ГЛАВА 6
Часы на моей руке показывали час сорок. Я совсем изнемог, и вдруг увидел, как миссис Джонсон выходит из бунгало. На ней была белая рубашка и широкая пестрая юбка, стянутая на талии и крутящаяся вокруг бедер. Похоже, женщина собралась на свидание.
Лола увидела, где я сижу, по сигарете, зажатой в зубах. Я выкинул сигарету, и она прочертила красную дугу в темноте. Лола медленно поднялась по ступенькам и опустилась в кресло рядом.
— Дай мне сигарету, — попросила она.
Я вручил ей всю пачку и зажигалку. Я не мог заставить себя прислуживать этой злюке.
Она закурила, вернула мне сигареты и зажигалку. Ее пальцы коснулись меня: они были горячие и сухие.
— Да, задал ты мне задачу. Я была уверена, что имею дело с жуликом, но не додумалась, что ты такая знаменитость! Беглый взломщик сейфов…
— Какое вам дело до того, кем я был, если я хорошо работаю и делаю деньги для вашего мужа?
— Я уже об этом подумала.
Она вытянула свои длинные ноги и откинулась на спинку кресла.
— Если я не донесу на тебя, у меня будут неприятности.
— Так вы собираетесь сообщить в полицию?
— Я еще не решила. — Она выбросила сигарету и после долгой паузы сказала: — Это зависит от тебя. В газете говорится, что ты работал в одной фирме…
Я посмотрел на нее, но не мог видеть ее лица.
— И что из этого?
— У Карла сейф от Лоуренса. Я хочу, чтобы ты его открыл.
Итак, Рикс был прав: она охотится за деньгами Джонсона.
— Вы хотите взять оттуда что-нибудь? Почему бы вам не попросить Джонсона…
— Не будь дураком! — Она сердито скрипнула стулом. — Вспомни, что я сказала сегодня утром. Теперь все пойдет так, как я скажу… Или…
— Зачем вам, его жене, красть эти деньги?
— Если ты не откроешь сейф, то вернешься в Фарнворт… — Лола скрестила ноги и погладила юбку. — Я слышала об этой тюрьме. Ну-ну, не вздрагивай так… У тебя ведь есть выбор. Ну как, откроешь сейф или предпочтешь возвратиться в Фарнворт?
— Значит, Рикс был прав: вы охотитесь за деньгами Джонсона.
— Неважно, что говорит Рикс. Ты собираешься открыть сейф?
— Предположим, я его открою. Что потом?
— Я дам тебе тысячу долларов и двадцать четыре часа на то, чтобы убраться отсюда.
Она, конечно, составила свой план. Я открываю сейф, она дает мне тысячу долларов, я удираю. Джонсон утром находит сейф открытым. Меня нет. Значит, все деньги взял я. Никогда и никому не придет в голову подозревать жену. Все, что ей нужно сделать, так это спрятать где-нибудь свой капитал и ждать. Если меня схватят и я признаюсь, что это миссис Джонсон похитила деньги, мне вряд ли поверят. Я каторжник, взломщик, беглец; мое место в тюрьме. Когда вся эта буча уляжется, Лола возьмет деньги и исчезнет.
Милый планчик, и он вполне может удаться.
— А знаете, что Карл собирался сделать с теми деньгами, которые вы собираетесь украсть? — сказал я, глядя в ее сторону. — Он хотел отправиться в кругосветное путешествие и вас взять с собой. Неужели вам не хочется поехать в кругосветное путешествие?
— С ним? С этим старым толстым дураком? — В ее голосе звучала злоба.
— Но он любит вас. Неужели вы вышли за него замуж только для того, чтобы ограбить?
— Заткнись! Сколько времени тебе нужно для того, чтобы открыть сейф?
— Не знаю. Может быть, я вообще не смогу его открыть. Этот сейф — крепкий орешек. Не зная комбинации, открыть его практически невозможно.
— Тогда пеняй на себя, Чет Карсон.
Я решил тянуть время. Конечно, не было такого сейфа Лоуренса, которого бы я не мог открыть. Но мысль о том, что мой добрый хозяин лишится своих денег, приводила меня в ужас. Еще больше меня ужасала мысль, что до конца своих дней он будет думать, что я — вор. Он был моим другом, пожалуй, моим единственным другом. Но если я это сделаю… А если нет? Предательство или тюрьма? Мне нужно было все обдумать. Ведь должен же быть какой-то выход.
