ГЛАВА 11
Янтарные глаза. Чешуя цвета разгорающегося в ночи огня.
Удар мощного сердца отозвался в моей груди.
Миг — и сознание затопило силой: яркой, чужой. Дикой и неукротимой. Это была мощь в чистом виде. Бесконечная, всеобъемлющая и жаркая, как нутро готового исторгнуть лаву вулкана. Все выше, выше и выше, до предела, когда уже не хватает дыхания. Дикое, безудержное стремление раскрыться, взлететь и парить. Уверенность, достойная многовековых скал, взрезающих зубьями небо.
Огненный ураган, сметающий все и вся.
Первозданное пламя.
Нарастающий жар ударил в грудь. Прокатился по коже, собираясь в ладонях.
С рук посыпались искры. Настоящие искры, мгновение спустя обернувшиеся струйками пламени и ударившие в камни под ногами.
Вскрикнув, отпрянула.
Наткнулась спиной на Рэйнара, дракон отозвался громогласным ревом. Ревом, ударившим ввысь, расплескавшимся над двором.
Меня обожгло.
Подбросило и тряхнуло, затопило безудержной яростью и отчаянием.
Мощные лапы напряглись, взметнулись крылья. Из раскаленного добела горла вырвался второй крик, заметался между корпусом и вольерами. Зверь оттолкнулся от земли и устремился ввысь. Из вольера, со сложенными вдоль тела крыльями стрелой метнулась его пара.
— Что… — Язык отказывался подчиняться, да и мысль тоже.
Руки Рэйнара сомкнулись на моих запястьях, ладони перестало жечь.
Последние искры растаяли в воздухе, от несущегося с высоты рева заложило уши.
— Местр Халлоран! — к нам уже бежал кипер.
— Уберите поле.
Прежде чем до меня дошел смысл сказанных слов, перед глазами мелькнуло перепуганное лицо Грихеша.
— Под мою ответственность, — прорычал Рэйнар. — Быстро!
Кинер задрал рукав и что-то нажал на браслете. Силовое поле медленно потекло вниз, как потоки дождевой воды. Вопреки этому воздух вокруг Рэйнара казался зыбким, сотканным из мельчайших частичек невыносимого жара. Алая радужка с вертикальным зрачком, взгляд как у фольклорного варранджа, способного обратить в камень.
— Стой здесь! — скомандовал он и шагнул во двор.
Как будто я собиралась куда-то бежать. Ноги налились тяжестью и вросли в землю, во рту пересохло. По ощущениям, я все-таки обратилась в камень, разве что под ним бурлила лава ярости, непонимания, обиды.
Дракон снова взревел, эхом ему отозвалась драконица.
Прежде чем на двор обрушилось пламя, иртхан вскинул руку. Он сам сейчас напоминал огонь. Вокруг него с силой клубился раскаленный воздух, смерчи подбрасывали ввысь клубы пыли, чтобы обрушить ее с высоты вихрей.
Миг — и дракон устремился вниз прямо на Рэйнара.
Я задохнулась криком и не сразу поняла, что зверь — стремительный и пугающий, замер над иртханом, его пара встревоженно кружила по двору. Шипение, треск и хлопанье крыльев. В лицо дохнуло жаром и мощью схлестнувшейся магии. От горячего воздуха перехватило дыхание.
— Тихо, — сквозь рокот рычания прорвался сильный голос иртхана. Громкий, низкий, яростный. — Тихо, Ррайз.
Уже спокойнее.
И еще:
— Спускайся.
Дракон раздраженно дернул хвостом, но все-таки подчинился. На ладонях Рэйнара заплясали язычки пламени. Пара опустилась на землю почти одновременно, но на драконицу иртхан не смотрел. Шагнул к зверю, протягивая ему руку.
— Успокойся. Она не хотела тебя обидеть.
Дракон бросил на меня взгляд, от которого сердце провалилось в левую пятку.
— Все хорошо.
От тяжелой поступи дрожала земля или это я дрожала? А может, мы вместе. У меня тряслось все — начиная с коленок и заканчивая макушкой. Ладони дергало, но, к счастью, я больше не напоминала ходячий мельгальский огонь. Зверь медленно подошел и изогнул шею, морда его оказалась на уровне лица Рэйнара. При желании он мог раскусить иртхана как орешек, причем не иносказательно. Но вместо этого только глубоко вздохнул, выпустив через ноздри струйки текучего пламени. Они схлестнулись с алой мощью иртхана и растаяли. Окончательно. Драконица осторожно приблизилась к застывшим друг напротив друга драконам, обвила супруга хвостом и тоже склонила голову. Почти касаясь огненным носом плеча Рэйнара.
Меня накрыло умиротворением. Каким-то странным, диковатым, к которому еще примешивалось раздражение, но спустя миг угольки погасли.
Осталась только симпатия. И доверие.
— Леона, подойди.
А?
Я чуть не подпрыгнула на месте, даже на кипера посмотрела — может, у меня слуховые галлюцинации. Неудивительно после такого-то. Но нет, кажется, он слышал то же, что и я. Лицо Грихеша больше не казалось напряженным, он даже мне улыбнулся. Ободряюще. Вот только легче не стало. Запрокинув голову, посмотрела на возвышающихся скалами драконов. Инстинкт самосохранения намекал, что пора бы уже с визгами бежать вдоль вольеров в сторону выхода. Теперь я понимаю, что правила техники безопасности действительно писались не просто так.
Я — туда?
Нет.
Нет-нет-нет.
Я лучше тут постою.
— Леона.
