Ивановская горка получила свое название по расположенному здесь Ивановскому монастырю, что в Старых садах, под бором, что на Кулишках, самому таинственному и мистическому в Москве. По одной из версий, монастырь был основан в 1533 г. великим князем Василием III в честь рождения долгожданного наследника, будущего Иоанна Грозного.

Ивановский монастырь волею судеб несколько отличался от других женских монастырей. Во-первых, в его стены не впускали посетителей, а выход инокиням в город разрешался лишь в крайних случаях. Поскольку он располагался неподалеку от пыточной Тайной канцелярии, то был вынужден содержать в своих стенах или уголовных преступниц или вероотступниц. За неприступные монастырские стены под большим секретом прятали женщин, замешанных в уголовных и политических делах. Их привозили сюда прямо из Сыскного приказа или Тайной канцелярии.

Может быть, именно поэтому в монастырь, основанный в честь грозного царя, заточили «мучительницу и душегубицу» Салтычиху, зверски замучившую более ста крепостных. Рассказывали, что за любую оплошность барыня начинала сама остервенело бить провинившихся скалкой, поленом, палкой, утюгом; вцепившись в волосы, била головой о стену, а потом выбрасывала окровавленную жертву гайдукам, и те кнутами и плетьми забивали ее насмерть. В случаях особого исступления она морила голодом, привязывала голых девок на морозе, обливала кипятком, брала за уши горячими щипцами, кидала девочек с высокого крыльца. Молва называла ее «людоедкой», уверяя, что любимым лакомством ее были девичьи груди.

Москвичи шептались, что «чертово» место притянуло к себе «чертову» бабу, прозванную с легкой руки Екатерины Великой «уродом рода человеческого». Перед тем как отвезти Салтычиху в приготовленную для нее особую подземную монастырскую тюрьму, преступницу подвергли «прилюдным поношениям» на Красной площади. Салтычиху возвели на эшафот, приковали цепями к позорному столбу и повесили на грудь табличку со словами «Мучительница и душегубица». По слухам, каждый желающий мог подойти и плюнуть ей лицо. Говорят на главной площади Москвы, задолго до Мавзолея, выстроилась длинная-предлинная очередь.

После расследования взяточники, покрывавшие убийцу, были отправлены в ссылку, подельников ее приговорили к публичной порке, вырыванию ноздрей и вечной каторге, а главную виновницу после часового позорного стояния заключили в яму под соборной церковью Ивановского монастыря. 11 лет содержалась она в темном склепе под охраной караульного солдата. Москвичи уверяли, что Салтычиха соблазнила караульного, чтобы облегчить себе участь. Вскоре у нее родился ребеночек, которого у нее тут же отобрали и передали на попечение родственникам.

Остальные 22 года узница провела в специальной «клетке» на виду у всех прихожан. Любой прохожий мог отдернуть зеленую шторку и своими глазами увидеть сквернословящую старуху, которая норовила ткнуть пальцем в глаз.

Умерла Салтычиха в 1801 году и была похоронена на кладбище Донского монастыря. Кстати, надгробие ее сохранилось до наших дней. Время не сохранило на нем ни единого слова и ни единой буквы. Голый серый обелиск, напоминающий силуэтом загнанный в землю осиновый кол.

По слухам, призрак Салтычихи до сих пор появляется по ночам на Ивановской горке, но встреча с ним не сулит ничего хорошего – помещица осыпает увидевших ее страшными проклятиями. Поговаривают, что раз в сто лет призрак душегубицы появляется в темных узких переулках у стен Ивановского монастыря. Она выбирает себе молодого красивого мужчину и просит помолиться за ее грешную душу, умоляя: «Не виновата я, снасильничал меня караульный». Особо понравившимся она приоткрывает тайну сокровищ, спрятанных в ее подземных тайниках на Лубянке.

