Глава 8

На этот раз Найденов прекрасно понимал, что видит сон. Вокруг вновь было беззвездное темное пространство, а он сидел за пультом, но не уже привычным, а каким-то старым. Иного слова не подберешь. Такие консоли не делали уже давно, и если они еще где-то сохранились, то на откровенной рухляди, место которой не в космосе, а в музее.

Кроме Георгия, в рубке не было никого. Следовательно, снилось ему, будто он на вахте. Вот уж действительно служба. Вообще-то, говоря, что она продолжается даже во сне, офицер не имел в виду, будто все сны обязаны быть о ней. Иначе получается какой-то абсурд. Но, к сожалению, тему выбирает подсознание, а человек здесь ни при чем. Не сменишь же сон по желанию на более приятный и легкомысленный. Хотя все равно вокруг сплошная условность. Тот же космос, к примеру. В нем же почти всегда видны звезды. Или корабль уже находится в Темном Облаке? В том, где почти никто не бывал.

Тогда было бы здорово найти хоть одну из пиратских баз. Только в предчувствия Найденов верил, бывали случаи, а в сны – нет. Просто заняться было нечем, а раз сном управлять нельзя, лучшее – заниматься в нем привычным делом. Офицер настроил сканеры пространства на максимальное разрешение. Оказалось, не такое оно и пустое. Пусть общую панораму скрадывала пыль, в которой терялось электромагнитное излучение любых частот, однако находившееся сравнительно неподалеку увидеть оказалось возможным. Например, двойную звезду по правому борту – голубая и белая, вращающиеся вокруг общего центра тяжести. Весьма приметная парочка, вполне пригодная на роль ориентира. Подальше виднелась еще одна звезда, тоже голубая, и почему-то упорно тянуло к ней. Подсказка? Изменить курс, что ли, ведь все равно сон и никаких заданий не существует? А если еще скорости прибавить? Интересно, до каких пределов это получится? Во сне физические законы совсем не обязательны.

Судя по визуальным впечатлениям, Найденову удалось разогнать корабль до немыслимых величин. Звезды стали заметно приближаться, как столбы вдоль дороги, когда едешь на машине по трассе. Двойная ушла за корму, скрылась там, а одинарная голубая росла на глазах, и скоро уже без приборов офицер разглядел планету, а приборы показали еще две. Оставалось поискать в системе следы разумной жизни, какие-нибудь орбитальные сооружения или наземные города, но тут сон стал истончаться, переходить в дрему, и рубка вокруг казака растаяла.

Взгляд на корабельный хронометр. До вахты, реальной, настоящей, оставалось еще сорок минут. Как раз хватит сделать зарядку, привести себя в порядок и даже перекусить. Никаких будильников, при известном опыте человек просто настраивает организм на пробуждение в определенное время. В общем, подъем!

Офицерские каюты на фрегате размерами не блистали, хотя и были чуть побольше, чем на струге. Убирающаяся в стену кровать, встроенные шкафы – один для личных вещей, другой – для двух скафандров, легкого, аварийного, и второго – боевого. Не убирались только кресло да стол с терминалом. В случае действительно внезапной тревоги, когда даже мгновения не окажется, отсюда можно было контролировать состояние корабля и даже управлять некоторыми системами. Из капитанской в случае беды вообще можно управлять кораблем. Так ведь Найденову до капитана еще служить и служить. Обычная и не вызывающая возражений иерархия ответственности. Выше положение – больше обязанностей и чуть больше личного комфорта для выполнения вышеназванных обязанностей.

– Мы уже почти в Облаке, – сообщил Найденову вахтенный Ильфат Янбаев, казак из башкир. Последних в Войске было довольно много. – Ориентировочное время пересечения условной границы – через два часа. Системы корабля в норме. Пространство чисто. Вахту сдал.

– Вахту принял. – Георгий привычно окинул взором экраны.

