В России 90-е годы принято считать знаковым периодом, даже целой эпохой, когда менялись жизнь, мировоззрение, пространство вокруг, вообще все. Всеобъемлющий перелом всего, что только могло сломаться и повернуться в противоположную сторону. Наверное, те, кому было лет 20 и больше, сохранили о 90-х более целостные воспоминания. Но для меня, родившейся в 1981-м, это набор фрагментов. Довольно забавных, а если посмотреть с высоты прожитых лет, то они даже впишутся в сюжет под названием «перелом сознания». На самом деле ведь новое приходило в жизнь людей независимо от возраста. Просто тогда неинтересно было это осмысливать и делать глубокомысленные выводы.

В политическом значении этот год я помню только как стоп-кадр. «Лебединое озеро» по телевизору действительно показывали. Скучно, но не более того. Гораздо интереснее был последний прием в пионеры. Я как раз в него и попала, но уже тогда объявили, что дело это сугубо добровольное. Кто не хочет, может не вступать. Двое из нашего класса отказались. Скорее всего, не по собственным убеждениям, а по родительским. Но я до сих пор помню, как их звали — мальчика и девочку. Наверное, это было очень смело и вызывающе. А сама церемония имела минимальный идеологический смысл. Нам что-то рассказали, повязали галстуки (их еще надо было заранее купить и принести, а в магазинах не было, «караул, что делать?!», но все-таки успели, нашли) и включили мультики. И потом кино про «Школьное привидение». Главную героиню звали красивым заграничным именем Карола. Такие вот пионеры. Походили в синих юбочках до конца года и тему как-то закрыли.

Отмена школьной формы. Самые шустрые ученики жонглировали магической фразой «Хасбулатов подписал указ», учителя пытались ухватиться за остатки порядка и дружно ругали за неприличный вид. Точнее, не сосем неприличный, и ругали не явно и не всех. Например, первым уроком в один из дней недели была математика. Кто пришел вовремя, хоть во что одетый, спокойно садился на место. Опоздавшим мальчикам обычно тоже везло. А вот девочки, посмевшие не только опоздать, но и прийти в брюках, выстраивались у доски и удостаивались какой-то ругательной речи. В смысле, воспитательной, о дресс-коде, да. Под прикрытием темы о своевременном начале урока.

Родители решили испытать новинку — обучение в частной школе. Преимуществ перед государственной, конечно, было множество. Своего здания у «колледжа» (они так себя назвали, стильно и по-иностранному) не было, снимали несколько классов в обычной школе, рядом с моей. И некоторые учителя там тоже работали по совместительству. Оказалось, что они — нормальные такие люди. Даже те, кто считался очень суровым, вполне мог просто пожурить за несделанную домашнюю работу: «Ну что же ты так? Давай тогда завтра спрошу, но чтобы обязательно». И никакой двойки. Хотя спрашивать успевали всех — 10 человек же в классе. Это было весело, приятно и интересно — так учиться. У нас даже был урок шахмат. Но через месяц колледж закрыли, какие-то проблемы с лицензией. Пришлось вернуться в свою старую школу. Нас, таких «хулиганов», было четверо из одного класса. Вызывали к директору, спрашивали, как это мы так прогуляли целый месяц?! Оказывается, родители предусмотрительно не забрали из школы документы, видно, подстраховывались. В итоге кое-как доучились до мая, и меня снова отправили в частную школу. Другую, но также арендующую здание в обычной. У нее с документами все было в порядке. Она и сейчас работает, в соседнем районе и давно уже в собственном здании. Но цены такие, что даже близко не подойдешь. Собственно, из-за сильно выросших цен на такое приятное негосударственное образование я и перешла после окончания 9-го класса в государственную гимназию. Это было морально тяжело, программа заметно отличалась, но в результате я ее догнала и все равно получила хороший аттестат. А самые буйные годы школьной перестройки пересидела в спокойной обстановке, за что родителям — большое спасибо.

По дороге от школы до дома, возле старого овощного магазина и автобусной остановки появились ларьки! Серенькие киоски стояли в ряд, а за стеклянными окошками виднелись совершенно необыкновенные вещи. В силу возраста я запоминала только вкусности. А некоторые дети, которым давали достаточно денег на карманные расходы, даже могли там что-то покупать. Например, необыкновенно вкусную заграничную газировку «Зуп». На самом деле она называется «7 up». Просто у семерки такой хвостик, что делает ее похожей на букву Z. Но рекламы еще не было, и мы не знали, как правильно надо читать. Продавцы, наверное, тоже, раз не поправляли. А чуть позже появился самый интересный ларек — книжный. Не серый металлический, а цветной матерчатый, с открытым прилавком. Можно было брать книги из аккуратных стопочек в руки и смотреть. Тут мое воображение поражала одноклассница. Ей нравилось читать любовные романы. Она покупала их пачками в том ларьке, да и в других похожих тоже. Набирала в руки, какие хотела, отдавала продавщице, та считала сумму и брала деньги, а купленные книжки запихивались в школьную сумку и потом прятались в комнате. Это долго не укладывалось в моей голове — как же ей такое продают? Значит, можно было.