По словам знатоков, мало найти двор Салтычихи, нужно знать особый заговор, открывающий землю и стены, распечатывающий клады и отгоняющий нечистую силу. Счастливчики, пообщавшись с призраком душегубицы, уверяли, что знают эти волшебные слова. Однажды один из них, набравшись на радостях, проболтался: «Губы-раз, зубы-два, помогай разрыв-трава, расступись сыра-земля, дам семитник от рубля». Уверял, что заговор очень хороший, скажешь волшебные слова – и вмиг там окажешься. Однако вскоре хмельной «счастливчик» бесследно исчез, и никто и никогда его больше не видел.

Что-то, видимо, не договорила хитрая Салтычиха. Не сказала заговор на открытие клада. Утаила сокровенное. До сих пор ее сокровища так и не найдены. Говорят, многие смельчаки пытались отыскать его, да домой никто не вернулся. А призрак знаменитой Салтычихи до сих пор не знает покоя, губя алчные души и порочные сердца.

По злой насмешке судьбы, знаменитые «чекистские застенки» на Лубянке оказались прямо над подвалами кровавой Салтычихи. А под расстрельную тюрьму выбрали именно Предтеченский монастырь, где эта лютая душегубица 30 лет в яме просидела.

И еще одно загадочное место в Москве, где можно поискать сундуки Салтычихи – поселок Мосрентген, он же село Троицкое, бывшая вотчина Д. Н. Салтыковой, где летними ночами можно видеть тени похороненных в лесу жертв помещицы.

Почти одновременно с Салтычихой в Ивановском монастыре томилась другая узница, которую многие называют «русской железной маской». В 1785 году в обитель доставили молодую женщину, закутанную в черное покрывало, под конвоем, в карете, окна которой были плотно задернуты плотными занавесками. Ее поселили в отдельном домике рядом с покоями игуменьи. Занавески на окнах были всегда задернуты, никто не мог видеть ее лица. Встречи или разговоры с ней запрещались. Сестры-монахини терялись в догадках, а настоятельница хранила молчание.

От игуменьи таинственную гостью проводили в уединенную келью, где она, приняв иноческий постриг под именем Досифеи, прожила 25 лет, до дня своей смерти. Жила таинственная узница в строжайшем затворе. Иногда, по ночам, ее водили в храм, и священник вел службу для одной-единственной богомолки. После смерти Екатерины II в 1796 году к таинственной узнице стали допускаться гости – «высокие особы» из московской знати. Самые важные вельможи считали честью для себя быть представленными загадочной монахине.

В разговорах с близкими ей людьми инокиня Досифея стала упоминать иногда и свое мирское имя – Августа. Досифея показывала медальон с портретом императрицы Елизаветы и говорила о каком-то таинственном письме. Вероятно, именно тогда и был написан ее портрет. На нем изображена монахиня, лицом, как судят современники, очень сходная с Елизаветой Петровной. Это единственный портрет Досифеи, на обратной стороне которого черной краской было написано: «Принцесса Августа Тараканова во иноцех Досифея». Имя «мученицы Августы» упомянуто в святцах 24 ноября. Именно в этот день, в 1741 году, начался дворцовый переворот, который привел на российский трон Елизавету Петровну. А спустя год, 24 ноября 1742 г., состоялось тайное венчание Елизаветы и графа Разумовского. Скрытый намек на царское происхождение?

Монахиня Досифея умерла 4 февраля 1810 г. Похороны ее, по словам очевидцев, превратились в торжественное шествие к Новоспасскому монастырю, в котором размещалась фамильная усыпальница царственного рода Романовых.

Историки считают, что под «железной маской» скрывали внебрачную дочь императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского Августу – возможную претендентку на русский престол. По слухам, она до 11 лет воспитывалась она в семье родственников Разумовских, богатых помещиков Дараганов (не отсюда ли происходит имя Тараканова?), затем – за границей. Она имела больше прав на корону, нежели немецкая принцесса Екатерина Алексеевна. Это обстоятельство и явилось причиной приказа Екатерины II о розыске Августы в Европе, а заодно и авантюристки, выдающей себя за дочь Елизаветы Петровны.