Если по сторонам и за кормой небо было привычным, то впереди застыла непроглядная тьма. Разумеется, плотность пыли была существенна лишь по космическим меркам, на деле в расчетах можно было принимать ее за вакуум, но благодаря большой протяженности скопления и некоторых физических особенностей пыль эта фактически не пропускала свет дальних звезд. Картинка сильно напоминала ту, которая уже второй раз являлась Найденову во сне. Но ведь, как подумал Георгий, он-то в Облаке уже побывал. Жаль, воспоминаний не осталось. Пригодились бы в нынешней ситуации, хотя все было настолько давно, что никаких буканьеров там еще в помине не имелось. Изначально вольные грабители базировались вне Облака, и лишь потом, после ряда схваток, их остатки удрали из обитаемых мест.

А сны… Найденов давно привык жить без прошлого, более того, был доволен нынешней жизнью. Стоит ли придавать видениям значение?

Баззеры боевой тревоги грянули совершенно неожиданно. Когда бывало иначе? Георгий как раз на пару с Николаем отрабатывал в зале приемы фехтовального боя, но призыв заставил отбросить тренировочное оружие и со всех ног броситься в рубку.

– Одиночный корабль в квадрате… – прозвучало из динамиков еще до того, как запыхавшийся подъесаул ворвался в БИЦ.

– Класс корабля? – Капитан тоже еще не успел занять свое место. Судя по виду, тревога застала его во время сна.

– Предположительно – эсминец. Пока продолжает следовать прежним курсом.

– Поле отражения на максимум. Чем позже нас заметит, тем лучше.

Это была судьба. По элементарной теории вероятности можно пройти все Облако и никого не встретить. Вряд ли буканьеры заполняют кораблями все пространство. Но если допустить, что баз несколько, согласно словам пленного, какие-то перемещения должны быть. Главное – оказаться в нужное время в нужном районе. Только угадать ни район, ни время нельзя. Можно считать, повезло.

– Навигатор, курс на корабль.

– Уже. Расчетное время сближения – три с четвертью часа.

Есть вещи, которые делаются без приказания. Например, увеличить скорость и пойти на перехват потенциального неприятеля. Никаких мирных здесь быть не может. Существует несколько закрытых миров, тех, чьи жители не хотят общаться с остальным человечеством и живут по собственным, зачастую весьма странным законам. Как правило, там обосновались представители различных сект, но космического флота на подобных мирах не бывает.

Буканьеры, раз больше неизвестный корабль принадлежать никому не мог, шли самоуверенно. Очевидно, они не ждали здесь появления противника. На стороне казаков было даже Облако. Это в обычном космосе поле отражения засекается по своеобразному провалу в пространстве, здесь же среди пыли заметить укрывшийся фрегат было гораздо труднее. Потому «Неустрашимому» удалось подойти почти вплотную.

Появилась и была коротко обсуждена мысль, не проследить ли за чужаками до места их следования, все-таки найти базу являлось главным, так ведь путь мог оказаться долгим, а с каждым часом увеличивался риск быть обнаруженным. Мало ли какие средства есть в распоряжении космических разбойников? Да и с обычными дело трудное, но не абсолютно невозможное. А в классической дуэли преимущество всегда на стороне более сильного корабля.

– Надо бы усилить абордажные партии, – в задумчивости произнес Мартынов. – Если они укомплектованы полностью, придется тяжеловато.

Считать противника слабее нельзя. Точно так же как главная задача командира – обеспечить максимальный перевес с самого начала. Неожиданность должна подкрепляться силой.

– Я пойду. Можно? – предложил Найденов. Сам-то капитан не имел права покидать корабль.

– Хорошо. И возьми свободные вахты.

Рукопашному бою обучали всех казаков без оглядок на должность. Защитные поля резко ухудшали эффективность орудий, ослабляли их мощность, и в итоге редкий бой обходился без абордажа. Но силовой каркас делал применение лучевого и плазменного оружия внутри корабля невозможным, малейшее смещение размазывало в помещениях всех – и своих, и чужих, потому на первый план выступало умение владеть клинками. В отличие от большинства флотов, где абордажники имели шпаги, казаки пользовались привычными шашками. Келемитовое напыление позволяло разрубать боевые скафандры, а изогнутое лезвие имело некоторые преимущества перед прямым как в фехтовании, так и при рубящих ударах.

– Ну, с богом!

Все было привычным, многократно отработанным и на тренировках, и в реальных боях. Звенья десантников дружно пустились в краткий полет между кораблями. Теперь расстояние было таким, что даже в случае обнаружения использовать орудия было невозможным. Корабельные поля перекрывали друг друга, и все решал Его Величество Клинок.

