Владимир Вернадский
Русский естествоиспытатель и мыслитель (1863–1945). Основоположник комплекса современных наук о Земле — геохимии, биогеохимии, радиологии, гидрогеологии. Академик Санкт-Петербургской академии наук, Российской академии наук, Академии наук СССР. Один из представителей русского космизма — естественнонаучного течения, в основу которого положены представления о космосе как о структурно-организованном упорядоченном мире и о человеке как о «гражданине мира», а также о микрокосмосе, подобном макрокосмосу.
* * *
Социализм основан всегда на подчинении личности благополучию большинства.
* * *
Я думаю, что религия имеет колоссальное будущее, но формы ее еще не найдены.
* * *
Все, что мы не знаем, мы знаем благодаря мечтам мечтателей, фантазеров и ученых-поэтов.
* * *
Научная гипотеза всегда выходит за пределы фактов, послуживших основой для ее построения.
* * *
Победа какого-нибудь научного взгляда и включение его в мировоззрение не доказывает еще его истинности.
* * *
Истина нередко в большем объеме открыта научным еретикам, чем ортодоксальным представителям научной мысли.
* * *
Вся история науки на каждом шагу показывает, что отдельные личности были более правы в своих утверждениях, чем целые корпорации ученых или сотни и тысячи исследователей, придерживавшихся господствующих взглядов.
* * *
Нельзя отложить заботу о великом и вечном на то время, когда будет достигнута для всех возможность удовлетворения своих элементарных нужд. Иначе будет поздно. Мы дадим материальные блага в руки людей, идеалом которых будет «хлеба и зрелищ».
* * *
В сложной конструкции русской общественной жизни соединились все самые тяжелые стороны как современного капиталистического строя, так и старинного государственного устройства, где народные массы несут лишь служилое тягло, где они являются рабской безличной основой государственного благополучия.
* * *
В буре и грозе родится Ноосфера, в уничтожении войн и голода впервые выразится проявление нашей Планеты как целого и будет первым проявлением перехода Биосферы в Ноосферу, в котором человечество станет мощной геологической силой, где сможет геологически проявиться его мысль, сознание, разум.
Оставь это! (из дзэнских притч)
Один представитель иного учения — вайдао преподнёс Миром Почитаемому (то есть Будде) две вазы с цветами.
Миром Почитаемый сказал:
— Оставь это!
Вайдао поставил одну из двух ваз, что были у него в руках.
Миром Почитаемый снова сказал:
— Оставь это!
Вайдао поставил другую вазу.
Однако Миром Почитаемый вновь сказал:
— Оставь это!
Вайдао, разжав ладони, промолвил:
— Обе мои руки уже пусты, что же ты ещё просишь оставить?
Миром Почитаемый изрёк:
— Я прошу тебя оставить не эти вазы, а все страсти и заботы, что несёшь ты в себе. Если оставишь их, то во все последующие времена будешь свободен от оков жизни и смерти.
Бог везде (из христианских притч)
Однажды авва Виссарион шёл со своим учеником по морскому берегу. Ученик почувствовал большую жажду и сказал авве Виссариону:
— Отец, меня очень томит жажда.
Старец, помолившись, сказал ему:
— Напейся из моря.
Морская вода сделалась пресною, и тот ею утолил свою жажду. Но, напившись, он налил воды в сосуд из предосторожности, чтобы иметь при себе воду, если снова начнёт чувствовать жажду. Старец, увидев это, спросил:
— Для чего ты сделал это?
Тот ответил:
— Прости меня! Я сделал это из опасения, что мне опять захочется пить.
Тогда старец заметил:
— Как здесь — Бог, так и везде — Бог.
Бог непостижим (из христианских притч)
Задолго до Рождества Христова в Сицилии был государь, по имени Гиерон. Он имел при своём дворе мудрецов, среди которых особенно выделялся Симонид.
Однажды Гиерон сказал ему:
— Симонид! Напряги свою мудрость, объясни мне, что такое Бог?
— Трудный вопрос ты предлагаешь мне, государь, — ответил мудрец. — Позволь мне день-другой подумать.
— Хорошо, — согласился Гиерон.
Прошло два дня. Пришёл к царю Симонид и, вместо ответа, просит подумать ещё четыре дня. Прошло четыре дня, а Симонид запросил новой отсрочки.
— Позволь, государь, ещё восемь дней срока.
Гиерон нахмурился.
— Ты шутишь, Симонид. Пожалуй, скоро ты станешь просить шестнадцать дней на раздумье, а потом и тридцать два. Когда же ты наконец дашь мне окончательный ответ?
— Ты угадал, государь, — спокойно сказал Симонид. — Прошло бы восемь дней, я стал бы просить шестнадцать, затем тридцать два, а там шестьдесят четыре и так дальше, всё удваивая сроки без конца. Что же касается ответа, то, мне кажется, я уже дал тебе его.
— Как дал! — удивился Гиерон. — Ты ничего ещё мне не сказал о Боге, а всё просил новых и новых прибавок.
— Вот это и есть мой ответ, — сказал мудрец. — Твой вопрос, государь, не по силам никому. Чем о нём больше думаешь, тем меньше понимаешь, приходится просить новых и новых дней. Этот вопрос — всё равно что гора. Издали смотришь — и та кажется громадой, а чем ближе подходишь, тем она всё более высится и растёт, и ты перед ней чувствуешь себя таким маленьким, жалким, ничтожным. И если гору не обхватить и не покрыть рукой, как же ты хочешь, государь, умом охватить того, кто создал и гору, и человека.
Понял Гиерон слова Симонида, благоговейно поднял глаза к небу и прошептал:
— Да. Бог непостижим!
