11
— Лиддит, у него такой серьезный взгляд. Совсем как у взрослого, — тихонько прошептал Трой. — Мне кажется, что он все-все понимает. Ну совсем все! Только говорить пока не умеет…
Лиддит в этот момент возлежала на боку, на широкой семейной кровати под балдахином, опершись головой на руку, и с умилением смотрела на своих мужчин, один из которых лежал в стоявшей совсем рядом с кроватью колыбели и серьезно смотрел на своего отца, а второй навис над ним всей своей могучей фигурой, буквально пуская слюни от умиления, и тихо млела. Ее муж здесь, рядом, он ее по-прежнему любит, и их теперь стало трое. Ну и что еще нужно женщине для настоящего счастья?
До своего герцогства Трой добрался в самом начале лета. Погода в дороге установилась хорошая, так что они двигались достаточно ходко, но при этом без особого напряга. Впрочем, вовсе не благодаря, а скорее вопреки желанию Троя. Потому что будь его воля, он мчался бы полным аллюром, меняя лошадей при первой возможности и сутками не слезая с седла. Но если для одного, максимум двух всадников сменных лошадей в принципе и можно было найти, то вот для его пусть и максимально сокращенного, но все равно довольно многочисленного конвоя это было практически невыполнимой задачей. Дорога в герцогство Арвендейл еще только обустраивалась… А без конвоя Марелборо ему путешествовать запретил.
Весть о том, что у легендарного Алого герцога и принцессы Лиддит родился наследник, добралась до Эл-Северина буквально за две недели до того, как посольство Марелборо вернулось из Светлого леса в столицу империи людей. Так что, выслушав доклад Троя и помурыжив его и остальных членов посольства еще парой дней писанины, необходимой для того, чтобы позже, когда у императора найдется на это время, дотошно разобраться со всем тем, что они умудрились наворотить в Светлом лесу, Марелборо щедрой рукой отвалил Трою ажно три месяца отпуска. Заодно разрешив отправиться вместе с ним и всем его побратимам. Ну так Алвуру с Гмалином также надо было заняться делами своих Владений, которые они за последнее время со всей этой войной и посольствами изрядно подзапустили. А остальным просто особенно некуда было идти. Ну не обзавелись они ни семьей, ни собственным домом. Наемникам не до этого — день прожил, и ладно. А из родных мест те же Арил с Главом ушли слишком давно, чтобы теперь было куда возвращаться. Даже если кто из родственников и жив, то либо уже давно позабыл про такую родню, либо никогда ее и не знал… Те же задачи, которые Марелборо возложил на их плечи до их убытия в составе посольств, либо уже были благополучно разрешены, либо к настоящему моменту были уже возложены на других люде… то есть разумных. Нет, император, несомненно, нашел бы, чем их занять, но, похоже, он решил дать и им некоторый роздых. И так побратимы уже который месяц носились по его поручениям, высунув язык, будто ломовые кони. Совесть-то надо иметь… Так что в путь снова тронулись все вместе и практически в том же составе. Ну, кроме идша, у которого и с родней, и с делами все было в порядке. Так что он обнялся с побратимами и сказал, что остается в столице. Дела у него здесь. Да и все то имущество, что они скинули в Скетвлери, тоже нужно кому-то дождаться. А то не дай боги убытки могут случиться. До столицы-то караванщики имущество довезут в целости и сохранности, но вот в насколько чистые и честные руки оно попадет уже здесь — вопрос. В вовсю строящемся и одновременно наново заселяющемся городе всякое может случиться. И не только по злому умыслу, а и так, просто по неразберихе…
К тому моменту, когда они добрались до Арвендейла, Трой успел уже немного успокоиться, и поскольку на этот раз гнать максимально возможным темпом уже не требовалось, да и с погодой повезло, герцог Арвендейла решил, несмотря на все свое нетерпение и желание поскорее увидеть жену и новорожденного сына, двигаться по своему герцогству не слишком быстро. Он уже давно не двигался по своим землям таким темпом, который позволил бы ему как следует осмотреться. Так что сейчас Трой ехал, с большим интересом смотря по сторонам и удивляясь тому, как изменилась его земля за то время, пока его не было в домене. Признаки того, что это время не было потеряно зря, встречались теперь повсюду. То есть то, что Арвендейл, скажем прямо, изрядно заматерел, просто бросалось в глаза.
