2
Исключена?
От потрясения у меня перехватило дыхание.
Неужели мистер Леви узнал, что это я выпустила тушканчика в учительской?
Исключена.
У меня схватило живот. Родители будут в шоке.
За спиной раздался смех.
Я обернулась: Зик хохотал, запрокинув голову. Другие тоже смеялись.
Я сердито уставилась на Зика.
– Ты повесил эту бумажку?
– Конечно! – Он заходился от смеха. У Зика нездоровое чувство юмора.
– Да меня не так просто провести, – соврала я.
Я снова повернулась к доске, чтобы прочесть список участников. Мне потребовалось трижды пробежать его глазами, прежде чем я поверила тому, что увидела.
– Зик! – закричала я во все горло. – Мы с тобой – звезды!
У Зика отвисла челюсть. И он усмехнулся.
– Можно подумать…
– Нет, правда! Нам дали две главные роли! Посмотри сам. Ты будешь играть Призрака!
– Не может быть! – Зик все еще мне не верил.
– Она правду говорит, Зик, – сказала девочка за моей спиной.
Тина Пауэлл, семиклассница, протискивалась сквозь толпу. Мне всегда казалось, что я не очень-то нравлюсь Тине Пауэлл. Не имею представления почему. Я ее даже плохо знаю. Но при встречах с ней у меня всегда возникает такое чувство, будто она косо на меня смотрит. Словно у меня кусочек шпината застрял между зубами или что-то в этом роде.
– Дайте мне посмотреть! – расталкивая всех, потребовал Зик. – Ура! Мне дали главную роль!
– А я буду играть Эсмеральду, – прочла я. – Интересно, кто такая Эсмеральда? Может быть, это сошедшая с ума старая мачеха Призрака? Или это его жена, которой отрубили голову и которая тоже восстает из мертвых, чтобы…
– Отдохни, Брук, – сказала Тина, окинув меня недружелюбным взглядом. – Эсмеральда – просто дочь того человека, которому принадлежит театр. – Она произнесла это таким тоном, как будто у Эсмеральды была совсем незначительная роль.
– А что досталось тебе, Тина? – спросила я. Тина потупилась. Несколько ребят повернулись, чтобы услышать ее ответ.
– Я буду твоим дублером, – пробормотала она. – Если ты заболеешь и не сможешь участвовать в спектакле, я буду играть роль Эсмеральды. Кроме того, я отвечаю за все декорации! – похвасталась она.
Я хотела сказать что-нибудь неприятное и гадкое, чтобы перед всеми поставить ее величество Тину Пауэлл на свое место. Но не смогла ничего придумать.
Я воспитанная девочка, и мне трудно придумывать и говорить гадости – даже тогда, когда я хочу сделать это.
Поэтому я решила не обращать на нее внимание. Я была слишком счастлива, что все так здорово вышло, чтобы позволить Тине Пауэлл вывести меня из равновесия.
Я надела джинсовую куртку и закинула рюкзак за плечи.
– Пошли, Призрак, – сказала я Зику. – Пойдем пугать соседей!
В понедельник после обеда мы начали репетировать пьесу. Репетицию проводила наша учительница, мисс Уокер.
Она поднялась на сцену зрительного зала и придирчиво оглядела нас. В руках у нее была толстая пачка исписанных листков.
У мисс Уокер волнистые рыжие волосы и красивые зеленые глаза. Она очень худощава – тонкая, как карандаш. Она очень хорошая учительница – правда, чересчур строгая. Но учительница она замечательная.
Мы с Зиком сели рядом, в третьем ряду. Я посмотрела на других ребят. Они оживленно болтали. Все были очень взволнованы.
– Ты знаешь, о чем пьеса? – спросил меня Кори Скляр.
Он играл моего отца. То есть отца Эсмеральды. Как и у меня, у Кори каштановые волосы. И он тоже носит очки. Может быть, поэтому мы с ним играем родственников.
– Сама не знаю, – ответила я, пожав плечами. – Никто не знает. Слышала только, что она страшная.
– Я знаю, о чем! – громко объявила Тина Пауэлл.
Повернувшись на стуле, я спросила:
– Откуда ты знаешь? Мисс Уокер еще не раздала пьесу.
– Давным-давно мой прадедушка учился в нашей школе. Он все мне рассказал о «Призраке», – похвасталась Тина.
Я начала говорить Тине, что никому нет дела до дурацкой истории ее прадедушки. Но она меня не слушала:
– Он также сказал мне о том, что на пьесе лежит проклятие!
Все замолчали. Даже я. Даже мисс Уокер прислушалась. Зик толкнул меня в бок. Его глаза блестели от восторга.
– Проклятие! Вот это класс!
Я согласно кивнула.
– Высший класс.
– Прадедушка рассказал мне очень страшную историю об этой пьесе, – продолжала Тина. – Еще он сказал, что в нашей школе водится призрак. Настоящий призрак, который…
– Тина! – перебила ее мисс Уокер, подходя к краю сцены. Она пристально посмотрела на Тину. – Думаю, тебе не нужно сегодня рассказывать эту историю.
– Но почему? – воскликнула я.
– Да, почему? – поддержал меня Зик.
– Думаю, что сейчас не время для страшных историй, которые, возможно, не являются правдивыми, – сурово заявила мисс Уокер. – Сегодня я собираюсь раздать пьесу и…
– А вы знаете эту историю? – спросила Тина.
– Да, я слышала о ней, – сказала мисс Уокер. – Но хочу, чтобы ты держала ее при себе. Это очень страшная история. Она здорово вас расстроит. Поэтому я считаю, что не нужно…
– Расскажите! Расскажите! Расскажите! – начал канючить Зик.
Все остальные тоже уставились на учительницу и закричали:
– Расскажите! Расскажите! Расскажите!
Интересно, почему мисс Уокер не хотела, чтобы мы послушали эту историю? Неужто она и впрямь такая страшная?
