С кем поведешься, от того и наберешься. Я стал даже думать, как урка. Чес, меньше меня сантиметров на десять, казался хорошим мешком для битья. При условии, что он не ожидал удара. Увлекся, азартно доламывая голень Крысу. Конечно, со связанным соперником любой почувствует себя мастером спорта.

Удар костяшками кулака получился очень сильный. Я ощутил, как эмоции переходят в чистый адреналин. Это несравненное удовольствие врезать уроду. Как под мостом, но теперь до конца. Главное, если тогда получилось спонтанно, то теперь я четко знал. План составлен, цель намечена. Это упоительное ощущение. Когда преодолел себя, заставил переступить через страх и стойкое нежелание, начинаешь работу. Еще надо приложить много усилий, но к цели я уже на один шаг стал ближе.

У меня работа заключалась в выбивании зубов Чеса. И она мне нравилась, до того момента, как получил ответку.

За первым ударом, я еще успел залепить боковым слева. Чес не ожидая, на инстинктах, успел пригнуться, вскинул руки, защищая голову. Но в боковой я вложился всем корпусом. Хорошо так, смачно. Кожа на костяшках лопнула, Чес же от ударов поплыл. Зашатался. Потерялся на мгновение, дал мне шанс на победу. Поединок года! Не хватало только протяжно кричавшего конферансье, растягивающего гласные.

– Ку-у-у-у-узьма-а-а-а-а! – заорал Дельный. А вот и мечты, которые сбываются. Просил – получи.

Мысли пролетели за долю секунды. Мозг пытается побороть страх? Я понимал, переступил черту и теперь не будет возврата. Второй раз урка не простит такого к себе отношения, да и я не собирался валяться в его вонючих ногах, выпрашивая прощение. Я собирался его завалить, хотя и понимал, голыми руками это сделать нереально.

Да и не факт, что завалю. Цель другая, остаться в живых. Пусть он идиотам клиническим втирает про свое железное слово, и что оставит меня жить под этим Небом. Как вариант – безжизненное тело, в это я охотно поверю.

Мой козырь – неожиданность. Я понимал, секунда простоя, Чес сориентируется и все пропало. Я начал молотить по корпусу, пытаясь поймать его печень на кулак.

– Ах, ты, тля малолетняя!!! – просипел урка и ловким движением закрылся от моих ударов. Он прижал локти, и теперь я молотил по его плечам, не пробивая живот.

Удар в ответ, который меня отрезвил. Хлесткий такой удар. Я его даже не заметил. Вот же жилистая тварь, точно сделан из железного прута. Зараза, быстро же он махает кулаками!

В голове взорвалась сверхновая, из глаз брызнула яркая краска.

– Урою падлу!

Урка озвучил мои мысли. Я вслепую выкидывал двойки, вроде даже снова попал во что-то твердое – значит в голову. Стало резко жарко, словно меня окунули в горячую ванну. Солнце зашло, поручив костру освещать нашу схватку.

Чес резко сблизился, ушел от прямого удара и ладонями ударил мне по ушам. Я успел дернуться, прикрыл одно ухо. Черт! Неужели порвал барабанную перепонку!? В левом ухе зазвенело, и возникла боль, как будто в слуховой проход загнали стальную отвертку.

Нет, падла, ты меня так легко не одолеешь! Оставь для других тюремные приемчики. Я схватил его шею в захват. Сжал со всей дури – казалось, я схватил цыпленка, настолько тонкая шея у Чеса. Он попытался меня еще раз ударить по ушам, но я дернул его на себя и смачно ударил коленом.

Хорошо ударил, в пах.

– Ох, тля!!! – завыл Чес от боли. Значит достал. Теперь он будет постоянным клиентом уролога. Крыса, опасливо пытался спрятать переломанную конечность от нашего суматошного топтания. Пролетело секунд десять, что-то продолжал нам орать Дельный. Это замечательно, чуть ли не впервые он выбрался из кокона спокойствия. Покричал на Чеса еще возле «разрядки», на колхозе, нервничал при отговаривании на блокпосте. Именно там, ключевой перелом, после которого мы зависли на Ферме и потеряли время.