Все еще занятый этими мыслями, я спросил:
— А где стоит этот сейф?
— В бунгало, в гостиной.
— И как я смогу его открыть, чтобы ваш муж этого не заметил?
— В субботу Джонсон собирается на встречу легионеров. Тогда ты его и откроешь.
Я швырнул остаток сигареты в темноту и тут же закурил новую.
— А что собираетесь делать вы, пока я буду трудиться над сейфом? Наблюдать за мной?
— Это мое дежурство. Я буду печь пироги на кухне. Я ничего не буду видеть и слышать.
Я понял: мне придется удирать. Да, я потеряю хорошую работу. Зато не предам Джонсона, а это для меня важнее всего.
— В какое время он уедет и когда вернется?
— Уедет в семь, а вернется около двух.
Отлично, теперь я знаю, что мне делать. Ты, сука, получишь небольшой сюрприз. О'кей, я открою сейф, а когда ты пойдешь за денежками, то… Это будет небольшой сюрприз. Но к тому времени я уже буду далеко в горах. Я прослежу за тем, чтобы ты не смогла воспользоваться телефоном, и я уверен, что ты не сможешь поднять тревогу до тех пор, пока не вернется Джонсон. А потом, когда я буду далеко, я напишу ему обо всем и верну деньги. Тогда он поверит мне и узнает, на какой вероломной твари женат.
А пока я продолжил игру:
— Мне даже страшно подумать о таком. Джонсон чертовски добр ко мне.
— Эти слюнявые разговоры ни к чему, — нетерпеливо сказала Лола.
— Что ж, возвращаться в Фарнворт я не собираюсь.
— Значит, до субботы?
Я сделал вид, что колеблюсь, потом пожал презрительно плечами:
— Придется так сделать.
Она встала.
— И не вздумай обмануть меня, Чет Карсон. Ты пожалеешь, что связался со мной. Я не из тех, кто прощает.
— Хватит об этом. Я же сказал, что все сделаю.
— Ну, смотри.
Она ушла.
Что ж, карты открыты. Теперь все зависит от того, кто кого перехитрит. Я уверен, что имею на руках четырех тузов против ее четырех королей.
Следующим утром, моя посуду после ланча, в то время, как Джонсон занимался насосами, я сказал Лоле:
— Я должен знать, что это за сейф. Хотя бы его номер. Без этого я не примусь за работу.
Лола презрительно посмотрела в мою сторону.
— Хорошо, я узнаю номер.
Днем, когда Джонсона не было поблизости, она дала мне листок бумаги. Я взглянул и понял, что Джонсон купил устаревшую модель: эти сейфы легко взламывались; к тому же дверь запиралась автоматически. Большинство же владельцев предпочитали иметь ключ. Ладно, все к лучшему. Возня с сейфом отнимет у меня не более десяти минут, а это очень важно.
В среду, когда мы с Джонсоном работали в гараже, он сказал:
— Я собираюсь в Вентворт, в субботу вечером, на встречу легионеров. Это Лолино дежурство, и я хотел бы, чтобы ты контролировал ситуацию: вдруг к нам завернет какой-нибудь хам и грубиян.
Я почувствовал, как сжалось мое сердце. Джонсон доверял мне полностью: он оставлял свою жену со мной, он хотел, чтобы я присмотрел за ней, защитил в том случае, если какой-нибудь шофер позволит с ней вольность. Ему и в голову не приходило, что я могу замыслить дурное.
— Не беспокойтесь, мистер Джонсон.
Он улыбнулся мне.
— Я знаю, Джек. Когда дело идет о мужчинах, я не ошибаюсь.
Четверг был моим выходным днем. Я спросил у Джонсона, могу ли взять его машину.
— Думаю, мне стоит, наконец, взглянуть на Тропика-Спрингс.
— Конечно, бери машину.
— Мне нужны деньги. Можно сотню, мистер Джонсон?
— Я сейчас же принесу.
Я видел, что его удивила сумма, и еще раз мысленно выругал себя за то, что отдал ему деньги на хранение.
Я спросил, не могу ли что-нибудь сделать для него в Тропика-Спрингс. Он ответил, что нет, и вручил мне пачку купюр.
— Держись подальше от грязных гостиниц, Джек, и подозрительных пивнушек.
Когда я отъезжал, Лола следила за мной из окна.
«Ты бы смотрела куда мрачнее, если бы знала, какую стряпню я готовлю», — ухмыльнулся я про себя.