Рэйнар обращался ко мне, но смотрел на него. На сидевшего перед ним огромного зверя, который доверчиво тянулся мордой к пламенеющим ладоням.
А говорил, к драконам не повезу, к драконам не повезу. Вот и верь после этого мужчинам.
Делать нечего, пришлось идти. Каждый шаг отдавался в левой пятке, из чего я сделала вывод, что сердце все-таки провалилось туда. Руки-ноги стали холодными, как ледяные отростки, язык прилип к небу, а внутренности сбились в кучку.
Но подо всем этим рождалось нечто новое, неизведанное и пьянящее.
Будоражащее.
Наверное, я чуточку сошла с ума, потому что меня захлестнуло восторгом.
Радостью.
И все это смешалось в такой невероятный коктейль, что я на миг остановилась, чтобы перевести дыхание.
— Ближе.
Рэйнар протянул мне руку. Вложила дрожащие пальцы в сильную ладонь и подняла взгляд. Дракон опустил увенчанную гребнем голову еще ниже. Тяжелые веки сомкнулись — неспешно, как жалюзи. А потом так же медленно приподнялись, раскрывая всю красоту сияющих глаз. Радужка была огненной в прямом смысле этого слова, вертикальный зрачок сомкнулся в узенькую полоску.
Страшно, аж жуть. Несмотря на близость Рэйнара.
Страшно и в то же время… безумно прекрасно.
— Поздоровайся, — негромко сказал иртхан.
— Как?
Вместо ответа он соединил наши руки. Мои сомкнул в своих, и над ними взметнулся огонь. Чудом удержалась от крика: как завороженная смотрела на разгорающееся пламя. Оно полыхало — настоящее, пышущее жаром, но не жгло. Ладони слегка покалывало, от пальцев растекалось приятное тепло. Язычки бежали по коже, но не причиняли вреда, и Рэйнар протянул наши руки к дракону.
Тот всхрапнул, снова выпустил пламя из ноздрей. Охватившее ладони, слившееся с ними и растаявшее. Огромные глаза снова медленно прикрылись и распахнулись снова, а мы уже повернулись к драконице. Она неспешно, глубоко моргнула, а потом направилась в вольер. Встряхнула крыльями, и по широкой спине прокатилась волна чешуек. Они приподнимались и тут же складывались, играя бликами солнечных лучей.
Дракон вытянул мощную шею и поднялся.
Напоследок мотнул головой.
— Какой ты красивый, — прошептала тихо.
Он отозвался довольным урчанием — рокотом, прокатившимся по двору. Развернулся и потопал к своей семье. Проводив его взглядом, опустила глаза на наши ладони. По-прежнему объятые жаром сплетающихся в танце пылающих лент. Я впервые смотрела на свое пламя, на свой огонек, который вдохнула в меня кровь иртханов и который с каждой минутой разгорался все ярче.
— Как… как такое возможно?
— Стихийная магия, — коротко отозвался Рэйнар.
Стихийная? Но…
Но ведь это значит, что сейчас в моих глазах отражается цвет моего огня. Точно так же, как в глазах Рэйнара — алый.
— Какой он? — выдавила я. Голос почему-то дрожал.
Он разомкнул ладони, пламя заплясало озорными искорками и погасло.
Рэйнар пристально посмотрел на меня. И негромко произнес:
— Как вспышка на солнце.
Его слова отозвались огненным жаром в груди. И не только слова — взгляд, который скользил по коже откровенной бессовестной лаской, обжигая как самое беспощадное пламя. Радужка не спешила менять цвет, а вертикальный зрачок раскрылся во всю ширину, и меня обдало гипнотической, одуряющей властью. Волоски на коже встали дыбом, внутри прокатилась волна странной звериной дрожи и возбуждения. Сейчас передо мной стоял даже не иртхан, самый настоящий хищник — ничуть не слабее дракона. Да что там, несколько минут назад я видела его силу. Чувствовала всей кожей, всем существом, и сейчас похожая билась во мне, заставляя откликаться на зов. Яростно, горячо, сильно. Так глубоко, насколько это возможно.
— Местр Халлоран, — неуверенный голос кипера заставил вздрогнуть.
Желание зарычать на приблизившегося человека ударило под дых.
Ой, мама! Что это со мной?
Облизала вмиг пересохшие губы, закусила верхнюю, легкая боль привела в себя. Алые глаза моего дракона полыхнули ярче, а потом зрачки стянулись в привычные, человеческие. Рэйнар повернулся к Грихешу, и тот быстро продолжил:
— Тренировочный полигон готов.
— Не думаю, что он нам понадобится, Грихеш. Спасибо.
Не думает, что?.. Тут только на меня обрушились воспоминания, зачем мы сюда прилетели. Я должна была тренироваться на виаре, то есть должна была отдать приказ виару, а вместо этого позвала дракона?
Ой.
Я молчала, пока нас провожали до стоянки. Молчала, когда открылась дверца и когда Рэйнар сдержанно благодарил Грихеша за помощь и о чем-то с ним разговаривал — я особо не вслушивалась. В голове звенели бубенчики, как на старинных экипажах с ездовыми виарами. На узеньких мощеных улочках или в подземных лабиринтах бубенчики предупреждали встречных о приближении, а в моем случае — понятия не имею о чем. Мысли разбегались, как виарята от уснувшей мамы, попытки собрать их в гнездо не увенчались успехом. Сейчас, когда схлынул пьянящий восторг, когда отступило напряжение, меня затрясло. С удвоенной силой.
Я выбрала дракона. Ну или он меня.
Или мы друг друга.
И еще я горела… буквально.
Мама!
