Катерина Полянская
Ведьмочка и большие мухоморы
Глава 1
Жизнь ужасно несправедлива. Вряд ли найдется хоть кто-то, кто смог бы поспорить со мной в этом вопросе.
Но мне, Аксинье Осенней, или попросту Ксинке, вдобавок ко всему не повезло еще и родиться светлой ведьмой. Тут я больше ворчу, потому что ведьмачить мне нравится. Очень нравится! Травки там, отвары, амулеты разные… И все тебя любят, все благодарны. Загвоздка в другом: светлую магию разрешено использовать только на благо. Притом, не себе, а другому.
Разве это честно? Ни красоту навести, ни растянуть время, чтобы успеть и на свидание сбегать, и задания ведьмы Селены выполнить, ни обидчику отомстить, маленькую – малюсенькую порчу навести. Ведь я умею! Все – все умею! Но нельзя. Иначе из Ведовской школы выгонят и звания светлой ведьмочки лишат.
Несправедливо? Еще как!
Впрочем, я с этим успешно боролась и правила иногда нарушала. Несильно, так, слегка. Никакого запрещенного колдовства или еще чего в этом духе. Но заговоренная колода карт у меня имелась. Это не приветствовалось, не одобрялось, но и строгого запрета на гадание не существовало. Тем более что заговаривала колоду не я, в наследство от мамы досталась. А та в свою очередь купила где-то. Вот я и пользовалась. Каждое утро, прежде чем выйти из дома, вытаскивала из колоды одну карту наугад. И должна сказать, еще ни разу не обманулась.
Сегодня у меня был день рождения, больше того, день совершеннолетия, вот я и решила сделать себе подарок и разложить настоящий пасьянс.
Специально для этой цели встала пораньше. Устроилась за столом, где обычно готовила домашние задания и, пока перемешивала колоду из пятидесяти карт с изображениями самых разных вариантов судьбы, тихонечко, чтобы ведьмочки из соседних комнат не услышали, прошептала:
– Аксинья Осенняя, рожденная в последний день последнего осеннего месяца… То есть, никакая я не Осенняя, просто ведьмы ленились проявлять фантазию, вот и давали всем подкидышам «родовое имя» в соответствии с сезоном, когда их нашли. И маме моей дали. А она мне, потому что другой просто не было, – тут я вспомнила, что колоде это скорее всего не интересно, и торопливо перешла к делу. – Хочу узнать свое будущее! Самое ближайшее. И пожалуйста, пусть там окажется что-то необыкновенное… Молодой ведьмак из столицы или выгодное предложение для практики. И какой-нибудь сюрприз. Я никогда ничего не просила, можно мне хоть один подарок за восемнадцать лет?..
Колода отмолчалась, а иного никто и не ждал. Так что я трясущимися руками разложила пасьянс… и вся похолодела, обмерла!
Потеря.
Предательство.
Смерть.
Шанс.
Подарок на совершеннолетие мне совершенно не понравился. В Колоде Судьбы было всего четыре злые карты, и все их я сейчас наблюдала перед собой.
Сердечко колотилось гулко и больно.
Как же так-то?
За что?!
Я же ничего плохого не сделала…
Зашвырнув предательницу в верхний ящик стола, я быстро собралась и понеслась в школу. Третьему выпускному курсу сегодня было только к полудню на беседу с куратором, но я перед этим еще хотела в библиотеке посидеть, чтобы днем со спокойной совестью прогуляться по лавкам и купить себе нормальный подарок, а вечером отправиться с девчонками праздновать знаменательную дату.
Скоро у меня будет церемония вступления в ряды светлых ведьм, потом диплом и какая-нибудь интересная работа. Возможно, даже в столице. Если доживу…
Навеянные гаданием страхи я старалась гнать от себя прочь, но колода не ошиблась еще ни разу, и это заставляло содрогаться от ужаса.
Школа встретила непривычной тишиной.
Я поначалу даже не поняла, что именно не так. Вахтерша не сплетничала с бородатым дворником, ведьмочки тихими мышками старались прошмыгнуть по своим делам и лишней минуты в коридорах не задерживались, даже два пузатых гнома, состоявшие у нас охранниками, стояли на посту, а не резались в кости, устраивали очередное пари или рвались опробовать какое-нибудь ведьминское варево. Никто не смеялся, не взрывались котлы первокурсниц, не сплетничали, сбившись в стайки, молоденькие практикантки.
