Однажды некий дантист из Буффало, штат Нью-Йорк, по имени Альберт Саутвик оказался свидетелем несчастного случая – его знакомого, коснувшегося оголенного провода, ударило током. Несчастный, как показалось Саутвику, умер почти мгновенно и безболезненно. Пытливому зубодеру как приверженцу прогресса уже давно хотелось пристроить электричество к своей медицинской практике. Электрический удар казался превосходным обезболивающим, однако случай на электростанции натолкнул его на мысль – эту неизведанную фантастическую силу можно использовать куда шире.

И гуманнее.

Попробовав на собаках, он скоро пришел к выводу, что с человеком можно поступать еще проще. Его воззрения упали на подготовленную почву, и уже в 1886 году в штате Нью-Йорк принимается «Закон о создании комиссии для исследования и представления заключения о наиболее гуманном и приемлемом методе приведения в исполнение смертного приговора». В состав комиссии вошли Саутвик, судья М. Хейл и политик Э. Джерри. Заключение комиссии, изложенное на девяноста пяти страницах, было следующим: наилучшим методом приведения в исполнение смертного приговора является казнь с использованием электричества. В отчете рекомендовалось заменить повешение на новый вид казни.

Прогресс, сопряженный с гуманизмом, торжествовал на всех фронтах!

5 июня 1888 года губернатор штата Нью-Йорк подписывает закон, который должен был вступить в силу 1 января 1889 года и положить начало новому, человеколюбивому наказанию по части лишения жизни. Встал вопрос о создании специального аппарата, способного облегчить не только страдания несчастных собак, но и участь преступников, приговоренных к смерти.

Томас Алва Эдисон, у которого на поприще продвижения электричества в жизнь компания Вестингауза отхватывала один жирный кусок за другим, решил воспользоваться моментом и вступить в бой с ненасытным конкурентом.

За две недели до отъезда Теслы в Питсбург в «Нью-Йорк ивнинг пост» было опубликовано письмо некоего Гарольда Брауна.

Несколько месяцев инженер-самоучка занимался экспериментами в Школе горного дела – филиале Колумбийского университета в Нью-Йорке. В начале лета 1888 года «Нью-Йорк таймс» сообщила, что «он мучил и убил электрическим током собаку, сначала испытывая постоянный ток напряжением в триста вольт. Собака завизжала от боли. Когда напряжение достигло семисот вольт, собака разорвала намордник и едва не освободилась. Ее снова связали. При тысяче вольт ее тело забилось в конвульсиях.

«У нас будет меньше проблем при использовании переменного тока», – заявил мистер Браун. Ему предложили положить конец мучениям собаки. Переменный ток напряжением в триста вольт убил животное».

В своем письме в газету Браун, высказав беспокойство в связи с участившимися случаями гибели его коллег, обращал особое внимание на опасности, связанные с применением переменного тока. Он составил список из более восьмидесяти несчастных случаев, и, хотя многие люди погибли в результате воздействия постоянного тока, автор утверждал, что подлинным виновником является ток переменный.

Эдисон тут же предложил Брауну свою лабораторию, и вскоре на свет появился известный «План казни преступников электричеством по методу Эдисона». В обнародованном в качестве рекламного проекта документе «колдун из Менло-парка» предлагал «прикреплять к запястьям осужденного провода, опустить его руки в сосуд с водой, в которой растворена каустическая сода и через которую будет пропущена тысяча вольт переменного тока, затем надеть на голову осужденного черный мешок и в нужное время подать ток. Электричество пройдет через руки, сердце и мозг, в результате чего наступит мгновенная и безболезненная смерть».

Дабы подбросить жару, Эдисон купил у местных ребятишек двадцать четыре собаки по двадцать пять центов за каждую и передал их Брауну. В качестве объектов для эксперимента были приобретены также два теленка и лошадь. После таких серьезных приготовлений открытие должно было состояться непременно.

