VI
Я так и не смогла себя заставить отправиться в путь вместе с принцем Марамом, хотя была отнюдь не уверена в его способности довести до конца порученное дело. Благодаря достигнутому его дедами миру принцу не доводилось опробовать силы в настоящем бою, а его охотничьи навыки были не особенно выдающимися. Можно было бы вселиться в его коня или в коня одного из его спутников, чтобы присмотреть за ним, но этого мне делать не хотелось: Марам уж больно налегал на шпоры. Но даже если забыть о боли, я еще ни разу не опускалась до того, чтобы слиться с безмозглой тварью, и поклялась, что никогда этого не сделаю. Мои шпионы подчас вселялись в тела медведей, птиц и бродячих собак, но я считала это недостойным себя. Я завладею или Маленькой Розой, или никем.
Принца я могла посещать лишь ненадолго, по вечерам, когда он останавливался на ночлег. Двигался он далеко не так быстро, как мне бы хотелось. Обычно он скакал во весь опор, не заботясь о состоянии лошадей, но спутники тормозили его. Я негодовала, но молчала. Марам был капризной натурой и любил все делать наперекор, так что, сделай я ему замечание, он бы лишь поступил мне назло.
В остальное время я рыскала по южным районам Харуфа, разыскивая свою пропавшую розу. Я совершала набеги на окрестные деревни, пугая жителей и странствующих торговцев, чтобы развязать им языки. Никто ее не видел. Никто не видел вообще ничего подозрительного. Я расширила ареал своих поисков, отправившись в заброшенные северные земли. Эта дорога показалась мне проще. Поскольку большинство северных деревень опустели, во многом моими же стараниями, выследить там кого-то было куда легче. Люди оставляют следы. Жгут костры. Бросают мусор.
Но вместо этого на моем пути встречались лишь пчелы. Пчелы и овцы. Овцы бродили вокруг старых дорог, затаптывая все остальные следы. Пчелы роем набрасывались на меня всякий раз, как я спускалась к земле, вынуждая меня держаться высоко в небе, откуда мне было плохо видно дорогу.
Ответ был столь же очевиден, как если бы Ведьма-Сказочница лично явилась мне его сообщить.
Маленькая Роза явно была где-то поблизости. Она опережала меня, но не намного. А волшебные твари пытались защитить ее от меня, чтобы она успела скрыться в пустыне.
Отдавшись на волю ветра, я позволила ему перенести меня к подножию гор, где разбил лагерь отряд принца. Палатки были расставлены беспорядочно, а земля уже была усыпана разбросанными инструментами и остатками пищи. Они расположились на перекрестке двух дорог, где было постоянное, хоть и бедное торговое поселение. Когда я подошла к палатке принца, он полировал свой меч у костра, поглядывая на поселок с таким видом, будто воображал, как он будет выглядеть, охваченный пожаром.
Мне было мерзко использовать существо, не чувствовавшее преданности даже по отношению к собственным собратьям. Так однажды поступил один из моих сородичей – поставил себя выше всех нас и отправился на поиски славы и власти. Какое-то время ему сопутствовала удача, но когда его низвергли, мы все оказались обречены на страдания заодно с ним. То, что я в свою очередь заставлю страдать сына Царетворца, служило мне величайшим утешением.
– Я нашла ее, – сообщила я, не удосужившись поприветствовать его. Меня мало заботили что приличия, что чувства принца.
– Прекрасная новость! – воскликнул принц. – А я узнал, кто ее похитил.
Это стало для меня неожиданностью. Я не рассчитывала, что он принесет хоть какую-то пользу.
– Объясни, – велела я.
– Когда мы ставили палатки, ко мне пришла старая пряха, – сообщил он. – Она молила дать ей вести про сына, которого она послала ко мне с прошением. Надеялась услышать, что с ним все в порядке, что его прошение услышано и рассмотрено по справедливости. Что я дам ему место при своем дворе, когда женюсь на Маленькой Розе, потому что он был пряхой в Харуфе.
– Вообразите же, – продолжал принц, – горе бедной матери, когда она узнала, что я в глаза не видел ее сына. Что он так и не явился ни ко мне, ни ко двору моего отца и что все ее надежды на его будущее благополучие разбились, не успев получить шанс сбыться.
– И ты считаешь, что Маленькая Роза у него? – спросила я.
– У этих людей из Харуфа не осталось ничего, кроме воспоминаний, – сказал принц. – Мы об этом позаботились. Я спросил ее, сколько лет ее сыну, и она ответила, что ему минуло лишь восемнадцать зим. Он, должно быть, еще помнит Маленькую Розу. И ее, и замок.
Я обдумала его слова. Сын Царетворца был не совсем прав насчет людей из Харуфа, но достаточно близок к истине, чтобы случайно наткнуться на кое-что стоящее. У них остались не только воспоминания – еще гордость и любовь к своей принцессе.
– С ним был кто-то еще? – спросил я.
– Мальчишка его возраста, еще один помладше и малолетняя девчонка, – ответил принц.
Его губы сложились в зловещую улыбку, и если бы я удосужилась показать ему свое истинное лицо, на нем играла бы такая же. При всей защите, какую могла им дать проклятая Ведьма-Сказочница, пятеро детей – ничто. Легкая добыча.
