчас ховается по разным местам, боится, что его вычислят, поймают, не пользуется ничем электронным, небось у него нет кредиток, емайла, Инстаграма. К услугам обычной почты он тоже не прибегает, побаивается. Поэтому я служу курьером, вожу ему всякое-разное. Мне за это гроши платят. Фирма моя в заднице! Поэтому я и поспорил с Петькой. Тот на кон сто тысяч баксов бросил.

– Да ну? – пробормотала Юля. – Деньги у Иванова из игры «Монополия»?

– Настоящие, – вдруг тихо ответил Вибров, – ему такая сумма, как мне за семечками сходить. Ты все ныла: «Почему у Кати в желудке сода?» Да потому что я ей контейнеры дал.

– Зачем? – ахнула Юля.

– Чтобы она их проглотила, – ответил муж.

– Какова цель этого дурацкого поступка? – не поняла Юлия. – Твой очередной розыгрыш?

– Хотел отхапать у Петьки сто тысяч долларов и получил их, – похвастался Вадик, – погасил один кредит, на остаток средств порадовал себя, купил кое-что.

– Ничего не понимаю, – сказала Юля.

– Петька в клуб пришел с Вероникой, – начал объяснять супруг, – она за ним увивается везде, хвостом тащится. Зачем я Петьку позвал? Да просто так! Скукота вдвоем с Катькой сидеть. Меня от нее вне постели блевать тянуло. И че бабье такое романтичное? Покувыркались в кровати и разбежались молча. Так нет! Поговорить им надо! «Милый, как ты меня любишь?» – «Как от земли до неба, родная». Фуу! Бее!..

Юля потерла пальцами виски.

– Ладно, понимаю, по какой причине ты приходил к Кате в гости, когда ее родителей не было дома. Любви никакой не испытывал, просто использовал Носову в качестве бесплатной проститутки. Не оцениваю твое поведение, просто констатирую факт.

– И чего? – вдруг мирно спросил Вадим. – Честно сейчас все рассказываю. Другие мужики так же поступают. Бабы, с которыми они спят, и бабы, на которых женятся, – это разные бабы. В загс надо идти с женщиной из обеспеченной семьи, у нее должно иметься приданое: квартира, машина и родители, которые дочь любят, поэтому будут к зятю хорошо относиться, помогут ему в бизнесе.

Юлия молча слушала мужа, которому выпитая водка развязала язык, а Вибров вещал дальше:

– Но я не сразу такую отрыл. Что делать? Лично мне шлюхи противны, я брезгливый, поэтому нашел временный вариант. Катька на роль любовницы подходила: чистая, аккуратная, не требовательная, в квартире часто одна остается, не навязывается, я к ней приезжал тогда, когда мне надо. Водить ее в кино, кафе денег не было, но она и не требовала. Удобная девушка. Дешевая. В клуб с ней потопал, потому что билет бесплатный, Петьку для компании позвал, с ним, как всегда, Невзорова приперлась. Через день мы с Ивановым о бабах разговорились. Он сел на любимого коня: «Им только деньги нужны». Я возразил: «Есть идиотки, которым слов хватает. Катька, например». Петя заржал: «Да ладно! Точно знаю: они только за лавэ любят». Ну и начали мы спорить, он в конце концов предложил: «Давай проверим твою Катьку. Скажи ей, что взял в долг у барыги денег на бизнес, а тебя обокрали, отдавать нечем. Катя может помочь, для этого ей надо наркотики из Питера в Москву доставить. Предупреди, что ей ни копейки не заплатят, но с тебя за доставку долг спишут. Если она в северную столицу помчится, там контейнеры сожрет и в Москву с ними прилетит, я тебе сто тысяч баксов дам»…

Юля встала.

– Вот тут я не выдержала, закричала: «Как ты мог! Катя живая девушка! С ней нельзя так! Контейнеры разорвались, героин высыпался. Вы ее убили!»

Юлия взяла у меня пустую чашку и опять направилась к кофемашине.

– И тут Вадим начал хохотать так, что слезы по щекам потекли, заорал: «Я, по-твоему, кретин, да? Никакой наркоты и в помине не было. Пусть дуру ловили бы, нехай все в клочья у нее внутри разорвалось бы и высыпалось. Ничего не случилось бы. Ничего!»

Милованова сложила руки на груди.

– Оцените мою глупость! Я задала вопрос: «Почему?» Он прямо со смеху покатился.

– Да сода в упаковках была! Пищевая. Ею посуду моют, от изжоги пьют. Какой от нее вред?

Юлия, забыв взять новую порцию кофе, села на диван.

– А до меня все равно не доходит. Зачем тогда про наркотик говорить? Вадим подошел, ладонью меня по лбу похлопал. «Ау, войдите. Включи, наконец, кукушку. Мы с Петькой поспорили. Если Катька ради меня согласится героин из Питера в Москву бесплатно из-за любви тащить, Петька мне сто тысяч гринов отвалит. Если нет, то фига мне! И она полетела. Заработал я свои денежки».

Юля передернулась.

– Потом он еще водки выпил и заснул, а я долго не могла в себя прийти. Сначала холодно стало, потом жарко, после снова озноб затряс. Понимаете?

Я поежилась.

– Жуткая история.

Юля дернулась.

– Вы Катю не знали, а я ее как книгу читала. Внешне Катюша всегда выглядела спокойной, рассудительной. А на самом деле внутри у нее эмоции кипели. Мне вмиг стало понятно, почему моя подруга умерла. Да, сода вреда не причинит. Но Носова-то полагала, что перевозит героин. Катюша на редкость законопослушной выросла. Отец ей вменил в обязанность коммуналку платить, деньги давал… Один раз я ей звоню, предлагаю купаться поехать. Она отвечает: «Нет, нет, в сберкассе очередь огромная, часа на два». Я удивилась: «Тебя там в пол врыли? Завтра придешь». У нее прямо паника началась: «Ты что! Папа велел точно третьего числа платеж провести. Нельзя нарушить». Да она дорогу только на зеленый свет переходила, даже если ни одной машины в радиусе километра было не видно, стоит, ждет. Вадима она обожала, от большой любви решила наркотики везти, думала – спасет жениха от беды. Представляю ее ощущения в Питере в аэропорту при посадке. Вся на взводе, дрожит от ужаса. Наверное, когда упаковка лопнула, подруга ощутила во рту посторонний вкус. На пике эмоций Катюша не сообразила, что это сода. Да и откуда ей знать, каков героин на вкус? Она скончалась потому, что знала: от передозировки погибают. Про эффект плацебо слышали?

Я кивнула.

– Врач дает пациенту таблетку из сахара, уверяет, что это новейшее импортное средство от болезни. И особо впечатлительные, внушаемые люди выздоравливают.

– Катя как раз и являлась такой впечатлительной и внушаемой, – печально подхватила Юлия. – Как вам эта история?