Справедливости ради, я тоже читала книжки для взрослых, но это были многочисленные детективы в мягких обложках. Я подбирала их у родителей и читала даже совсем мужские и суровые. Но настоящим праздником был выход новой книги из серии «Детский детектив» от издательства «Совершенно секретно». Оттуда я и узнавала о жизни крутых заграничных детей, которые живут в домах, а не квартирах, смотрят кино с попкорном и содовой и раскрывают великие тайны из мира взрослых.

На выборы ходить необходимо. Как иначе, ведь решается судьба страны и от каждого голоса что-то зависит. А еще за подсчетом голосов очень увлекательно наблюдать. Это две главные мысли, которые на много лет закрепились в моем сознании с 1996 года. Самым ярким воспоминанием тех выборов для меня стал ночной выпуск программы «Куклы» на НТВ. Эфир тогда закончился кадрами, когда два поезда столкнулись на путях и бодаются, кто кого с дороги скинет. Машинистами были, разумеется, Ельцин и Зюганов. Предварительные подсчеты голосов в ночи давали почти одинаковый результат у обоих.

Для меня он является, по сути, окончанием эпохи 90-х. Я заканчивала школу, так что 99-й год автоматически приплюсовался к следующему этапу жизни. Зато напоследок получила от 90-х впечатлений по полной программе. Во-первых, я не сдавала выпускные экзамены в школе. Воспользовалась ситуацией, которая сейчас кажется нереальной. Просто посоветовали, и я попробовала. Принесла коробочку конфет подростковому врачу в поликлинике и сказала, что хочу освободиться от экзаменов. Повод есть — зрение –7. Понадобилась какая-то справка из школы, потом заседал местный «консилиум» — и все. В июне я была свободна.

Во-вторых, в августе на часть денег от проданной дачи меня отправили отдыхать в Грецию. Такой тур для детей, наподобие лагеря. Я уезжала 16 августа, и родители на всякий случай дали с собой денег побольше, в долларах. Ну, мало ли что. Утром я позвонила рассказать, как доехали и устроились. «Доллар уже 9 рублей! Сколько-сколько у тебя с собой денег? Ты там поаккуратнее с ними». А я вообще не любительница тратить лишнее. Так что через 2 недели привезенные мной богатства имели очень и очень большое значение для семейного бюджета.

И напоследок, мне еще в июле не хватило одного балла для поступления на бюджетное место в вуз. Предложили занять платное. Стоимость — 100 долларов в год, договор — в рублевом эквиваленте. Тогда мама как раз нашла работу, и решили, что можем себе это позволить. Все-таки с экзаменами была нервотрепка, да и место более чем приличное — один из ведущих вузов страны. Уже через год эта сумма выглядела смешной. Через пять — скромным благотворительным взносом на развитие отечественного высшего образования. Ну ладно, на развитие там даже близко не хватало, значит, «на хозяйство». Канцтовары, мыло и все такое. Приятно помочь по мере возможности.

Так прошло мое школьное детство в 90-е. Благодаря родителям, вполне легко и радостно, как и в любой другой период, хотя сложности, конечно, были. Помню проблемы с деньгами и покупкой еды, но трагедии из этого не делали, просто жили и даже позволяли себе непрактичные радости. Например, как-то мама пошла в магазин за хлебом, а вернулась без него и без денег, зато с новыми подушками. Или тайком от папы потратила последние 60 рублей на бусики из лунного камня.

Еще у родителей появился повод гордиться своей ленью, отсутствием азарта и предпринимательской жилки. Они слушали, как все знакомые несут и куда-то вкладывают деньги с перспективой многократно их приумножить. Но в нашем районе отделений МММ, «Тибета» и «Селенги» не было. Ехать на метро с большой суммой денег — страшновато, на машине в центр — это еще собраться надо, да и очереди огромные. Так и не донесли, не доехали. И потом совершенно искренне сочувствовали таким по-современному активным друзьям и соседям.

Продали и фактически проели квартиру, оставшуюся маме в наследство. Это было печально. Все мечтала, как вырасту и снова ее куплю в том доме на Сиреневом бульваре, где прошло мое раннее детство. Зато для папы это стало стимулом решиться открыть свое дело и он таки заработал деньги на том, чему учился в институте (геология). Проданную квартиру компенсировал покупкой новых двух, обеспечив обеих дочек жильем.

Я, пожалуй, буду считать те бусики из лунного камня своим собственным символом 90-х. Они, правда, слишком светлые и безоблачно-голубые. Но ведь если взрослые уже вспоминают те годы спокойно и с улыбкой, значит, тогдашним детям вообще ничего другого не остается.