В тот момент, когда Трой впервые добрался до этой земли, тогда носившей название Темь, все население герцогства ютилось в неполном десятке городов, только время от времени позволяя себе высовывать нос за крепкие стены. Деревень же в герцогстве не было вообще. Ну не могли люди устоять против орков за хлипкими деревенскими частоколами. Так что даже те, кто вначале кое-как и смог отбить парочку налетов, в конце концов все равно переселились в города. Или все-таки были захвачены и сожраны орками… Так что герцогство Арвендейл, которое Трою удалось взять под свою руку, хоть и было потенциально чрезвычайно богатым, поскольку включало в себя и горы, в которых можно было поставить рудники, и реки, полные рыбы и способные отдать свою силу водяным колесам, и леса, изрядно разросшиеся и богато наполненные как дичью, так и ценной и прочной древесиной, и поля, способные прокормить множество людей и скота, но в тот момент, наоборот, оказалось бедным как церковная мышь. Ибо любые богатства, которые имеются в и на земле, становятся реальными только тогда, когда к ним будут приложены человеческие руки, причем вооруженные не столько мечом или копьем, сколько киркой, лопатой, плугом, косой и кузнечным молотом. Ибо любые богатства всегда создаются именно людьми. Арвендейл же оказался населен весьма скудно. Так что весь его немалый потенциал оказалось просто некому реализовывать.
Но потом случилось пришествие Ыхлыга, забросившее в самое сердце империи людей огромную орочью Орду и ввергнувшее центральные — самые богатые и густонаселенные провинции страны в дикие ужас и смуту. Вследствие чего множество людей, за столетия мира совершенно отвыкших от чего-то подобного, снялись с места и побежали куда глаза глядят в поисках спасения. Ну и естественно, многие из них не обошли вниманием слухи о том, что далеко на юге за страшным Проклятым лесом, ныне изрядно вычищенным от обитавших в нем тварей и ставшим намного безопаснее, имеется земля, чуть ли не навсегда избавленная от опасности орочьих набегов. На самом деле это, конечно, было не так, но во все времена люди были рады обманываться в том, чего им хотелось более всего. Сейчас же им страстно хотелось мира и безопасности… И конечно, для людей, бегущих от орков, эти слухи послужили лучшей рекомендацией. Так что множество беженцев из центральных провинций империи рванули прямо в эту новую «Землю обетованную».
Ныне, впрочем, поток беженцев практически иссяк. Так что за время путешествия от Угелоя до границ герцогства Трой сотоварищи обогнали всего лишь с дюжину одиноких повозок и четыре небольших каравана в неполный десяток возов. Причем три из них, скорее всего, были не переселенческими, а торговыми… Но и тех переселенцев, что успели добраться до герцогства еще до разгрома орочьей Орды и пережить на совершенно новом месте первую и потому самую трудную зиму, хватило для того, чтобы население герцогства увеличилось почти в пять раз. И теперь Арвендейл, без всякого сомнения, если еще не стал, то в скором времени должен был стать самым богатым Владением в империи. Впрочем, основной причиной для этого послужили все-таки не беженцы. Они просто придали получившейся конструкции необходимую устойчивость, дав герцогству ресурс, позволяющий если не сейчас, то весьма скоро полностью закрыть все проблемы с продовольствием, строительными материалами, рабочими руками, мобилизационными возможностями и так далее. Основные же деньги в казну должны были приносить, во-первых, города, каковых благодаря столь непростой истории Теми в Арвендейле оказалось не менее чем в два раза больше, чем в любом другом герцогстве империи. Большинство таковых вообще могло похвастаться лишь парой-тройкой городов, и только у самых богатых из них могло насчитываться четыре или пять… Ну а основным же генератором будущих доходов, и это было во-вторых, было наличие в Арвендейле двух младших Владений, каковых не было более ни в одном другом герцогстве империи — эльфийского леса Эллосиил, ранее именовавшегося людьми Проклятым лесом, и гномьего Каменного города, который когда-то называли Крадрекрамом. Эльфийская и гномья магия, великолепное гномье оружие и эльфийские зелья, искусно ограненные драгоценные камни и золото и редчайшие эликсиры — все это должно было принести Владетелю Арвендейла просто баснословные деньги. И уже начало приносить…
Лиддит снова встретила его в парадном зале, но на этот раз без всяких дурацких ритуалов. Более того, едва только вернувшийся домой владетель герцогства Арвендейл с грохотом распахнувшейся двери влетел в зал, как его верная жена и Владетельница, вскинув руку, испуганно закричала:
— Не вздумай хватать меня, сумасшедший, у меня на руках наш сын! — И Трой, мгновением раньше несшийся к ней именно с подобным намерением, резко затормозил, безжалостно царапая дорогой паркет подковами своих кавалерийских сапог, после чего осторожно приблизился к жене и уставился на лежащий у нее на руках комочек с обалдело-восторженным выражением лица…
— Эт-т-то он, да? — хрипло спросил первый меч императора, гроза врагов и легенда всей империи людей. — Он… он такой маленький! Й-а-а… это… я боюсь его брать.
