Уйдя оттуда, шел я глубочайшею пустынею день один и, дойдя до некоей пещеры, при которой был источник ключевой воды, присел я там отдохнуть. И залюбовался я красотою места того: так было прекрасно то место. Там, по берегам источника, росло множество садовых деревьев, и все они были отягчены разнообразнейшими чудными плодами. Отдохнул я немного, встал и пошел пройтись под тенью тех деревьев, дивясь чрезвычайному обилию плодов их. И размышлял я в себе: кто это был, кто насадил здесь все это?.. Каких, каких только плодов там не было! И плоды финиковых пальм, и — лимонных деревьев, и чудные, крупные яблоки, и смоквы, и винные ягоды; и рделись там виноградные лозы, обремененные крупными гроздьями; и были там иные плодовые деревья, плоды которых на вкус слаще меда были. И от всех плодов тех исходило благоухание великое: и все наслаждения те дивные поились струями воды ключевой протекавшего между ними источника. И мнил я, что рай это Божий. И когда любовался я на красоту ту прекрасную, издалека показались мне идущие ко мне из пустыни четыре красоты неописанной юноши, опоясанные по чреслам своим овечьими шкурами. И, приблизившись ко мне, они мне сказали:

— Здравствуй, брат наш Пафнутий!

И пал я ниц на землю, и поклонился им. И, подняв меня, сели они со мною, и повели мы между собою беседу. И такою благодатью Божиею сияли их лица, что казалось мне — не человеков вижу в них, а Господних Ангелов, с неба сошедших. И радовались они приходу моему и, срывая плоды с деревьев, предлагали мне их в пищу; и от любви их преисполнилось сердце мое веселия. Семь дней пробыл я у них, питаясь плодами с тех деревьев.

И вопросил я их:

— Как пришли вы сюда, и откуда вы родом?

Отвечали же они мне:

— Так как послан ты к нам Богом, то мы откроем тебе житие наше. Мы из города, называемого Оксиринх; родители наши были старейшинами того города. Желая отдать нас в обучение книжное, отдали они нас в одно училище, и мы скоро научились там грамоте. Когда же начали мы обучаться высшим наукам, то положили себе начать учиться и Божией духовной премудрости. И помог нам в этом Господь: каждый день сходились мы между собою и возбуждали друг друга к служению Богу. С таким-то добрым намерением в сердце, задумали мы поискать где-нибудь уединенное место и пребыть на нем несколько дней в молитве, чтобы уведать нам Божью о нас волю. И взяли мы на каждого понемногу хлеба и воды, чтобы только хватило не более как дней на семь, и с этим вышли из города. Когда же чрез несколько дней пути достигли мы пустыни и вступили в нее, тогда внезапно открылись нам духовные наши очи, и узрели мы пред собою некоего светлого мужа, сияющего небесной славой: взял он нас за руки, повел и привел на то место, которое ты видишь, поручив нас некоему престарелому мужу, работавшему здесь Богу. И вот, пошел уже шестой год как здесь мы пребываем. Со старцем же тем пробыли вместе год один, и, когда год тот исполнился, ко Господу преставился отец наш, и с того времени мы одни... Вот и открыли мы тебе, брат наш возлюбленный, откуда мы родом, и как сюда прибыли. Во все шесть лет нашего здесь пребывания не вкусили мы ни хлеба, ни иного чего, только от этих садовых плодов и питались. Пребывает же каждый из нас отдельно на своем безмолвии. Когда же приходит суббота, то сходимся мы все на это место, чтобы видеть друг друга и вместе утешаться о Господе. И так пробудем мы вместе два дня, субботу и воскресенье, и опять расходимся каждый на свое пребывание.

— Где же причащаетесь вы в субботу и воскресенье Божественных Таин Пречистого Тела и Крови Христа Спасителя нашего? — вопросил их я, смиренный Пафнутий.

И ответили мне они:

— Из-за того-то и собираемся мы здесь всякую субботу и воскресенье, ибо Ангел святой и пресветлый, посылаемый Богом, приходит к нам и преподает нам святое Причащение.

И весьма возрадовался я, слыша это, и решил дождаться у них субботы, чтобы и мне сподобиться видеть святого Ангела и из рук его принять Божественное причащение. И пробыл я у них до субботы. И они, ради меня, пробыли со мною на том месте, не расходясь на свое безмолвие. И провели мы дни те в славословии Бога и в молитвах, вкушая от плодов садовых и утоляя жажду водою источника.