Чес дернулся, попытался выхватить нож, но я это предвидел. Конечно, настоящий пацан всегда имеет острый нож! Я, не выпуская урку из захвата, крутанул его, стараясь расшатать. Крыса заорал, как пожарная сирена. Мы ему наступили на покалеченную ногу. Прости, солдат, терпи боец. Если не получится у меня выполнить план, то будем гнить вместе с Семеном Электриком.

Я, пятясь назад, потащил за собой Чеса. Он упирался, как бычок на привязи, пытался вырваться. Еще миг, и он достанет нож! Я опять залепил коленом, попал в живот и со всех сил отшвырнул его в сторону. Страх получить десять сантиметров стали в сердце придал силу и скорость. Организм истерил, осознавая, что натворил мозг, и теперь пытался выжить.

Масса тела имеет значение, и Чес кубарем покатился в зловонную лужу позади столба. Крыса орал, Дельный уже почти добрался до нас. Вот хитрый жучина. Хотел бы, за секунду преодолел короткое расстояние, но нет, он вычисляет. Что ж лучше для него.

Я ринулся за уркой, поднимая брызги воды. Он, еще в падении, выхватил стальное жало и на слепо им махнул. Почти попал. Я разминулся на несколько сантиметров. Чес, подняв еще больше брызг, плюхнулся в лужу. Эх, забрать бы нож да прирезать щуплого урода! Нет, не судьба, и я от греха подальше, просто ударил берцем по его руке.

Попал. Нож серебристой рыбкой блеснул в тусклом свете костра и улетел под воду.

– Я тебя, мразь, на костре жечь буду! – пообещал Чес, поднимаясь на ноги.

Нет, это он пусть для других оставит дурные идеи и благородные схватки. Я же с ним буду поступать, как он со мной. Не дать ему встать! Удар правой, удар левой рукой. Чес уклонился, ужом попытался выскочить из-под ударов, но не успевал. Я молотил его как грушу в последние десять секунд работы. Без цели, суматошно, но частил, как вентилятор. Я бил его по голове, по груди, попадал в живот. Чес крутился юлой, каким-то быстрым движением сумел встать на ноги и дал в ответ.

Ох, неслабо. Из носа потекла кровь, а от боли заныла скула. Я пропустил еще удар в левый бок, и мир превратился в эпицентр страданий. Такую боль мне в жизни еще не приходилось испытывать. Показалось, что селезенка лопнула, как наполненный кровью пакет, а почка сразу опустилась в малый таз. Да что ж за беда! Маленькая худосочная тварь, а бьет как молотком! Я отшагнул назад, отдавая инициативу.

Зря! У него же еще и пистолет! Времени оставалось совсем ничего. Теперь только от моего актерского мастерства зависит, что будет дальше. Я мельком оглянулся, Дельный стоял в нескольких метрах справа. Это хорошо. Я засунул руку в карман куртки, ну давай, фартовая!

Артефакт замечательно лег в ладонь, и тут же Чес, как в регби, снес меня и приложил о землю. Я же схватил его за ворот куртки и сбросил в сторону. Воздуха в легких не хватало, я рычал как бешеный пес. Чес крыл матом всех, включая Дельного, который прагматично замер. Поворот на земле, еще один. Мы превратились в одно черное пятно. Еще чуток, и Чес выхватит пистолет, передернет затвор.

Я схватился пальцами за его карман на груди. Тяжело оторвать хорошо пришитый карман? Тяжело. А если хочешь жить? Я повалил его под себя, на миг закрывая спиной от двоих зрителей, и резко вскочил.

Звук, с которым оторвался карман, я не услышал. В голове гудела сирена, левое ухо пищало, словно там поселилась мышь.

Зато артефакт красиво упал на землю и в свете огня заиграл красками.

Я попятился, точно Чес стал прокаженным, наставил палец на артефакт, заорал:

– Мразь! Ты от своих скрыл!!! Зажилил!

Теперь Дельный или встанет на мою сторону или я покойник. Хотел же он повод, искал его, стараясь подкопаться к урке. Если что, ответ ему держать не перед собой, где всегда можно соврать, уговорить совесть, а перед Гунчом. Серьезный бугор, ему просто не скажешь: я Чеса застрелил. Теперь же есть повод, даже поводище! Зажать от своих, это западло. Это как стырить последний кусок хлеба и бутылку водки. Это даже хуже воровства.