Екатерина II приказывает графу Алексею Орлову без шума и огласки захватить «бродяжку во что бы то ни стало» и потаенно доставить в Россию. Красавец Орлов, мастер любовной игры, с блеском выполнил повеление императрицы. Таинственная самозванка была заманена на русский корабль, где обряд ее венчания с Орловым совершил переодетый в монаха матрос, а затем была арестована, привезена в Петербург и заключена в Петропавловскую крепость.

По легенде, самозванка погибла во время сильного наводнения в Санкт-Петербурге, забытая в камере тюрьмы. Именно этот момент запечатлел на своей картине «Княжна Тараканова» художник К. Д. Флавицкий. Но на самом деле она умерла от чахотки 4 декабря 1775 года, то есть за два года до изображенного на картине Флавицкого наводнения.

Истинную Августу Тараканову смогли разыскать только спустя 10 лет и обманным путем доставить в Ивановский монастырь. По слухам, призрак несчастной княжны еще долго являлся Алексею Орлову, погубившему влюбленную в него женщину. Москвичи уверяли, что он никогда не ездил мимо Ивановского монастыря, объезжая его как можно дальше. Перед смертью графа призрак княжны видели в темных коридорах Нескучного дворца, где умирал так жестоко предавший ее возлюбленный.

По слухам, наряду с призраками Салтычихи и княжны Таракановой в монастырских подземельях можно встретить призрак белой монахини. По рассказам московских диггеров, это не просто монахиня, а беременная женщина в монашеском одеянии, из живота которой торчит огромный тесак. Она появляется в подземных лабиринтах Солянки, пугая подземных исследователей, умоляя помолиться за нее и ее неродившегося ребенка.

Можно было бы, конечно, отмахнуться и посчитать это вымыслом, если бы в архивах не нашлись документы, разоблачающие страшную секту хлыстов, обосновавшуюся в начале XVIII века в стенах Ивановского монастыря. Именно в стенах этого «отмеченного злым роком» монастыря они проводили свои тайные радения, а в глубоких монастырских подземельях приносили человеческие жертвы. По слухам, принести в жертву нужно было младенца мужского пола от совращенной монахини. И обязательно в полнолуние! Если же несчастная женщина «перехаживала» и не могла родить в срок, ей помогали огромным острым тесаком. Этакое «кесарево сечение».

В начале XVIII века Ивановский монастырь был одним из трех крупнейших «гнезд» зарождавшегося мистического движения христоверов, или хлыстов, как их пренебрежительно называли. В то время во главе московской общины хлыстов стоял Иван Суслов. Согласно хлыстовской легенде, «для утверждения между людьми истинной веры Данила Филиппович – легендарный основатель движения – избирает себе помощника Ивана Тимофеевича Суслова. Он возносит его на три дня с собой на небеса, после чего Суслов делается сыном Божиим – Христом и начинает утверждать между людьми истинную веру».

В 1732 году останки Ивана Суслова перезахоронили в Ивановском девичьем монастыре – одном из тайных центров движения. В это же время здесь был похоронен и преемник Суслова – отставной московский стрелец Прокопий Лупкин. С помощью старицы монастыря Анастасии (Агафьи Карповой) они основали в монастыре секту «духовных христиан» или, как их еще называли, «хлыстовцев», в основу учения которых было положено убеждение о возможности прямого общения со Святым Духом, а также о воплощении бога в праведниках секты – «Христах» и «Богородицах». На могиле Лункина (он был в секте «Христом») соорудили каменный памятник и на гробнице написали похвалу святости погребенного. Позднее одной из наиболее известных хлыстовских «Богородиц» стала жена Прокопия Лупкина – Акулина, которая после смерти мужа была пострижена в Московский Ивановский монастырь с именем Анны.

