Глава 10
За ночь самочувствие улучшилось на порядок. Нет, козликом по горной гряде прыгать не смогу, но голова не болела, руки не ломило и владел пальцами как и всегда, а не чувствуя, что толстые зимние перчатки надел. А вот слабость осталась.
Поймав внимательный и беспокойный взгляд Миры, когда вошел на кухню, где она резала овощи для салата, я подмигнул и весело сказал:
– Все в порядке, отдохнул и вновь бодрый. И решил сегодня себе выходной устроить. Самый лучший выходной!
И тут же несильно шлепнул ее по попке, прикрытой короткими просторными шортиками, за что тут же получил возмущенный фырк и кулачок под нос.
Обзаведясь, таким образом, свободным временем, я провел почти весь день на диване с ноутбуком, возобновив работу над своим проектом. В шестом часу сотовый завибрировал, издавая от соприкосновения с лакированной столешницей неприятный треск.
«Кристина».
– Что опять-то случилось? – вздохнул я и покачал головой, после чего нажал на прием звонка. – Да?
– Привет, Санлис. Как самочувствие?
– Неплохое, – осторожно ответил я. – А у тебя? Что-то случилось?
– У меня все отлично, никаких последствий после лечения. Даже чувствую себя лучше, чем когда бы то ни было, – засмеялась она.
– Тогда не понимаю, зачем понадобился, – чуть успокоился я.
– Ты про Рюкатич Василину не забыл? Или там настолько сложная ситуация, что помочь ей уже нельзя? – веселье из голоса собеседницы исчезло вмиг, сменившись деловым тоном.
– Я не знаю, Кристина, правда, не знаю. Я точно переоценил свои силы в ее случае.
– Но помочь ей можно?
– Можно, но я боюсь загнуться в процессе сего. После вчерашнего сеанса – хоть и сегодня самочувствие хорошее – в качестве целителя я не гожусь, не восстановился. А что вдруг тебя так заинтересовал этот вопрос?
– Мне ее кузина звонила, Офелия.
– А…
– Та девушка с зелеными волосами, которая не отлучается из палаты Василины.
– Значит, ее Офелией зовут. И что она хочет?
– Чтобы ты помог ее кузине, точнее помогал дальше. Любые условия и цену называй.
– Деньги мне не особо нужны.
– А что?
– Это не телефонный разговор, – произнес я и тут увидел Миру с двумя кружками чая и кофе (уж свою я не спутаю и на ощупь, а то, что предпочитаю кофе прочим напиткам, жена уже давно узнала и ничего другого в моей кружке не может быть, если только я сам не попрошу) и поманил к себе.
– Я могу приехать к тебе в салон.
– У меня выходной и вообще, поздно уже. Завтра, тоже выходной. А еще, мне лень куда-то ехать.
– Могу приехать к тебе. Поговорим, ты озвучишь условия, и я передам их Офелии. Или ты сам можешь ей позвонить и рассказать.
– Э-э, у меня тебе… ко мне, наверное, не стоит приезжать, далеко ехать и вообще. Скинь номер кузины.
– Хорошо, – суховато ответила Кристина.
– Кстати, а почему ты начала беспокоиться за Рюкатич и ее кузину? Мне это интересно и, пожалуй, важно знать.
– Ты сам попросил убедить Офелию в том, что можешь помочь ее кузине. Я это сделала, при этом взяла некоторые обязательства на себя. Вчера, ты также пообещал вновь навестить Василину в палате, оценить изменения и сообщить диагноз, но так и не появился. Сегодня Офелия мне сама позвонила, чтобы это прояснить.
«Блин, это не эхоры, а аристократы из средних веков, трясущиеся над честью и словом», – мысленно я покачал головой с досадой. Да и позабыл я о бессознательной эхоре, точнее, в связи с самочувствием, убрал все мысли о ней в дальний угол памяти.
– Офелия согласна стать твоей женой с заключением любого брачного договора, клятвами любого толка, как понимаю, согласна стать практически твоей рабой, если поможешь ее родственнице.
«А еще помешаны на своей исключительной невестопригодности… то Руста, вот теперь зеленовласка. Это мужики должны обещать себя при таком-то соотношении полов и охоты на них», – мелькнула мысль, а вслух сказал другое. – Да не нужна мне она.
– А кто нужен? – в голосе девушки промелькнуло сильное любопытство. – Сама Василина Рюкатич? Ты ради этого с ней возишься?! Хочешь стать главой клана Рюкатич?
– Это не телефонный разговор, – буркнул я.
