Часть шестая
Действие и эхо

Матиас даже не шевелился, глядя на хаос, воцарившийся в Церкви Бартера. Фьерданец остро осознавал, что позади него сидели члены совета – стая ворон в черных костюмах, каркающих и старающихся перекричать друг друга. Только Ван Эк сохранял молчание, глубоко устроившись в кресле и сложив пальцы треугольником. На его лице была написана высшая степень удовлетворения. Матиас видел человека по имени Пекка Роллинс, опирающегося на колонну в восточной аркаде. Парень подозревал, что босс Бочки специально выбрал такое место, чтобы маячить перед глазами у Каза.

Радмаккер громко призвал всех к порядку, его светло-рыжие волосы подрагивали при каждом ударе молотка. Сложно сказать, что больше возмутило зал – вероятность того, что аукцион фиктивный, или появление Совета приливов. Каз заявлял, что никто не знал их истинные личности – а если уж Грязным Рукам и Призраку было не по силам разведать такую информацию, то другим и подавно. По всей видимости, последний раз Совет выходил на публику двадцать пять лет назад, чтобы выразить свой протест на предложение разрушить одну из обелисковых башен, на месте которой хотели построить новую верфь. Когда результат голосования вышел не в их пользу, то совет наслал на Ратушу гигантскую волну. Позже они реабилитировались, построив на старом месте новый Штадхолл, с меньшим количеством окон и более крепким фундаментом. Матиас гадал, привыкнет ли он когда-либо к подобным историям о могуществе гришей.

Это просто такое оружие. Его характер зависит от того, кто им управляет. Придется почаще напоминать себе об этом. Ненависть к гришам была настолько древней, что стала инстинктивной. От такого за ночь не избавишься. Вполне вероятно, что эта борьба продлится всю жизнь, как у Нины с паремом. К этому времени она как раз должна была приступить к выполнению своего задания в Бочке. Или же ее рассекретили и арестовали. Матиас обратился с мольбой к Джелю: «Оберегай ее, пока я не в силах».

Его взгляд метнулся к фьерданской делегации и дрюскелям, сидевшим в передних рядах. Большинство из них он знал поименно, а они, конечно же, знали его. Он просто чувствовал всю остроту их отвращения. Один мальчик с передней скамьи буквально испепелял его взглядом, дрожа от ярости. Его глаза – ледники, волосы такие светлые, что кажутся белыми. На какие раны надавили его командиры, чтобы зародить такой гнев? Матиас с достоинством выдержал его взгляд, принимая на себя удар его ненависти. Он не мог злиться на этого мальчика. Он и сам был таким. В конце концов парнишка со снежными волосами отвернулся.

– Аукцион утвержден законом! – воскликнул шуханский посол. – Вы не имеете права вмешиваться в процесс!

Проливные взмахнули руками. Через распахнутые двери хлынула новая волна и с ревом помчалась по проходу, выгибаясь дугой и замерев над головами шуханцев.

– Молчать! – потребовала главная проливная. Она подождала новых возражений, но их не последовало, и волна растеклась по полу, не причинив никому вреда, после чего заскользила обратно по проходу, как серебристая змея. – До нас дошли сведения, что этот аукцион – скомпрометирован.

Матиас покосился на Штурмхонда. Корсар изобразил легкое удивление, но даже со сцены были видно, что он напуган и взволнован. Кювей закрыл глаза и с трепетом нашептывал себе под нос что-то на шуханском. Матиас не мог сказать, что думал Каз. Он никогда этого не знал.

– Правила аукциона четкие, – продолжила проливная. – Ни контрактник, ни его представители не имеют права влиять на конечный результат. Все решает рынок.

Члены Торгового совета поднялись и начали собираться вокруг Радмаккера на сцене, требуя ответов. Ван Эк устроил целое представление, крича вместе с остальными, но когда он остановился рядом с Казом, Матиас разобрал его шепот:

– А я-то думал, что это мне придется раскрывать твой заговор с равкианцами. Но, похоже, эта честь достанется проливным. – Его губы изогнулись в довольной улыбке. – Уайлен выдержал хорошую взбучку, прежде чем сдал тебя и твоих друзей, – сказал он, двигаясь к подиуму. – Даже и не подозревал, что у мальчишки есть стержень.

– Чтобы обмануть честных торговцев и забрать их деньги, был создан фальшивый фонд, – продолжала проливная. – Эти деньги были перенаправлены одному из участников торгов.

– Ну конечно! – воскликнул Ван Эк с напускным изумлением. – Равкианцы! Все мы хорошо знаем, что у них нет средств, чтобы участвовать в торгах на таком аукционе! – Матиас слышал по его голосу, насколько он наслаждался ситуацией. – Нам известно, сколько денег заняла у нас равкианская корона за последние два года. Они с трудом выплачивают проценты! У них нет ста двадцати миллионов крюге, чтобы делать ставки в открытом аукционе. Уверен, Бреккер с ними заодно!