Плавное касание чужого корпуса. Кто-то уже устанавливал вышибной заряд, и время отсчитывало последние мгновения перед боем.

– Вперед! – Найденов первым из своего звена прыгнул в образовавшуюся после взрыва пробоину.

По сторонам точно так же действовали прочие звенья. Одно из них сразу же подорвало антенну дальней связи, чтобы пираты не успели сообщить ничего своим товарищам.

Надо отдать буканьерам должное. Очевидно, подкравшийся фрегат они заметили поздно, но даже за считаные минуты успели подготовиться к встрече. Точнее, не подготовиться, а отреагировать на начавшееся вторжение. В чем-то им было легче. Казаки знали о внутренней планировке эсминца примерно, существуют некие общие правила расположения отсеков, но хозяева находились, можно сказать, у себя дома, и им был известен каждый уголок и каждый изгиб коридоров.

Судя по планировке, изначально корабль создавался как гражданский и в боевой был переделан позднее. Для нападавших в том имелся минус – расположение отсеков было довольно непредсказуемым, но имелся и огромный плюс. Часть кубриков оказалась расположенной у бортов, и находившиеся в них буканьеры погибли от декомпрессии. Жаль, не весь экипаж…

Первые противники обрушились на казаков недалеко от места прорыва. Георгий привычно отбил чужую шпагу и тем же движением достал буканьера концом клинка. Дальше все смешалось в горячке схватки. Теперь было не до размышлений. Тело действовало само, как на тренировках. Удар, уход, скачок в сторону, опять удар, и так до того момента, когда рубить стало некого. Шестеро противников лежали на палубе, как и двое казаков, но бой только начинался.

Казаки преодолели еще один коридор, когда из-за поворота выскочили четверо буканьеров. Как и первые, уже облаченные в скафандры, кто боевые, а кто в легкие, аварийные, со шпагами на изготовку, они немедленно попытались атаковать. Перевес в силах пока еще был у звена Найденова. Даже после потерь у него осталось шесть абордажников. С ним – семеро. Правда, двое имели легкие ранения, но аптечки сработали, выплеснули в кровь обезболивающее, а оставаться в стороне казаки не захотели сами.

Дальше стало тяжелее. Казаков осталось шестеро, причем ранения имели уже ровно половина. Очередных же противников вывалила целая толпа, и сосчитать их сразу Георгий не успел, да и зачем? Сколько бы ни было, надо прорываться вперед.

Тут уж пришлось откровенно туго, но откуда-то вынырнули свои, и во главе подкрепления подъесаул сразу увидел друга Федора. С такими габаритами узнать немудрено даже в скафандре. Его появление и решило дело. Здоровенный пластун двигался настолько стремительно, что уследить за ним было трудно, а каждый удар был настолько силен, что при удаче разрубал противника едва не наполовину, а при неудаче как минимум серьезно ранил.

– Вы откуда? – Вопрос был глуповат, но задан совершенно машинально.

– Прогуливаемся. Не желаете составить компанию? Вместе всегда веселее.

– Давай.

Все-таки народу на эсминце было многовато. Даже с учетом внезапности нападения судьба боя была неопределенной. Противника губило то, что он действовал мелкими группами. Скорее всего, не все уцелевшие буканьеры успели прийти в себя, кто-то наверняка спал, кто-то был занят, а тут требовалось в первом случае проснуться и начать соображать, во втором – добраться до кубрика и облачиться в скафандр. Если тот самый кубрик еще имел атмосферу. В итоге же получилось, что до сих пор в каждой схватке казаки имели некоторый перевес, и потому им удавалось выходить победителями. Жаль лишь, что за победу тоже надо платить. Но это уже дело служивое…

В одну из пауз Найденов обнаружил, что левый рукав скафандра прорублен и покрыт свежезатянувшейся пленкой, однако боли не чувствовал. Обезболивающее в таких случаях впрыскивалось автоматически, и в итоге даже не понять, насколько серьезно ранение. Рука вроде действует, следовательно, тяжелым оно быть не может. Заживет до свадьбы. С учетом того, что в ближайшее время жениться Георгий не собирался. И не на ком, и как бы незачем.