— Ничего, — улыбнулась Лиддит, — ему пора привыкать к рукам отца. Так что — на, держи. А я пока тебя поцелую…
Наиболее сильно, конечно, рождению братика обрадовалась Иния. По прибытии в герцогство Лиддит серьезно занялась ее воспитанием, нагрузив девочку по полной, но конец беременности у нее протекал довольно тяжело, и она слегка ослабила контроль. А во время родов и сразу после них всем вообще стало не до этого. Так что Иния благодаря новорожденному братику получила возможность не столько некоторое время немного посачковать, сколько заняться чем-то более интересным, чем этикет, танцы, рунная грамота и игра на арфе. Ничего более сложного ей пока не преподавали… Впрочем, надо признаться, основная причина ее радости заключалась все-таки не в этом. На выросшую без родителей девочку, которой изначально было предопределено стать деликатесом для орков, судьба обрушила столь много потерь, что самой основной ценностью для нее стала семья. Она мечтала о ней еще тогда, когда у нее не было ни единого шанса ее обрести. И похоже, именно эта мечта и позволила ей выжить. Девочка как волшебный цветок раскрывалась навстречу любому, в ком замечала хотя бы тень шанса на то, что с ним она может обрести семью. И большинство тех, кто встретился ей на ее пока еще небольшом, но уже полном трудностей и опасностей жизненном пути, не нашли в себе силы отказаться от подобного дара. Ни речники земли Глыхныг, ни Толстая Лубвь, ни сам Трой, ни Лиддит… Так что сейчас она искренне радовалась тому, что круг тех, кого она отныне считала своей семьей, возрос еще на одного человека. Пусть еще очень маленького и совсем слабого, но она готова была его защищать со всем жаром своей большой души… Ну, а еще ей очень хотелось поиграть с братиком. Он же был живой, не то что эти куклы…
Следующий месяц Трой наслаждался семейной жизнью. Причем, к удивлению Лиддит, из грозного Алого герцога вышел очень заботливый отец. У Ругира, как они вместе с Лиддит решили назвать малыша, регулярно пучило животик, и он часто плакал ночью. И именно Трой первым вскакивал с кровати и прыгал к его колыбели, а затем укачивал сына на руках, согревая его теплом своего сильного тела. Лиддит даже пару раз поймала себя на том, что испытывает к сыну нечто вроде ревности, потому что она сама тоже жутко соскучилась вот по этому теплу. Но эти эмоции были совсем слабыми и мимолетными. А вот удивление от того, что он так сразу и намертво привязался к сыну, — наоборот, весьма сильным. Помогавшие ей после родов повитухи и служанки просветили ее насчет того, что мужики-де сразу после рождения «дитенков» теряются. И очень долго привыкают к своему новому статусу. Месяцы, а то и годы. Трой же только первые два дня производил впечатление перепуганного теленка, а уже на третий начал управляться с сыном вполне уверенно. Ну а после нынешней ночи, когда он лихо перепеленал заплакавшего сына, вполне себе сноровисто подсунув ему между ног добрый шмат нежного сушеного мха, можно было сказать, что он полностью освоился как минимум в роли няньки.
— Ну ты даешь! — восхищалась Лиддит.
— А чего? — пожал плечами муж на ее удивление. — У нас в деревне кто из детей уже на ногах крепко стоял, но за частокол его еще рано выпускать было, — завсегда за мелкими ходили. Подмыть там, перепеленать, сопли утереть. Конечно, больше девчонки, но и пацаны тоже умели.
И Лиддит осталось только в сердцах напомнить себе, что жизненный опыт у ее мужа все-таки очень сильно отличался от того, что был привычен в дворянской среде. Это часто являлось недостатком, но и достоинств в подобном опыте тоже хватало.