Горная дорога была сложной, со множеством крутых поворотов и, хотя я торопился, отняла четыре часа. Это обеспокоило меня. Сокращалось время для побега. Я не мог воспользоваться самолетом. Аэропорт — первое место, которое полиция возьмет под контроль. Кроме того, маловероятно, чтобы в такой ранний час был самолет до Нью-Йорка.
Джонсон уедет в семь. Я открою сейф, возьму деньги в половине восьмого, а без четверти буду уже в пути. Таким образом, у меня остается время для поезда.
Выйдя из бюро путешествий, я зашел в магазин и купил себе желтовато-коричневые брюки и серый спортивный пиджак, который можно разглядеть за милю. Купил также шоколадную, как негр, шляпу и пару легких туфель. Еще я купил большой чемодан, а в аптеке — черные очки и краску для волос. Все это я спрятал в багажнике. Лола обязательно даст полицейским мои приметы, так что мне надо иметь запасной вариант.
Довольный и уверенный, что я обо всем позаботился, я выехал из Тропика-Спрингс и направился домой. В том месте, где дорога круто уходила в пустыню, рос густой кустарник и колючий кактус. Я остановил машину, вытащил чемодан и засунул его в самую середину зарослей. Я мог легко найти его, а чужой вряд ли будет шарить по кустам.
Я вернулся на станцию около семи, как раз в то время, когда нужно было помочь с обедами. Мы продали восемнадцать обедов. Наконец, Джонсон ушел спать, оставив меня смотреть за насосами, а Лолу — заканчивать уборку на кухне. Около половины двенадцатого, когда я сидел возле насосов и просматривал газету, ко мне подошла Лола.
— Что ты делал в Тропика-Спрингс? — спросила она, пристально глядя на меня.
— А что я должен был там делать? — ответил я в тон даме. — Успокойтесь — я ездил туда, чтобы купить билет на самолет до Сан-Франциско.
— Ты собираешься в Сан-Франциско?
— А какое вам дело?
Она безразлично пожала плечами.
Я откинулся на спинку стула. Еще один день — и я больше никогда не увижу станцию. Я успел полюбить это место. Я гордился им не меньше Джонсона. Его я тоже теряю…
Весь остаток ночи я просидел, погруженный в мрачные размышления. Неизвестно, что я буду делать через неделю. Смешно, что мне придется таскать с собой чемодан денег, которые я, в конце концов, верну Джонсону. С такими деньгами я мог бы отправиться куда угодно, купить бензоколонку где-нибудь во Флориде, жениться и провести остаток своих дней в тепле и уюте. Нет, я не мог обмануть Джонсона. Я обязан вернуть эти деньги, и если не сделаю этого, возненавижу себя.
В субботу, около шести вечера, Джонсон вышел из закусочной и подошел ко мне.
— Собираюсь трогаться, Джек. Ты в порядке?
— Все будет в норме, мистер Джонсон.
— Я думаю, что вернусь не раньше двух. На этих сборищах после деловой части устраивается еще и небольшая вечеринка. — Он подмигнул мне. — Не говори об этом Лоле.
— Вы неплохо проведете время, — сказал я, так и не сумев выдавить из себя улыбку.
Я чувствовал себя отвратительно. Через час он уйдет из моей жизни, и я больше никогда его не увижу.
Оставшись один, я проверил наш фургончик, которым мы довольно часто пользовались. Бензобак был полон, имелся и запас масла. Именно на этом фургончике я собирался удрать.
Следующие четверть часа на нас обрушился целый поток машин, направляющихся в Тропика-Спрингс. Я был занят по горло и уже не гарантировал никому восхитительной итальянской кухни. Я хотел заняться сейфом, как только Джонсон уедет.
Лола не появлялась, но я слышал, как она гремит посудой.
Без пяти семь Джонсон вышел из бунгало. Он был одет в свой лучший костюм, в зубах дымилась сигара. Он отлично выглядел, черт побери. Потом он повернулся и пошел в закусочную попрощаться с Лолой.
Я был возбужден. Пусть бы Джонсон уехал поскорее! Мои нервы не выдерживали этого напряжения. Наконец, сразу же после семи хозяин вышел. Я был у окна, когда он собирался садиться в машину.
— Что ж, желаю приятно провести время, — сказал я, глядя ему в глаза.
— Позаботься обо всем, Джек. Мне совсем не хочется ехать, но ты же знаешь… Надо.
— Конечно, не беспокойтесь. Мы с миссис Джонсон управимся.
— Пока, Джек.
