Акт II

Сцена 1

Не видно ли чего в морской дали?

Нет. Ровно ничего. Сплошные волны.
Ни паруса. Пустынный горизонт.

Такого ветра просто не запомню.
У нас на укрепленьях треск стоит.
Воображаю, в море что творится!
Какие брусья могут устоять,
Когда валы величиною с гору!
Небось, крушений!..

Этот шторм вполне
Мог разнести турецкую эскадру.
Попробуйте-ка встать на берегу.
Он в пене весь и бешенство прибоя
Заносит брызги на небо, гася
Медведицу с Полярною звездою.
Я равной бури в жизни не видал.

Какие новости! Конец войне.
Расчеты турок лопнули. Галеры
Разбиты в щепки. В гавани корабль,
С которого видали их обломки
И место гибели.

Не может быть!

Я только что слыхал. Корабль причалил
Сию минуту. На берег сошел
Микеле Кассьо, лейтенант Отелло,
Который сам пока еще в пути
И губернатором на Кипр назначен.

Достойный губернатор. Очень рад.

Приезжий этот, Кассио, в тревоге.
То Господа за шквал благодарит,
Сгубивший турок, то мольбы возносит,
Чтоб мавр остался цел и невредим.
Он по пути пропал из поля зренья.

Дай Господи. Я у него служил.
Он властвовать умеет, как военный.
Пойдемте в порт, посмотрим на корабль
И подождем на пристани Отелло,
Когда он сам покажется вдали.

Он может быть с минуты на минуту.

Как любят здесь Отелло! Господа,
Спасибо за него. Да будет небо
Ему защитой. Он пропал вдали
В разгаре бури, в грозную минуту.

Каков его корабль?

Вновь оснащен
И – крепкой стройки. С ним бывалый штурман.
Как я ни беспокоюсь, – убежден:
Все обойдется.

Парус, парус, парус!

Что там кричат?

Все на берег бегут,
И крик стоит, что парус увидали.

Мне думается, это он и есть.

Вы угадали. Судя по салюту,
Корабль, по крайней мере, свой.

Нельзя ль
Пойти узнать, кто это, поточнее?

Охотно.

Он, как прежде, холостяк
Или женат?

Женат, да как удачно!
На писаной красавице. Мечта,
Венец творенья, ангел, совершенство,
Не передать ни кистью, ни пером.

Ну, вы узнали, кто это?

Какой-то Яго,
Поручик генерала, я слыхал.

Подумайте, как скоро! Быть не может!
Неужто он? Вот это быстрота!
Похоже, пред красою Дездемоны
Смирились волны, камни под водой
И ураган и дали ей дорогу.

Кому?

Тому, о ком шла раньше речь.
Начальнице начальства, генеральше.
При ней поручик Яго. Я их ждал
Через неделю после нас, не раньше.
Теперь черед за мавром. Напряги
Дыханьем паруса его, Юпитер,
Чтоб, высадившись в бухте с корабля,
Он заключил в объятья Дездемону,
Вдохнул огонь и бодрость в гарнизон
И Кипр наполнил радостью. Смотрите!

Богатство корабля на берегу!
Опустимся пред нею на колени.
Будь доброй гостьей Кипра, госпожа!
Благослови Господь тебя! С приездом!

Благодарю вас, Кассио. Что мне
Вы скажете о муже?

Он в дороге.
Вот все, что знаю я. Но он здоров
И скоро сам прибудет.

Я тревожусь.
Но где, скажите, вы расстались с ним?

В открытом море, средь великой схватки
Небес и волн. – Но слышите – кричат.
Корабль, наверно, виден.

Парус, парус!

Опять салют. Наверное, друзья.

Пошлите разузнать.

Привет, поручик.
Привет, сударыня.

Я захожу
Далеко в знаках вежливости, Яго,
Но это – лишь воспитанности дань.

Порадуйтесь, что вас губами лижет, –
Меня отделывает языком.

Эмилия совсем не так болтлива.

