Территория Американских Соединенных Штатов, г. Форт-Рейган. Четверг, 05/09/22, 24:30

Бар с незатейливым названием "Paul's", как и следует ожидать после такого вот шоу, забит до отказа, делая усиленную выручку этому самому Полу – а может, Паулю или Полю, кто его знает, кем там были предки хозяина, сам он мне семейную одиссею не расписывал. Народ культурно отдыхает и мирно расслабляется. В основном пивом и более крепкими напитками под орешки, сушеных кальмаров и прочую немудреную закуску, хотя кое-кто по нашему примеру заказал более плотный ужин. Выбор не-морепродуктов в баре невелик, однако имеется вполне съедобная вермишель с томатным соусом и сосисками. Хуана жалуется, что сосиски слишком жирные, а специй, наоборот, маловато, однако это ей не мешает расправиться со своей половиной тарелки; средние американские порции я и за ленточкой, и здесь прекрасно помню, потому и заказал одну на двоих.

Диксон воодушевленно полирует девчонке уши, мол, они с ней почти родня, ибо евойный батюшка не только воевал плечом к плечу с МакАртуром, но и женился на сотруднице медицинского корпуса, присланного на Филиппины с гуманитарной миссией в помощь молодой республике, строить там систему здравоохранения. Судя по ухмылке стажерки, в части манильских реалий имеют место быть охотничьи байки вульгарис.

Экс-морпех Брасс вечер "ветеранских воспоминаний" не поддерживает, хотя и мог бы. Посасывая коктейль из большого бокала, он вставляет в левое ухо наушник, проводок от которого ведет во внутренний карман, и вот так вот сидит с полуприкрытыми глазами, "на своей волне". На ней остается и после того, как в бокале обнажается дно, за добавкой не спешит.

И вдруг выпрямляется, напряженно вслушиваясь – э, так у него там не плейер, а радиоприемник, а может, даже полнофункциональная рация, небольшая, но посерьезнее ходиболтайки. Вскакивает, быстро осматривается.

– Кирк, Вонг! – перекрывая гомон, зовет он.

– Чего? – подает голос сидящий через два столика красномордый усач в джинсовом фермерском комбезе.

– На выход. Живо.

– Случилось что-то? – спрашиваю я. Хотя по виду Брасса и без того ясно, что "ничего хорошего".

– Случилось... ну то не ваша забота, да, сэр.

– Помощь нужна?

Меня окидывают скептическим взглядом, потом Брасс дергает плечом.

– Ну раз сами предлагаете, пошли. Диксон, гостья на вас.

– Со мной мисс в полной безопасности! – восклицает тот, и мы с экс-морпехом и усатым фермером пробираемся к выходу. Из толпы вслед за нами вылезает еще один товарищ – на щеке треугольный шрам, голова повязана желтой пиратской косынкой.

– Что такое? – вопрошает пират уже на улице.

– Оружие при себе, Кирк? – задает встречный вопрос Брасс.

– Нож и дубинка, – ответствует тот, дернув отмеченной шрамом щекой. – Можно одолжить у Джока, там на взвод хватит...

– Разумно, да, сэр, – соглашается экс-морпех, – двигаем тогда, все лучше, чем двумя пистолетами...

Два – это, видать, он про себя, с классической "береттой" на поясе, и усача Вонга, у которого из левого бокового кармана комбеза торчит насквозь знакомая рукоятка "кольта", а из правого – три запасных магазина. Мой карманничек, спасибо мешковатой куртке, в глаза не бросается. Так в общем и задумано, да.

– Так в чем дело? – повторяет Кирк, ведя всю нашу компанию к этому самому Джоку.

– Митинг под домом у судьи Джарвиса. Шервуд запросил помощи, дальше сами понимаете. Когда объявят общую тревогу, может оказаться уже поздно. А справятся без нас – тем лучше, да, сэр.

– Социальщики потрудились?

– Это вряд ли, не их стиль, – отвечает усач Вонг, чье китайское имя совершенно не соответствует облику и акценту классического "красношеего" фермера со Среднего Запада.

– Да и не наше дело, кто там мутит воду, да, сэр, – останавливается Брасс у дома, точный цвет которого в десятом часу вечера, уже в темноте, определить проблематично. – Давайте, Кирк, вы с ним лучше знакомы.

Пират поднимается на крыльцо, нажимает пимпочку дверного звонка. Вполголоса переговаривается через закрытую дверь с находящейся внутри персоной. Спустя несколько минут распахивается верхняя половина двери – забавная конструкция, во внутренних помещениях – видел, но для парадного входа впервые встречаю подобное, – и хозяин, морщинистый негр, а может, очень темнокожий мулат с энгельсовской седой бородой передает Кирку две брезентовые сумки, тот аж приседает от тяжести, хотя пожилой Джок их держал без видимых усилий.

