Эпилог

Обгоревшее, источающее тошнотворный запах горелой плоти дымящееся тело ещё конвульсивно дёргалось, а я уже орудовал возле пульта управления Монументом. Драгин очумело ворочал головой, глядя то на гаусс-пушку в своих руках, то на дымящийся труп профессора, то на застывших «монументовцев». Я снял с напарника ментальную блокаду, когда Журавлёв вспыхнул бенгальской свечой, и майор уже не мог помешать мне свершить правосудие. Даже выстрел из электромагнитного ружья ничего бы не изменил: я уже сполна рассчитался с безумцем за смерть отца и за себя. Ведь, по сути, это по его милости я стал мутантом.

– Ты просто колдун, – наконец-то выдавил из себя Драгин. – Я многое в Зоне повидал, но чтоб такое, – он покачал головой. – И что теперь?

– Ничего. – Я считал показатели с десятидюймового монитора, пробежался пальцами по клавишам, корректируя настройки. – Я остаюсь здесь, с Настей. Ты, если хочешь, можешь домой вернуться. С памятью у тебя вроде как проблем уже нет, так что, думаю, в Москве для тебя занятие найдётся.

– Да уж, найдётся. Я всё слышал и теперь горю желанием кое с кем поквитаться. Ведь если б все эти монстры и аномалии хлынули в тот мир… – он скрипнул зубами и до хруста сжал пальцы левой руки в кулак. – Никак в свои игры не наиграются, ублюдки! Мало им было одну реальность испоганить, захотели ещё и ту в ад превратить. Там же дети! – Он помолчал, глядя, как я щёлкаю по клавишам. – Слушай, а ты не боишься, что Настя, ну это… того… опасаться тебя станет?

Я поджал губы, прищурил глаза. Драгин озвучил мой самый большой страх. Да, я боялся, что Настёна начнёт меня сторониться, но в то же время утешал себя мыслью, что, во-первых, у неё не должны сохраниться воспоминания о последних минутах жизни и смерти профессора, а во-вторых, жила же она в подвале с оравой мутантов – и ничего.

– Нет, – сказал я, вводя последнюю комбинацию команд. – Я заблокировал сознание её и мальчишек и создал фальшивые воспоминания. Для них ты герой: это твой выстрел из гаусс-пушки убил профессора.

В глазах Драгина явно читалось восхищение. Он уважительно покачал головой:

– М-да, после всего этого язык не поворачивается тебя Парей называть. Колдун ты – и точка! Вот что, на правах старшего нарекаю тебя новым именем. Обойдёмся без всяких там ритуалов, нечего на глупости время тратить. Считай, Зона сама тебя вон им посвятила, – он кивнул на дымящийся труп.

Неожиданно обугленное тело дёрнулось, Драгин вскинул гаусс-пушку, не целясь, всадил заряд в голову профессора. Осколки черепа вместе с мозговым веществом брызнули в стороны.

– Вот ведь какой живучий! Сгорел, а всё туда же, в зомбяки норовит.

– Вряд ли. Думаю, это остаточные явления – как у куриц, когда те без головы ещё полчаса по двору бегают.

Драгин пожал плечами, словно говоря: тебе видней.

– Ну что, пора прощаться. – Я нажал клавишу «ввод». В метре от Драгина с лёгким треском и шорохом появился серебристый овал. – Портал выведет тебя к месту, где мы впервые с тобой встретились. Пойдёшь на запад к железной дороге. Это граница между мирами. Перейдёшь через насыпь и окажешься на нормальной Земле. Коридор односторонний, другими словами, назад вернуться не сможешь. Я настроил таймер «расцепления» реальностей, обратный отсчёт уже начался. Через два часа переход закроется, и ты навсегда останешься здесь, так что поторопись.

Майор повертел гаусску в руках.

– Хорошая штука. Жаль, взять с собой нельзя. – Он подошёл ко мне, сунул оружие в руки. – На память. Прощай, Колдун. – Сграбастал меня в объятья и крепко, как медведь, сжал.

Держа пушку стволом вниз, я похлопал его по спине свободной рукой.

– Прощай.

Майор оттолкнул меня, развернулся и, не оборачиваясь, шагнул в портал. Переливающийся радужными разводами овал задрожал и стал стремительно уменьшаться в размерах. Через несколько секунд он сжался до размеров ртутного шарика. Серебристая сфера какое-то время ещё висела в воздухе, а потом лопнула с тихим хлопком.

– Ну, вот и всё, – еле слышно пробормотал я, – одно дело сделано. Осталось вывести со станции Настю с подростками и карликов. С оружием проблем нет, его здесь хватит на весь отряд, ещё и останется. Думаю, с телекинезом карликов и моими способностями нам не составит большого труда вырваться на волю. Сейчас сниму блок с мальчишек и Насти – и в путь, но сначала…

Я посмотрел на индикатор заряда. В гаусс-пушке оставался один патрон: как раз хватало, чтобы сделать задуманное. Я прицелился, нажал на спусковой крючок. Оружие протяжно ухнуло. Голубоватая спираль перечеркнула воздух, раздался тупой удар, скрежет рвущегося железа – и пульт управления Монументом превратился в сыплющий оранжевыми искрами развороченный шкаф.