Подавить приступ зарождающегося желания побегать по салону — кстати, во флайсе Рэйнара это даже можно было сделать, помог иртхан. Он опустился на сиденье, и я стремительно повернулась к нему.
— Что там произошло?
— Это ты мне скажи, — его голос сочился яростью, — почему о признаках проявления стихийной магии я узнаю в момент, когда ты зовешь дракона.
— Я не знала!
— Что именно? — вкрадчиво произнес он.
— Не знала, что это будет дракон! Как это вообще получилось?
— И то, что у тебя горят ладони, ты, разумеется, тоже почувствовала только сейчас?
Взгляд иртхана вонзился в меня и чудом не прошил насквозь.
— Да, — неуверенно сказала я.
— Не лги мне, Леона.
Он оперся на спинку сиденья рядом со мной, и я подавила желание просочиться сквозь обивку.
— Ррайз сорвался из-за того, что ты ударила магией. Стихией. Рядом с драконом, Леона!
— Но я же не специально!
— Не специально можно забыть планшет.
У, злопамятное драконище.
— Или молнию на сапоге сломать.
Это как раз было специально.
— Но не ударить по зверю огнем. Твое счастье, что там было силовое поле. Твое счастье, что он не ответил сразу же.
Обидно стало, дальше некуда. А главное, даже слова не позволили вставить.
— Мне одно непонятно — как тебе вообще пришло в голову молчать о таком?
— Я не молчала! Сначала мы поссорились, а потом…
— А потом?
— А потом ты ушел в Зингсприд!
— У тебя было два дня, чтобы все мне рассказать.
— Я напрочь забыла об этих ладонях! У моей сестры был день рождения, а еще я готовлюсь к прослушиванию!
— Напомнить, что, если не сумеешь совладать с магией, опера тебе не светит?!
Меня подбросило на сиденье.
— Погоди-ка… Ты за этим привез меня в Райгенсфорд? Чтобы проверить мою магию?! Ты знал, что на мой зов откликнется дракон?!
Как, как с ним вообще можно общаться?!
Как… как он вообще до такого додумался?!
Р-р-р!!! У-у-у…кушу! Больно!
Ладони снова начало печь, но прежде чем мой праведный гнев успел набрать обороты, на голову опрокинули точно ведерко с сухим льдом.
— Не знал.
Глаза его полыхнули так, что меня вжало в спинку сиденья. И отнюдь не из-за скорости.
— Я привез тебя сюда, чтобы узнать, на что ты способна. Посмотреть, получится ли у тебя отправить зов виару — среди множества вариантов и кого выберет твой огонь. Насколько сильного зверя. Мне и в голову не приходило, что ты промолчишь о зарождающемся огне. Стихийная магия — показатель силы, это значит, что твое пламя набирает мощь.
Ошарашенная такими откровениями, я только ресницами хлопала.
Определенно, нормальному человеку нужно куда больше времени, чтобы все это переварить. Но, наверное, мне нормальность не светит, так что лучше обо всем узнать сразу.
— Мм… а что, так быть не должно? — спросила тихонечко.
— Стихия у иртхана пробуждается ближе к совершеннолетию, в редких случаях особой, силы — у подростков. После того как полностью освоена ментальная магия, но у тебя все происходит стремительно. Из-за того, что твоя драконица была заперта, из-за того, что она долгие годы была вдали от себе подобных. Из-за мощи ее пламени.
Рэйнар подался ко мне так резко, что я не успела отпрянуть. Сердце ударилось о ребра — от его запаха, от близости, от мощной яростной силы.
— Я не представлял, что ты дотянешься до Ррайза и что он ответит. Чуть с ума не сошел, когда он устремился к тебе. Отвечая твоему пламени.
Сердце билось гулко.
Сильно.
В такт его словам.
— Тем более не мог подумать, Леона, что так скоро увижу твой огонь. Не догадывался о том, насколько он силен на самом деле.
Последнее он выдохнул хрипло, и от этих интонаций по телу прокатилась волна мурашек. От голоса, одуряющей близости иртхана, от воспоминаний о том, что произошло на этом самом сиденье и как это было…
Горячо. Безрассудно. Неистово.
Рэйнар коснулся пальцами щеки, и она вспыхнула — точно огонь теперь не дожидался приглашения, чтобы расцвести под его лаской. Перехватила его руку, не желая уступать. Коснулась губами ладони и дернулась: дыхание перебило от желания мести. От желания зарычать, впиться поцелуем в жесткие губы. Подчиниться, соблазнять и провоцировать до тех пор, пока он не сойдет с ума от желания. Обладать им так же, как он обладает мной, безраздельно.
Подчинить.
Властвовать.
Рванулась к нему, утонула в поцелуе. Вскрикнула, когда иртхан сгреб мои волосы в ладонь, заставляя запрокинуть голову. Огонь уже не просто рвался к нему — он бесновался, готовый смести все и вся на своем пути. Испепелить, если не получит желаемого, долгожданного слияния со своей нарой. Заколка под его пальцами жалобно треснула, хвостик приказал долго жить. Пряди рассыпались по плечам и спине, по обивке сиденья, и с губ Рэйнара сорвался не то хриплый выдох, не то рычание:
— Я должен был понять сразу. Еще у тебя в квартире. Как ты отозвалась на поцелуй…
Губы ожег укус, как напоминание, в ритм словам. И продолжение, точь-в-точь как тогда, на кухне: сумасшедше-пьянящая ласка, острая — скольжение кончика языка по чувствительному до дрожи месту. Хрипло застонала, выгибаясь в его руках, впиваясь ответным поцелуем-укусом в жесткие, привыкшие подчинять губы. Наши языки переплелись вместе с дыханием, меня опрокинули на сиденье, а под его ладонями снова занимался огонь.
