Территория России, протекторат Русской Армии, г. Демидовск. Пятница, 34/09/22, 20:39
"Одиссея юберменшей", как и просил Гонтарь, оформлена большим отчетом – или, как это правильнее зовется, меморандумом, с подробностями. Вставил и пару моментов из черной тетради, в частности, точное название проекта. Неважно, что никто из ныне живущих, скорее всего, этого названия не знает и не оценит глубины погружения в материал; мне – нужно, массаракш.
Гонтарь, похоже, таки оценил. Меморандум лег на стол Крофта вчера, и вот сегодня днем начальник контрразведки звонит мне на сотовый и просит где-нибудь после половины шестого встретиться, есть разговор, но не по телефону, кафешка на мой выбор. Ладно, разговор так разговор, условились в "Валентине", туда я и подхожу к оговоренному часу.
Товарищ подполковник появляется минут через пять. Без сопровождения, светло-зеленая повседневка без знаков различия, "макаров" в поясной кобуре – в общем, армеец вульгарис, посмотрел и забыл.
– Почитал я вашу цидулку по юберменшам, Чернокнижник, – говорит Гонтарь, устраиваясь на стуле поудобнее, – и знаете, мне кажется, что вы не были полностью откровенны ни с вашими боевыми товарищами, ни со мной.
Пожимаю плечами.
– Что знал точно, то изложил. Где именно территориально в Старом Свете проходил их эксперимент, в источниках не сообщалось, это с равным успехом мог быть Кенигсберг, или замок Вольфенштайн в баварской глубинке, или вообще секретная база в Антарктике. Черная тетрадь была лабораторным журналом, хроникой наблюдений за экспериментом, а не личным дневником. Да и полностью его прочесть я не успел, времени не было.
– Я несколько о другом. Вы не сказали, что у вас иммунитет, равно как и не поделились, откуда такой взялся.
– А какое это, собственно, имеет теперь значение? Юберменшей больше нет, а значит, нет и угрозы от их специфических умений.
– Вы неправы, Влад. Юберменшей, возможно, больше и нет. Но умение, этот самый Голос, вполне существует... – Подполковник вдруг усмехается. – Знаете, знаком я с одной сеньоритой, которая на окружающих оказывает приблизительно такое воздействие. Люди делают все, что она попросит, напрочь забывая про уставы, инструкции, даже временами про собственный интерес.
Фыркнув, замечаю:
– По-моему, красивые женщины всегда умели вертеть мужчинами. А некоторых такому еще и учили дополнительно. Товарищ подполковник, если ошибаюсь – поправьте, но вроде бы в вашем ведомстве есть такой прием вербовки, "медовая ловушка"...
– Забавная версия. Надо будет нашему человеку намекнуть, а то окрутят и он окончательно осядет в Аламо...
– А что Аламо? Симпатичный городок, хорошие люди при власти, да и к русским там относятся спокойно.
– Ладно, оставим этот вопрос и вернемся к иммунитету. Откуда, Влад?
– Сам соорудил, – скрывать тут нечего, – по совершенно другому делу, кстати, но подошел и сюда. До вас доходила история о "красном дьяволе"?
Гонтарь качает головой.
– Что-то слышал, но настолько краем уха...
– А зря. Вам-то как раз и стоило бы. – И описываю то, что знаю. То есть коктейль из "сладкого сна" и неизвестного ингредиента плюс приказ, и через несколько минут клиент готов этот приказ выполнять, можно сказать, массаракш, всем сердцем.
– Про наркотик из "глюквы-ягоды" знаю, конечно, а вот чтобы такое... – Гонтарь снимает очки, протирает их, но не водружает обратно на нос, а кладет на стол перед собой. – Что ж, добавим в плановый медосмотр, и уберем выявленных деятелей от любых секретных работ: хлопотно, понятное дело, но раз так надо...
"Глюква-ягода" – это хорошо, меткое прозвище. Не попадалось, но будем знать.
– Ну вот. И когда я в Латинском Союзе осознал, что именно мне подсунули за ужином, и сообразил, для чего такое сделали, то в спешном порядке соорудил себе... блокировку, я это называю так.
И описываю технику, завязанную на собственную контролируемую шизу, разумеется, потому как с этим я хотя бы знал, как работать.
– Наверняка есть и другие способы, – добавляю я, – кажется, снова же в вашем ведомстве проводят тренировки по работе с полиграф-детектором, вернее, по его обману? Вот где-то в таком ключе должно подойти. Просто мне было проще действовать через субличности, привык. А тут оказалось, что и против Голоса юберменшей моя блокировка вполне действует. Собственно, на этом я и построил игру против Кларенса – на озере, с вертолетом. Только я полагал, что именно Россиньоль контролировал всю ситуацию, а получилось, что Кларенс использовал и его тоже, просто Россиньоль не возражал против такого использования... ну и вышло как вышло, куда грубее, чем если бы Голосом обладал я сам.
– Вот только этого и не хватало, – этак демонстративно вздрагивает Гонтарь, – с вашим-то, Чернокнижник, авантюризмом, а сверху такое... Нет уж. За методику блокировки – спасибо, посоветуюсь еще с парой спецов, будем думать. А вы пока подумайте вот о чем: есть мнение, что история юберменшей должна выйти в свет. Без имен, но в подробностях, чем ярче, тем лучше. При этом чтобы следы ее вели не к нам, но узнали все, на уровне, как говорили в Старом Свете, "Волга впадает в Каспийское море".
– Вообще-то Волга впадает в Каму, – замечаю я.
– Именно это и имею в виду.
– Тогда способ есть, давно придумал.
– Какой же?
– Оджи Касвелл и его "Новый мир".
Чтобы сообразить, о чем речь, Гонтарю нужно примерно секунд сорок, зато последствия он просчитывает в момент.
– Хороший способ. Помощь нужна?
– Нужно не давить со сроками. Потому как история юберменшей в цикле статей пойдет примерно четвертой, и наверняка у Касвелла в редакционном портфеле есть и другие тексты, а каждый номер журнала имеет какую-то общую тематику, нарушать которую вряд ли будут. Так что не ждите ее вот прямо в следующем месяце.
Контрразведчик медленно кивает.
– Хотелось бы поскорее... но подход понятен. Ладно, все равно это на перспективу. Действуйте.