Мне лучше знать. Я это изучил,
Когда ночами спать хочу смертельно.
При вас она, естественно, тиха
И к черту посылает только в мыслях.

Не заслужила я таких речей.

А разве нет? Все вы в гостях – картинки,
Трещотки – дома, кошки – у плиты.
Сварливые невинности с когтями,
Чертовки в мученическом венце.

Типун вам на язык! Неправда это!

Нет, это правда. Я не клеветник.
С постели вы встаете для безделья,
А делом занимаетесь в постели.

Я оды от него не жду.

Не жди.

Что мне бы в похвалу вы сочинили?

Не спрашивайте лучше. Не могу:
Я не хвалить привык, а придираться.

Нет, все-таки. – Пошел ли кто-нибудь
Узнать на пристань?

Да, пошли как будто.

Какая грусть! Стараюсь обмануть
Себя притворным этим оживленьем. –
Так что б вы мне сказали в похвалу?

Сейчас. Но мой экспромт пока ни с места.
Прирос к мозгам, как птичий клей к сукну.
Его я вместе с мясом отрываю.
Но вот он, плод моих родильных мук:
Красавица с умом тужить не будет:
Смекалка сыщет, красота добудет!

Ну, хорошо. А что сказать о той,
Которая дурна, но и не дура?

Та, что красой не блещет, но с догадкой,
Приманку сделает из недостатка.

Час от часу не легче!

Что ж ты скажешь
Про ту, что хороша, но не умна?

Таких красавиц глупых в мире нет,
Чтоб не уметь детей рожать на свет.

Куда краса, туда же и уродство.
Что женский разум, то и сумасбродство.

Та, что без самохвальства хороша,
Учтива, краснобайством не греша,
Со средствами, но денег не мотает,
Все б взять могла, но нужным не считает,
Самолюбива, но смиряет гнев,
Собой в любое время овладев,
Та, что притом совсем не так невинна,
Чтобы с трескою спутать лососину,
К которой не проникли в тайники
Напрасные искатели руки,
Достойна, если только есть такая…

Я верить не могу своим глазам.
Ты здесь? Как ты меня опередила?
Всегда за бурями такой бы штиль,
Кто б не мечтал тогда о непогоде!
О, если б мог сейчас я умереть!
Счастливее я никогда не буду.

О нет! Избави Бог! Наоборот:
Жизнь будет нас дарить все большим счастьем.

Аминь! Да будет по твоим словам.
Я счастлив так, что говорить не в силах.

И сердце бьется чаще, чем твое, –
Единственное наше разногласье.

Какой концерт! Но я спущу колки,
И вы пониже нотой запоете.

Пройдемте в замок. Новости, друзья:
Поход окончен. Турки потонули.
Ну, как на Кипре? Я ведь тут бывал.
Что старые знакомцы, Дездемона?
Тебя носить тут будут на руках,
Я заслужил расположенье здешних.
Но я трещу без умолку и пьян
От радости. Да, не забыть бы, Яго:
Пойди за сундуками на корабль
И приведи с собою капитана.
Чудесный, между прочим, человек! –
Так мы с тобой на Кипре, Дездемона.

Я сам уверовал, что Дездемона
И Кассио друг в друга влюблены.
Хоть я порядком ненавижу мавра,
Он благородный, честный человек
И будет Дездемоне верным мужем,
В чем у меня ничуть сомненья нет.
Но, кажется, и я увлекся ею.
Что ж тут такого? Я готов на все,
Чтоб насолить Отелло. Допущенье,
Что дьявол обнимал мою жену,
Мне внутренности ядом разъедает.
Пусть за жену отдаст он долг женой,
А то я все равно заставлю мавра
Так ревновать, что он сойдет с ума.
Родриго я спущу, как пса со своры,
На Кассио, а Кассио – предлог,
Чтоб вызвать недоверчивость Отелло.
Всем будет на орехи: лейтенант
В долгу передо мной, наверно, тоже:
По женской части оба хороши.
Еще мне мавр за то спасибо скажет,
Что я сгублю его семейный мир
И на смех выставлю пред целым светом.
Но поначалу все мы молодцы.
Хвалиться рано. Надо свесть концы.