– Спасибо вам, мистер Дельгадо, – подает голос Брасс.

– Сочтемся. Удачного вечера, бро, – с сильным креольским акцентом отвечает пожилой негр и закрывает дверь.

Содержимое оружейных баулов, а это именно они, Брасс как командир нашего недоотделения быстро просматривает, подсвечивая себе светодиодным фонариком-брелком, и тут же распределяет стволы. Мне вручает старый болгарский "калаш" – вернее, самозарядный клон оного; похожий, но в более модном пластиковом обвесе с рельсами, на которые сейчас все равно нечего цеплять, получает Кирк. Фермеру Вонгу выдают карабин Симонова в юговском исполнении, судя по насадке для запуска ствольных гранат, себе же Брасс оставляет чешский "взор-пятьдесят восемь", издалека похожий на "калаш", но в упор не перепутать. Еще Вонг получает шесть обойм к своему карабину, а я и Кирк – по два магазина. Стандартные тридцатиместные из бурого пластика, видать, "калаши" у Джока немного доработаны напильником, цивильные клоны обычно специально заточены под цивильные же магазины меньшей емкости и с армейскими не совместимы. Хотя, может, это исключительно в эссенгойских реалиях, а забугорные производители калашоидов подобным не парятся?

Еще пару минут тратим на снаряжение обойм и магазинов из початой укупорки. У самого Брасса – четыре магазина, тоже тридцатиместные, но железные; хм, похоже, у него полноценный автомат, а не самозарядный клон, которому шестьдесят выстрелов на один бой выше крыши.

– Какая диспозиция? – интересуюсь я у временного командира.

– На месте скажу. Готовы? Рысью, марш!

Бегать не люблю, но по асфальту и имея нагрузкой один только автомат – оно куда приятнее, чем по полигонной грязи-пыли да в полной выкладке. Как ни странно, упитанный Вонг пыхтит не громче, чем я сам; ну а экс-морпех, несмотря на возраст и седину, до сих пор держит форму на зависть многим, что для меня не удивительно и не огорчительно. Все-таки модус операнди у меня другой, это для профи-армейцев и прочих фанатиков острых ощущений чем железнее организм, тем выше шансы выжить. Не потому что накачанная мышца помогает отразить вражескую пулю или уклониться от нее, за фантастикой – в другой отдел, пожалуйста; и не потому что правильно тренированный боец может дольше драться и точнее стрелять – оно-то так, да, но главная причина в другом. Реальный бой, реальная угроза жизни – это, массаракш, выброс адреналина, тут не обманешь даже самую тренированную физиологию. Хлипкий организм в таком выбросе просто сгорает, причем я не уверен, которая из подсистем откажет первой, нервная или опорно-двигательная, про пищеварительную уже молчу, не самая значимая в условиях боя... Понятное дело, сгорает не мгновенно, опасность, бывает, ликвидируется раньше, чем организм отрубается, по сути, от передоза; но принцип примерно такой, да.

Это – у адреналинщиков. У профессиональных солдат, любителей охоты на крупную дичь – особенно в новоземельных условиях – и прочих героических персон. Тех, кто грудью встречает опасность, ага. А на самом деле – тех, кто эту опасность сами себе находит, если на горизонте ее нет, потому как без дозы адреналина в крови такие личности существовать уже не могут. Им, действительно, без тренировок "физухи" никак, иначе организм не выдержит, выбросы-то регулярные.

Ну а я по армейской классификации "штабист". В рядах Русской Армии формально числюсь как "рядовой запаса", он же резервист плохо обученный, потому как ни за ленточкой, ни здесь "не служил и не состоял", с военной кафедрой и то не сложилось. В ополчение записался и честно хожу на сборы, ибо в этой жизни может случиться много чего неконвенционного, и практика взаимодействия в составе роты пехотного резерва всяко не будет лишней... Реально же я, хоть стрелять и умею, работаю в основном головой. И презрительно-гусарское "и сразу план? Видать, что вы штабной" меня ничуть не задевает, вот где теперь те гусары, ась? Правильно, остались в прекраснодушном прошлом, последних постреляли лет этак сто назад. А поближе к нынешнему историческому моменту вспомню лучше другую инвективу, "война – это не кто кого перестреляет, а кто кого передумает"... В общем, если к любому делу, включая военное, подходить "через голову", планируя и прогнозируя все сколько-нибудь существенное, так и адреналин в минуту опасности не идет резким выбросом, а сочится тоненькой струйкой, подогревая, а не сжигая. Возможно, что сей рецепт годится не всякому, однако по моему рационально-пофигистическому характеру самое то.