Часть 3

Боже, до чего же сухо во рту… И вообще она дерьмово себя чувствовала. Микки попыталась повернуться, но была слишком слаба. Она смогла лишь едва заметно пошевелиться и издать приглушенный стон.

- Ох, черт… Позвоните девять-один-один! Она жива!

А? Девять-один-один? Но в Царстве роз нет телефонов… да и никто, кроме нее, здесь не чертыхается. Что за ерунда? Микки снова попыталась пошевелиться, но на этот раз чьи-то сильные руки удержали ее.

- Не двигайтесь, мэм! Все будет в порядке. Я уже вызвал помощь.

Это был мужской голос. И он тут же закричал:

- Эй, там! Зовите «скорую» сюда!

Микки услышала торопливый тяжелый топот, и другой голос, показавшийся ей смутно знакомым.

- Ох, боже! Это же Микки! Вот дерьмо, вы только гляньте на всю эту кровь!

Микки было трудно дышать, она старалась изо всех сил… и она узнала этот голос. Конечно, это был Мэл, охранник розовых садов Талсы. Но здесь не могло быть Мэла… она сама не могла находиться в Талсе. Она же была…

Ох… Она и забыла. Она же умерла.

- Микки, держись! «Скорая» уже здесь. Ты с этим справишься!

Микки попыталась сказать, что не хочет с этим справляться. Что она собиралась спасти розы, а единственным способом сделать это, было напоить их своей кровью. К несчастью, это были чертовски огромные сады, и несколько капель им не помогли бы.

Но она не могла говорить. Ее сознание работало, но тело было тяжелым и как будто чужим. И еще она ощущала себя мокрой, что определенно имело смысл, потому что вообще-то она должна была находиться в фонтане.

- Ладно, на счет «три» переворачиваем ее…

Они перевернули ее с живота на спину. Микки моргнула, пытаясь разогнать муть перед глазами. Было утро. И насколько Микки могла рассмотреть небо за широкими плечами медиков, солнце встало совсем недавно. Потом она чуть-чуть скосила глаза вправо. Она даже сумела немножко повернуть голову, чтобы лучше видеть. Там находился массивный каменный пьедестал, даже больше знакомый Микки, чем ее старый приятель охранник. Ведь именно на этом основании высилась огромная статуя Стража. Только теперь пьедестал был пуст.

Микки беззвучно закричала. А потом все вокруг стало непроглядно-черным.

- Сегодня ты лучше выглядишь, Микки. Как ты себя чувствуешь?

- Это что, профессиональный вопрос? Некий тест? Или ты проявляешь искреннюю заботу? - саркастически поинтересовалась Микки.

Нелли отшатнулась.

- Микки, я этого не заслужила, и ты это прекрасно знаешь.

Микки пожевала губу, протянула руку, на мгновение сжала пальцы подруги. Это было чертовски плохо - то, что она изливала свое дерьмовое настроение на Нелли. Нелли ведь была не виновата в том, что никакие слова и действия уже не помогут Микки почувствовать себя лучше.

- Извини. Я просто в дурном настроении сегодня.

- Что-нибудь случилось? Сны вернулись?

Микки не в силах была посмотреть в глаза Нелли. Она не хотела, чтобы подруга увидела отчаяние, которое постоянно, ежеминутно терзало Микки.

- Нет. Сны у меня совершенно нормальные, в том смысле, что я их просто не помню. Да и все остальное тоже в норме. Я не знаю, черт побери, в чем дело. Наверное, просто погода плохо влияет. Я так устала от дождя и холода…

Микки старалась не вспоминать, как однажды приказала дождю идти каждый четвертый день и как в тот первый день, когда дождь повиновался ее приказу, обстоятельства привели ее в постель Астерия…

- Микки?…

Она снова вернулась взглядом и мыслями к настоящему и взяла чашку капучино, почти искренне стараясь изобразить жажду.

- Просто задумалась. Еще раз извини. От меня сегодня не слишком много проку, Нелли.