Когда же наступила суббота, сказали мне те рабы Христовы:

— Готовься, брат любимый, ибо сегодня явится Ангел Божий и принесет нам Божественное Причащение. Кто от рук его удостоится приобщиться, тому оставляются все его согрешения, страшен тот становится бесам, и не может к нему приблизиться искушение сатанинское.

И пока говорили они мне это, ощутил я благоухание великое, как бы от дивного фимиама и драгоценных благовоний. И дивился я, ибо никогда и нигде не ощущал я такого запаха сладкого. И вопросил я:

— Откуда исходит благоухание такое неизреченное?

Они же ответили мне:

— То приближается Ангел Господень с Пречистыми Тайнами Христа и Бога нашего.

И тотчас же стали мы на молитву, и начали петь и славословить Христа Царя Бога нашего. И осиял нас внезапно с небес свет предивный, и увиден был сходящий с неба Ангел Господень. И был блеск его, как блеск молнии. И пал я ниц на землю от страха. Они же подняли меня и не велели бояться. И узрел я представшего нам Ангела Божия в образе юноши прекрасного; красоты же его мне описать никак невозможно. И держал он в руке потир святой с Причащением Божественным. И к тем Таинам Святым по одному приступали те рабы Божии, а по них приступил и я, грешный и недостойный, с великим трепетом и ужасом, но и с неизреченной радостью: и так сподобился я причаститься Пречистых Таин Христовых от рук Ангельских. Когда же причащались мы, то слышали глас Ангела, говорящего:

— Тело и Кровь Господа Иисуса Христа Бога нашего да будет в вас пищей нетленной, непрестающим веселием и жизнью вечною!

И мы отвечали:

— Аминь!

По святом же том Причащении, приняли мы благословение от преславного того Ангела, и он на глазах наших восшел на небеса; мы же пали на землю и поклонились Богу, благодаря за такую великую благодать Его. И как же велика была радость в сердцах наших! Не на земле мнилось мне быть, а на небе. И от той радости великой духовной был я в исступлении, как бы вне себя от восторга.

И принесли затем те святые рабы Божии плоды садовые, и сели мы, и вкусили. Когда же прошел день субботний, и настала ночь, то провели мы ту ночь без сна в псалмопении и славословии Божием. В день же воскресный удостоились мы той же благодати Божией, что и в субботу: тот же Ангел Божий, в том же виде и образом тем же сошел к нам и причастил нас и превеликой исполнил радости сердца наши. Осмелел я тогда, принял на себя дерзновение и стал молить Ангела, чтобы повелел он мне пребывать до конца моей жизни на месте том со святыми рабами Божиими. Но сказал мне на это Ангел:

— Не угодно Богу, чтобы ты жил здесь; повелевает Он тебе, не медля, идти в Египет и рассказать братиям, что ты видел и слышал в пустыне, чтобы и они приложили усердие проводить жизнь добрую и угодить Владыке Христу. Поведай же особливо житие и кончину блаженную преподобного Онуфрия, тело которого ты в камне предал погребению, и возвести братии все, что услышал ты из уст его. Блажен и ты, что удостоился видеть и слышать чудесное то и. дивное величие Божие, которое совершалось на святых Его в этой пустыне. Пребудь же в уповании на Господа, что и тебя в жизни будущей причтет Он к тем же святым, которых ты видел и с кем имел ты беседы. Иди же сегодня в путь твой, и да будет мир Божий с тобою!

Сказал это Ангел и восшел на небеса. И от тех слов Ангельских исполнился я такого страха и радости, что не стало силы во мне, и как бы вне себя, пал я на землю. Святые же рабы Божии помогли мне подняться и, утешая меня, предложили свою трапезу. И вкусили мы, и благодарили Бога. Дав затем целование святым, пошел я в путь свой; они же дали мне на дорогу плодов садовых и проводили меня около пяти миллиарий. И просил я их сказать мне имена свои. И они мне сказали: первый — Иоанн, второй — Андрей, третий — Иракламвон, четвертый — Феофил. И повелели они мне сказать братии имена их для поминовения, а я молил их поминать и меня в молитвах их святых. И, вновь дав друг другу целование о Господе, разошлись мы: они — в свое место, а я своим путем — в Египет.