Потом стало легче. Цинично говоря, буканьеры кончились. Или хотя бы стали подходить к концу. И вот святая святых любого корабля – рубка.

Она уже была захвачена, и другая группа казаков бродила среди покореженного пульта. Причем покореженного явно не в бою. Капитан буканьеров сообразил, что шансов на победу у него нет, и сделал все, чтобы хотя бы замести следы. Вся навигационная аппаратура была уничтожена, а вместе с ней – информация о пиратских базах. Способ был выбран самоубийственный: главарь просто выстрелил рядом. Судя по повреждениям – из малого плазмобоя. Силовой каркас сместился, и часть рубки размазало. Вместе со стрелком. Было бы оружие помощнее, весь центральный пост прекратил бы существование. Но, к счастью, мощного оружия под рукой не имелось. Да и кто будет держать его в подобных помещениях?

– Ну, так вот… Достойная смерть, – вынужден был признать Федор. – Будем надеяться, что запасной командный пост в лучшем состоянии. Да… Командирам групп доложить о потерях.

Рукопашных без них не бывает. Да, казаки учатся владеть шашкой с детства, едва не с младенчества, но и буканьеры, как любые пираты, тоже умеют многое. У них от степени владения клинком тоже жизнь зависит. Не говоря о возможности чего-нибудь добыть.

– Связь с «Неустрашимым», – опомнился Найденов.

Кто-то уже возился с соответствующим пультом. Благо, уничтожать его у бывших владельцев корабля необходимости не было. Как и у казаков. Это антенну дальней связи уничтожили в первую очередь. Ближней никто не трогал.

Доклад был кратким и лишь в общих чертах. Корабль захвачен, состояние навигационного пульта плачевное, потери уточняются. По предварительным данным, есть шестеро пленных, но трое из них едва живы. Срочно прошу медика. Приступаю к осмотру и к допросу.

Допрос дал и сравнительно много, и одновременно мало. На беду, как обычно в подобных случаях и бывает, командный состав эсминца погиб, а в плен попали лишь рядовые абордажники да пара техников. Даже накачанные препаратами, многого поведать они не могли. Вернее, материала для размышлений было достаточно, не хватало главного: конкретных координат.

Ситуация оказалась гораздо хуже любых предположений. Все последние годы буканьеры вели активную вербовку любителей вольно пожить чуть не по всему обитаемому космосу, и теперь в их распоряжении имелся гигантский флот минимум в сотню вымпелов, а другие пленные называли и три сотни. Никаких точных цифр, точные и капитаны могут не знать. Разумеется, преобладали корветы и фрегаты, но имелись вспомогательные крейсера и даже тройка тех, к кому «вспомогательный» отнести было нельзя. Настоящие типа «Бруклин», построенные на верфях Содружества Американской Конституции и доставшиеся буканьерам через третьи руки. Впрочем, точно так же они закупили и некоторые корветы. Владельцев верфей мало интересовало, куда дойдут построенные корабли, лишь бы получить неплохие деньги. А ведь еще имелись «Мистрали», которые при желании тоже можно вооружить, а по слухам, и не только они…

Дальнейшее вытекало из ситуации логически. Корабли порою нуждались в ремонте, люди – в питании и развлечениях. Да и одним разбоем такая орава прожить не могла. Потому в распоряжении буканьеров имелось не то три, не то четыре планеты. В том смысле, что на четвертой никто из пленных сам не был, и о ней ходили лишь слухи. Около двух из них имелись доки, минимум на всех трех – рудники и, разумеется, подневольные фермеры. И все это пряталось в Облаке. Целая республика с порядочным населением. Буканьеры были лишь верхушкой, этакой реально осязаемой частью.

Все это управлялось весьма жестко. За невыполнение приказов полагалась смерть. Зато в качестве награды хватало жизненных благ. С учетом, что большинство налетчиков какими-либо иными талантами не блистали и положения в своих мирах достигнуть не смогли, блага в их понимании были немалыми.

А вот кто правил своеобразным разбойным государством, было не слишком ясно. Нет, имелись командующие во время набегов, на планетах – аналоги губернаторов, подобные сообщества жестко структурированы, однако самого главного из главарей назвать пленные не могли. А так как под воздействием препаратов лгать нельзя, получается, что не знали. Странно и непонятно. Авторитет атамана всегда значил немало. А если атаман неизвестен?

