Глава 19
С Афганистаном ничего толкового не вышло. Исследовать горные аулы толку мало. Оружие там хватало, но в военное время это было нормой. Отличить духов от обычных людей, что просто защищают свой дом – трудно. Да и воевать там глупо. Женщины и дети пострадают. А мне это точно не нужно.
Пару раз наткнулись на группу боевиков в горах. Но закончилось все плохо. В первый раз все было нормально. Отстрелялись как в тире, правда, без особого толка. В начале положили троих, но остальные засели за скалами. Полчаса глупой перестрелки и мы ушли.
В другой раз все сразу пошло наперекосяк. Один из парней наступил на «лепесток» и ему тут же отожгло стопу. Его вскрик привлек внимание, и уже нам пришлось залегать. Спасло то, что у нас была господствующая высота. Но уже через три минуты боя были ранены три человека. Причем один поймал пулю в легкое, и если бы не нагваль и экстренная эвакуация, пришлось бы туго. Отделались парой трехсотых, но это уже тревожный звоночек.
Потому я объявил, что пока с боевыми операциями останавливаемся. Требуются тренировки и умение работать в команде. А еще нужны порталы для другого. Работа в пещере навела меня на мысль.
Вместо того, чтобы ставить турбины в уже имеющийся проход, я решил вырубить его в стороне, а готовый просто завалить. По расчетам моих инженеров, поток разольется в небольшое озеро, после чего снова вернется в свое же русло чуть ниже по течению.
Потому я стал нарезать порталами камень в скальном основании чаши. Учитывая угол уклона и гладкость среза, каменные блоки сами выезжали. Тут главное правильно рассчитать место портала и сгладить стыки. Осталось только на катках оттащить блоки в сторону.
По прикидкам инженеров такая гладкость поверхности в базальте будет защищать от эрозии лучше стальных листов или любого другого покрытия. В это же время мужики варили колесо турбины. Точнее сразу несколько колес и редукторы для снятия энергии. Попутно тащили более мощные кабели к поселку.
В этот раз все должно быть серьезно, так что снова пришлось браться за наркодиллеров. В этот раз подошли к делу серьезно. Я следовал за потоком денег от мелких диллеров к крупным поставщикам. Вскоре уже знали про три мелких бандитских группировки, которые еще и занимались угоном и разборкой машин.
Вооружены они были на отлично, но против армейских спецов не выстояли, а мы стали богаче на десять тысяч долларов и несколько дорогих автомобилей. Пока с дорогами на Астрее дело обстояло плачевно, но все же по пляжу или прорубленной просеке гоняли за водой или к Подгорному Царству, как прозвали поселок у водопада.
Все это занимало время и порталы, а главное оправдывало мое желание не лезть в горы Афгана.
А потом я влюбился. Вот по-настоящему. Хоть мое тело было всего на уровне пятилетнего ребенка и не било по мозгам гормонами, я все же был психологически взрослым мужиком и на женщин смотрел, как и положено половозрелому натуралу.
Все так же я летал зондом по больницам в поисках следующих переселенцев и помимо смертельно больных детей заскакивал в отделения физиотерапии и протезирования. И именно там увидел ее.
Яну Кошкину. Девушку семнадцати лет. Тонкая и изящная гимнастка, с повреждением позвоночника. Меня покорило ее упорство, с которым она раз за разом подходила к брусьям, стараясь разработать ноги.
Изучив ее карточку, понял, что у нее серьезные проблемы и шанс на восстановление хотя бы минимальной чувствительности ног ничтожен. И, тем не менее, она не бросала попыток. С упорством достойным восхищения. Ни слез, ни нытья, только закушенные губы и упрямая гордая улыбка. Она смотрела сквозь стену и улыбалась публике. Она видела себя на снаряде и слышала рев оваций. Она не сдавалась.
А вот с тем, чтобы забрать ее на Астрею вышел грандиозный облом. Меня даже перекосило от этой ситуации. Ее мать работала преподавателем в спортивном техникуме, отец работал главным инженером на оборонном режимном предприятии. А судя по фото в семейном альбоме, что я нашел когда шерстил их квартиру, там и дедушка бывший КГБист и старший брат служит то ли в МВД, то ли еще где-то.
Выдергивать эту семью, значит разворошить осиное гнездо и привлечь к исчезновению людей по всему Союзу очень пристальное внимание.
