Глава 17

Похоже, я находилась в пещере. Это ощущалось как пещера: холодно и сыро. И звук был странный. Мои мысли совсем не двигались. Так или иначе, ощущение неправильности происходящего каким-то образом всплыло на поверхность моего сознания с ужасающей уверенностью. Я была явно не там, где собиралась быть, и не должна была находиться там, где находилась. В настоящее время две эти мысли казались мне совершенно разными и независимыми друг от друга.

Кто-то врезал меня по голове.

Я задумалась над этим. Я не чувствовала головной боли, совершенно точно — это скорее ощущалась как слабость после приема мощных потогонных средств при сильной простуде или чего-то похожего. Так, (со скоростью черепахи) я сделала вывод, что вырубили меня скорее магически, чем физически. Хотя результат был такой же. Я чертовски плохо себя чувствовала, и мне было страшно открыть глаза. В то же время я очень хотела знать, кто был здесь вместе со мной. Я взяла себя в руки, заставила веки подняться и мельком уловила прекрасное лицо, и затем мои глаза снова закрылись. Похоже, они работали в своем собственном режиме.

— Она присоединилась к нам, — сказал кто-то.

— Замечательно, мы можем слегка позабавиться, — сказал другой голос.

Слова прозвучали не слишком хорошим предзнаменованием. Сомневаюсь, что эта забава доставит мне удовольствие.

Думаю, сейчас самое время быть спасенной.

Но кавалерия все не прибывала. Я вздохнула и заставила свои веки открыться снова. На этот раз мне удалось их разомкнуть. В свете факела — настоящего, клянусь Богом, пылающего, деревянного факела — я стала изучать своих похитителей. Один из них был мужчиной-фейри. Он был столь же прекрасен, как брат Клодин, Клод, и примерно столь же "мил" — то есть с точностью до наоборот. У него были черные волосы как у Клода, красивые черты лица и накачанное тело как у Клода. Но на его лице не было даже тени участия ко мне. По крайней мере, Клод мог изобразить его, когда обстоятельства этого требовали.

Я посмотрела на Похитительницу Номер Два. Она также не внушала надежды. Девушка тоже была фейри, и потому была безупречно красива. Но она не казалась более легкой и приятной в общении, чем ее компаньон. Кроме того, она была одета в трико или нечто похожее, и при этом хорошо выглядела. Одного этого было вполне достаточно, чтобы пробудить во мне ненависть.

— Мы схватили именно ту, что нужно, — сказала Номер Два, — подстилку вампирскую. Кажется, тот, с короткими волосами, был чуть более привлекателен.

— Как будто, кто-то из людей действительно может быть привлекательным, — сказал Номер Раз.

Мало того, что меня похитили, так нужно еще и оскорблять. Хотя их слова были самым последним, о чем мне следовало беспокоиться, но все же искра гнева зажглась в моей груди. Вот подождите, фейрийские задницы, подумала я. Придет мой прадед и всем вам покажет!

Я надеялась, что они не причинили вреда ни Амелии, ни Буббе.

Я надеялась, что с Биллом все в порядке.

Я надеялась, что он позвонил Эрику и моему прапрадеду.

Я на многое надеялась. Пока я все еще принимала желаемого за действительное, я хотела, чтобы Эрик настроился на мои ужасные страдания и весьма реальные страхи. Мог ли он отследить меня по моим эмоциям? Это было бы чудесно, поскольку, несомненно, я была ими переполнена. Это было худшая ситуация, в которую я когда-либо вляпывалась. Несколько лет назад, когда Билл и я обменялись кровью, он сказал мне, что всегда сможет меня найти. Я надеялась, что он сказал правду, и рассчитывала на то, что эта возможность не увяла в нем со временем. Я хотела быть спасенной кем угодно. И поскорее.

Похититель Номер Раз просунул свои руки мне подмышки и дернул меня, переведя в сидячее положение. Впервые за все это время я осознала, что мои руки онемели. Я посмотрела вниз на запястья и увидела, что они связаны узкой полоской кожи. Теперь, когда я подпирала стену и могла видеть, я поняла, что нахожусь не в пещере. Мы находились в заброшенном доме. В крыше была дыра, и сквозь нее я могла видеть звезды. Запах плесени был очень сильным, почти удушливым, а под ним был заметен след гниющего дерева и обоев. Здесь не было ничего, кроме моей сумочки, которая была брошена в углу, и старой, вставленной в раму, фотографии, которая криво висела на стене за двумя фейри. Снимок делали снаружи, возможно, в двадцатых — тридцатых годах двадцатого века. На нем была изображена семья чернокожих, принарядившаяся ради такого случая. Они походили на фермерскую семью. Следовательно, я, по крайней мере, была в нашем мире, хотя, возможно, и не надолго.

Пока я еще могла, я улыбнулась похитителям Раз и Два.

— Мой прапрадед убьет вас, — сказала я, и постаралась вложить в голос весь восторг от этой мысли. — Вот увидите!