Все участники вскочили с мест. Фьерданцы требовали правосудия. Шуханцы затопали ногами и начали стучать по спинкам скамей. Равкианцы находились посреди этого водоворота, окруженные со всех сторон врагами. Штурмхонд, Зоя и Женя стояли с гордо поднятыми головами.

– Сделай что-нибудь! – прорычал Матиас Казу. – Или нас ждут большие неприятности.

Лицо Каза оставалось бесстрастным, как всегда.

– Думаешь?

– Черт возьми, Бреккер! Ты…

Члены Совета приливов подняли руки, и церковь опять сотряслась с резонирующим грохотом. Через окна верхних балконов потекла вода. Толпа притихла, но вокруг раздавалось сердитое бормотание.

Радмаккер ударил молотком, пытаясь хоть частично восстановить свой авторитет.

– Если у вас есть доказательства против равкианцев…

Проливная перебила его, все так же скрываясь за туманной маской:

– Равкианцы не имеют к этому отношения. Деньги были переведены шуханцам.

Ван Эк часто заморгал, но затем быстро опомнился и сменил тактику.

– Что ж, значит, Бреккер заключил какую-то сделку с ними.

В ту же секунду шуханцы принялись громко все отрицать, но голос проливной был громче:

– Фальшивый фонд был создан Иоганном Ритвельдом и Яном Ван Эком.

Лицо купца побледнело.

– Это не так.

– Ритвельд – фермер, – выпалил Карл Драйден. – Я лично с ним встречался.

Проливная повернулась к Драйдену.

– Вы с Ван Эком были замечены на встрече с Ритвельдом в ресторане отеля «Гельдреннер».

– Да, но мы пришли ради фонда, консорциума юрды – честного делового предприятия.

– Радмаккер, – обратился Ван Эк. – Ты же был там. Ты тоже встречался с Ритвельдом.

Ноздри аукциониста раздулись.

– Я ничего не знаю о господине Ритвельде!

– Но я видел тебя! Мы оба видели тебя в «Гельдреннере»…

– Я пришел туда на презентацию земенских нефтяных фьючерсов. Она была довольно необычной, но что с того?

– Нет, – Ван Эк помотал головой. – Если в деле замешан Ритвельд, то за этим наверняка стоит Бреккер. Должно быть, он нанял фермера, чтобы обмануть совет.

– Каждый из нас прислушался к твоим рекомендациям и вложил деньги в этот фонд! – рассердился один из советников. – И теперь оказывается, что их больше нет?

– Мы ничего об этом не знали! – возразил шуханский посол.

– Это дело рук Бреккера, – не унимался Ван Эк. Его самодовольство испарилось, но хладнокровие осталось. – Этот мальчишка ни перед чем не остановится, чтобы унизить меня и честных людей этого города. Он похитил мою жену, сына, – купец указал на Каза. – Хочешь сказать, мне привиделось, как ты привел Элис на Гудмедбридж в Западном Обруче?

– Конечно, нет. Я забрал ее с рыночной площади, как вы и просили, – соврал Каз с уверенностью, которая убедила даже Матиаса. – Она сказала, что была в повязке и ни разу не видела своих похитителей.

– Чепуха! – отмахнулся купец. – Элис! – крикнул он в сторону западного балкона, где сидела молодая женщина, сложив руки на большом животе. – Скажи же им!

Элис покачала головой, широко открыв глаза от смятения. Затем прошептала что-то своей горничной, которая крикнула в ответ:

– На ее похитителях были маски, и они не снимали с нее повязку до самой площади.

Ван Эк раздраженно фыркнул.

– Что ж, моя охрана определенно видела его с Элис.

– Люди, которым вы платите? – скептически поинтересовался Радмаккер.

– Это Бреккер устроил встречу на мосту! Он оставил записку в домике на озере.

– Ага, – с облегчением выдохнул аукционист. – Вы можете показать ее?

– Да! Но… она не подписана.

– Тогда как вы узнали, что ее написал Каз Бреккер?

– Он оставил булавку для галстука…

– Свою булавку?

– Нет, мою, но…

– Значит, у вас нет доказательств, что это Каз Бреккер похитил вашу жену. – Терпение Радмаккера пришло к концу. – Дело о вашем пропавшем сыне такое же хлипкое? Весь город стоит на ушах, ищет его за огромное вознаграждение! Надеюсь, на его счет у вас больше доказательств.

– Мой сын…

– Я здесь, отец.

Все присутствующие посмотрели на арку у сцены. Уайлен стоял, прислонившись к стене. Его лицо было испачкано кровью, и он с трудом держался на ногах.

– Ради Гезена, – пробормотал Ван Эк себе под нос. – Хоть кто-нибудь здесь может выполнить свою работу до конца?

– Вы полагались на людей Пекки Роллинса? – задумчиво полюбопытствовал Каз своим хриплым голосом.