Меня в прошлой жизни всегда тянуло к сильным женщинам, несмотря на то, что я считал, что мужчина в семье должен быть сильнее жены. Это не значит, что женщина не может быть сильной и успешной. Это значит только то, что мужчина должен соответствовать своей паре. И быть еще сильнее. Во всем. Пожалуй, потому все это оканчивалось плохо. Видимо, неправильно рассчитывал свои силы и верил, что я куда сильнее, чем кажусь сам себе.
Потому меня тянуло к ней как магнитом. Я видел ее дух чемпиона, волю к победе и ярое желание не сдаваться. Никогда. Идеальная Княгиня. И я ее не брошу. Мое тело на Астрее развивается быстрее, как впрочем и у большинства детей. Не у всех, но у многих. Профессора считают, что нагвали выравнивают психологическое и умственное состояние с телесным развитием. Я ощущал себя взрослым, потому и развивался куда быстрее остальных. Еще пара лет и я буду выглядеть на все четырнадцать. Возможно. Она же попав на Астрею, очень долго не будет стареть, так что возрастная составляющая не помеха. А уж то, что я психологически старшее ее почти на два десятка лет, срезает и остальное. Будет время наверстать упущенное в прошлой жизни.
Сейчас Князем меня делает только наличие портала и некий моральный долг вылеченных нагвалем людей. Слегка успокаивало то, что меня избрала более развитая раса существ, но и тут не все гладко. Они выбрали еще одиннадцать претендентов, значит и процент доверия к избранным не столь высок. Есть все шансы, что я проколюсь и погублю не только себя, но поверивших мне людей. Постепенно я завоёвываю их уважение и доверие, но эта работа еще на годы вперед.
Уже сейчас я теряю контроль над поселением, хотя в нем чуть больше четырех сотен человек. А что делать, когда их станет миллион? Уже сейчас я отдалился от многих из них и остался всего лишь неким символом. Они пытаются жить, так как им удобно, порождая новые традиции и ценности, не особо интересуясь моим мнением. И дальше эта лавина станет только сильнее. И мне придется стать настолько сильным, насколько это вообще возможно, иначе я потеряю свой народ даже со статусом избранного.
Потому я решился на авантюру. Мне нужна она и я ее завоюю.
Городок был небольшим, с парой закрытых предприятий и военной частью. Население тысяч сто, не более. Но именно поэтому тут оказался вполне приличный госпиталь, в который Яну привозили каждое утро и забирали под вечер. Здесь она проходила курс физиотерапии, массаж конечностей, еще какие-то непонятные процедуры по стимуляции нервных окончаний, хотя местные врачи давно поставили на ней крест, и если бы не влиятельные родители, то уже бы давно перестали с ней возиться. Да и сейчас возились с ней больше по привычке и просто за последние полгода полюбилась она многим, но я сотни раз замечал жалостливые взгляды в спину и покачивания головой. А она полгода сражалась за свое право ходить, а не ездить на инвалидном кресле. И сейчас делала это в одиночестве, попутно учась вне школы. Ее кровать оснастили системой блоков из схемы Дикуля, на книгу которого, она опиралась как верующий на Библию. Только прогресса не было. Была лишь ее воля.
Вот она и грызла гранит науки, одновременно тягая за веревки и шевеля конечностями. После чего, надев железные опоры, подходила к брусьям. И большую часть времени она проводила одна. Сама сторонилась людей, потому как скрыть жалость во взгляде получалось не у всех. Видимо и ее воля дала трещину.
Я дождался, когда она останется одна у брусьев и выскочил в кладовку с инвентарем. А так как там темно, споткнулся о ведро и кубарем выкатился наружу, попутно лбом отворив дверь. Финальным аккордом, гордо, как пингвин, ляпнулся пузом об пол под звук гремения жестяного ведра. Эффектное появление, но так даже лучше.
Я тут же вскочил на ноги и поклонился, подражая любимым всеми мушкетерам.
– Миледи!
– Ты кто? – Удивленно смотрела на меня своими синими глазами эта красотка, так что я невольно сглотнул.
– Кладовой! К вашим услугам, миледи! – Снова поклонился я.
– Какой, кладовой? – Опешила она.
– Всамделишный! Максимкой, кличут!
– Не поняла.
– Ну, вот у тебя дома живет домовой! – Я кивнул на кладовку. – А я живу в кладовке. Значится, я – кладовой!
– Ты просто маленький мальчик!
– Мне тридцать пять с половиной лет! – Скорчил я обиженную мордашку, надув губы и нахмурив брови. Детская мимика подкупает всех, так что Яна не сдержалась и прыснула.
– Целых тридцать пять? – Приподняла она брови.
– С половиной! – Я выпятил грудь, чем снова вызвал улыбку.