— Ч-что это? — выдохнула хрипло, глядя, как наши пальцы обтекает единое пламя. — Почему мне хочется тебя укусить?
— Твоя драконица проснулась окончательно. — Он скользнул губами по губам, разводя мои бедра. — И не желает мне подчиняться. Пока…
Сказано это было с сумасшедшим пламенем в глазах. С азартом, которым хлестнуло наотмашь, а после затопило волной пламенной силы. Смутно помню, как мы добрались до его дома. Когда холодный воздух скользнул по разгоряченной коже и меня рывком выдернули из салона на верхней парковке, я едва держалась на ногах. Пьяная от огненных поцелуев, с горящими губами и без курточки, которая осталась во флайсе. Впрочем, его пальто тоже потерялось, это я поняла, когда мы перешагнули порог и оказались на втором этаже. Пара шагов — и меня толкнули к стене. Сдернули джинсы вместе с бельем.
Выпуталась из сковывающей движения одежды и с силой дернула не желающий поддаваться ремень. Вскрикнула, когда меня подхватили под бедра.
Теперь уже зарычала я, вцепилась ногтями в сильные плечи, рванулась, и тут меня захлестнуло силой.
Мощной, подчиняющей, беспощадной.
Удар в моем теле отозвался хриплым выдохом. И ни с чем не сравнимым чувством полного слияния, когда он оказался во мне.
Так глубоко, так жестко, так сладко.
Кажется, я кричала. Или рычала. Или и то, и другое вместе.
Сходила с ума от безумного, идущего по нарастающей наслаждения от мощных, сильных ударов внутри. Царапала его спину, чувствуя, как перекатываются под пальцами литые мышцы, задыхалась от жадных поцелуев, выпивающих меня до дна. Тонула в алом пламени и возвращала свое.
Наслаждение на грани, когда кажется, что уже не выдержишь.
Движения — резкие, сильные, уносящие за грань реальности.
Сладкая, томительно сладкая судорога пронзила низ живота.
Одна, вторая, третья…
Всхлипнула, сжимаясь на нем, и задохнулась от взгляда в упор.
Огненная волна прокатилась по всему телу, отзываясь внутри пульсацией.
Моей и его.
Сжала пальцы на дрожащей, мокрой от пота спине, теряясь в бешеном наслаждении, разделенном на двоих. Захлебнулась криком, который Рэйнар принял в себя в глубоком, бесконечно яростном поцелуе. Поняла, что падаю — к счастью, в его руки. К счастью, мне упасть не позволили. По телу прошла сладкая дрожь, от болезненно-странного ощущения, когда он меня освободил. А когда подхватил на руки, закружилась голова.
Сладко и неправильно, но уже иначе.
По коже прокатывались волны огня, пламя из сцепленных ладоней перетекало в сердце… или в наши сердца, которые бились с оглушительным грохотом.
По крайней мере, в моей голове звучал не один ритм, а два.
В унисон, сводя с ума.
Во мне дрожало все — от кончиков пальцев ног до ушей, дрожало и таяло в жаркой истоме. Зато кусаться больше не хотелось.
Я подалась вперед и уткнулась лицом ему в плечо.
Мы прошли спальни и оказались рядом с балконом, на котором завтракали. Напротив него была еще одна дверь, как выяснилось, ведущая в огромную… нет, правда, без преувеличения огромную ванную комнату. Просторный зал, где можно было проводить занятия по аквааэробике в мини-группах. В центре на возвышении — не ванна, не джакузи, а настоящий бассейн. Ну ладно, с бассейном я загнула, возможно, но к нему даже вела лесенка: белые ступени, обтекающие эту красоту. Вид из красоты открывался на город. Конечно, панорамное, во всю стену затемненное окно, всегда можно прикрыть экраном, но зачем? Ведь с той стороны все равно ничего не разглядеть.
— Вау, — тихо сказала я.
Всю жизнь мечтала о таком. Но если установка джакузи может обойтись в приличную сумму, в гораздо более приличную сумму обойдется возможность принимать ванну даже раз в месяц. Поэтому у нас дома только душевая кабина с фильтрами и ограничителем, который всегда предупреждает, если норма воды за месяц приближается к критической отметке.
— Почему ты мне это сразу не показал? Я бы здесь жить осталась.
Сказала и тут только поняла, что ляпнула. Ладно, шутки шутками, но…
— Жалею, что не показал сразу.
Внимательно посмотрела на него, но Рэйнар даже бровью не повел: попробуй разбери, что творится в его иртханьей голове! Поставил меня на пол, и босые пятки согрело теплое дерево. По которому не хочется скакать вприпрыжку, если забыла тапочки. Даже сейчас, после такого умопомрачительного единения, я чувствовала, как внутри искрит огонек. Под пальцами, легко касающимися сильных плеч, на губах, все еще горящих от поцелуев.
Дабы не искушать ни себя, ни Рэйнара, вывернулась из объятий и огляделась. Здесь не было ничего лишнего, только столик-подставка для полотенец, баночек, флаконов и дистанционных пультов. Справа на стене — огромная плазменная панель. За стеклянными автоматическими дверями устроились умывальники, на вешалках висели халаты, а чуть подальше застыли полочки, где можно оставить одежду.
Одежда!
Эрри!
— Надо собрать одежду, — сказала я.
— Это так срочно? — Рэйнар улыбнулся.
— Не хочу лишиться кофточки или джинсов и ходить по квартире голой.