В общем, все было не так.
На какой-то безумный миг я даже заподозрила, что ошиблась учебным заведением, но тетушка Гертруда, наша вахтерша, строго так посмотрела на меня и как зашипит:
– Иди, куда шла, нечего здесь памятник изумленной ведьме изображать. И поживее!
– А что вообще происходит? – набравшись смелости, спросила я.
А происходило наверняка нечто грандиозное! Потому что Гертруда все без малого три года, что я ее знала, была милейшей старушкой и ни разу ни одной ведьмочки не обидела.
– В школе проверка, – сделав страшные глаза, совсем тихо поведала мне вахтерша. – Из самой столицы проверяющий приехал. Злющий, что жуть! На меня накричал, директрису нашу оштрафовал, троих преподавательниц уволил, грозится верховных ведьм всех разжаловать до простых ведьмочек и требует, чтобы немедленно отчислили всех отстающих.
Известие было неприятным. И хотя училась я почти отлично, а отстающей уж точно не являлась, стало неспокойно. Эти столичные ведьмаки только и знают, что везде совать свои ученые носы и устанавливать глупые правила! А несчастным ведьмам потом мучайся.
Наш Цветинск, конечно, не столица, но и не совсем захолустье. Все, что надо, здесь имеется. И хотя все мы втайне мечтаем, доучившись, посмотреть большой мир, город свой любим. И Ведовскую школу вместе со всеми преподавателями. Хорошие они здесь, сердечные. Никогда зазря не обидят, а если и заслужишь, простят. Пожурят, бывает, но всегда дадут возможность исправиться. Потому и получается, что у некоторых особо безответственных или бесталанных «хвосты» еще с позапрошлого года тянутся… У Викуши любовь случилась, у Марыси кот ученый сбежал, пока ловила, было как-то не до учебы, у Ляльки матушка хворала, надо было ухаживать за ней, а Марьяша, моя лучшая подружка, просто лентяйка. Я ее, конечно, люблю, но недостатки прекрасно вижу. Но Марьяша – отдельный случай, ее матушка у нас директриса, а уж она-то единственную дочку до выпускного в любом случае дотянет.
Жалко было девчонок, хотя в глубине души я и признавала, что в Ведической школе царит полнейший бардак. Но не отчислят же их на самом деле! Госпожа Веселина – ведьма хорошая, пример для всех нас, она ни за что такого не допустит. В крайнем случае, дадут пару недель, чтобы все пересдать, а уж ведьмы – преподавательницы молодое поколение в беде не оставят. Сами такими были, помнят еще, каково оно.
Под эти мысли добрела до библиотеки.
А внутри царил настоящий потоп!
Захлебывались рыданиями практикантки, библиотекарша блестела влажными глазами, судорожно всхлипывали три ведьмочки, одна вдохновенно плакала, уронив голову на стол, а в углу приткнулись две молоденькие преподавательницы. Стало не по себе. Решив, что в такой атмосфере спокойно позаниматься не получится, я решительно направилась к самой главной плаксе.
Девушку звали Анита, она тоже училась на третьем курсе, правда, не в моей группе. Но все равно мы иногда пересекались и друг друга немного знали.
Попробую выяснить подробности, заодно успокою ее. Разве это дело, из-за всяких ведьмаков рыдать?
– Не плачь, – я придвинула себе стул и слегка дотронулась до плеча рыдающей ведьмочки. – Знаешь же этих столичных, сколько их тут перебывало, и все норовят свои порядки установить. Через пару дней он уедет, а у нас опять все будет по – прежнему.
Саму меня зверства проверяющего не впечатлили. Подумаешь, выискался самый главный! Мне сейчас о дипломе, экзаменах и выпускном думать надо.
Но Анита отчаянно шмыгнула носом, подняла голову, повернула ко мне заплаканное, раскрасневшееся лицо и с безысходностью в голосе прошептала:
– Не будет.
Так, похоже, тут все запущенно.