Не удивляйтесь, оно состоялось! Общественности было заявлено, что для такого гуманного дела, как убийство живых существ, лучше всего подходит переменный ток и «аппараты, изготовленные в компании «Вестингауз электрик компани».

После публичного объявления о «вестингаулизации» собак, теленка и лошади цены на акции питсбургской компании резко пошли вниз.

Обеспокоенный Джордж Вестингауз отправил в «Нью-Йорк таймс» жалобу, в которой говорилось, что переменный ток не опаснее постоянного, поскольку от последнего люди гибнут не реже. Вестингауз заверил людей в безопасности своей системы.

Эдисон не оставил заявление конкурента без ответа. Несколько дней спустя в этой же газете Браун бросил вызов. Он предложил Вестингаузу: «…Встретимся в присутствии компетентных экспертов в области электричества и пропустим сквозь ваше тело переменный ток, в то время как я пропущу сквозь мое постоянный. Напряжение переменного тока должно составлять не менее трехсот вольт».

Первыми преступниками, приговоренными к казни на электрическом стуле, оказались Уильям Кеммлер – бандит, насмерть зарубивший топором свою любовницу, а также Джозеф Шапло – за убийство соседа. Шапло был помилован и получил пожизненное заключение. Вестингауз, к тому времени вполне осознавший, какова цель вдохновителя Брауна, пытался спасти и Кеммлера, для чего нанял адвокатов, требовавших обжалования приговора на основании того, что казнь на электрическом стуле попадает под определение «жестокого и необычного наказания», запрещенного восьмой поправкой к конституции США, однако апелляции были отклонены.

Якобы из-за того, что моторы Вестингауза могли давать более смертоносную частоту, Браун тайно приобрел несколько рабочих моделей для продолжения своих страшных экспериментов, а участники суда над Кеммлером начали в свою очередь опрашивать экспертов в области электричества на предмет использования аппаратов Вестингауза для электрического стула.

Эдисон был опрошен первым. 23 июля 1889 года под присягой он заявил следующее:

Вопрос. Имеет ли отношение Гарольд П. Браун к вам или вашей компании?

Эдисон. Мне об этом ничего не известно…

Вопрос. Что произошло бы, если бы в течение нескольких минут через Кеммлера пропускали ток? Он бы обуглился?

Эдисон. Нет. Он бы превратился в мумию.

Вопрос. Вы это только предполагаете, или это вам доподлинно известно?

Эдисон. Предполагаю. Я никогда никого не убивал…

Наконец кто-то заговорил о соперничестве между Эдисоном и компанией Вестингауза и спросил мистера Эдисона, любит ли тот мистера Вестингауза как брата. Последовала продолжительная пауза, а потом Эдисон ответил: «Я думаю, мистер Вестингауз – очень способный человек».

До казни прошел еще целый год, и все это время общественное мнение по-прежнему целенаправленно настраивали против опасного тока Вестингауза. Эдисон делал все возможное для придания этому мероприятию национального размаха. Он давал интервью, представлял своих сотрудников, не пожалел передать в помощь Брауну даже талантливого А. Кеннеди, позднее ставшего профессором Гарварда.

Скоро в различных периодических изданиях начали появляться протесты по поводу «казни электричеством». Например, в нескольких газетах и журналах была напечатана статья одного и того же содержания: «Сложно представить более чудовищный эксперимент, чем тот, который будет проведен на Кеммлере… Втайне от всех ему придется пройти через умственные, моральные и физические мучения, и никто не знает, сколько времени это может продлиться».

Эти зловещие строки оказались пророческими, поскольку на практике убийство Кеммлера превратилось в настоящий кошмар. Все дело было почти испорчено, когда после удара током «к ужасу всех присутствующих, грудь преступника начала вздыматься, на губах появилась пена, и он начал на глазах оживать».

Казнь сравнивали с действиями варваров и извергов, ее сравнивали с истязанием, «достойным темных подземелий инквизиции шестнадцатого века». Одним из самых возмущенных свидетелей был доктор Дженкинс, заявивший газете «Нью-Йорк таймс», что «предпочел бы наблюдать повешение, чем одну такую казнь».