— За такое я даже не стану ругать Эрри.
Фыркнула.
— Вряд ли тебя устроит, если я стану щеголять перед твоей охраной в одной куртке.
— Не устроит. — Глаза его опасно сверкнули. — Но у тебя почти наверняка есть запасное умопомрачительное платье.
Запасного умопомрачительного платья у меня в этот раз не было. Я взяла сменную кофту, а еще красивый комплект белья, в который собиралась переодеться перед ужином. Вот только сейчас слабо себе представляла, получится ли у меня выйти на второй заход. Внутри все сладко сжималось, стоило вспомнить о нашей ураганной близости. Даже ходить было… ощутимо. В этом я убедилась, когда направилась к зеркалу.
Оперлась на умывальник, глядя на свое немного сумасшедшее отражение. Пряди торчали в разные стороны, глаза лучились счастьем, а губы полыхали, как Лаувайс в ночи. Коснулась кончиками пальцев нижней и вздрогнула — тело пронзила острая вспышка, будоражащая воспоминание, как жесткие губы сминали мои и как яростно я отвечала. Интересно, это значит, что моя драконица все-таки… подчинилась? И что это вообще значит?
Пока я терзалась вопросами из серии «жизнь диких животных», забурлила вода.
Приятно так забурлила, расслабляюще. Я обернулась и увидела, как ванна стремительно наполняется. Рэйнар уже успел завернуться в халат.
— Это включает музыку, — показал он мне пульт. — Это массаж. Можешь прикрыть окно, если захочешь, вот так регулируется температура воды и воздуха.
Автоматические двери выпустили его к умывальникам и закрылись — должно быть, там еще один выход. Подавив короткую вспышку разочарования (почему-то показалось, что он хочет остаться со мной), улыбнулась и направилась к минибассейну. После легкой, покалывающей кожу прохлады теплая вода приняла в свои объятия, как ласковая постель после месяца работы без выходных. Чуть не застонала, когда со всех сторон ударили струи воды, массируя разгоряченное тело. Как здорово было бы с ним… Тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, откинулась на мягкую подушечку на бортике и прикрыла глаза. Потом, все потом.
Музыку включать не стала, зато воду сделала чуть теплее. Мелькнула мысль, что надо бы позвонить Танни, но я от нее отказалась. Сестра сегодня отмечает день рождения с друзьями и Миком, так что пусть отдыхает и расслабляется. Мы с ней договорились, что дома она будет не позже одиннадцати и не оставит страждущего Марра без еды и прогулки, вот ближе к вечеру и позвоню.
Журчание воды и сильные струи гидромассажа.
Окончательно потерялась в расслабляющих ощущениях и вздрогнула, когда двери снова разомкнулись. Разомлевшая, открыла глаза и увидела Рэйнара: все в том же халате, но с подносом.
— Что это? — задала я самый нелогичный вопрос, который только можно себе представить.
— Наш обед.
— Мы будем обедать здесь?
— Почему бы и нет.
Он водрузил поднос рядом с бортиком: тарелка с сэндвичами, тарелка с фруктами, салаты, бутылка вина и два бокала.
— Теперь я понимаю, что твоя юность действительно прошла в «Гритлэйн», — произнесла я, разглядывая горку сэндвичей.
— Ты что-то имеешь против?
— Нет, но…
— К тому же моя юность не прошла в «Гритлэйн». Я был там набегами.
— А теперь дорвался?
— В «Гритлэйн» продают бургеры. Сэндвичи — это Лаки Дэйс. Классные сэндвичи!
Я даже рот раскрыла.
— Чего я еще о вас не знаю, местр Халлоран?
Он усмехнулся.
— Что ты хочешь знать?
— Все!
— Все — это слишком много.
— А ты рассказывай постепенно.
Рэйнар снял халат и забросил его на подставку для одежды, а я увидела красные полосы, протянувшиеся через всю его спину. Следы от моих ногтей.
А-а-ай. Это правда я сделала?
— Больно? — спросила, когда он присоединился ко мне.
В ответ на недоуменный взгляд осторожно провела подушечками пальцев по припухшим царапинам. И не успела отпрянуть — черты его лица преобразились, становясь хищными, в глубине глаз снова полыхнула алая искра. Он перехватил мои запястья и хрипло произнес:
— Жжет.
Дотянулся до пульта, чтобы приглушить свет и отрезать нас от города.
— Но с тобой так всегда.
Меня снова бросило в жар. Понимая, что обед может не состояться, потянулась за сэндвичем, чтобы занять рот, руки, а заодно и весь остальной организм важным занятием, читай — питанием. Тем временем Рэйнар нажал на что-то еще, и с тихим шуршанием двери в соседнюю комнату отрезали жалюзи. Ванная на миг погрузилась во мрак, а после на стенах один за другим стали вспыхивать огоньки, вскоре мы очутились среди россыпи звезд. Чувство было такое, что джакузи выбросили в воздушном пузыре в космос. И оставили лесенку, чтобы при желании мы могли сойти в этот искрящийся бесконечный поток.
— Ты обещал рассказать о себе, — напомнила я, пока Рэйнар разливал вино.
— Хм… дай подумать. На ум не приходит ничего такого, после чего ты не убежала бы с криками на другой конец Мэйстона.
Фыркнула.
— Думаешь, если я оказалась с тобой в одной ванне, меня может что-то напугать?
— Не думаю. — Он протянул мне бокал, и мы слегка соприкоснулись краями. — За тебя, Леона.