Все истории про «мистически настроенных» стариц Ивановского монастыря закончились печально. В 1739 г. благодаря расследованиям знаменитого сыщика и грабителя Ваньки Каина была обнаружена хлыстовщина, трупы обоих лжеучителей были вырыты палачами, вывезены в поле и там сожжены. Старицу же Настасью как «ересеначальницу», у которой «бывали богопротивные сборища», приговорили к смертной казни, а ее сподвижниц – к ссылке в дальние монастыри.

Мрачная история монастыря продолжилась и в XX веке. «Память места» брала свое. После взятия власти большевики устроили в монастыре, где томились «душегубица» и несчастная «железная маска», а еще приносили кровавые жертвы сектанты, пересыльную тюрьму и концлагерь. В 1918 г. обитель была осквернена, насельницы монастыря были изгнаны и отправлены в ссылку, а священники его – расстреляны или погибли в лагерях.

Сегодня монастырю возвращена только часть территории. Остальную по-прежнему занимает Юридический университет МВД.

Вскоре по возрождении в Иоанно-Предтеченском монастыре монашеской жизни, из храма св. апостолов Петра и Павла на Яузе были возвращены две чтимые святыни обители: древний чудотворный образ Св. Иоанна Предтечи с медным обручем и икона св. прп. Елизаветы. Есть легенда, что хранящийся в монастыре обруч – мерка с головы Иоанна Крестителя, ее символ. Старинный медный обруч с выгравированными на нем словами молитвы верующие почитают как величайшее чудо – эта реликвия, возложенная на голову, излечивает от болезней, исцеляет от опухолей и исполняет заветные желания. Считается, что, если надеть обруч на голову и прочесть молитву, самое сокровенное желание будет тут же услышано на небесах.

По рассказу матушки Досифеи, эта реликвия – часть иконы Иоанна Предтечи XVI века.

Сам обруч появился значительно позже – в XIX веке. Человек, его оставивший монастырю, неизвестен. Вероятно, это чей-то тайный подарок в благодарность за исцеление. С тех пор обруч был прикреплен к иконе Иоанна Предтечи цепочкой и стал ее частью.

Интересно, но монастырь стал возрождаться именно тогда, когда ему в 2002 году вернули чтимую икону. Люди быстро узнали о святыне и почувствовали ее целительную силу.

Воистину, царская сила заключена в этом образе, ведь именно этой иконе молился царь Иван Грозный, имя которому дали в честь Иоанна Предтечи. Он каялся перед ней в своих злодеяниях и убийстве сына.

Монахини ведут летопись чудес, которые происходят от святого обруча. За пять лет свидетельств излечившихся людей набралось множество. После молитв исчезают даже опухоли! Сейчас икону Иоанна Предтечи отреставрировали и перенесли в храм, а в часовне выставили ее точную копию. Но обруч к ней прикрепили подлинный. Даже невозможно представить, сколько людей с трепетом накладывали на себя святыню! На длину всей иконы натянута нить, унизанная золотыми кольцами. Паломники оставляют драгоценности в благодарность за чудесные исцеления и помощь в делах.

И еще одна чудесная помощница. У северной стены обители находилась когда-то могила юродивой схимницы Марфы, особенно почитаемая среди беременных женщин. Особенно часто посещала Ивановскую обитель многочадная царица Евдокия Лукьяновна, супруга первого царя из рода Романовых – Михаила Федоровича, и просила ее молитв о благополучном разрешении при родах. По примеру благочестивой царицы, сюда стали приходить беременные женщины со всей Москвы и получать благодатную помощь. После разорения Москвы Наполеоном в 1812 г, через много лет после смерти блаженной, при монастырском храме доживали свой век четыре старицы, которые часто видели ночью в храме молящуюся с воздетыми руками схимницу. Они верили, что это блаженная Марфа, и что ее молитвами монастырь будет восстановлен.