Главные эксперты в области электричества также были опрошены.

«Мне не хочется говорить об этом, – сказал Вестингауз. – Это был жестокий инцидент. Было бы милосерднее отрубить голову топором».

Апофеозом компании явилось присвоение электрическому стулу имени первооткрывателя – Ч. Брауна.

– В конце концов Джорджа загнали в угол. Необходимо было что-то срочно предпринять, чтобы сбить волну массовой истерии, угрожавшей погубить попытку внедрить в эксплуатацию мои изобретения, не говоря уже о пережившей себя прежней системе переменного тока, в которой применялись трансформаторы Голара – Гиббса.

Что – неважно! Главное – продемонстрировать общественности, что компания сделала выводы и делает все, что в ее силах, чтобы усмирить разбушевавшийся переменный ток.

Тесле было объявлено – компании придется перейти от внушающих смертельный ужас частот на более безопасные, способные охладить страсти. Если он хочет, чтобы его открытие дошло до практического применения, ему необходимо приложить все силы для исправления допущенной ошибки. В любом случае работа над его асинхронным двигателем, доводка его до пригодной для производства конструкции, будет приостановлена.

– Эта новость повергла меня в смятение. Как я должен был отнестись к такому вызывающе неоправданному заявлению, подтверждающему, что невежественные крики по любому поводу – самое любимое занятие для большей части землян, однако надежда не оставляла меня. Я надеялся, человеческая глупость и власть толпы скоро отступят, люди наконец возьмутся за ум и мне не придется тратить умственные усилия на сизифов труд по изменению промышленной частоты. В поисках компромисса я решил поговорить с Вестингаузом. Предложив мировую, я взамен ждал от Джорджа положительного ответа.

Он ткнул в окно пальцами, между которых была зажата сигарета.

– Джордж был единственным человеком на планете, кто по достоинству оценил мою систему переменного тока. И это в тех непростых обстоятельствах! Это был величайший первопроходец, один из благороднейших людей в мире, однако и его заразил дух наживы. Пользуясь моментом, он не моргнув глазом ободрал меня как липку. Вестингауз согласился возобновить работу над мотором, если к уже предложенным со моей стороны уступкам я также откажусь от вознаграждения в 2,5 доллара за ватт. Он пообещал – если мотор будет выпущен на рынок и многофазную систему примут в эксплуатацию, выплата ежегодной суммы и роялти (всего примерно 255 000 долларов) возобновится. Это была очередная американская шутка, я так и отнесся к ней. Американцы вообще любят шутить. Не ошибся я и на этот раз – производство моторов встало на поток, но роялти по 2,5 доллара за ватт я так и не получил.

– Кое-кто утверждает, что вы добровольно согласились пожертвовать своими доходами. Говорят, вы собственными руками порвали контракт, желая помочь партнеру выбраться из финансовых затруднений.

Тесла усмехнулся.

– Это обычный прием, часто используемый в романтических сочинениях. Я никогда так запросто не отказывался от гонорара, деньги мне были нужны для продолжения собственных изысканий. К тому моменту у меня скопилась куча денег. Мне казалось, что их хватит для продолжения исследований. Мне было плевать! Я не мог стоять на месте!

Мой истерзанный разум не давал мне покоя. Наброски удивительных приборов всплывали в моем воображении в самый неподходящий момент, они преследовали меня во сне, напоминали об утерянной родине, где глас толпы разумен и обоснован, а демагогов и горлохватов допускают исключительно к рекламированию чипсов, прохладительных напитков и противозачаточных средств. Надо же каким-то естественным образом регулировать численность населения, как это делают на Марсе или, скажем, в окрестностях Канопуса. Кстати, именно в те дни у меня в голове сложился технический эскиз осветительного прибора, не страдавшего от накала нити. Этот светильник давал ровный и сильный свет. Он не имел ничего общего с примитивными изделиями Эдисона.