- Ты моя подруга; ты вовсе не должна развлекать или смешить меня. Ты и сама это знаешь. Милая, то, что с тобой случилось, было просто шоком. Те мужчины, что напали на тебя и украли статую из розовых садов, оставили тебя истекать кровью… и их так и не нашли. И совершенно нормально, что ты проходишь стадии гнева и депрессии, негодования и обиды, выздоравливая, особенно потому, что преступление не наказано.

Преступление не наказано… Микки вдруг захотелось расхохотаться, но она быстро подавила этот порыв. Она старалась не делать ничего такого, что вызвало бы подозрение в ее безумии. Она не хотела, чтобы ей задавали слишком много вопросов.

- Я знаю. Просто…

Микки потерла лоб. И в миллионный раз пожелала, чтобы Нелли оказалась права и все ее чувства были только частью процесса выздоровления.

- Просто мне хочется снова чувствовать себя нормально.

- Так и будет, Микки! - Нелли посмотрела на часы. - Ох, черт! Я уже опаздываю.

Микки старательно улыбнулась.

- Это встреча с настоящим психом или просто с чокнутым?

Нелли рассмеялась, вставая и беря сумочку и портфель.

- С полным, абсолютным психом!

- Будь поосторожнее.

- Обязательно, - кивнула Нелли.- Эй, позвони мне попозже, если захочется поговорить, а?

- Позвоню. Обещаю. Увидимся завтра утром. В это же время… в этой же кофейне.

Она усмехнулась, и тут же ее охватило чувство жуткой вины - ведь на самом деле она радовалась, что подруга уходит. Ей было так чертовски трудно разговаривать с Нелли! Она ведь не могла сказать ей правду: «Знаешь, подруга, меня вовсе никто не грабил, и никто на меня не нападал, чтобы я не мешала украсть ту статую из розовых садов Талсы. Я на самом деле совершила самоубийство, хотя мне больше нравится называть это актом священного самопожертвования… Но я не слишком опытна в самоубийствах, что, наверное, должно доказывать, что я не совсем уж ненормальная. В любом случае мне просто пришлось это сделать, потому что магическое Царство роз, что находится на перекрестке между мирами, было в опасности, и только моя кровь могла его спасти. Это был мой долг как Эмпузы. Так что на самом деле ты не можешь утверждать, будто я совершила самоубийство просто потому, что такова моя судьба. И кстати, я там отчаянно влюбилась в человека-зверя, и подавлена я сейчас так ужасно как раз потому, что оказалась тут без него».

Ух… нет. Нелли, конечно, ее лучшая подруга, но даже она, можно не сомневаться, тут же постаралась бы упрятать Микки в чудесную, совершенно эксклюзивную мягкую клетку, если бы Микки выболтала ей вот такую правду. Микки поняла это сразу, как только очнулась в госпитале и все они - социальные работники и полиция - начали задавать ей вопросы. История, возникшая в результате, была построена на недомолвках и случайных фактах и даже смутно не напоминала правду. Но все равно Микки ужасно нервничала, излагая ее, особенно своей подруге, которая - вот уж не повезло! - была отличным мозгоправом и к тому же чертовски хорошо знала Микки.

Микки посмотрела на часы. Было всего половина восьмого. А на работе ей нужно быть не раньше восьми. У нее оставалось время еще для одной чашечки кофе. Встав, чтобы заказать новую чашку, Микки уловила свое отражение в стекле, прикрывавшем кофейный автомат. Тощая… она выглядела ужасно тощей. И ей определенно нужно сделать что-то со своими волосами, а не просто завязывать их сзади в этот дурацкий хвост.

Проблема в том, что у Микки просто не хватало сил, чтобы заняться собой.

Ладно, по крайней мере, здесь есть ее любимые оранжевые пирожные, сахарные, огромные, свежие… в эту кофейню их привозили каждое утро из популярной пекарни «Хлеб богини», что находилась всего в нескольких метрах дальше по улице. Микки заказала две штуки вместе с кофе, но тут же передумала и заказала третье. Ей нужно немного набрать вес, и к тому же сахар в компании с кофеином поможет встретить еще один бессмысленный и бесконечный рабочий день. Микки схватила экземпляр «Мира Талсы» и поудобнее устроилась в мягком, обитом шелком кресле, ожидая, пока вся изукрашенная пирсингом официантка принесет ей кофе и пирожные на элегантном маленьком серебряном подносе. Когда она услышала стук каблуков по полу, она даже не оторвала взгляд от газеты.

