Джедборо, Приграничные территории,
осень 1532

Я еду к югу от границы, чтобы присоединиться к Якову. Он проводит заседания судов и наказывает воров, крадущих овец, и угонщиков крупного скота, независимо от того, откуда они родом: с той или другой стороны границы, обещая пойти войной на Англию.

– Я положу конец раздорам в приграничье, – жестко говорит он. – И не остановлюсь, пока не выбью англичан с наших пастбищ и с наших башен.

– Это не так делается, – мягко говорю я. – Нельзя принудить людей к миру, запугивая их.

– Так делали Дугласы, – говорит он.

– Делали.

– Ты когда-нибудь о нем вспоминаешь?

Я улыбаюсь и качаю головой, словно меня совершенно не интересует Ард.

– Едва ли.

– Ты же знаешь, что я должен вернуть мир на границы.

– Знаю. И думаю, что ты как раз тот король, который с этим справится. Вот только не грози Генриху войной, он обязательно ответит. Сейчас у него больше забот, чем нужно. Если он продолжит борьбу против папы и будет и дальше оскорблять тетушку императора, то очень скоро будет обвинен в ереси и все короли-католики получат официальное разрешение идти на него войной. Вот тогда ты можешь объявить ему войну, но не раньше. А пока он разрушает свою репутацию настолько, что другие короли начинают от него отстраняться, ты можешь договориться с ним обо всем, что тебе необходимо.

– А я думал, что ты английская принцесса и Тюдор в тебе всегда будет занимать первое место, – говорит Яков. – Ты изменилась.

– Я прибыла сюда, чтобы принести мир между Англией и Шотландией, но Генрих сделал все, чтобы это стало невозможным, – честно говорю я. – Я все это время была верна ему, но он не дарил верности ни мне, ни моим сестрам. Мне кажется, он стал человеком, которому никто не станет доверять.

– Это так, – кивает Яков.

– Он переселил мою невестку в маленький домик епископа Хэфилда и запретил дочери ее навещать. Он поселил шлюху в комнаты моей матери. Он зашел слишком далеко. Я не могу больше поддерживать своего брата, я буду держаться сестер. Я не хочу больше быть на его стороне.

Яков смотрит на меня, оценивая мою решимость.

– Однако стоит ему тебя позвать, и ты тут же мчишься на его голос.

– Не в этот раз, – говорю я. – Этого вообще больше не произойдет.