Прием в честь рождения наследника состоялся где-то через месяц после приезда Троя. Причем отнюдь не по инициативе Троя или Лиддит. Они вообще забыли обо всем, наслаждаясь друг другом. Но как говорится, слава богам, есть друзья…
Гмалин ввалился к ним, когда они с Лиддит как раз собирались обедать.
— Ну ты и жила, десятник! — сварливо заявил он после того, как вломился в столовую и крепко облапил побратима. Для чего Трою, кстати, пришлось не только наклониться, но еще и слегка присесть.
— В смысле? — не понял герцог Арвендейл, поднимаясь в полный рост.
— У тебя наследник родился или как? — ехидно поинтересовался гном. Трой недоуменно уставился на него, а Лиддит скривилась и с размаху засветила себе ладонью по лбу. Гмалин довольно крякнул.
— Вот-вот, и я о том же, матушка-владетельница. Прием-то когда устраивать будете?
— Какой прием? — удивился Трой. — Зачем?
— Не спорь, муж мой, — раскаянно произнесла Лиддит, после чего встала из-за стола и церемониально поклонилась гному. — Благодарю, уважаемый глендир, за нужный и своевременный совет.
— Ну нам, дык вассалам, это по клятве положено-то, — этак горделиво-степенно кивнул Гмалин. — Не только повиноваться или там стоять за суверена на поле брани, но и беречь его интересы, давая ему советы, когда в том будет необходимость. — После чего ухмыльнулся и рявкнул уже вполне привычным тоном: — И вообще, голодного гнома здесь кормить собираются или как?
За обедом Гмалин и Лиддит Трою все и разъяснили. Мол, есть такое правило у Владетелей: устраивать приемы по всяким значимым событиям — помолвке, свадьбе, рождению детей, достижению ими возраста совершеннолетия, приезду каких важных и значимых гостей, ну и так далее. Вот во время этих приемов и положено вручать подготовленные подарки… Чаще всего оные вполне себе банальны, хотя, как правило, довольно весомы. Большинство подданных Владетелей, обладающих достаточным статусом для приглашения на подобный прием, как правило, ограничиваются кошелем с золотом, сумма которого равна годовому доходу от порученного данному подданному домена или там возглавляемого им торгового дома. Но вот те, кто хочет подчеркнуть свою значимость, либо принести извинение за какой-нибудь косяк, или там расположить Владетеля по отношению к какому-нибудь своему проекту, могут преподнести нечто куда более дорогое или редкое. Ну а более всего обычно изгаляются цеха, кроме всего прочего, используя подобные приемы в качестве этаких рекламных площадок, потому что на подобных приемах, как правило, присутствует вся самая обеспеченная и, соответственно, платежеспособная часть населения. Лиддит рассказала, что на рождение дочери прежнего императора гильдия часовщиков сотворила настоящее чудо, изготовив часы в виде дерева, на ветвях которого сидело двенадцать разных птиц, выполненных из драгоценных металлов, перья которых были украшены драгоценными камнями. Когда наступал час, обозначаемый какой-нибудь птицей, то на первой четверти часа она открывала клюв и издавала крик, на второй вместе с криком двигала головой, на третьей — еще и взмахивала крыльями, а по окончании часа, кроме всего вышесказанного, перескакивала на ветку вниз или вверх. Так что даже при мимолетном взгляде на дерево сразу же было ясно, который нынче час. Ходили слухи, что на этот подарок часовщики Эл-Северина ухнули всю свою гильдейскую казну, но даже если это было и так — они точно не прогадали. Во-первых, часовщики столицы империи людей оказались первой гильдией, которую гномы признали «достойными мастерами», и во-вторых, после этого им было заказано еще одиннадцать подобных часов, за которые они содрали с заказчиков просто баснословные суммы. Так что цеха, как правило, в таких случаях не мелочились.