– Глупости говоришь! – горячо возразила я и, чтобы немного подбодрить, слегка сжала ее плечо.
– Отчислили меня, – продолжила шептать ведьмочка, трясущимися руками утирая мокрые щеки. – Всего за каких-то два месяца до диплома, представляешь?!
По правде сказать, представить получилось с трудом. На мгновение я застыла, изумленно уставившись на нее. Как так – отчислили? Да быть такого не может! Не может – и все.
– Верховная ведьма Веселина не могла так поступить, – с полной уверенностью заявила я.
Ну правда! Нашу директрису я неплохо знала не только по учебе, мы и в неформальной обстановке встречались. Она была матерью моей лучшей подруги, а Марьяша часто звала меня в гости. Я ей с учебой помогала, она временами отдавала мне свои старые платья, часто секретничали по – девичьи. Госпожа Веселина, когда приходила, всегда приносила сладости и угощала нас чаем с чем-нибудь вкусным. Она говорила, что я хорошо влияю на Марьяшу, она тянется за мной и меньше ленится. Да что там, за почти три года, что я в школе, наша Верховная ни одной ведьмочки не отчислила!
– Смогла! – простонала Анита.
– Ни за что не поверю! – упрямо мотнула головой я. – Может, она перед проверяющим вид делает?
Анита поджала губки и подтолкнула ко мне лист со школьной печатью.
Табель об отчислении. Если подписан и печать стоит, назад ходу нет. Ни в одну ведьминскую школу не возьмут!
Невероятно… Словно какой-то глупый сон…
Сон превратился в кошмарный, когда одна из сидящих за соседним столом ведьмочек мне сказала:
– Поверишь, когда спустишься на первый этаж и посмотришь списки отчисленных.
– Тебя, Осенняя, тоже выгнали, – добавила вторая.
– Без права восстановиться, – подтвердила третья.
Меня-то за что, я же отличница?!
Возмущенный взгляд метнулся к девчонкам. Ведьмочки как на картинке подобрались – беленькая, черненькая и рыжая с веснушками. И рыдали они не особо вдохновенно. Похоже, их не отчислили, просто наказали.
Но не похоже, чтобы девчонки шутили…
Внятных объяснений я так и не дождалась. Да и откуда ведьмочкам знать?
– Ерунда какая-то, – пробормотала сквозь зубы.
Затем встала и отправилась проверять информацию.
Пока спускалась по лестнице и петляла коридорами, страха все еще не было. Мысли застыли, заполнились странной пустотой. А в душе прочно засела уверенность – все это ошибка. Если бы у меня были какие-то проблемы, уж я бы знала! Потому что к учебе отношусь ответственно и хвостов заводить себе не позволяю.
Состояние такое продержалось ровно до тех пор, пока я не добралась до стенда с объявлениями. На нем действительно уже успели вывесить списки отчисленных.
И там правда было мое имя.
Больше того, значилось одним из первых!
Причинами для отчисления были вписаны прогулы, низкая успеваемость, неопрятность и редкостная безалаберность.
Коленки так и ослабли. Не про меня это все… Не про меня!
Пробегающая мимо тете Дуся со шваброй наперевес мазнула по мне взглядом и будто бы виновато отвела глаза.
– Не переживай, Ксинка, – попробовала подбодрить меня она. – Не всем же быть ведьмочками! Устроишься помощницей к аптекарю или будешь продавать на рынке амулеты, тоже дело нужное. И денег будет больше, чем стипендия.
Я словно ледяной комок проглотила.
Аптекарь тот склочный, а амулеты фальшивые, мы с девчонками проверяли.
И вообще, речь идет о моем будущем!
Поняла это, и ледышка внутри растаяла. Да что там растаяла, закипела!
– Ни за что! – бросила сердобольной уборщице и, поправив форменное платье, устремилась в кабинет директрисы.
Кто-то же должен знать, что тут вообще происходит! Как могла получиться такая нелепая ошибка?! Может, напутали там чего? Я ведь одна из лучших в группе!
Кабинет директрисы находился на первом этаже, так что идти пришлось недолго. Но этого времени хватило, чтобы успокоиться, взять себя в руки и приготовиться отстаивать ведьминскую честь. Я – хорошая ведьма! В смысле, ведьмочка, но и ведьмой тоже буду, когда получу диплом. А я его обязательно получу!