Старик задумался.

– Впрочем, возможно, это изобретение родилось несколько позже, после того как я всерьез занялся токами высокой частоты. Такого рода токи, а также напряжения в миллионы вольт были нехоженой землей, своеобразной terra incognita. Они обещали такие чудеса, о которых тогда и не догадывались.

Я слушал его с пристальным вниманием. Не каждый день судьба дарила возможность познакомиться с капитаном Немо и инженером Гариным в одном лице. Однако такого рода сходство Тесла отверг сразу и напрочь:

– Это не про меня! Менее всего я желал бы мстить своим обидчикам и укрываться на дне океана. Или, что еще хуже, жечь города и корабли гиперболоидным лучом, хотя это изобретение лежало у меня в кармане. Кстати, не надейтесь разведать, где я храню свои бумаги. То, что изложено в них, ничего вам не даст. Многие пытались…

Я вставил замечание:

– Многие пытаются и в наше время.

– Каков результат?

– Положительный. Сейчас кое-кто пытается приписать вам изобретение лазера.

– Что это такое?

– Когерентный световой луч огромной силы. Но вы не беспокойтесь, к вашему изобретению лазерный луч имеет самое косвенное отношение. Разница в физической основе…

– Бог с ними, лучами, – перебил меня старик. – Вернемся лучше к основам жизни, к семимильным шагам, которыми шагает прогресс. Знаете, как я рассуждал в то время? «День, когда мы узнаем, что такое электричество, вероятно, станет еще более величайшим событием в летописи человечества, чем любое другое событие в нашей истории. Придет время, когда комфорт, возможно, даже само существование человека будут зависеть от этого замечательного явления».

Разве я ошибался?

Разве в те дни можно было тратить время на то, чтобы понять, в какую сторону мчится прогресс? На чей голос торопятся изобретатели? Кто зовет их из-за горизонта, и не является ли этот гимн соблазном и ловушкой?

Своеобразным пением сирен?

Задумайтесь над этим. Что касается сходства, я бы предпочел, чтобы меня называли новым Мельмотом. Слыхали о таком?

Я кивнул. Кто в наши дни не читал знаменитый роман Ч. Р. Метьюрина?!

– Я был первым человеком на Земле, – продолжил Тесла, – обнаружившим, что токи высокой частоты способны благотворно воздействовать на человеческий организм. Я проверил их на себе. Я первым открыл, что передача информации посредством электромагнитных волн – другими словами, радио – есть всего лишь ободок на круге возможностей, какие могла бы представить в распоряжение человечества эта вездесущая и мощная стихия. Я видел свою задачу в том, чтобы лишить эту стихию направленно-зверского начала. К сожалению, тогда я еще не мог в полной мере осознать, что электричество вокруг нас подчинено враждебной и могущественной силе, имеющей своим первообразом нечто, напоминающее облако. Я хотел вырвать электричество из ее рук.

После долгого молчания он поделился воспоминанием:

– Вы упрекаете меня, что в силу гордыни я не давал спуска моим конкурентам. В таком случае советую обратить внимание на Эдисона, не оставлявшего попыток уничтожить соперников с помощью самых гнусных приемов. Проиграв битву за заказы на электрификацию всей страны, он никак не мог успокоиться. С его подачи в 1903 году, в начале года, кажется 4 января, на Лонг-Айленде было устроено захватывающее зрелище – казнь слона.

Я с ужасом вспоминаю этот день.

Топси была родом из Индии. Ее высота составляла 4 метра, а длина 8 метров. Двадцать восемь лет назад ее привезли в Америку, поместили в цирк и возили по всей стране. За два года до описываемого события у Топси, уже развитой слонихи, внезапно испортился характер. Она стала заметно агрессивнее и иногда неуправляемой. Вскоре Топси задавила троих людей, и за это ее приговорили к смерти. Сначала ее хотели, как обычно, повесить, потом решили «вестингаузировать».