– Понятно. Вот, значит, какие у тебя цели. Губа не дура у тебя, Санлис. Но, к слову сказать, Офелия почти ничем не худшая жена, тем более, если закабалишь ее обязанностями, клятвами и договорами. Эта девушка, точно своего слова не нарушит, уж поверь. И ко всему прочему, она второе лицо в клане Рюкатич. После женитьбы, им станешь ты. Так что… – тут девушка глубокомысленно замолчала.
Всю ее речь внимательно слушала Мира, устроившаяся рядом со мной на диване, подогнув ножки под себя, и продолжала держать кружки в руках.
– Я подумаю, – ответил я. – Рабыня мне нужна еще меньше, чем вероятность попасть кому-то в хомут.
– А я как жена тебя устраиваю? – внезапно спросила Кристина.
– Ч-что? Ай!
Рука у Миры слегка дрогнула, и капелька горячего напитка упала мне на ногу.
– Что там с тобой происходит? Ты не один? Тебя опять дерет твоя благоверная? – в голосе эхоры появились ехидные нотки. – Передавай ей привет и спроси, как она отнесется к идее увидеть меня своей напарницей в твоей кровати и в паспорте?
– Причем здесь ты? – спросил я.
– Я, ко всему прочему, очень сильный эхор, на данный момент перешла на четвертый ранг, и задерживаться не собираюсь. У меня есть связи, у меня есть состояние, пусть и небольшое, но увеличить могу в любой момент. Ты сразу, из никому неизвестного обывателя, станешь значимой фигурой, плюс, авторитет Рюкатичей, сила его главы.
– Вот чего мне меньше всего и нужно, так это внимания к себе, – недовольно ответил я. – И, причем тут ты и Рюкатичи? Ты каким боком к ним относишься? Я что-то не знаю?
– Мое согласие на женитьбу в обмен на твою помощь Василине. Я, знаешь ли, привыкла держать свои обещания, пусть даже последствия станут для меня не самыми приятными.
– Спасибо на добром слове. Значит, свадьба со мной – это неприятности, – с сарказмом произнес я.
– А кто это сказал? Я не в контексте к твоему случаю, Сан. Неужели ты думаешь, что не желай я того, чтобы увидеть тебя своим мужем, первой предложила эту идею? – усмехнулась девушка в телефоне. – Ты мне нравишься, твои возможности тоже, и планы твои, мне импонируют. Думаю, мы сможем создать отличную семейную ячейку. Но в обмен попрошу помочь Василине Рюкатич, ты же это можешь, я знаю.
Я вздохнул, отнял телефон от уха и посмотрел на Миру, которая застыла в одной позе рядом со мной с каменным лицом. Опять вздохнул, положил телефон на диванную спинку и принял у девушки сразу две кружки. Поставив их на подставку-подлокотник, я притянул к себе жену и поцеловал ее в губы:
– Мирочка, ты сейчас похожа на насупленную дюдюку, – прошептал я ей в ушко, зарываясь носом в густую копну волос, бесподобно и возбуждающе пахнувших. – Расслабься.
Та почти точь-в-точь повторила мой вздох и обмякла, опустив мне на грудь голову и обняв за пояс руками.
– Про меня там не забыли, милки-голубки? – громко прозвучало из телефона.
– Я позже перезвоню, сейчас занят, – ответил я.
– И чем же таки… – договорить она не успела, так как я вырубил сотовый.
– Ты хочешь жениться на той девушке из сильного клана, – не спрашивая, а утверждая, произнесла Мира, – не поднимая взгляда на меня.
– Хочу, – признался я.
– И после этого наш договор будет расторгнут?
– Не хотелось бы.
– Что? – на этот раз она не выдержала, чуть отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза. – Но зачем тебе я? Как игрушка? Иметь кого-то слабого среди сильных эхоров для самоуважения?
Я поморщился от ее слов.
– Мирочка, ерунду не говори. За это время, что мы вместе, я очень привязался к тебе, наверное, полюбил… не знаю, не хочу ничего говорить, – торопливо сказал я. – Ты же меня хоть немного узнала ведь? Так реши – вру я или правду говорю. Мне с тобой хорошо, ты мне нравишься, мне доставляет удовольствие делать тебе приятное, видеть удовольствие в глазах после букета цветов или во время прогулки. А сильные эхоры – это останется за семьей, она или они будут просто моими женами, никак иначе. Вся их сила нужна для сторонних дел, а не в семье, – я положил ладонь на голову девушки и стал медленно гладить ее волосы. – Если сама захочешь уйти, то скажешь, тогда и разорву контракт.
– Не хочу быть приживалкой, Сан, – вздохнула она и вернула свою головку мне на грудь. – У меня работа несравнима с их занятиями, доходами, возможностями и прочим.