Перед дверью застыла на миг, чтобы перевести дыхание, потом решительно постучала.
– Войдите, – голос госпожи Веселины звучал непривычно холодно.
Чувствуя, как предательски дрожат руки, я толкнула дверь.
Признаться, я ждала увидеть одну Веселину и поговорить лично с ней, но в кабинете были четверо. Директриса чинно восседала на своем месте, хотя и чувствовалось в ее позе какое-то напряжение. На подлокотнике ее кресла приткнулась бледная и зареванная Марьяша. А напротив, по другую сторону стола, разместились ведьмак и пухленькая особа с коротким ежиком черных волос, по – видимому, ассистентка.
– Что тебе нужно, Аксинья? – устало спросила ведьма Веселина.
И снова я почувствовала, что держится она как-то не так. Списав несоответствие на присутствие проверяющего, я быстренько отогнала от себя лишние мысли и объяснила причину своего появления:
– Там внизу списки отчисленных вывесили. В них ошибка, – говорить получалось уверенно.
– Вот как? – приподняла тонкие брови Верховная. – И какая же?
От ее взгляда стало неуютно. Впервые просторное помещение, где было много книг, амулетов, трав и прочих ведьминских штучек, и куда мы с Марьяшей так любили приходить в свободное время, чтобы почитать, понаблюдать за взрослыми ведьмами и подслушать новости, показалось мне негостеприимным и холодным. Взгляды, обращенные на меня, нервировали. А интуиция запуганно пищала: «Зря пришла».
Но ведьминское будущее определенно стоило того, чтобы за него побороться, да и не привыкла я отступать.
– Я в списках. Но…
– Здесь нет ошибки, – снисходительно улыбнулась главная ведьма в школе.
– Но…
– Никаких «но»! – осадила меня ведьма Веселина. – У моего терпения есть предел. И мне надоело молча смотреть на то, как некоторые ученицы позорят профессию ведьмы. Три года – достаточное время, чтобы взяться за ум. А ты ленилась, пропускала занятия, пререкалась с наставницами… Все, хватит. Документы заберешь у ведьмы Алисы.
Она встала и большую часть своей пламенной речи произнесла, царственно возвышаясь над столом. И говорила так уверенно, что я сама чуть не поверила, чуть не заподозрила себя в провалах в памяти или, того хуже, сумасшествии… Но нет, я себя знаю! Это они тут что-то воду мутят.
– Да! – пискнула со своего места Марьяша. – Нам надоело терпеть!
Вот это меня добило. Как ушат мелких льдинок на голову высыпали. Холодно… и больно.
Что там обещали мне карты? Предательство?
Похоже, предсказание уже начало сбываться…
Исполненная мрачной решимости, я повернулась к проверяющему.
– Они лгут.
Его помощница удивленно округлила глаза, но сам ведьмак остался невозмутим.
– Какая напористая ведьмочка, – он окинул меня равнодушным взглядом.
– Я настаиваю!
Задетое чувство справедливости требовало отмщения, да и не по нутру это светлой ведьме – беззаконие терпеть. Так что отступать я не собиралась, хотя и осознавала где-то глубоко внутри, что, даже если докажу свою правоту, спокойно учиться здесь уже не смогу. Неважно! Главное, разоблачить обманщиц. Ну и узнать, зачем они так со мной, хотелось очень.
– Серьезно? – маска равнодушия крепко держалась на лице ведьмака, и все же мне удалось поймать на миг тщательно скрываемое удивление.
– Осенняя, не позорься! – прикрикнула Веселена.
Но если светлая ведьма встала на тропу восстановления справедливости, ее даже взбесившийся вурдалак не остановит.
– Пусть принесут ведомости, – я цеплялась за соломинку. – За все три года!
– Осенняя! – понять, проскользнул ли в голосе директрисы страх, я не успела.
– Мила, принеси, – скомандовал ведьмак.
И его помощница тут же отправилась выполнять поручение.
Пока ждали ее возвращения, я, чтобы как-то отвлечься и не начать паниковать, разглядывала столичного ведьмака. Делать это старалась украдкой, вроде бы он даже не заметил ничего.