- Поставь все это на стол, ладно? И не забывай пока обо мне. Что-то мне кажется, что у меня возникнет желание выпить еще и третью чашку.

- Что, все плохо, Микадо?

Микки от удивления едва не выронила газету.

- Севильяна! Извините… я думала, это официантка подошла.

Изумительно голубые глаза старой женщины сверкнули.

- Меня давно уже не принимали за молодую девушку.

Микки улыбнулась, и даже совершенно искренне.

- Не хотите посидеть со мной?

- Да, с удовольствием.

Старая женщина грациозно села в соседнее кресло и поправила прекрасную бледно-голубую шаль из чистого кашемира на плечах.

- Я и не думала, что вы живете где-то здесь.

Как и в первую встречу, Микки немного пугало присутствие этой женщины. Она была такой величественной… на старый европейский лад. Во всем, что она говорила или делала, ощущалась атмосфера изысканности и высокой культуры. И вдруг, совершенно неожиданно, Микки вспомнила кое-что и тут же удивилась, как она вообще могла об этом забыть…

- Те духи! Где вы достали те духи, которые подарили мне тогда?

Севильяна улыбнулась, но тут подошла официантка с кофе и пирожными, и она промолчала. Потом, когда они снова остались наедине, Севильяна сначала не спеша высыпала в свой кофе сахар и тщательно размешала его крошечной серебряной ложечкой и только потом заговорила:

- Существует только одно место, где можно найти подобные духи, и оно - в мире, далеком от нас.

Микки захлестнула бурная волна надежды, которая вот уже три месяца как покинула ее.

- Вы говорите о Царстве роз…

Старая женщина едва заметно кивнула.

- Ох, боже… - выдохнула Микки.

- Уверена, Микадо, что было бы уместнее воскликнуть: «Ох, богиня!»

- Но как… Откуда вы знаете? Как вы попали туда и как я вернулась обратно? Что вы делаете здесь? Почему вы…

Севильяна вскинула руку, прерывая поток слов.

- Все в свое время. И нет смысла топить меня в вопросах, от этого ничего не изменится.

- Извините. - Микки прижала руку к груди, боясь, что сердце вот-вот выскочит. - Я просто… Мне необходимо знать…

Она провела дрожащей рукой по лицу и начала сначала:

- Я должна вернуться туда.

- Я знаю, дитя, - мягко произнесла Севильяна. - Я знаю.

Взгляд старой женщины скользнул мимо Микки, И когда она снова заговорила, ее тон напомнил Микки грустную маленькую девочку.

- Неужели никто не назвал моего имени, пока ты была там? Неужели они совсем меня не помнят?

- Вашего имени? Нет. А с чего бы им… - Микки вдруг поняла, и ее глаза округлились. - Это вы. Вы - Последняя Эмпуза.

- Нет. Я была Эмпузой. Но больше я не Верховная жрица Гекаты. Я отказалась от этого поста, когда была молодой и глупой. Но я заплатила за свое предательство. Двести лет я оставалась вдали от своего мира и своей богини и блуждала по земному миру, беспокойная, неудовлетворенная… истинная чужестранка.

- Две сотни лет! - Микки вытаращила глаза. - Но как?…

- Я и сама не могу понять этого толком. Да, я постарела, но я старилась очень медленно. Я привыкла думать, что таким образом Геката наказала меня… продлила мою жизнь настолько, чтобы я успела, как следует, по-настоящему пожалеть о своем поступке. И вот однажды, путешествуя, я несколько десятилетий назад посетила Талсу и случайно попала на открытие новых розовых садов…

Севильяна помолчала, на ее лице отразилась боль.

- Я узнала статую Стража и поняла, что она была поставлена там неспроста, и потому снова и снова возвращалась в Талсу, ждала и наблюдала… А потом я встретила тебя и начала надеяться, что, возможно, Геката позволила мне прожить так долго по другой причине. Я надеялась, что великая богиня сделала это затем, чтобы я смогла передать тебе священное масло, а ты разбудила бы Стража и вернула его в Царство роз… и сама пришла туда, чтобы завершить то, что я оставила несделанным.