Мне очень хотелось пожать ему руку, но я только помахал вслед машине.
— Пока, мистер Джонсон.
Я наблюдал, как машина отъезжает, и стоял до тех пор, пока она не скрылась из виду. Потом я вошел в бунгало. Лола уже была там. Она ждала у двери, лицо ее было бледным, глаза блестели.
— Где сейф?
— В гостиной, за софой.
— Вам лучше остаться возле насосов. Чтобы открыть сейф, мне понадобится пара часов.
Я увидел в ее глазах недоверие.
— Так много?
— Я же вам сказал, что эти сейфы — штука сложная. У меня нет комбинации. Идите и займитесь насосами.
Я осмотрел сейф. Лола не отставала, она была, как приклеенная.
— Я схожу за инструментами, — как можно спокойнее сказал я. — Не лучше ли закрыть закусочную? Не хотите же вы, чтобы сюда примчалась веселая компания и потребовала еды.
— Закусочная уже закрыта.
Я спустился в гараж. Отобрав несколько инструментов, сложил их в большую брезентовую сумку. В этой сумке я понесу деньги, когда достану их. Выйдя из гаража, я увидел «паккард», быстро мчавшийся по направлению к станции. Лола тоже увидела его: пришлось идти к бензоколонке.
В «паккарде» сидели двое: у меня на спине выступил холодный пот. Это была полицейская машина. Несмотря на штатскую одежду, ошибиться было невозможно: двое здоровых, сурового вида мужчин с выступающими вперед подбородками и холодными глазами.
— Эй, ты!
Я остановился. Полицейские вышли из машины и смотрели на меня.
А Лола смотрела на них. Она тоже поняла, кто это такие, и была так же напряжена, как я. Ноги медленно повели меня к машине.
— У тебя есть покрышка? — сказал тот, кто был повыше. — Я не хочу перебираться через гору без «запаски».
Я взял ключ, подошел к сараю и открыл его. Другой парень подошел к Лоле.
— Как насчет перекусить, сестренка? И заправь машину.
Я видел, что Лола колеблется, но она не посмела им отказать.
— Что вы скажете насчет сандвичей?
— Да, и поспеши.
Покрышку в «паккарде» никогда не снимали с обода, и это заняло у меня минут двадцать. Я взмок. Мое время для побега неумолимо сокращалось. Было десять минут десятого, когда я отремонтировал колесо и убрал его в багажник. Мне следовало уже быть на горной дороге и мчаться в Тропика-Спрингс. Похоже, что попасть на нью-йоркский поезд не удастся. Едва копы отъехали, как подкатили две машины с веселой компанией. Все требовали еды.
Я сказал Лоле:
— Сейф придется отложить до другого раза.
Она бросила на меня взгляд каменной девы, пошла в закусочную и открыла ее.
Следующие два часа мы не разгибали спин, как рабы на галерах. Машины шли непрерывным потоком, и все проезжающие хотели есть. Движение спало только около десяти. Мы были потными и усталыми. Ночь оказалась очень душной — самой жаркой за то время, пока я здесь работал.
— Иди и открой сейф, — сказала Лола.
— Не сегодня. Слишком поздно. Попробуем в другой раз.
Но у этой дряни была хватка волкодава.
— Ты слышал, что я сказала? Иди и открой сейф!
— Через четыре часа вернется Джонсон, и я не успею удрать.
Лола обогнула стойку и подошла к висевшему на стене телефону.
— Или ты открываешь сейф, или я звоню в полицию. Выбирай!
— Вы же говорили, что дадите мне двадцать четыре часа.
— Карл дня два не будет пользоваться сейфом. У тебя будет необходимое время. Иди! Или я звоню в полицию.
Она не шутила. Я вернулся в гараж и подобрал сумку с инструментами. Было десять минут одиннадцатого. Теперь я не мог надеяться добраться до Тропика-Спрингс раньше трех часов ночи. Проходящего поезда не будет. Фургончик придется бросить, как только я приеду в город, иначе полицейские ринутся за мной, как рой пчел. Мне нужно будет укрыться в Тропика-Спрингс до утра. Покрасив волосы и сменив одежду, я мог бы иметь шансы на успех.
Еще на подходе к бунгало я услышал, как к бензоколонке подъехал грузовик. Лола направилась к нему.