Прием подготовили быстро. Вернее, как выяснилось, он был уже практически готов. Это у потерявшей голову от долгожданной встречи парочки Владетелей память отшибло, остальные подданные, как выяснилось, все помнили прекрасно. Так что едва только из замка разлетелись курьеры с приглашениями, как из городов тут же потянулись повозки с продуктами и всяким необходимым скарбом типа посуды, скатертей, толстых струганых досок для столов и лавок и всего такого прочего. Нет, в замке мебели и приборов уже было вполне достаточно. Для текущих надобностей. Или для обычного официального приема. А вот для приема в честь рождения наследника… Но на такой случай и нужны верные подданные, не так ли? Короче — справились. Тем более что продукты по обычаю шли в зачет «подарков». Нет, естественно, только одними ими дело отнюдь не ограничивалось. Но все остальное должны были вручить делегации городов и Владений лично.
С «земель», как именовались территории, заселенные крестьянами, поначалу решили ничего не брать, потому что «земли» были заселены беженцами, у которых и необходимого-то не доставало… Однако, к удивлению Троя, бывшие беженцы с этим не согласились. И даже выказали обиду на подобное решение. Мол, зачем людей обижаете? Рази ж мы других хужее? Так что пришлось срочно отыгрывать назад и принимать делегацию еще от крестьян. Впрочем, подарок от них оказался вполне в тему. Как выяснилось, часть беженцев сумела прихватить с мест прежнего проживания кое-какие ценные вещи. В частности, несколько семей, в свободное от крестьянских забот время промышлявших охотой на пушного зверя, привезли некоторое количество мехов. Среди которых нашлось почти четыре дюжины шкурок синей куницы, чей мех, среди всего прочего, шел на королевские и герцогские мантии. Так что «обчество» скинулось кто чем может и выкупило у владельцев эти меха. Скинуться смогли немногим, но владельцы, осознав значимость события и весомость текущего момента, согласились подождать с окончательной расплатой нужное время либо принять оплату иными предложенными вариантами. Например, с частью крестьян договорились о том, что те, кто не смог ничем «вложиться» в данный момент, берут на себя обязательство выплачивать за владельцев шкурок или скорняков, работавших с мехом, все налоги и подати с будущей осени и до того момента, пока уговоренная сумма не будет окончательно закрыта. Так что представители «земель», прибывшие в замок, гордо вручили Трою и Лиддит роскошные шубы из драгоценного меха на них и Инию и плюс к этому чрезвычайно теплый полог для малыша.
Но это были, так сказать, самые простые подарки. Города преподнесли «шедевры», изготовленные лучшими мастерами городских цехов — утварь, скатерти и гобелены, тонкую стеклянную столовую, а так же кухонную медную и чугунную посуду, массу ножей, а также топоров, пил, лопат и иного инструмента, необходимого в хозяйстве практически всегда. Доспехов и оружия никто дарить не стал, посчитав, что соревноваться с тем, что подарят гномы, глупо и бесполезно. Однако гномы удивили всех…
Когда настала его очередь, Гмалин гордо выступил вперед и, картинно подбоченясь, заявил, что гномы в качестве подарка берутся построить вокруг замка настоящий «вырубной город». После этого сообщения в зале повисла ошеломленная тишина. Потому что тех, кто знал, что это такое, подобное заявление просто повергло в ступор, но тем, кто не знал, было понятно, по реакции «знающих» поняли, что это что-то невероятно крутое…
«Вырубной город» гномов представлял из себя мощнейшую, но с виду совершенно ажурную конструкцию из домов, многоуровневых террас, мостов, акведуков, а также упорных и защитных стен и башен, по большей части вырубленную прямо в скалах. От городов людей он отличался в первую очередь тем, что состоял как бы не из отдельных зданий, а представлял из себя что-то вроде единого целого. То есть являлся этаким огромным даже не зданием, а дворцом пополам с крепостью, в котором нашлось место всему — от крепких стен и несокрушимых башен до жилищ, складов, кузниц, пекарен, библиотек, парков и площадей с фонтанами. А от привычных гномьих городов — тем, что уходил в толщу скал несколько меньше, чем это было в обычае подгорного народа, так что его дома и дворцы, как правило, имели фасады, выходящие не в огромную пещеру внутри горы, а наружу. С точки зрения обороны традиционные гномьи города у «вырубного города» несколько выигрывали, но любые человеческие крепости подобный город по степени защищенности и возможности противостоять штурму превосходил на голову. А уж о красоте и величественности и говорить было нечего. Недаром самими гномами считалось, что «вырубной город» требует для своей постройки куда большего мастерства, чем их обычные строения. Так что по любой мерке подарок был роскошный. На этом фоне подарки остальных городов Арвендейла смотрелись почти никак… Однако Алвур не дал своему побратиму насладиться единоличным триумфом.
