Король продолжал самообучение. Однажды ему попалась книга из истории шахмат, и он впервые увидел фигурки королей, выполненные древними мастерами. Его загрызла черная зависть. Мне опять пришлось отправиться к ювелиру, и Король заказал себе огромного золотого жеребца со сбруей. Старый ювелир снял очки и хотел мне что-то сказать, но заказ был выгодный, и он промолчал.

Жеребец получился реальным до отвращения. На бриллиант Королю прицепили придуманную им корону, похожую на шапку-ушанку Макарова — чемпиона мира он увидел в кинохронике. Оба уха свисали. В одной руке Король держал то ли скипетр, то ли пюпитр, а в другой — палку с ленточками, похожую на ту штуку, с которой ходят по праздникам и похоронам военные оркестры.

Король был счастлив в то время. Он вертелся перед зеркалом — то есть заставлял меня то и дело подходить к зеркалу — и с гордостью себя разглядывал. Всю эту тяжесть я таскал на своей шее и терпел издевательства тонких ценителей искусства, чтоб их черт побрал.

Всем до меня было дело! Я перестал читать газеты и включать телевизор… впрочем, над нашим жеребцом вскоре перестали насмехаться — подоспели новые скандалы.