Прекрасные глаза старой женщины наполнились печалью.

- Но почему ты совершила ту же ошибку, что и я? Я не предполагала, что ты сбежишь оттуда.

- Я не сбегала! - воскликнула Микки.

Но тут же понизила голос, потому что несколько человек оглянулись на нее.

- Вы ведь знаете все про кровь, да? Как-то же вы поняли.

- Да, твоя кровь питает розы. Разве я могла этого не знать? В наших венах течет одна и та же кровь, Микадо.

Севильяна легко коснулась руки Микки, с такой лаской, что напомнила Микки ее мать, отчего у нее сразу перехватило дыхание.

- В тот день в госпитале я сказала тебе, что меня зовут Севильяна Калука, и это действительно так. Но это лишь часть моего имени. Я редко пользуюсь родовой фамилией… для меня слишком тяжело ее слышать и знать, что я отказалась от нее, хотя эта ошибка и была совершена очень давно. Мое полное имя - Севильяна Калука Эмпауз. И я была первой Эмпузой, сбежавшей из Царства роз. Когда я встретила тебя и почувствовала силу твоей крови, я понадеялась, что буду также и последней.

- Я не сбегала оттуда, - тупо повторила Микки, уставившись на женщину, оказавшуюся ее предшественницей. - Я там умерла.

- Время там идет совсем по-другому, но все же Бельтайн еще не должен был наступить в Царстве роз.

- Нет, зима еще только начиналась, - Микки недоуменно нахмурилась, - Но погода тут совершенно ни при чем. Просто в тот мир проникли Похитители Грез.

Севильяна прижала руку к груди точно таким же жестом, как недавно Микки.

- Ох, богиня, нет!…

- Это из-за меня. Они меня одурачили. И я впустила их. Астерий их убил… или вообще-то на самом деле их убить невозможно, так что это слово неправильное, но он их выгнал, отправил обратно в лес.

- Астерий?

Микки пристально посмотрела на Севильяну, и тут ее ум наконец заработал, одолевая разбушевавшиеся эмоции. Это и была та самая женщина, о которой всем запрещалось говорить. Именно из-за нее Геката наложила чары на Царство роз и на Астерия. Ну, Микки сейчас не в том мире, и ей чертовски хотелось выяснить, раз и навсегда, что же тогда случилось.

- Астерий - это имя, которым назвала Стража его мать, - Внимательно наблюдая за Севильяной, Микки заметила в голубых глазах вспышку удивления и неуверенности. - Я хочу знать, что произошло между вами. От начала и до конца.

Севильяна заговорила, отвернувшись к окну, и ее голос приобрел странное музыкальное звучание, как будто она рассказывала историю, передававшуюся из поколения в поколение…

- Я была молода и более чем глупа. Я была эгоистична. Мне нравилось могущество Эмпузы, так нравилось, что я не желала от него отказываться. Но по мере того, как все приближался и приближался Бельтайн, я убедила себя, что вправе избежать судьбы, предназначенной мне. Что я не такая, как все. Однако я знала, что не смогу пересечь лес одна, без охраны. И я подтолкнула Стража к тому, чтобы он забыл о своем долге и проводил меня через лес, к выходу в земной мир.

- Вы его соблазнили? - Микки вдруг стало очень холодно.

- Только на словах. Я ни за что не легла бы в постель со зверем, но я заставила его верить, что могла бы. Это было совсем нетрудно сделать. У него ведь не было никакого опыта общения с женщинами. Хотя и странно все же, что он позволил мне бежать после того, как я его отвергла. Я очень долго размышляла об этом. Он мог бы овладеть мной или, на крайний случай, заставить вернуться и предстать перед разгневанной Гекатой. Но вместо того он сказал кое-что, а потом отошел в сторону и позволил мне сбежать.

- Ему казалось, что он вас любит, - неживым голосом произнесла Микки.

Севильяна наконец посмотрела ей в глаза, и Микки увидела на ее лице немалое удивление.

- Именно это он и сказал… что он меня любит. Но в этом нет никакого смысла. Разве зверь может любить женщину?