Раз засмеялся и отбросил свои черные волосы назад жестом модели.

— Он никогда не найдет нас. Он скорее сдастся и отступит, чем увидит, как медленно и мучительно ты будешь умирать. Он лю-у-убит людей.

— Он должен был отправиться в Страну Вечного Лета много лет назад. Связи с людьми убивают нас быстрее, чем мы сами вымираем. Брендан нас изолирует. Мы будем в безопасности. Найл — это вчерашний день, — сказала Два.

Похоже, прадеду оставалось только лечь и умереть.

— Скажите, что у вас есть босс, — попросила я. — Скажите, что не вы мозг этой операции. — Я до некоторой степени осознавала, что у меня серьезно едет крыша. Возможно, это был результат заклинания, что меня вырубило, но мысль, что я не способна заткнуться, вызывала сожаление.

— Мы присягнули на верность Брендану, — сказал Раз с такой гордостью, как будто это должно было все мне объяснить.

Вместо того, чтоб связать их слова с заклятым врагом моего прапрадеда, я представила себе Брендана, с которым училась в средней школе. Он был полузащитником футбольной команды. Брендан поступил в Луизианский Технический колледж, а затем пошел служить в военно-воздушные силы.

— Он ушел со службы? — спросила я.

Они уставились на меня в полнейшем недоумении. Сильнее их запутать я не могла.

— Службы кому? — спросила Два.

Я все еще была обижена на нее за то, что она назвала меня грязной женщиной, и решительно не собиралась с ней разговаривать.

— Ну, что у нас по плану? — обратилась я к Похитителю Номер Раз.

— Мы подождем известий от Найла, он должен ответить на требования Брендана, — сказал он. — Брендан закроет Мир Фейри, и нам больше никогда не придется иметь дело с такими как ты.

В настоящий момент, это казалось просто превосходным планом, и я временно встала на сторону Брендана.

— Так Найл не хочет, чтобы это произошло? — спросила я, пытаясь говорить спокойно.

— Нет, он хочет посещать таких, как ты. До тех пор, пока Финтан скрывал информацию о тебе и твоем брате, Найл вел себя пристойно, но когда мы убрали Финтана…

— По кусочку! — сказала Номер Два и снова засмеялась.

— Он смог найти достаточно информации, чтоб выследить тебя. И мы тоже. Когда мы нашли дом твоего брата, снаружи в грузовике нас ожидал подарочек. Мы решили с ним повеселиться. Мы проследовали по запаху до твоей работы, и оставили жену твоего брата с ее мерзостью снаружи, чтобы все видели. Теперь мы собираемся порезвиться с тобой. Брендан сказал, что мы можем делать с тобой все что пожелаем, только не убивать.

Похоже, мои тормозящие мозги несколько разогнались. До меня дошло, что эти двое были боевиками врагов моего прапрадеда, и что именно они убили дедушку Финтана и распяли бедную Кристалл.

— На вашем месте я бы не стала этого делать, — сказала я, совершенно отчаявшись. — Мучить меня, в смысле. Потому что, в кончном итоге, вдруг Брендан не получит то, чего хочет? Что если Найл победит?

— Прежде всего, это маловероятно, — сказала Два. — Мы планируем победить, и мы планируем всласть повеселиться. Особенно, если Найл захочет увидеть тебя. А он, несомненно, потребует доказательств того, что ты жива, прежде чем сдаться. Ты должна еще дышать к этому моменту… Но чем ужаснее ты будешь выглядеть, тем быстрее закончится война. — Ее рот был полон длиннейших, острейших зубов. Некоторые из них были увенчаны мерцающими серебряными остриями. Просто мороз по коже.

При виде этих зубов, этих ужасных острых зубов, остатки магии слетели с меня прочь, к огромному моему сожалению.

Весь следующий час, который был самым долгим в моей жизни, я провела в полном и незамутненном сознании.

Это было совершенно немыслимо — и крайне шокирующе — что я могла чувствовать такую боль и не умереть от этого.

Я была бы рада умереть.

Я многое знаю о людях, в том числе и потому, что день за днем читаю их мысли, но о культуре фейри я знала очень мало. Я верила, что Номер Раз и Номер Два не были типичными представителями. Я даже представить себе не могла, что мой прапрадед стал бы смеяться, когда я истекала кровью. И я надеялась, что он не будет с радостью кромсать человека ножом, как эти двое.

Я читала книги, где люди, подвергавшиеся пытке, уходили "куда-то еще" на время мучений. Я приложила все усилия, чтоб найти это мысленное "куда-то еще", но все равно оставалась в комнате. Я сосредоточилась на решительных лицах фермеров с семейного портрета. Я хотела, чтобы изображение было не таким пыльным, и лица можно было бы четко рассмотреть. Я хотела, чтобы изображение висело прямо. Я просто знала, что та добрая семья была бы в ужасе от того, свидетелями чего им пришлось стать.