Когда подошла очередь эльфов, Алвур приблизился к стоявшим у подножия герцогского трона Трою и Лиддит не один, а вместе с парой своих сородичей, одетых в плащи друидов. Гмалин, к тому моменту уже объявивший о своем подарке и по праву друга и побратима занявший место неподалеку от герцогской четы, окинул их несколько ревнивым взглядом и насмешливо предположил:
— Небось настоечки или зелья какие приволокли, ушастые.
Оба друида, совершенно не привычные к подобному обращению, дернулись и окинули гнома яростным взглядом. Алвур же отреагировал спокойно.
— Типа того, коротышка… — усмехнулся он, заставив парочку степенных гномов, также расположившихся неподалеку от своего Главы, побагроветь и свирепо вздернуть бороды.
— …но лучше. — После чего кивнул одному из друидов. Тот отчего-то бросил на Властителя Эллосиила умоляющий взгляд, а когда тот никак на него не отреагировал, тяжело вздохнул и, явно нехотя, вытащил из-под своего плаща небольшую шкатулку, буквально сияющую зеленоватым светом от наложенных на нее плетений магии Жизни, и протянул ее Алвуру. У Троя отчаянно засосало под ложечкой…
— Это — семя меллирона! — торжественно произнес эльф. — Положи его в колыбель своего сына, Владетель Арвендейла. Пусть благодать священного дерева осенит первый год его жизни. А когда срок его жизни сравняет год, мы посадим это семя в твоем замке. Дабы выросшее из него священное дерево всегда осеняло своей благодатью и чудо-город, построенный гномами, и всю эту землю, которую сумели отстоять и сохранить от врагов люди, ставшие под твою руку.
После этих слов в зале на несколько мгновений повисла прямо-таки звенящая тишина, а затем он буквально взорвался от восторженных криков. Ну еще бы — было отчего кричать! Меллироны росли только в священных лесах Высоких и ревностно оберегались эльфами от любых поползновений кого бы то ни было. Даже увидеть священное дерево — и то было невероятной честью и знаком великого расположения… Единственным меллироном, который рос за пределами этих лесов, было дерево, когда-то посаженное в Эл-Северине. Но в настоящий момент оно считалось уничтоженным орками… Впрочем, как выяснилось, не полностью. Несмотря на то что орки сильно постарались, уничтожая ненавистное дерево — не только срубив и спалив ствол, но еще и выкопав и отправив на костры все корни, которые они сумели отыскать, несколько мелких корешков все-таки смогло сохраниться в земле. Их искали долго и очень тщательно много дней подряд. В обычных условиях вряд ли кто-то вообще стал бы прилагать подобные усилия. Тем более что на троне империи людей в настоящий момент был тот самый император, которому эльфы уже однажды подарили семя своего священного дерева… Но сегодня — это не тогда. К тому же именно на этот меллирон были запитаны тончайшие и сложнейшие плетения, сохранявшие в неизменности не только парк, но и вообще всю структуру земли и построек Высокого города, в свое время наложенные совместно лучшими мастерами Высоких и Могучих, которые ныне считались легендами своих народов. И у Марелборо были большие сомнения насчет того, что нынешнее поколение эльфийских друидов способно повторить подобные плетения. А кроме того, он сильно сомневался в том, что Светлый лес и Подгорный трон вообще захотят это сделать… Но друиды всегда утверждали, что окончательно убить священное дерево очень трудно, потому что даже из самого крошечного, но живого куска прежнего меллирона можно, конечно приложив много усилий, снова вырастить дерево. Причем выращенное дерево оказалось бы полностью идентичным прежнему… Поэтому император и приказал искать и найти. Так что десятки людей буквально месяцами просеивали сквозь пальцы землю, пытаясь обнаружить хотя бы частичку столь тщательно уничтоженной шаманами орков святыни. И в конце концов сумели-таки сделать это. Так что вот уже почти полгода друиды, приехавшие из Светлого леса, с великой любовью и тщанием работали над тем, чтобы возродить из пепла великую гордость Эл-Северина… Но это же Эл-Северин, столица империи людей, самый блистательный и гордый город всего континента, с которым ничто не может сравниться? А вот с этим арвендейльцы теперь были готовы поспорить…
Когда этот долгий и довольно выматывающий, но принесший столь многое прием наконец-то закончился и Трой с Лиддит остались одни, Трой со счастливым выражением лица рухнул в кресло и с гордостью произнес:
— Видишь, какие у меня побратимы, любимая. Такие подарки!.. — И он восторженно вздохнул.