Сцена 2

Сцена 3

За стражей, Кассьо, нужен строгий глаз.
Смотрите, чтоб они не загуляли.

За часовыми Яго доглядит,
Но я и сам проверю караулы.

Да, Яго верен долгу, как никто.
Ну, доброй ночи. Утром потолкуем.

Пойдем, любовь. Окончены труды.
Торг заключен, пожнем его плоды.
Спокойной ночи.

Мне б только влить в него еще бокал –
И он пойдет, как дамская собачка,
На всех кидаться, тявкать и ворчать.
А тут Родриго пропивает память
В честь Дездемоны и уже готов.
Я вместе с ним поставил на дежурство
Трех здешних, три бедовых головы,
Воинственных, как все у них на Кипре.
Не может быть, чтоб Кассио стерпел
И не сцепился с этим стадом пьяниц.
Не знаю, как все будет наяву, –
Подул попутный ветер, я плыву.

Вина, вина!

Бокалами, полными до ободка,
В бокалы ударим, ребята.
Солдат не младенец, а жизнь коротка.
За ваше здоровье, солдаты!
Вина, люди, вина!

О чудная Англия!

Король Стефан был бережлив –
Шил из простого матерьяла.
За брюки крону заплатив,
Ругал портного обиралой.
Он был великим королем,
А ты не бог весть, что за птица.
Так будь доволен миткалем,
Не в бархат же тебе рядиться.
Вина, вина!

Пойдемте на площадку, господа.
Расставим часовых.

Минуту, сударь.
Видали вы? Вот этим молодцом,
Который вышел, Цезарь бы гордился,
Когда б его дурная сторона
Не перевешивала так хорошей.
Но что скрывать, несчастный малый пьет.
Со стороны Отелло безрассудно
Вверять ему за городом надзор.

А что, с ним это часто?

Каждый вечер.
Бедняга проваляется без сна
Сплошные сутки, если не напьется.

Отелло это надо сообщить.
Он, может быть, не знает или видит
В помощнике лишь доброе.

Назад!
Ходите по пятам за лейтенантом.

Напрасно он доверил этот пост
Несчастному с таким большим пороком.
Предупредите мавра.

Нет, не я.
Пусть кто-нибудь другой. Он мой приятель.
Я все отдам, чтоб Кассио спасти.
Но что там?

Помогите! Помогите!

Подлец! Болван!

Что с вами, лейтенант?

Учить меня! Читать мне наставленья!
Да я его в бутылку загоню!

Беги на бастион
И бей тревогу.

Кассио! Монтано!
Опомнитесь! Оставьте, господа!
На помощь! Вы с ума сошли! На помощь!

Вот дьявол! Доигрались. Бьют в набат.
Какой позор! Вы город взбунтовали!

Ни с места, если жизнь еще мила вам!

Вы слышите? Постойте, лейтенант!
Монтано! Господа, остановитесь!
Опомнитесь! Пред вами генерал.
Да вы, никак, ослепли, в самом деле?

Вот зрелище! Что тут произошло?
Мы разве турки, чтобы обращаться
Друг с другом, как не стали б и они?
Сейчас же перестаньте! Душу выну
Из каждого, кто будет продолжать.
Скажите там, чтоб больше не звонили.
Так целый город можно всполошить.
Что тут случилось, господа? На Яго
От огорченья нет лица. Скажи,
Кто начал эту драку, честный Яго?

Не понимаю. Были тишь да гладь,
Как вдруг, не говоря худого слова,
Они рубиться начали. Позор!
Я б лучше в честной битве ног лишился,
Чтоб не присутствовать при их стыде.

Как, Кассио, могли вы так забыться?

Простите. Я не в силах говорить.