Это была великолепная возможность для Эдисона, невзирая на проигранную битву, с одной стороны, еще раз продемонстрировать опасность переменного тока, который может быть смертельным даже для слонов, с другой – сделать рекламу своему новому изобретению, названному «кинетоскоп». Это что-то вроде кинематографа.

На шею Топси привязали трос, один конец которого был прикреплен к вспомогательному двигателю, а другой – к столбу. К ее стопам были присоединены деревянные сандалии с прослойкой из меди. Это были электроды. Они были соединены посредством медного провода с генератором одной из электрических станций Эдисона. Слониха не сопротивлялась, она, наверное, решила, что ее готовят к выступлению, что, впрочем, было недалеко от истины. Надеюсь, никто не сомневается в разумности слонов, но даже им успехи научно-технического прогресса были в диковинку.

Был подан ток напряжением в 6600 вольт! Слониха умерла через 22 секунды после начала подачи тока, не издав ни звука. За экспериментом наблюдали полторы тысячи человек. Весь этот ужас люди Эдисона снимали на пленку, которую затем демонстрировали в зале «Кинетоскоп парлор», где каждый желающий мог полюбоваться на страдания животного. Рядом с местом, где Топси была казнена, слонихе поставили памятник.

Тесла закурил.

– Вполне в американском духе – сначала содрать денежки, потом покаяться. Так, например, они поступили с индейцами.

После паузы он спросил:

– Задайтесь вопросом, по какой причине прогресс порой выливается в такие чудовищные формы? И еще – почему приступы изобретательской лихорадки стократно усиливаются во время войн?

В чем причина торжества самых разнузданных предрассудков, сумевших оседлать научно-техническую мысль, которая по определению должна быть свободна от всяких предрассудков? Что заставляет сотни и тысячи талантливых людей лихорадочно спешить с изобретением оружия?

Что за страсть убивать, убивать и убивать? Почему она вскипает в самые трагические дни?

Куда они торопятся? Им не хватает жертв?

На чей голос откликаются? Если, как вы утверждаете, я – инопланетянин и был послан на Землю для того, чтобы отыскать ответы на эти вопросы, почему мне мешали работать, и чаще всего сознательно? Уж не потому ли, что я первым приоткрыл покров тайны, за которым скрывается то, что вы на Земле именуете электричеством? Об этом мне поведала голубка, когда я пытался поджечь небо.

Потомок затаил дыхание.

– Я свалился на Землю в романтические времена, когда бо́льшая часть человечества искренне восхищалось такими подвижниками, как капитан Немо. Однако, как это часто бывает на Земле, меньшинство с яростью обрушивалось на всякие новомодные штучки.

13 сентября 1916 года в Теннесси без суда казнили другую слониху, по имени Большая Мэри. Неизвестно, в смерти скольких людей она виновна (по одним данным трех, по другим – 8), однако, когда 12 сентября 1916 года Большая Мэри задавила своего дрессировщика, чаша человеческого терпения оказалась переполненной. После нескольких попыток застрелить слониху было решено казнить ее через повешение. Большую Мэри (весом в 5 тонн) подвесили на подъемном кране. За казнью по разным данным наблюдало от двух с половиной до пяти тысяч человек.

Я поинтересовался:

– Интересно, сколько стоили билеты на это развлекательное шоу?

– Недорого. Всего один доллар…

– Давайте вернемся к злополучному Мельмоту, всю жизнь искавшему встречи с дьяволом. В устах поборника научно-технического прогресса, одного из основателей нашего электрического мира, такого рода откровения звучат по меньше мере странно, если не сказать вычурно.

– Что может убедить вас, что я искренен и ни в коем случае не теряю разум, утверждая, что в своей жизни мне довелось вплотную, или точнее – лицом к лицу, столкнуться с неизвестной науке сущностью, обитающей в верхних слоях тропосферы и пытавшей уничтожить меня и все мои достижения, распределяя их среди бездарных и жадных конкурентов?