— Да уж, — тихо отозвалась Лиддит, присаживаясь рядом и опуская свою голову ему на плечо. — Воистину, подарки — врагу не пожелаешь…
Трой резко открыл глаза и удивленно уставился на жену:
— Чего? То есть… в смысле? Что ты хочешь сказать?
— Ты понимаешь, что сегодня произошло, Трой? — Лиддит оторвала голову от плеча мужа и серьезно взглянула ему в глаза.
— Ну-у-у… — несколько неуверенно начал Трой, а затем подобрался и резко рубанул: — Похоже — нет.
Лиддит улыбнулась. Трой мог что-то не знать… Да что там говорить, он не то что мог, действительно не знал очень и очень многое, но в возможности чувствовать опасность и немедленно реагировать на нее ему не было равных. И это было одним из трех главных качеств, за которые Марелборо так приблизил его к себе. Остальными двумя были его воля и абсолютная верность. Всем, кого он посчитал достойными своей верности — стране, императору, друзьям и побратимам, семье, народу Теми…
— Как ты думаешь, муж мой, как долго гномам придется строить «вырубной город»?
Трой задумался, а затем неуверенно произнес:
— Ну-у-у, долго, наверное… Лет десять?
— Столетия, — тихо произнесла Лиддит. Трой ошеломленно уставился на нее, а она продолжила: — За всю историю гномов они построили только три «вырубных города». И самому молодому из них, если бы он до сих пор существовал, сейчас исполнилось бы около полутора тысяч лет. Как ты думаешь, твой побратим взвалил на себя и своих людей подобную тяжкую ношу всего лишь для подарка нашему мальчику?
Трой несколько мгновений напряженно смотрел на жену, а потом глухо спросил:
— С меллироном тоже не все так просто?
— Меллирон дает семя приблизительно один раз в тысячу лет. Никто не знает, сколько меллиронов в настоящий момент сохранилось в Светлом лесу, но по оценкам магов Университета, сделанным еще во времена правления моего отца, их вряд ли больше полутора сотен, — спокойно объяснила Лиддит.
Трой помрачнел и несколько минут молча стоял, напряженно над чем-то размышляя. После чего все так же глухо спросил, не столько даже Лиддит, сколько так… в пространство:
— Зачем же они это сделали?
— Я не знаю, — тяжело вздохнула Лиддит. — Единственное, что мне приходит в голову, это то, что им приказали это сделать. Возможно, это была часть сделки по восстановлению их в правах. Или им предложили что-то еще, но куда более для них значимое.
— То есть ты считаешь, что это были прямые решения Светлого леса и Подгорного трона? — растерянно спросил Трой. — Но зачем это им нужно-то?
Лиддит вздохнула.
— Знаешь, людям бывает довольно сложно понять, как мыслят и о чем думают Высокие и Могучие. Большинство из нас умеют думать в горизонте максимум одного года. Отдельные всплески, связанные, например, с женитьбой, собственной или там детей, либо учебой и всем таким прочим — не в счет. Некоторые способны планировать что-то лет на пять-семь. Очень редко встречаются те, кто может видеть, как это говорят, горизонт событий на одно-два десятилетия. А дальше… — Она грустно усмехнулась. — Владетели же Высоких и Могучих обычно оперируют временными промежутками в пятьдесят и более лет. А необычно… в этом случае сроки могут удлиниться и на несколько столетий. — Она замолчала. Трой некоторое время ждал продолжения, а затем, не выдержав, спросил:
— И что?
— Эл-Северин — самый блистательный город людей на всем континенте. Великолепный, имеющий внутри своих стен настоящее чудо света и потому способный затмить собой все что угодно. Он полностью соответствует всем представлениям о том, каким должна быть столица самого сильного, а то и вообще единого государства всех людей, — терпеливо пояснила Лиддит, но, увидев, что Трой так и продолжает смотреть на нее недоуменным взглядом, вздохнула и пояснила: — Как думаешь, что произойдет с империей, когда через столетие-другое, после того как результат трудов искусных резчиков-гномов и друидов-эльфов уже будет виден во всей своей красе, в империи появится еще один город, способный затмить столицу?