И возникал еще один весьма неприятный вопрос. Ладно, пока буканьеров было мало, они элементарно пользовались слабостью окраины. Ну, пропадет корабль, ну, десяток кораблей, ну, будет слегка выпотрошена какая-то малонаселенная и беззащитная планета, в конце концов, в здешних краях никогда не было покоя, так ведь для подобных дел существование огромных эскадр вроде не требуется. Тогда зачем некто неведомый упорно и целеустремленно сколачивал такую силу? Неужели лишь для того, чтобы создать свое собственное потаенное государство? Однако это можно было проделать и не в страшной тайне. Облако не населено, людьми практически не посещалось, и никаких претензий возникнуть не может. Ничьи миры – они и есть ничьи. Вот если одно из крупных государств попробует всерьез колонизировать далекий район, могут возникнуть вопросы у конкурентов. Державы изначально следили друг за другом, а всякие межмировые конференции главным образом решали вопросы паритета и нераспространения сфер влияния.

Тайная игра неведомых игроков? Содружества ли Американской Конституции, китайцев, японцев, Таира? Принцип-то стар, как вся человеческая история. Создать некую квазистрану во главе с собственным правителем-марионеткой и через него управлять землями, главным же образом – качать оттуда ресурсы. Конечно, такое в состоянии проделать не только государство, но и какая-нибудь из крупнейших компаний, но только к чему пиратская составляющая? Для привлечения бесправных рабов? Так ведь их и скупить при желании реально в небогатых мирах. Обратно, при низких заработках, выбраться им все равно не светит.

Не рассматривать же всерьез вариант с попыткой вторжения на окраины, в один из маркизатов, а то и в само Королевство Ноанс или в Республику Семи Звезд… Для войны необходимы ресурсы, деньги, крепкие дипломатические связи… Даже если хватит сил завоевать, что само по себе почти невероятно, все это надо удержать, да в придачу – убедить мировое сообщество в собственной правоте.

Тогда зачем?

Зато вполне объяснимо, что о судьбе жителей Туании пленные понятия не имели. Командование поставило задачу, обеспечило выполнение, выплатило участникам оговоренные суммы, а куда делся живой товар, был ли продан на сторону, оставлен ли себе в тех же рудниках, рядовых исполнителей не волновало. Да если бы и волновало, кто с ними поделится информацией?

В общем, очень многое осталось неясным. Вплоть до того, сумеют ли найти ответы штабные аналитики. Вот неизбежность стычек была очевидной. В худшем случае – войны. Так что поневоле требовалось бы проводить разведку дальше, только надо было захваченный корабль на базу привести, да и оставалась надежда, что какой-нибудь из других фрегатов сумеет достичь большего. Согласно приказу, увлекаться в первом рейде не следовало, сроки возвращения жестко оговаривались, и так ли, иначе, надо было поворачивать назад максимум в течение трех дней. В реальности же – не дожидаясь срока. С учетом понесенных потерь экипаж «Неустрашимого» порядочно поредел, а ведь еще требовалось выделить людей в качестве призовой партии на «Кролика», как назывался пиратский эсминец. Ремонтным бригадам удалось запустить пульт в запасном командном посту, а остальное уже – дело обычное.

– Придется тебе, Георгий, капитаном побыть. – Мартынов смотрел на своего старшо́го, словно извиняясь. – Помню о твоей ране, так ведь это, считай, царапина, да и та заживает, хвала медицине. Ты и в захвате поучаствовал, да и особо некого мне назначить. Корабль большой, проблем не миновать.

– Так ведь повышение, – усмехнулся в усы Найденов. – Тем более сразу эсминец. Пусть переделанный, не полноценный, но все-таки…

– Хорохоришься – это хорошо, – одобрительно кивнул отец-командир. – Но имей в виду. Людей много выделить не смогу, сам понимаешь. Придется вам поделиться на две вахты. Ничего, на Оренбурге отоспитесь. И вот еще… В случае чего в бой не вступать ни в коем случае. Вырывайтесь из Облака полным ходом. Я постараюсь прикрыть. Отделение пластунов у тебя будет, но это на самый крайний из всех крайних случаев. Абордажа все едино выдержать не сможете. А терять трофей нам не к лицу. Почин.