– Да. Ты мужчина в рассвете сил! – Хихикнула она. – Может у тебя еще на спине пропеллер есть?
Умница. Поймала суть и пошла на контакт. Ну что ж, будем развивать. Я тут же закрутился, вывернув шею, как будто пытаюсь разглядеть спину с удивленным лицом. Есть смех. Получается.
Останавливаюсь с неким разочарование, развожу руками.
– Нету! А зачем пропеллер.
– Ну, чтобы летать, наверное?
– А зачем летать? Я же волшебник.
– Да ты что! – Округлила глаза девушка. – И что ты можешь?
– А вот так могу! – Я тут же сделал колесо по залу и снова гордо выпятил грудь.
Это был удар ниже пояса, но он был нужен. Девушка резко погрустнела и замолчала, а я снизу вверх глянул ей в лицо, тоже с легкой грустью и недоумением.
– Ты же тоже так умеешь и даже лучше. Все наши знают. Заловые рассказывали. – Слегка обижено засопел я. – Я думал ты и меня научишь новому. Я уже большой и не хочу больше быть кладовым. А заловые вредины. Если ты не умеешь как они, к себе не принимают.
– Я уже не умею. – Глаза девушки подёрнулись влажной пеленой.
– Как это? – Я обошел вокруг нее с недоумением. – Ты же гибкая девушка.
– Иногда и гибкие девушки ломаются.
– Ты вроде не поломана. Все на месте. – Удивился я.
– Поломана. – Девушка показала на стальные подпорки на ногах. – Без них я даже стоять не смогу. А чтобы просто идти мне нужны костыли и передвигать ноги руками. Вот так.
Девушка подхватила ногу и переставила на шажок вперед.
– Что? – Я снова с полным непониманием уставился на нее. – Починись. А потом научи меня как надо прыгать. И кувыркаться. А то меня заловые не примут.
– Я стараюсь, но у меня не получается! – Помимо воли девушки, слезинки все равно покатились по ее щекам. – Я очень стараюсь!
– Ты не веришь! – Нахмурился я. – А все кто не верит – поломаны!
– Во что?
– В волшебство.
– Волшебства не бывает! – Уже сквозь слезы усмехнулась Яна. С горечью сожаления, что его действительно не бывает.
– Значит и меня не бывает? – Обиделся я. – Так значит?
– Ты просто маленький мальчик!
– А ты просто вредная девочка! Глупая и вредная! А еще не хочешь меня учить! Злюка!
Я сделал совсем уж обиженный и слегка поникший вид, и пошел в кладовку. Хлопнув дверью, еще раз ее открыл, показал ей язык и снова закрыл. Портал. Уходим. Дальше наблюдаю за ее реакцией.
Она некоторое время в задумчивости постояла. Потом видимо стала звать меня. В ответ тишина. Проковыляв до кладовки, открыла дверь и с изумлением уставилась на комнатушку без окон, вентиляции и люков. Только швабры, ведра и всякий хлам. Костылем простучала стены, пол и потолок. Ничего. Я просто исчез. Что ж, крючок заброшен.
Следующие два дня я занимался делами колонии, потому следил за ней зондом. Раньше она оставалась на ночь в госпитале, только когда начиналось серьезное обследование. Сейчас же осталась сама, отказавшись уезжать.
Лишних порталов у меня не было. Все уходило на нужды колонии и стройку ГРЭС, но наблюдать я мог. Еле выдернул возможность поискать подходящее для моих целей место на Астрее и отправить туда команду во главе с Дедом.
Дед все больше приобретал влияния в колонии, и в отличие от меня не дистанцировался от народа, а наоборот сближался, но после получения дворянства не перечил мне ни словом и даже не задавал вопросов. Если я высадил его с командой на берегу озера, в весеннем лесу, и дал задачу построить природный и сказочный дворец-шалаш из одних доступных в лесу материалов, засадить все цветами, то он просто принял это как данность. Все вопросы – зачем, даже не поднимались. Только что и как должно выглядеть. И сроки.
И я был уверен, что под эту задачу он выбрал лучших для этого людей.
В течение следующей недели, пока Яна оставалась в госпитале, всего две ночи проведя дома, я оставлял ей маленькие сюрпризы. То розу на подушке, то маленькую жемчужину, которые изредка находили наши аквалангисты, что для профессуры исследовали море, то тропическую рыбку в стакане с морской водой. Все это было с Земли, потому как ученные пришли к выводу, что флора и фауна Астреи, несмотря на похожесть с земной, все же достаточно отлична. Не тот состав сока или запаховых ферментов в цветах, немного смещенный генетический код. Все это улики, что могут мне помешать в будущем. Однажды ночью разбудил ее, высыпав через портал над ее кроватью мешок цветочных лепестков.