Ведьмак был хорош. Это не первая проверка за мои почти три курса в ведьминской школе, и обычно приезжали важные ведьмы в белоснежных одеяниях. Ну, на худой конец, ведьмаки в летах, с длинными, до самого живота, бородами. Так вот, нынешнему было слегка за тридцать. Он сидел, поэтому рост и телосложение определить не получилось, но широкие плечи девичий взгляд отметил. Их обтягивала простая коричневая куртка, из-под которой была немного видна белая рубаха без каких-либо украшений и узоров. Даже амулетов на нем не имелось. Короткие светло – русые волосы ведьмак аккуратно зачесал назад. Светлые зеленые глаза смотрели, будто сквозь стекло, без всякого выражения.
Я так и не определилась, какие эмоции он у меня вызывает. Странный… Не похож на других и вообще на ведьмака не похож.
Но заметила, как смотрит на проверяющего Марьяша. Просто пожирает взглядом. Оно и понятно, брачного амулета на нем нет, а подруженька моя всегда больше интересовалась делами любовными, чем учебой.
Наконец Мила вернулась и разложила на столе документы.
Мы все тут же склонились над ведомостями, одна Марьяша по – прежнему интересовалась исключительно сидящим напротив нее ведьмаком.
Симпатии бывшей подруги меня перестали интересовать сразу, как только я увидела, что там, в документах. А там было все так, как говорила директриса. Прогулы, низкие отметки, замечания… Я сначала подумала, будто сплю и вижу дурной сон. Потом решила, что меня вздумали разыграть в день рождения. Но для праздничной шутки это было слишком, к тому же внимание зацепилось за одну незначительную деталь… Три дня назад, когда в ведомости красиво выведено «отсутствовала», Марьяна с девчонками на озеро купаться сбежала, а на прошлой неделе ускользнула на свидание с сыном ростовщика. И вон то замечание я отлично помню, это Марьяша пыталась приворотное зелье украсть из хранилища, а ее поймали.
Это ее ведомости!
Только имя в них почему-то стоит мое…
Ясно, почему, директриса Веселина в своей школе может все. Не отчислять же ей было родную дочку в угоду дотошному проверяющему? Вот она и нашла ведьмочку, за которую некому вступиться. Я одна на нашем курсе такая. Ни родителей, ни других родственников, ни влиятельного жениха… Одна Марьяша была, и та воткнула нож в спину.
И так обидно мне стало, что слезы на глаза навернулись. Сама не знаю, как смогла не расплакаться.
Подняла затуманенный взгляд на Марьяну, она тоже в этот момент посмотрела на меня. И улыбнулась. Счастливо так, ослепительно.
Сердце словно ядом обрызгали.
– Это несправедливо и вообще гнусно, – прошептали губы.
Марьяна пожала плечами и отвернулась.
Отвечал мне ведьмак:
– Наш несовершенный мир часто бывает несправедлив. Привыкай, – на мгновение в его совершенно равнодушных глазах мелькнуло отвращение. – Но в твоем случае все честно. С таким отношением к учебе я бы тебя еще на первом курсе отчислил.
Не помня себя, я выбежала из кабинета. И вообще из школы.
Соображать только через две улицы начала. Кругом солнышко светит, все такое багряно – золотистое, осеннее, прохожие спешат по своим делам, пахнет выпечкой и брусничным чаем. А я плетусь, еле ноги переставляю, и реву в три ручья.
Не было ошибки. Меня правда выгнали.
За что они так со мной?! Марьяша же мне почти как сестра была! У меня теперь никого не осталось…
Можно было, конечно, устроить скандал, уличить их во всем, но доказать бы я ничего не смогла. Веселина наверняка кого надо подговорила. Ведьмы – преподавательницы точно встали бы на сторону начальства, никто не захочет рискнуть своим местом, защищая впавшую в немилость ведьмочку. И проверяющий, конечно, поверил бы им.
Ругаться, кричать и топать ногами очень хотелось, но на сегодня я уже достаточно вытерпела унижений. Хватит с меня!
В голове прошмыгнула шальная мысль вернуться и такого им всем наведьмачить, чтоб век помнили. Но ее спешно вытеснила другая: «Я светлая ведьмочка! Нельзя!».