Вино оказалось терпким. Уж не знаю, сколько там лет выдержки, на этот раз на этикетку я не смотрела. Знала только, что пьянило оно сильнее из-за близости моего дракона. Салатик оказался вкусным, с солеными сыром, сладкими орешками и сиренево-зелеными листьями балахварта. Заправленный потрясающим кисло-сладким соусом.
— Каким ты был в детстве? — спросила, стараясь не потеряться в россыпях звезд и его глазах.
— Ужасно несдержанным.
Покачала головой.
— Не верю! Ты самый непрошибаемый тип из всех, кого я знаю.
— Сказываются долгие годы тренировки. Ребенком я постоянно во что-то влипал из-за своего характера. Как только уяснил, что в будущем на мои плечи ляжет безопасность и судьба целого города, то стал очень важным. Мне хотелось побыстрее вырасти, чтобы это будущее поскорее настало. Один раз поспорил с друзьями — мне тогда было шесть — что уйду в пустоши и вызову дракона.
Я чуть сэндвичем не подавилась. К счастью, не успела поставить бокал на поднос, поэтому быстренько запила откровения местра Халлорана вином.
— Дело было вечером, а на следующее утро в Скай Стрим случился большой скандал. Уволили двух сотрудников службы безопасности, остальных бросили на поиски. Меня нашли на плотине, я уже почти ее перешел и двигался к горам, чтобы выбрать пространство для призыва. Помню, как на меня орал отец. Кажется, это был единственный случай, когда он вообще повысил голос. Но тогда этими криками не то что кого-то призвать, распугать все пустоши под Мэйстоном было можно.
Сдавленно пискнула и закрыла ладонями рот.
Правда, долго сдерживаться не получилось — смех все равно прорвался между пальцев.
— Прости, — отсмеявшись, глубоко вздохнула и решила пару минут повременить с едой. — Я рада, что эта история закончилась хорошо. Тебе здорово влетело?
— Здоровее не бывает. — Рэйнар улыбнулся. — Твоя очередь раскрывать страшные тайны.
— Мм… — Вот тут я всерьез задумалась. — Это действительно страшные тайны. Мы играли в драконов.
— В драконов? — Теперь иртхан выглядел озадаченным.
— Ага. Дети играют в драконов и иртханов, ты разве не знал?
Судя по выражению лица, я открыла для него неизведанную страницу своего прошлого. И то приятно.
— Чаще всего это случалось во дворе, потому что в квартире было очень тесно. Сначала мы строили город — стаскивали всякий ненужный хлам, а иногда и нужный, за что нам тоже влетало. Четверо из нас вставали на корточки, их накрывали сшитыми простынями, на которых рисовали чешуйки…
На этом месте я поняла, что сейчас хохотать будет кто-то другой.
— Засмеешься — дальше рассказывать не буду.
Демонстративно сунула сэндвич в рот и принялась жевать. За это время ходившая ходуном грудь Рэйнара немного унялась, а сам он поднял руки, намекая на то, что подобное больше не повторится.
— Так вот. — Если честно, сейчас я сама с трудом сдерживала смех. — Пятый шел на двух ногах, вроде как голова и морда.
— Голову вы тоже рисовали? — серьезно уточнил он.
— А как же. В дракона мы обычно залезали по очереди, потому что никому не нравилось нападать на город. Иртхана выбирали считалкой.
— Почему?
— Потому что все хотели быть иртханом.
— Действительно.
— Оставшаяся массовка изображала горожан, когда «прилетал» дракон. Сначала он за нами гонялся. Голова изрыгала пламя — то есть разноцветные мячики, и те, на кого оно попало, считались погибшими. Так же как и те, кого удалось зацепить лапой…
— Лапой?
— Да, в простынях были вырезаны дырки для лап. Тьфу, то есть рук.
Рэйнар не выдержал и бессовестно загрохотал. Как водопад в Скай Стрим. Спустя пару минут к нему присоединилась я. Небо, уже не помню, когда так в последний раз смеялась — наверное, в прошлой жизни, если они все-таки существуют согласно вендаистскому учению. Даже слезы на глазах выступили, поэтому как рассказчик я временно сошла с дистанции. Когда во мне кончились смешинки и все остальное перешло в бульканье, я взяла небольшой перерыв, чтобы отдышаться и доесть салат.
— Удивительное рядом, — пробормотал иртхан.
— Ты хочешь дослушать до конца?
— Меня интересует, кем во всем этом представлении нравилось быть тебе?
— Ну… я очень любила выводить детей из горящих небоскребов и помогать иртхану, пока он расправлялся с драконом.
— Значит, ты любила иртханов.
— Издалека.
— Очень.
— Очень издалека. Разумеется, были и те, кто называл нас придурками. Но они с нами не играли.
Отношение к иртханам в обществе весьма неоднозначное, и чем выше ты стоишь у власти, тем больше находится недовольных. Кто-то считает, что они защитники и основа спокойствия в нашем мире, кто-то винит иртханов в низком уровне жизни и прочих бедах. Такие люди всегда были, есть и будут. Чаще всего их отношение ограничивается тем, что они смотрят визор и ругаются на правящих, насаждают подобное детям и игнорируют выборы. Но есть и другие.
Те, кто называет иртханов захватчиками и поработителями. Причем не только людей, но и драконов. Это движение называется «К истокам времен», состоящие в его рядах — настоящие фанатики. К кому же если кто-то ограничивается разбрасыванием агитационных карточек в подземке, то кто-то доходит до заговоров и лазерных установок, способных заставить флайс правящего развалиться на части. Именно так погибла семья Аррингсхана.
Вспомнила и поежилась.
— А как ты развлекался в детстве?
— Не считая случая с пустошами?
Улыбнулась.