Она просто обязана поверить в чудеса. И, похоже, верила. Потому как она среди ночи сидела под дождем из лепестков и улыбалась. А потом полночи, передвигаясь чуть ли не ползком, сметала их под кровать. Тут уже я тупанул и не подумал, как она сможет объяснить это поутру. Но тоже вышло интересно. Я потом открыл горизонтальный портал под кучей лепестков и они просто исчезли, оставив лишь пыль среза и аромат весны.
Зато в зале она уже улыбалась намного искреннее и часто открывала кладовку и что-то говорила. Я добился своего. Она начала верить в то, что я не просто заблудившийся в госпитале.
Спустя еще две недели моих фокусов я решил, что мы оба готовы. Потому выскочил в ее палате из стены, едва дежурные медсестры легли спать.
Скрип открываемого окна и холодный апрельский воздух разбудили девушку.
– Ты вернулся!
– А я и не уходил. – Пожал плечами я.
– Я звала тебя.
– Нет. Ты звала себя. И только сейчас дозвалась.
– Я верю тебе! Я верю в волшебство!
– А я не верю, что ты веришь! Для тех, кто не верит в Бога – Бога нет. Для тех, кто не верит в волшебство, нет – волшебства. У всего есть своя цена.
– Я верю! – Упрямо заявила Яна.
Ну еще бы! Я уже месяц манкировал своими обязанностями Князя, ради ее веры в себя. В волшебство!
– Проверим! – Я кивнул на открытое окно. – Залезай!
– Туда? – Удивилась девушка.
– Именно! Знаешь, что такое прыжок веры?
– Нет.
– Значит, сейчас узнаешь.
Ежась от холода, она встала с постели. Долго возилась со своими железками и костылями, а я пытался не стучать зубами. В палате стало холодно. Я же волшебник, черт возьми!
– Что дальше? – Спросила Яна.
– Успокой родителей. Даже волшебству нужно время.
– Как?
– Напиши записку! – Пожал я плечами. – Что ты ушла с другом и скоро вернешься.
– Хорошо.
Девушка вырвала из тетради лист и быстро что-то нацарапала на нем карандашом.
– Готово!
Ну, надеюсь! Шорох тут начнется знатный! Я сильно рискую, но Яна того стоит! На все сто!
– Встань сюда. – Указал я на подоконник.
Еще полчаса занял ее путь к окну и попытки взобраться на окно. Думал, я околею, но глядя на ее упорство, понимал, что она мне нужна. Мне холодно? А каково ей? Потому вместе с ней скрипел зубами и даже не пытался отогреться прыжками или трением ладоней. Я должен быть достоин ее, без всяких фокусов. Иначе я снова себе лгу. И все закончится провалом. А сейчас от этого пострадает куда больше людей. На это я не имею права.
Когда она все же смогла залезть на подоконник и встать в полный рост, я снова взял слово.
– Повернись ко мне.
Девушка послушно развернулась спиной к проему. И дрожала всем телом. От холода и страха.
– Я могу быть злом. Тогда ты умрешь! Ты можешь не верить мне! Тогда ты тоже умрешь! В этом суть веры! Не оглядывайся, иначе волшебство пропадет и ты умрешь. Просто спустись на пол и я больше не появлюсь! Или падай назад! Веря в меня и волшебство!
Яна не оглядывалась. Она просто смотрела на меня. Во тьме, лишь при блеске отсветов уличного освещения. Долго.
– Я поняла! – Усмехнулась она. – Глаза.
– Что?
– Глаза! Они тебя выдают! – С этими словами, девушка, не оглядываясь, словно подрубленная, выпала из окна четвертого этажа.
Сильный ход, пусть она и не знала, что ей ничего не угрожает. Прыжок веры!
Приземлилась она в огромный стог сена и провалилась по самые уши. Выбираться оттуда ей пришлось очень долго. Я сидел и ждал у очага возле хижины. Дед действительно расстарался вовсю. Он не знал, зачем, но многое понял между строк.
– Где мы? – Яна долго барахталась в стоге, но все же выбралась.
Лязгая своими железками, она проковыляла ко мне.
– Присаживайся! – Я указал ей на плетенное кресло-качалку возле костра. – Скоро будет обед.