Логика проста, для себя зажилил, спрятал от своих же пацанов. Это Гунч поймет. Тут главное, как Дельный отреагирует. Судя по последним дням, он уже закипает, как чайник. Помнится, он расспрашивал меня детально, что же случилось на блокпосту под мостом. Перед этим – рядом с «разрядкой» сцепился с Чесом. Не сошлись в планах на будущее. Как и мой план – выжить, не совпадал с планом Чеса.

Я нанизывал их ссоры, как бусинки на нитку. Взгляд торговца в овраге, когда урка начал стрелять по Скелету, не сулил ничего приятного. Да и сейчас, они больше общались со мной, чем между собой. Разговор на лестнице укрепил мою веру. Повод. Вот что нужно Дельному. И я его дал.

Надеюсь.

Чес выхватил пистолет. Он громко щелкнул, получив пулю в ствол. Готов стрелять. Я сместился в сторону, сближаясь с Дельным. Все, ставка сделана. Ждем результат.

Грубо пролаял автомат. На болоте, в сумеречной тишине, каждый звук усиливается во сто крат. Короткая очередь, а казалось, что торговец расстрелял рожок. Пули ушли в землю перед уркой. Закружился в свежем воздухе плотный дымок и приятно разлилась автоматная гарь.

– Даже не пытайся, – четко предупредил торгаш. Он выставил вперед ногу, автомат держал уверенно. Сомнений нет, застрелит урку, застрелит и не поморщится.

– Ты чё, торгаш, рамсы попутал? Забыл, собака, кто тебе свет в будку провел?! – заорал Чес.

Однако замер, как статуя, припав на колено. Весь в грязи, со стекающими ручейками воды по искаженному от злости лицу. Пистолет он не успел направить в нашу сторону, и теперь ствол «макарова» смотрел в темные камыши.

– Замер, – резко ответил Дельный. Судя по действиям и раздраженному голосу, он не шутил.

– Тля! Чё пристебался?! – продолжил орать Чес. – Чё за ерунду мне подкидываешь?!

Это уже мне. Артефакт лежал на траве. Зеленоватого цвета, странной формы. Артефакт раздора. Дельный же просчитывал ситуацию. Слишком неожиданно появился повод. Он покачал головой, будто не соглашаясь со своими мыслями:

– Чес, артефакта хватило бы заплатить за проход.

Чес меня не подвел. В гневе он не думал. Я, сопля для него, и посмел ударить!

– Отвали, торгаш! Я чё два раза повторять должен? Не мое! Кузьмы этот камень!

Он встал, не выпуская пистолета. Очередь. Дельный заорал в ответ:

– Урод! Мы бы пролетели пост! Без проблем и не застряли бы с этими уродами! Не потеряли время и сейчас Семен бы нам рассказывал, где товар и блокнот! Мудень ты лысый! Ты как кусок собачьего говна в бочке с вискарем – воняешь и портишь!

– Рот завалил! За мудака ответишь! – орал в ответ Чес. Он держался, но вперед ни на сантиметр не подвинулся. Ему бы просто все объяснить, но это не метод урки.

– Я перед Гунчом отвечу, – нервно произнес Дельный. – И поверь, он за твою смерть и слова мне корявого не скажет…

– Еще раз вякнешь, я тебя зарежу. Мне, тупой, Кузьма подбросил эту хрень, – проорал Чес.

– Ты хочешь сказать, что Кузьма все это время незаметно носил артефакт? И теперь подбросил? Ты меня за идиота держишь? – понизил голос Дельный. Нехорошо стал говорить, по-злому.

– Ты и есть идиот. Чё, потекло уже по штанам? Боишься, что на нож напорешься? – Чес кинул пистолет. – Ну давай, ты ж давно нарывался. Давай на холодном решим, кто из нас мертвое чмо.

Дельный провел по волосам, усмехнулся.

– Кузьма, три шага назад и сел возле Крыса.

Я так и сделал. Голова кружилась, ноги дрожали, словно пробежал десяток километров.

– Давай, бросай ствол! Это тебе не наркотой торговать!

Дельный аккуратно поставил «калашников» у второго столба, предусмотрительно выдернул магазин. Вытащил нож, повращал кистью, разогревая мышцы.

– Давно хотел язык тебе подрезать. Мечты сбываются, – усмехнулся торговец.