Вы сдержанностью славились, Монтано.
Какая сила вас могла толкнуть
Свою степенность променять на имя
Ночного драчуна? Ответьте мне.

Отелло, я, к несчастью, тяжко ранен.
Мне лучше помолчать. Вам скажет все
Поручик Яго. Он всему свидетель.
Ни в чем не грешен, или грех мой в том,
Что защищался я от нападенья.

Ну, видит Бог, вся кровь во мне кипит
И ослепляет страстью! Горе, горе
Всем, на кого я руку подыму,
Хотя б зачинщик был родным мне братом!
Как ссора началась? Кто коновод?
Неслыханно! В военной обстановке,
Средь возбужденных жителей, самим
Завесть кровавый спор на карауле!
Чудовищно! Ну, Яго, говори.
Кто виноват?

Не по-солдатски будет
Замалчивать или смягчать вину.

Оставьте. Я себе язык отрежу
Скорей, чем против Кассио скажу,
И если отвечаю, то в надежде,
Что мой ответ ему не повредит.
Как было дело? Мы стоим с Монтано.
Глядим: крича, вбегает человек.
За ним с оружьем Кассио.
Монтано стал, преграждая лейтенанту путь,
А я бегом пустился за кричавшим,
Чтоб крик его унять, но не догнал.
А позади уж стук мечей. Не верю
Своим ушам, бегу скорей назад –
И нахожу все то, что вы застали.
Вот, собственно, и все, что я видал.
Но я напомню. Люди – только люди.
Их свойство ошибаться. Признаю,
Что Кассио не прав перед Монтано,
Но тот, который скрылся и кричал,
Привел, как видно, лейтенанта в ярость,
И он вскипел.

По доброте души
Ты, Яго, выгораживаешь друга.
Нет, Кассио вины простить нельзя.
Я, Кассио, любил тебя, но больше
Ты мне не офицер.

Но каково,
Они ведь Дездемону разбудили!

Ты мне уроком будешь для других.

Что тут у вас?

Все, милая, в порядке.
Монтано, я вас сам перевяжу,
И вас домой проводят.

Слушай, Яго.
Понаблюдай за городом. Смотри,
Чтоб беспокойство не распространилось.
Знакомься, Дездемона, жизнь моя,
С удобствами солдатского житья.
Пойдемте спать.

Кто упрекнет теперь меня в подлоге?
Совет мой меток, искренен, умен.
Найдите лучший путь задобрить мавра,
Чем помощь Дездемоны. А она
Предрешена. Ее великодушье
Без края, как природа. Для нее
Умаслить мавра ничего не стоит.
Она его вкруг пальца обведет.
Все это можно разыграть по нотам.
Я рыцарь, если Кассио даю
Совет, как взять все эти нити в руки.
Но в этом соль: нет в мире ничего
Невиннее на вид, чем козни ада.
Тем временем, как Кассио пойдет
Надоедать мольбами Дездемоне,
Она же станет к мавру приставать,
Я уши отравлю ему намеком,
Что неспроста участлива она.
Чем будет искренней ее защита,
Тем будет он подозревать сильней.
Так я в порок вменю ей добродетель,
И незапятнанность ее души
Погубит всех.

Ну, как дела, Родриго?

Как жалки те, кто ждать не научился!
Ранения не заживают вмиг.
Мы действуем умом, а не колдуем.
Дай только срок. Дела идут на лад.
Что Кассио отдул тебя, прекрасно:
Побои он отставкой искупил.
Не всякий плод на свете скороспелка,
Но созревает все, что зацвело.
Смотри-ка, а ведь утро наступает!
И не заметили, как ночь прошла.
Ступай-ка, брат, домой. Где ты ночуешь?
Ступай, я говорю. Потом, потом.
Да что ты все торчишь?

Еще два дела.
Эмилия попросит госпожу
За Кассио. Когда он там предстанет
С молящим видом, я к ним невзначай
С Отелло выйду как бы из засады.
Прекрасный план, и лишь зевать не надо!

Отправить