Я жарил на палочке грибы. Не скажу, что они были совсем уж съедобными. Точнее любой землянин, скорее всего, бы скопытился от пары кусочков. Но нагваль все поправит. А вот вырубит мою девочку основательно. Восстановление нервных клеток не требует огромных затрат материала, а вот по времени это было достаточно долго. Одна из самых сложных структур в человеческом организме. Отсюда и сложности.
Потому грибы на вкус вполне шикарны и гарантировано отрубят Яну на полдня.
– Так, где мы?!
– А ты оглянись? И не торопись! Лучше попробуй это. – Я протянул девушке шампур с грибами.
И она доверчиво приняла дар. Сейчас на этой широте был конец лета и светлый день. И уже одно это выбивало ее из колеи.
Вырубилась она быстро. Уже спустя пару кусочков. Но это к лучшему. На вечер у меня запланирована специальная программа.
Для группы Деда мой подход был слегка странным, но в романтике коммунисты разбирались хуже, чем в оружии и войне. Но я сказал, что от этого зависит судьба этой планеты. И Дед все понял. Вся колония работала на это место, отдавая все, что было нужно. Не задавая вопросов. Это впечатляло и радовало.
Яна проснулась уже после заката. Я понял это по ее крику. Спала она на копне травы, и все вокруг было выполнено в природном стиле, как будто здесь людей и не было. Только я выпадал из образа в джинсах кедах и футболке с символом олимпиады СССР.
Но главное, что она вышла из шалаша на своих двоих. Все еще с костылями и своей опорой, но уже не таскала свои ноги руками.
И, похоже, этому она была удивлена больше, чем я.
– Где мы? – В ее словах прорезались нотки стали.
– В волшебной стране, я полагаю! – Улыбнулся я.
Легкое касание руки к самодельному прибору в моем кармане и лес вокруг вспыхнул разноцветными светлячками скрытых гирлянд. Они зажглись даже в воде озера. Где-то вдали заиграла инструментальная романтическая музыка от запрятанных в кустах магнитофонов.
– Как красиво! – Выдохнула Яна. – Ты не похож на кладового. Глаза слишком серьезные.
Прокол. Ничего!
– Пошли! – Я встал с кресла двинулся вглубь леса.
– Куда мы?
– Увидишь.
Нагваль в темноте поляны смотрелся особенно эффектно со своим мерцанием.
– Что это? – Выдохнула Яна ковылявшая за мной.
– Магия! Волшебство! Сердце этого мира. А этот мир подчиняется одному человеку. И он выбрал тебя! Это часть его магии! Однажды он станет тебя достойным и вернется за тобой в твой мир, потому что он выбрал тебя своей принцессой. Если ты захочешь, конечно. А до этого весь этот мир всегда будет тебе помогать. Во всем!
Яна совсем не женственно хрюкнула от удивления.
– Я…
– Молчи! – Оборвал я ее. – Просто помни, что ты особенная и хозяин этого мира будет всегда рядом с тобой, как и мы – его помощники. В любой ситуации, в любом месте. Помни это, Княгиня! У тебя за спиной армия, что пойдет на любую войну ради тебя! Но и ты должна соответствовать! Ты должна побеждать! Всегда везде всех!
– Я…
– И еще одно! – Снова оборвал я девушку. – Магия имеет цену. И отдачу. Никто не должен знать о том, где ты была и как излечилась. Тебя будут пытать и взывать к самому сокровенному. Если ты сдашься, Он – разочаруется. Помни, за тобой армия, что всегда придет на помощь, даже когда ты не ждешь. И расплата настигнет, если ты сдашься. Хоть в чем-то. За все нужно платить. И за излечение тоже.
– Я даже не знаю… – Девушка замялась. – Как можно обещать себя тому, кого не знаешь? А как же любовь?
– Это твой выбор! – Пожал я плечами. – Он считает, что лучше тебя нет никого. А в свое время ты сделаешь свой выбор. Сама. До этого Князь берет тебя под свою защиту.
А теперь иди и отдыхай. Спи и гуляй. Этот дворец теперь твой! Подарок от Него!
– А ты? Ты будешь приходить?
– Конечно! – Ухмыльнулся я. – Я теперь не кладовой. Я повышен. Теперь я твой ангел-хранитель.
– Правда? – Хихикнула Яна. – А как же заловой?
– Это намного выше! – В ответ хихикнул я. – Но научить меня делать то, что умеешь ты, я тебя заставлю. Ты же теперь мне чуть-чуть должна. Правда?
И открыв портал, я исчез.
Она поверила и это главное. Осталось понять, во что это перерастёт.