– Но орудия целы, кое-что мы сумеем, – напомнил подъесаул.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы одними орудиями победу одерживали? Нет, бывало, да только настолько редко… Ты же не первый год на палубах, должон помнить, во сколько раз ослабляется луч силовым полем. Много ли от него после ослабления толка? Нет, твое дело – уйти. И запомни: это приказ.

– Слушаюсь! – невольно вытянулся Найденов.

Про себя же решил: не каждый приказ подлежит исполнению. Есть же еще такое понятие, как офицерская честь. Да и совесть. Как потом людям в глаза смотреть? До сих пор неудобно, что из всей команды «Ермака» оказался единственным выжившим. А ведь формально нет никакой вины. Лишь стечение обстоятельств да каприз судьбы. И нынешняя победа утешает слабо. Пусть на «Кролике» буканьеров было вчетверо больше, чем на погибшем струге, только за каждого казака десятерых убить мало. Добраться бы до того, кто операцию на Туании спланировал. Вот тогда и будет полный расчет по накопившимся счетам.

Капитан взглянул так, словно мысли непосредственного помощника являлись для него открытой книгой. Впрочем, много ли в тех мыслях оригинальности?

Тревога сдернула Найденова с диванчика. Полет дался нелегко, Георгий старался проконтролировать все сам и если покидал рубку, то исключительно в целях проверки важных узлов корабля. Он и прилег-то лишь потому, что в глаза словно песок насыпали, и надо было дать им хотя бы краткосрочный отдых. Временный капитан даже раздеваться не стал. Лишь стянул сапоги да снял и положил рядом портупею.

Казалось, в нынешнем состоянии никаких снов быть не может, однако сознание вновь вернулось в странную и старую рубку, а на экранах виднелась двойная звезда. Может быть, на сей раз ненастоящий полет продолжился бы дальше, однако требовательно прозвучал баззер боевой тревоги, и тело само вскочило, ноги оказались в сапогах, а рука подхватила портупею с шашкой. Резервная рубка была рядом, Найденов предусмотрительно расположился в небольшой примыкающей к ней комнате отдыха, и мозг проснулся фактически уже в тот момент, когда подъесаул плюхнулся в командное кресло.

– Два неизвестных корабля под полем отражения. Расчетное время контакта – два часа. Идут на перехват курса.

И сразу включилась связь.

– Георгий, приказ помнишь? – Голос Мартынова звучал спокойно, словно он напоминал подчиненному о пустяке.

– Так точно. Помню.

– Так какого хрена не выполняешь? – неожиданно рявкнул капитан.

– В данный момент просчитываем оптимальные курсы для маневра, – по возможности браво отозвался подъесаул.

– Считайте быстрее. Время. И по окончании немедленно приступить к маневру.

– Энергия? – Найденов повернулся к торопливо занявшему место канониру.

– Накопители полны!

– Неужели уйдем, господин подъесаул? – Навигатор Ильфат Янбаев был молод и уже потому бесстрашен и горяч. Как положено хорунжему.

– Мнения? – коротко спросил Георгий.

– Какие тут могут быть мнения? Драться! – Навигатор был моложе всех прочих офицеров в чине, и первый голос принадлежал ему.

– Драться, – в тон ему ответил канонир, и в завершение донеслось от двигателистов:

– Отведем душу.

– Экипаж, слушай команду! В абордажный бой не вступать. Наша задача – попытаться нанести хотя бы одному врагу серьезные повреждения. В крайнем случае попытаемся с ними сблизиться и взорвемся на фиг. Пластуны! Бот приготовьте. Если будет вообще все, по приказу покинете борт.

– Вот еще! – отозвались по связи. – Вместе так вместе! Не хороните себя раньше времени. Мы еще шашками вволю помашем.

На душе стало легко. Решение принято, а о смерти не думалось. Чего о ней думать? Вот как бы какого из противников вскрыть…

Вскрывать никого не пришлось. Пара кораблей уменьшила поля отражения, и Янбаев первым выдохнул:

– Это же наши!

И тогда Найденов вновь включил внешнюю связь:

– Господин войсковой старшина! Маневр ухода просчитан. Разрешите выполнять?

И пусть теперь начальство думает что пожелает!