– И что? Где в доме мне понадобится их способность расплавить танк или вырыть огромный кратер? Разве что, захочу себе бассейн. Или ты думаешь, что они сравнятся с тобой в кулинарном мастерстве? Хочешь, ты будешь старшей кухаркой?
– Ты издеваешься?
– Э-э… извини, что-то я не то сказал, – пока разговаривал, моя рука опустилась на спину девушке между лопаток, где я стал медленно поглаживать кончиками пальцев сквозь тонкую ткань футболки.
– Все равно мне с ними не сравниться. Они же эхоры с почти вечной молодостью, а я – простой человек, через десять лет я постарею, и ты перестанешь обращать на меня внимание. Или раньше.
– Мира, ты за меня не решай, хорошо? – я опустил ладонь на девичью попку и ущипнул за левую ягодицу.
– Ай! Не щипайся!
– А ты не произноси глупостей, – после щипка я стал поглаживать пострадавшее место, и, чувствуя, как сильно возбуждаюсь. – И вообще, эти десять лет еще нужно прожить. Ко всему прочему, ты не настолько простой человек, есть в тебе капелька от эхоров.
– Правда? – она резко вскинулась и с надеждой посмотрела в глаза. – Правда-правда?!
– Угу, – кивнул я, удивившись такой горячечности. – Для тебя так важно?
– Наверное, – смутилась Мира. – Мне всегда было немного завидно эхорам, хотелось стать такой же сильной и известной, как они. Тренировалась, занималась боевыми искусствами, учила языки.
– Зачем?
– Хотела потом поступить в отряд наемников или армию, чтобы доплыть до Шкегера и там попытаться обрести новые способности.
– А ничего, что там девяносто пять человек из сотни погибает от облучения и отравления рудилиевым газом? И три человека из выживших, превращаются в уродов с вечными болями?
– Риск везде есть. И чем он выше, тем больше награда.
– И когда ты намеревалась уйти за лучшей долей?
– С этой идеей я рассталась почти два года назад, – призналась она. – Повзрослела и поняла, что все это глупо, как и ставить на кон жизнь с минимумом гарантий. Русская рулетка и то безопаснее. И тут ты говоришь, что я эхор.
– Разбередил, панимаш, девичью душу, – хохотнул я, одновременно со словами моя ладонь проскользнула под резинку шортиков и трусиков, пальцы прикоснулись к началу ложбинки на границе попы и стали массировать эту точку. От моих ласк девушка слегка приподняла ее и стала чуть-чуть покачивать, вторя моим движениям.
– М-м, продолжай, – едва слышно простонала она, потом с хрипотцой в голосе спросила. – Я эхор или нет?
– Не совсем. Силы в тебе не хватит, чтобы даже зажечь спичку. Просто капелька рудилия в энергетике тела, наверное, от предков досталось.
– Жа-аль, – протянула она, – а я уже обрадовалась. Эй, ты куда полез? – возмутилась она, когда я прекратил массаж точки и направил свою ладонь ниже по тесной ложбинке и коснулся чуть шершавой и тут же плотно сжавшейся дырочки. – Даже и не думай!
– Ух, какая ты у меня грозная, – засмеялся я, вытащил руку из шортиков и быстро сдвинул те вниз, на бедра, вместе с крошечными трусиками, чтобы потом начать ласкать пальцами влажные от возбуждения нижние губки, то и дело при этом глубоко запуская палец в ее киску.
Девушка громко застонала, выгнулась и с силой обхватила меня за пояс, мгновением позже моя шаловливая ладонь повлажнела еще сильнее.
– Ай-ай-ай, – вздохнул я, – кто-то уже кончил, а кому-то от этого завидно. Не пора ли сравнять счет, – и с намеком положил левую ладонь ей на голову, слегка надавив.
– Все что пожелаете, только сперва, разминка моим губкам нужна, прежде чем они начнут трудиться изо всех сил, – проворковала девушка и впилась в мои губы поцелуем. Оставила меня в покое только через три минуты, в течение которых мои пальцы продолжали ласкать влажное и жаркое лоно Миры. По очередной порции влаги и ее сильным судорожным сокращениям понял, что девушка вновь испытала оргазм.
Достигнув кульминации, она несколько секунд тяжело дышала, прижавшись к моей щеке и до боли впившись ноготочками в спину сквозь майку, потом положила мне на пах ладонь, сжала член сквозь ткань и медленно освободила его от одежды.
– Какая вкусная и большая морковка, красная, сочная, – хрипло произнесла она, приблизив губы к блестящей головке с капелькой прозрачной смазки. – Я ее хочу съесть!..
Угомонились мы в два часа ночи. Так и заснули на неразложенном диване, тесно сплетясь друг с другом.