В моменты, когда фейрийский дуэт не мучил меня, было тяжело поверить, что я не сплю, и что все это действительно происходит. Я хранила надежду, что все мои страдания — это особо кошмарный сон, и я вот-вот от него очнусь… И лучше раньше, чем позже. Я с самого раннего возраста знала о том, что в мире существует жестокость- поверьте мне, я это знаю — но я была просто в шоке от того, что при этом Раз и Два ублажали друг друга. Я была для них никем, пустым местом. Им было глубоко плевать на то, что я планировала в своей жизни; на желания и радости, которыми я надеялась насладиться. Я с тем же успехом могла быть беспризорным щенком или лягушкой, которую они поймали у реки.

Все что они делали со мной, даже в отношении щенка или лягушки было бы ужасным.

— Это, случаем, не дочь тех, кого мы убили? — спросил Номер Раз у номера Два, пока я орала.

— Да. Они пытались проехать через воду в наводнение, — сказала Два голосом, в котором читалась радость приятного воспоминания. — Воду! Мужчина из семьи Неба! Они думали, что железо сможет их защитить.

— Духи воды были рады затянуть их на дно, — сказал Раз.

Мои родители погибли не в результате несчастного случая. Они были убиты. Даже сквозь боль я зафиксировала это, хотя в настоящее время осмыслить свои чувства по поводу этого открытия было свыше моих сил.

Я пыталась мысленно говорить с Эриком, в надежде, что он сможет меня найти через кровную связь. Я вспомнила о единственном взрослом телепате, которого я знала — о Барри. Я посылала ему сообщения — несмотря на то, что я точно и безусловно знала, что мы слишком далеко друг от друга, чтобы обмениваться мыслями. К моему бесконечному стыду, в конце этого часа я даже стала рассматривать возможность связаться с моим маленьким племянником Хантером. Несмотря на то, что я знала, что он слишком маленький, чтобы понять, а еще… я просто не могла сделать такого с ребенком.

Я потеряла всякую надежду и ждала смерти.

Пока они занимались сексом, я думала о Сэме, и о том, какое было бы счастье сейчас его увидеть. Я хотела произнести имя кого-нибудь, кто любил меня, но мой голос сел от крика.

Я думала о мести. Я жаждала, чтобы Раз и Два сдохли, жаждала этого со страстью, что сжигала меня насквозь. Я надеялась, что кто-нибудь из моих друзей-суперов — Клод, Клодин, Найл, Олси, Билл, Квинн, Трэй, Пэм, Эрик, Кэлвин, Джейсон — разорвет этих двоих кусочек за кусочком. Возможно, другие фейри могли бы уделить им то же внимание, что они уделили мне.

Раз и Два сказали, что Брендан хотел, чтоб они поберегли меня, но не нужно было быть телепатом, чтобы понять, что они не способны сдерживать себя. Фейри занесло в их забавах так же, как в случае с Финтаном и Кристалл, и они не стали бы заботиться о моей сохранности.

Я поняла, что умру.

У меня начались галлюцинации. Мне показалось, что я вижу Билла, что было полной бессмыслицей. Наверное, он был на моем заднем дворе, задаваясь вопросом, где я нахожусь. Он был по другую сторону мира, там, где существовал смысл. Но я могла поклясться, что вижу его подползающим со спины к существам, которые развлекались, орудуя парой бритвенных лезвий. Он поднес свой палец ко рту, как бы говоря мне хранить молчание. Поскольку его здесь не было, а мое горло было все равно слишком ободрано, чтобы что-либо сказать (я больше не могла даже издать пристойного вопля), это было просто. За ним следовала черная тень, которая венчалась тусклым отблеском.

Два вонзила в меня острый нож, который только что достала из своего ботинка. Нож, который сиял как ее зубы. Эти двое придвинулись ко мне поближе, чтобы впитать мою реакцию. Я могла только проскрипеть. Мое лицо было покрыто коркой слез и крови.

— Маленькая лягушка квакает, — сказал Раз.

— Послушай ее. Квакни, лягушка. Квакни для нас, — говорила Два.

Я подняла веки и посмотрела ей в глаза, впервые за многие долгие минуты твердо встретив ее взгляд. Я сглотнула и собрала все оставшиеся силы.

— Вы умрете, — сказала я с абсолютной уверенностью. Но я говорила это и раньше, поэтому фейри уделили моим словам не больше внимания, чем в первый раз.

Я заставила свои губы изогнуться в улыбке.

У мужчины точно было достаточно времени, чтоб испугаться до того как что-то ярко блеснуло между его головой и плечами. Затем, к моему огромному удовольствию, он разделился на две части, и меня накрыло волной свежей алой крови. Она растекалась по мне, увлажняя почти высохшую кровь на моей коже. Но мои глаза остались ясными, так что я могла видеть, как белая рука схватила Номер Два за шею, подняла ее и развернула. И в тот в момент, когда зубы, почти такие же острые как у нее, вонзились в длинную шею фейрийки, ее ужас доставил мне бесконечное наслаждение.