- Он не зверь! - прошипела Микки, побледнев от гнева. - А вы не заслужили его любви, если не рассмотрели в нем человека!

- Ты его любишь!

- Да!

Севильяна долго смотрела на Микки, не произнося ни слова, а потом слегка склонила голову перед молодой женщиной.

- Прости меня за то, что я говорила так высокомерно. Я тогда была просто юной девчонкой. С тех пор я научилась многое понимать и знаю, что часто ошибалась, а сейчас получила еще один урок. Я восхищаюсь тобой, Микадо, и бесконечно уважаю тебя. Я сама никогда не обладала подобной храбростью.

Микки несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Не было совершенно никаких причин так злиться на старую женщину. Все это случилось два столетия назад. Все в прошлом. Кончено. И Микки совсем не хочет отталкивать от себя эту женщину. Севильяна Калука Эмпауз - ее билет к Астерию.

- Я вас прощаю. Думаю, и Астерий тоже. А то, что я сделала, совсем не было храбростью. У меня просто выбора не оставалось. Астерий справился с Похитителями Грез, но было уже слишком поздно. Они успели отравить розы - все, кроме тех, на которые попала моя кровь. Я пыталась остановить серую гниль другими способами, но ничто не помогло. Да я и знала, что не поможет. Единственным лекарством, способным спасти розы, была моя кровь.

- И ты полагаешь, что это не храбрость - прийти к своему возлюбленному и позволить ему принести тебя в жертву? Еще и Бельтайн не наступил, а ты уже встретила свою судьбу раньше срока и спасла тот мир.

Микки нахмурилась.

- Астерий не приносил меня в жертву. Он и не знал, что я задумала. Я понимала, что он попытается меня остановить, поэтому просто сбежала. И почему вы постоянно говорите о Бельтайне? Это весенний праздник, да? Какое он имеет отношение ко всему этому?

- Ты действительно не знаешь?

- Нет! - воскликнула Микки, рассердившись и окончательно устав от всех этих тайн.

- Должно быть, они побоялись тебе сказать. Побоялись, что и ты тоже сбежишь от них. Микадо, Эмпуза служит лишь одной цели. Она находится в том мире ради роз.

- Да, да! Это я знаю!

- Ты знаешь и то, что жрица Гекаты Эмпуза связана с розами кровью. Но вот что тебе неведомо - каждый год в ночь Бельтайна, праздника костров, Страж приносит в жертву Эмпузу, потому что ее кровь гарантирует процветание Царства роз еще один год.

Микки почувствовала, что внутри у нее все как будто застыло.

- Они собирались убить меня?

- Не они. Он. Это обязанность Стража - защищать розы.

И тут Микки внезапно поняла чудовищный смысл многого из того, что происходило в Царстве роз. Поведение Астерия, когда они впервые встретились, и их потянуло друг к другу… и то, как он говорил, что они не могут быть вместе… и как он сопротивлялся своей любви к ней. Дело было не в том, что он не верил, будто она видит в нем человека… и не в предательстве Севильяны… Он знал, что ему придется ее убить.

Микки вздрогнула от прикосновения теплой руки Севильяны к ее собственной похолодевшей руке.

- У него не было выбора.

- А Геката… она все это время предназначала меня для смерти… - пробормотала Микки.

- Жизнь и смерть имеют другой смысл для богов. Геката сурова и могущественна, но она и любящая богиня. Она смотрит на жертвоприношение как на простое звено в великом колесе жизни. Богиня не оставила бы тебя, Микадо, даже в смерти. Если бы ты встретила свою судьбу в ночь Бельтайна, Геката позаботилась бы о том, чтобы ты навеки очутилась в бесконечной красоте полей Элизиума. Богиня заботится о тех, кто доверился ей; она отворачивается только от тех, кто ее предает.

- Боюсь, мой ум не способен уловить логику подобных рассуждений. Значит, все те, о ком я там заботилась, все те, кого полюбила, знали, что я должна умереть…

Микки помолчала, пытаясь осознать чудовищность удара.

- И значит, если даже вы поможете мне отыскать дорогу назад в Царство роз, я вернусь туда просто для того, чтобы снова умереть?

- Да. Ты все-таки хочешь вернуться?