— В основном зависал в виртуальной реальности. Если не в обучающей, то в игровой.
Да, виртуальная реальность — развлечение не для бедных. Помнится, в детстве я мечтала, что когда-нибудь смогу купить себе такую приставку. По-хорошему, под полноценную виртуалку нужно было дорогущее оборудование и специальная комната, но некоторые обходились простенькими очками и наушниками. Такие были только у одной моей одноклассницы — ее родители были побогаче, и мы все ей страшно завидовали. Потом я увлеклась пением и музыкой, все остальное отошло на второй план.
— А что насчет обычной реальности?
— Обычной мне и так хватало. Не считая школы, всех этих собраний и публичных выступлений, на которые меня вытаскивали первым. Отец готовил меня к правлению, поэтому на всех неофициальных мероприятиях с восьми лет я появлялся вместе с ним. Я общался со взрослыми если не на равных, то вроде того. Учился думать как взрослый. Говорить как взрослый. Держаться как взрослый. Не просто как взрослый — как правящий.
— Разве сила твоего огня была известна сразу?
— Я был первенцем Листерна Халлорана, этого более чем достаточно.
В ответ на мой молчаливый вопрос пояснил:
— Первый наследник всегда рождается сильным за счет мощного слияния огней в момент зачатия. Разумеется, мою кровь проверяли с первого вздоха. А стихийная магия проснулась, когда мне было одиннадцать. Самый опасный возраст, но к тому времени у меня уже было гораздо больше мозгов и ответственности.
— И тебя никогда не тянуло на подвиги?
— Случай с побегом многому меня научил. В том числе тому, что переоценить собственные силы — значит подставить других людей. Отец уволил безопасников не потому, что они меня упустили — от них в ту ночь мало что зависело, а в назидание мне.
С ума сойти.
— Тогда я просто не представляю, как ты оказался в «Гритлэйн».
— Это было чуть позже. Пора бунтарства. К тому же мне было интересно, что есть в мире за пределами Скай Стрим, охраны и сопровождения.
— Тебя везде сопровождала охрана?
— Почти.
Ужас.
— В моем окружении это было нормально. Временами мне казалось, что это круто, временами неимоверно раздражало.
Ну еще бы, подростка-то. Да девчонки наверняка на него гроздьями вешались, даже несмотря на то, что им ничего не светило. Если, конечно, он встречался с простыми девчонками — во всякие закрытые клубы даже очень богатому человеку так просто не попасть. Да и не факт, что у него была такая возможность.
— Еще у меня был виар. Барргарн.
От удивления чуть не выронила бокал, зато обнаружила, что он пуст. Рэйнар проследил мой взгляд и добавил вина, в полумраке оно заискрилось звездами. Дотянулась до маларрнелы — сочного сладкого фрукта с насыщенно-сиреневой мякотью и белой сердцевиной. Она-то как раз была самой вкусной, с тонкой кислинкой, оттеняющей аромат, в ней же скрывалась крупная семечка. Но до особой вкуснятины еще нужно было догрызть, точнее, добраться сквозь дольки, которые брызгаются, когда ты пытаешься их отломить.
— Породистый?
— Разумеется. Аронгарский вислоухий. С родословной чуть ли не старше нашей.
Улыбнулась. Вислоухие виары по-своему очаровательны, а еще они более пушистые, чем обычные. А вот «родословную» старше Халлоранов представить сложно. Возможно, у Аррингсхана род более древний, и то не факт.
— Отец подарил мне виаренка на десятилетие. — Иртхан покрутил в руках бокал и поставил на бортик. — Мы с ним были неразлучны.
Но ведь виары живут около сорока лет, а это значит…
— У приставленного ко мне безопасника в заложницы взяли мать. Истоковцы. Он должен был меня убить, Барргарн меня спас. Бросился на охранника, прямо на лазер. Вцепился мертвой хваткой… насколько смог.
Рэйнар не изменился в лице, а у меня на глаза навернулись слезы. Не знаю почему, ударило так остро и глубоко, что дышать стало нечем. Подалась к нему, прильнула, обнимая руками и ногами, всем телом. Всем сердцем.
— Больше у меня виаров не было — до тех пор, пока Норгхар не притащил эту мерзавку Эрри. Когда-то я понятия не имел, что мне с ней делать. Теперь не представляю, как жил без любительницы свежих сапог.
Невольно улыбнулась.
— Вы с Норгхаром давно знакомы?
— Давно.
— Давай познакомим Эрри и Марра.
Идея пришла в голову случайно, но неожиданно мне понравилась.
— С удовольствием посмотрю, куда Эрри загонит твоего найденыша.
— Ой-ой! Эта капризная худосочная особа?
— Огонька в ней точно будет побольше.
— Ах так? — Я плеснула в него бурлящей водой, и Рэйнар одним рывком ушел под воду.
Зазевавшись, не заметила, как драконище вынырнул совсем рядом и утянул меня за собой. Подняв тучу брызг, рванулась навстречу воздуху и свободе. Окатила его уже целой волной, которая только чудом не выплеснулась за бортики. Глаза Рэйнара хищно сверкнули, и вот тут я поняла, что надо спасаться бегством. Правда, оценить скользкую поверхность ванны забыла, в результате бултыхнулась вниз лицом. В считанных миллиметрах от внутренней лесенки: еще чуть-чуть, и приложилась бы прямо об нее. Забарахталась, в нос тут же набилась вода, и тут меня выдернули на поверхность. Не просто выдернули — перевернули рывком, от чего я шустро закашлялась, избавляясь от попавшей куда не надо воды.