Хотя какая я теперь ведьмочка?
Еще отчаянно хотелось пожаловаться кому-то, чтобы обнимали и утешали, но мне было некому. Мама умерла, когда я еще только готовилась поступать в ведьминскую школу, а другой родни у меня не было. То есть, где-то, наверное, должен быть отец, но он нашей жизнью не интересовался, я восемнадцать лет без него жила и дальше как-нибудь обойдусь.
Жалела себя еще три улицы, а потом… нет, чуда не произошло, и ведьминский характер не спешил проявлять стойкость, упрямство и что там нам еще положено… Просто я как раз уткнулась в витрину кондитерской, взгляд упал на пирожные. Корзиночки с кремом и вишенкой сверху, бисквитные, с цветочками из взбитых сливок, шоколадные, с заморским печеньем… Сразу вспомнилось, что у меня сегодня день рождения, совершеннолетие как-никак, а все проблемы стали казаться чуть менее огромными.
Отпихнув от себя мысль о том, что в ведьминской школе я больше не учусь, а значит, и стипендию не получу, но за жилье по – прежнему надо платить, я вошла в кондитерскую… Сегодня будут пирожные и подарки! После всего, что произошло, я заслужила. А завтра… наступит только завтра, тогда и решу, что делать.
Следующий час о плохом вообще не думала. Я напилась чаю с пирожными, самых вкусных купила побольше, чтобы принести домой, потом отправилась в магазин на другой стороне улицы и купила платье, которое давно хотела. Персиковое, длинное, с соблазнительным декольте. Она удивительно шло к моим волосам пшеничного цвета и зеленым глазам. И туфли к платью купила. И еще кое-что по мелочам.
Еще не надела, а уже чувствовала себя взрослой и очень красивой.
Как-то так и должен проходить день рождения…
Посиделки с девчонками накрылись, многим из них проверяющий тоже подпортил жизнь, и все же домой вернулась я вечером, когда уже начало темнеть. Покупки приятно оттягивали руки, лежащая в сумке на самом верху коробочка с пирожными сулила еще немного приятных мгновений. А завтра я обязательно подумаю, как жить дальше.
Может, правда работу найду… Или вообще из Цветинска уеду, чтобы о Марьяне и Веселине больше даже не слышать!
Многообразие открывающихся передо мной перспектив кружило голову… но ровно до того момента, как я подошла к своей двери.
К ней было прикреплено извещение о выселении.
Я даже за руку себя ущипнула, но противная бумажка и не подумала никуда деваться.
– Издеваются они надо мной, что ли?! – ярость выплеснулась шипением. – Или предсказание решило исполниться в тройном объеме?!
Бросив покупки на пол, я решительно направилась в комнату домовладельца. Ох, как бы не забыть, что я светлая ведьмочка и ничего дурного мне делать нельзя… А то очень хочется отдельно взятому полубесу хвост вокруг лба обернуть и бантиком завязать!
– Клай, ты от жадности совсем одурел?! – спросила возмущенно, влетая в его комнату.
На самом деле их было две: сначала кабинет, а потом отделенная перегородкой спальня, так что увидеть домовладельца в непотребном виде я не рисковала. А вот он рисковал. Потому что столкновения с взбешенной ведьмой, пусть даже светлой, не всякая нечисть выдержит.
– Аксинья, – пропел полубес. – Вернулась наконец! С днем рождения тебя! Вот, держи, подарок от меня…
И в самом деле протянул мне сверток.
Но я не взяла. Всякая светлая ведьмочка знает: ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя у нечисти ничего брать. Даже если сами дают. Даже если говорят, что подарок. Даже если клянутся – все равно нельзя. Потому что любые клятвы, данные темными, силы не имеют. Так ведь и в наложницы загреметь можно или в пожизненные должники.
Клай являлся нечистью только наполовину, особо не злобствовал, хотя скупердяем был тем еще. Но несмотря на эту свою черту, все время норовил нам с девчонками что-нибудь подарить, чем-нибудь угостить. Мы еще в первые дни сговорились не брать, как бы не уговаривал. Мало ли…
– Себе оставь! – рявкнула измученная долгим днем ведьмочка. – Что за пакость висит у меня на двери?