– Я…

– А вы уверены, что это были люди Пекки? Тем, кто не живет в Бочке, трудно отличить льва от ворона. Эти животные так похожи…

Матиас ощутил огромное удовольствие, увидев, как Ван Эк постепенно начинает все понимать. Каз знал, что им никак не провести Уайлена в церковь, чтобы Ван Эк или Грошовые Львы об этом не узнали. Поэтому он подстроил похищение. Двое Отбросов, Аника и Киг, с фиолетовыми повязками и поддельными татуировками, просто подошли к городской страже со своим пленником и приказали позвать Ван Эка. Что он увидел, придя в часовню? Что его сына схватили два члена банды с отличительными знаками Грошовых Львов Пекки. Матиас даже не подозревал, что они так сильно изобьют его. Возможно, Уайлену стоило пораньше сделать вид, что он сломался.

– Помогите же ему! – крикнул Радмаккер офицеру городской стражи. – Вы что, не видите, что мальчик ранен?

Офицер помог Уайлену проковылять к стулу, пока медик спешил ему на помощь.

– Уайлен Ван Эк? – обратился Радмаккер. Тот кивнул. – Мальчик, в поисках которого мы перешерстили весь город?

– Я освободился, как только смог.

– От Бреккера?

– От Роллинса.

– Пекка Роллинс взял тебя в пленники?

– Да, несколько недель назад.

– Хватит врать! – прошипел Ван Эк. – Скажи им то, что рассказал мне. Расскажи о равкианцах.

Уайлен устало поднял голову.

– Я скажу все, что попросишь, отец. Только не позволяй им снова причинить мне боль.

Толпа дружно ахнула. Члены Торгового совета смотрели на Ван Эка с неприкрытым отвращением.

Матиас чуть не фыркнул.

– Нина давала ему частные уроки? – прошептал он.

– Может, он от природы талантлив, – ответил Каз.

– Бреккер – преступник! – прорычал Ван Эк. – За всем этим стоит он! Все вы не так давно видели его в моем доме. Он вломился в мой кабинет!

– Это правда, – поддакнул Карл Драйден.

– Конечно, мы были там, – согласился Каз. – Ван Эк пригласил нас в качестве брокеров сделки с Кювеем Юл-Бо. Обещал нам устроить встречу с Торговым советом. Но вместо этого Пекка Роллинс организовал нам засаду.

– Хотите сказать, что он нарушил добросовестные переговоры? – поинтересовался один из советников. – Это кажется маловероятным.

– Но мы также видели там Кювея, – отозвался другой, – хоть и не знали в то время, кто он такой.

– Я видел постеры с обещанием награды за шуханца, который соответствовал внешности Кювея, – сказал Каз. – Кто предоставил вам описание?

– Ну… – торговец замялся, и Матиас увидел, как в нем боролось подозрение и нежелание верить обвинениям. Купец повернулся к Ван Эку и спросил с надеждой в голосе: – Вы ведь не знали, что шуханец, которого вы описали, на самом деле Кювей Юл-Бо?

Карл Драйден начал мотать головой, не столько в знак отрицания, сколько с недоверием.

– Это Ван Эк подтолкнул нас вложить деньги в фонд Ритвельда.

– Ты сам этого хотел! – возразил тот.

– Я хотел начать расследование по делу тайного покупателя, приобретающего плантации юрды в Новом Земе. Ты сказал… – Драйден замолк, его глаза выпучились, рот приоткрылся. – Это был ты! Ты – тайный покупатель!

– Ну наконец-то, – пробормотал Каз.

– Вы же не думаете, что я мог обмануть собственных друзей и соседей, – произнес Ван Эк с мольбой в голосе. – В этот фонд вложены и мои деньги! Я потеряю не меньше, чем вы!

– Нет, если ты заключил сделку с шуханцами, – ответил Драйден.

Радмаккер снова стукнул молотком.

– Ян Ван Эк, как минимум ты растратил ресурсы этого города, выдвинув необоснованные обвинения. Как максимум ты злоупотребил своим положением в городском совете, пытался обмануть друзей и нарушил целостность этого аукциона. – Он покачал головой. – Аукцион был скомпрометирован. Его нельзя продолжать, пока мы не определим, сознательно ли кто-то из членов совета направлял деньги одному из участников.

Шуханский посол снова недовольно закричал. Радмаккер стукнул молотком.

Затем все произошло в одно мгновение. Три фьерданских дрюскеля кинулись к сцене, и городская стража поспешила перекрыть им дорогу. Шуханские солдаты начали проталкиваться вперед. Проливные взмахнули руками. А потом, над всем этим, подобно безутешному крику скорбящей женщины, завыла чумная сирена.

Все резко умолкли. Люди замерли и подняли головы, прислушиваясь к этому звуку. Звуку, который они не слышали уже больше семи лет. Даже в Хеллгейте заключенные любили рассказывать о «чуме придворной дамы», последней сильной волне болезни, ударившей по Кеттердаму, о карантинах, лодках для больных, о том, как мертвые скапливались на улицах быстрее, чем телосборщики успевали собирать и сжигать их трупы.

– Что это? – спросил Кювей.

Уголки губ Каза приподнялись.

– Это, Кювей, звук, который издает смерть, когда приходит с визитом.

Через секунду звуки сирены заглушились воплями людей, проталкивающихся к дверям церкви. Никто даже не заметил, когда прозвучал первый выстрел.