— Леона! — Рэйнар чуть ли не рычал. — Все в порядке?
— Фыр, — сообщила я. — Кхе. Фыр.
Воды во мне оказалось больше, чем я рассчитывала, поэтому ни на что более вразумительное меня не хватало. Иртхан же с тревогой вглядывался в мое лицо: с такой тревогой, что сначала стало смешно, а потом затопила странная пронзительная нежность к этому мужчине. Такая острая и яркая, что даже брыкаться расхотелось. Даже страшно стало. Отчаянно страшно, потому что он впервые смотрел… так.
— Еще чуть-чуть — и мне грозила очередная пластическая операция, — сообщила бодро.
— Как тебе вообще в голову пришло бегать по ванне?
— Ну, знаете ли, — сообщила я. — Это вы начали первым, местр Халлоран!
— Я нырнул!
— А потом вы грозно сверкнули глазами. Испугали маленькую меня.
Я сделала большие глаза и выразительно похлопала ресницами.
— Чудесно, — мрачно сообщил Драконище. — Тогда мы в расчете.
И посмотрел так, что убегать точно расхотелось.
Если в воде можно загореться, то я только что это сделала. Если нет, то… кажется, все законы физики были бессовестно нарушены здесь и сейчас. Я вспыхнула, как сухое дерево, от корней до листвы. Сразу. Вся.
— Неужели? — поддразнила.
Хрипло так, словно успела простудиться. Вот только моя простуда была затяжная. С температурой, с которой не живут.
Обычные люди так точно.
Вместо ответа иртхан прищурился. Опасно.
— Тебе повезло, что здесь нет ремня.
— Я не поддаюсь, — облизнула губы. — Дрессировке.
Прямо перед нами важно проплывала маларрнела. Очищенная, которую я, разумеется, выронила во время падения. Зазевавшись, не заметила, как перед носом мелькнула рука иртхана, и фрукт перекочевал к нему в ладони. Прежде чем успела возмутиться, Рэйнар подхватил меня под бедра и усадил к себе на колени. Прохладный воздух коснулся груди, заставил соски стянуться в крупные горошины, которые иртхан тут же обласкал взглядом. Так обласкал, что никаких прикосновений не надо — кожа покрылась мурашками, внизу живота потянуло. Сладко так.
Дракон.
Драконище.
Мой!
Какое вино?
Самое пьянящее в мире чувство — чувство близости с ним.
Даже просто смотреть в глаза вот так, сверху вниз…
— Если я выпью еще чуть-чуть вас, местр Халлоран, ученица из меня не получится.
— На сегодня занятия отменяются.
— Почему это?
— Потому что после выброса стихийной магии силы лучше восстанавливать самостоятельно. Возьми.
Не сразу поняла, о чем он, а Рэйнар медленно отломил дольку и поднес к моим губам. Щеки обожгло, обожгло меня всю, волной странного, дикого возмущения. И все-таки я прикрыла глаза, повинуясь будоражащему желанию подчиниться.
Подчиняться — снова и снова.
Кто это, я? Или моя драконица?
Потянулась за долькой, вздрогнула, когда пальцы иртхана коснулись губ, размыкая их.
Медленно втянула в рот сладкий кусочек.
Коснувшись подушечек языком, еле удержалась, чтобы не прикусить кожу.
Чувственная игра перешла в поцелуй — нежной сочной сладостью с легкой горчинкой и скольжением губ по губам. Рэйнар бережно раскрыл мою ладонь и коснулся дыханием пальцев, с которых сегодня впервые сорвался огонь. От безобидной, но до откровения интимной ласки сжалось сердце.
— Рэйнар, — прошептала тихо, насколько хватило дыхания.
Такое возможно? Глаза в глаза, проникая друг в друга, прорастая, сплетаясь огнями и чувствами. Пока вокруг бурлит вода и космос рассыпается звездами.
Наваждение.
— Позволь мне…
Не знаю, что откровеннее — ласка или взгляд.
Тот, когда он смотрел на меня, собирая губами капельки с груди и плеч.
Тот, когда одним движением снова привлек к себе на колени.
Тот, когда я чуть приподнялась, направляя его в себя.
Или тот, когда медленно опустилась вниз. Может быть, тот, когда от короткой вспышки боли закусила губу?
Или тот, когда его голос отразился во мне:
— Пламя мое, — хрипло, на выдохе.
Глубокий, растянувшийся во времени поцелуй.
На этот раз все было медленно. До стона, до крика, до бессильного изнеможения. Упоительно-медленно, нежно, словно мы покорили огонь, но разбудили что-то другое. Не менее важное, не менее сильное, соединяющее ничуть не слабее пламени. Пронзительно-остро, когда хочется не то кричать, не то шептать имя — все громче, громче и громче. И я шептала до тех пор, пока звезды перед глазами не вспыхнули ярче, не разлетелись беспорядочно, а после снова не собрались в искорки на стенах.
Из ванной выползала на дрожащих ногах, но далеко уползти не успела. Видимо, Рэйнар решил, что подгибающиеся ноги не лучшая опора для женщины, которая умудрилась поскользнуться на ровном месте. Честное слово, я была не против, особенно когда меня завернули в халат. На ходу успела только прагматично сцапать полотенце для волос, которое прижала к груди.
Глаза слипались, я чувствовала себя бессовестно счастливой.
Нет… преступно счастливой.
— Пять минут, — сказала сонно, когда Рэйнар устроил меня на постели.
— Хоть десять, — ответил дракон.
Я улыбнулась ему, честно моргая, — пять минут и не больше! Не менее честно уткнулась носом в подушку.
И сразу же отключилась.