– Ну, как знаешь, – рачительный полубес тут же убрал сверток. Наверняка попытается вручить кому-нибудь еще. – У тебя два часа, чтобы собрать вещи и освободить комнату.
Стало не по себе. Он же это не серьезно…
– Проживание еще на полторы недели оплачено!
– Да, – склонил рыжую голову домовладелец и поправил бархатную полу особого халата – там, откуда он родом, такие зачем-то надевали поверх рубахи и штанов. – Но у меня договор с ведьминской школой, обеими сторонами подписанный и по всем правилам заверенный.
– Знаю. И что?
Ожидание чего-то неприятного отозвалось холодком по спине.
– Днем пришли документы о твоем отчислении, – развел руками Клай. – Стало быть, ведьмочка, ты больше не имеешь права занимать ту комнату.
– Но еще полторы недели… – пролепетала я.
– В договоре есть подпункт, как раз для твоего случая, – растекся в медовой улыбке предатель. – В случае, если ведьмочку выгоняют из школы, уплаченные вперед деньги я могу не возвращать.
Таковой действительно имелся, этот представитель рода нечистиков мне специально договор продемонстрировал.
Со всех сторон обложили!
И денег, чтобы снять новое жилье прямо сейчас, нет…
Безысходность каменной плитой навалилась на плечи. Сдерживаться не осталось сил. Губы предательски задрожали, и слезы хлынули из глаз.
– Ксинка, ну ты что?! – тут же подлетел ко мне Клай. – Не реви! Слышишь, кому говорю! Тебе идти некуда? Совсем? Ну, давай придумаем способ не выставлять тебя на улицу на ночь глядя…
– Правда? – всхлипнула я, размазывая слезы по щекам.
– Угу.
– Я… я… никогда этого не забуду! – выдохнула искренне и посмотрела на него почти с обожанием. Неужели поможет? – Хочешь, амулет тебе сделаю? Еще отвар какой-нибудь могу, бытовые заклинания, защитные…
Какой-то уж слишком медовой стала его улыбка. Ведьминской интуиции это совсем не понравилось.
– А хочешь, насовсем оставайся, – будто не слыша меня, пропел домовладелец, подался ближе и слегка коснулся щеки. – Я мужчина свободный, не старый еще. А ты девка симпатичная, ведьма, опять же. Мы вместе таких дел наворотим, столько заработаем! Лавку с талисманами откроем… Или нет… Салон магии!
Я отпрянула и недоверчиво уставилась на него. Это он мне сейчас предложил то, о чем я подумала? Пойти к нему в любовницы? Да еще из корыстных побуждений? Нарушить закон, практикуя магию без диплома или специального разрешения?
Маленькие черные глазки пылали отнюдь не страстью, а самой натуральной жадностью, и все равно я рассвирепела.
– Решил устроить личную жизнь и заодно подзаработать? – уточнила вкрадчиво.
Нечистик еще не понял, насколько попал.
– Ну а почему не совместить приятное с полезным? – просиял он.
Неужели думает, что я соглашусь?!
Думает, поймал загнанную в угол ведьмочку, и теперь все можно?!
От этого еще обиднее стало. Признаюсь, я сорвалась.
– Ну так вот тебе симпатичная девка! – прошипела зло полубесу в лицо… которое стремительно покрывалось угрями.
– Аксинья, ты что творишь?! – в панике взвыл он.
Но было поздно.
– Вот амулеты с талисманами!
Покрытый коричневой шерстью хвост облысел и свернулся бубликом.
– А вот салон магии!
Деньги, договоры, счета и прочие документы, – все, что лежало на столе, – обратилось в пыль.
Я же говорила, что все умею! И порчу, и проклятье, и еще много разного.
Теперь надо убраться отсюда, пока он не пришел в себя и не позвал городскую стражу.
Определившись с планом действий, я рванула собирать пожитки. Странно, но на душе было почти легко. Правильно говорят, не загоняй ведьму в угол, иначе тебе же из того угла проклятием прилетит. Правда, говорят это не у нас, а в землях темных ведьм и всяческой нечисти, но сейчас я была полностью согласна с этим высказыванием.