Я вошел в гостиную и включил свет. Отодвинув в сторону софу, опустился возле сейфа на колени. Я провернул головку диска. Она мягко поддалась. Это был хороший знак. Наклонившись вперед и прижав ухо к стальной двери, я стал очень осторожно и медленно продвигать диск справа налево. Через несколько секунд я услышал, как сдвинулась с места первая цифра. Я повернул диск обратно и начал все сначала. Делать тут было нечего — всего лишь ждать, когда слабый звук подскажет мне, что цифра сдвинулась. Этот сейф был самым большим надувательством из всех возможных. Шесть раз повторил я эту операцию, потом потянул за дверку и открыл ее.
Деньги были там. Аккуратно сложенные в пачки стодолларовые купюры — сто пачек, которые долго собирал Джонсон. Я потянулся за сумкой, взял первую пачку.
Тут я услышал звук за своей спиной.
— Джек, ради Бога, что ты здесь делаешь? — голос Джонсона прошел сквозь меня, как острый клинок.
Может быть, секунды две я оставался на коленях возле открытого сейфа: рука моя все еще лежала на чужих деньгах, а глаза, не мигая, уставились на Джонсона.
Он тяжело шагнул в комнату.
— Джек, что ты делаешь?
Я медленно встал.
— Мне очень жаль, мистер Джонсон. Вы думаете, что я собирался украсть ваши деньги, но это не так, даю слово. Я знаю, все похоже… Но вы должны поверить мне…
Тут в дверях появилась Лола. Она была бела, как только что выпавший снег, и дрожала.
— Что здесь происходит? — закричала она пронзительным голосом. — Неужели этот жулик открыл сейф? Я так и знала! Я тебя предупреждала, Карл! Я знала, что ему нельзя доверять. Он, должно быть, пробрался сюда, пока я была на кухне.
— Говори же, Джек! — В этом голосе было настоящее страдание. Меня как будто ударили. — У тебя есть объяснение? — вопрошал Джонсон.
— Да, у меня есть объяснение. Во-первых, я не Джек Пат-мор. Меня зовут не так. Я Чет Карсон. Я бежал из Фарнвортской тюрьмы шесть недель тому назад.
Я видел, как твердело его полное лицо. Тяжело ступая, он подошел к дивану и сел.
— Я читал об этом. Так ты и есть Чет Карсон?
— Да. Миссис Джонсон увидела старую газету с моей фотографией, которая была в ящике, и пригрозила, что, если я не открою для нее сейф, она выдаст меня полиции.
— Ты врешь! — завопила Лола. — Карл, не слушай его! Он врет! Он старается спасти свою мерзкую шкуру!
Джонсон медленно повернулся и посмотрел на нее.
— Я позвоню в полицию, когда она мне понадобится. Тебя это не касается.
— Да говорю же тебе, он врет! Ведь ты же не поверишь ему, правда?
— Ты можешь помолчать?
Она прислонилась к стене и тяжело дышала.
Джонсон повернулся ко мне:
— Что еще, Джек?
— Я вынужден был вскрыть сейф. Я собирался обмануть ее и увезти деньги в Тропика-Спрингс, а потом вернуть их вам и рассказать в письме всю правду, чтобы вы верили мне и в будущем предохранили себя от подобных бед.
Долго, очень долго он смотрел мне прямо в глаза. Я выдержал этот взгляд… Потом Джонсон медленно повернулся и стал смотреть на Лолу. Она дрогнула.
— Ты говоришь, что он врет, а Лола?
— Конечно, врет!
— Тогда посмотри на меня.
Она не смогла. Она пыталась, но не выдержала его пытливого взгляда.
Джонсон медленно стал на ноги. Он сразу как-то постарел, его плечи согнулись.
— Иди спать, Лола. Поговорим обо всем завтра. Не думай о ночном дежурстве. Я подежурю. Иди спать.
— Что будет с этим? — она кивнула на меня. — Я хочу позвонить в полицию.
Джонсон пересек комнату, взял жену за руки и слегка подтолкнул.
— Иди спать, никто не будет звонить в полицию.
Он вытолкал ее из комнаты, подошел к дивану и сел.
Я все еще стоял перед открытым сейфом.
— Я не жду, что вы мне поверите. Но… Я физически, понимаете, не мог вернуться в тюрьму. Она меня шантажировала…
— Смешно, как получаются подобные дела, а? — медленно, бесцветным голосом сказал Карл. — С президентом легиона случился внезапный сердечный приступ. Когда я туда приехал, встреча была отменена… С одним парнем случился приступ, а другой парень вследствие этого обнаруживает, что его жена — воровка. Как тебе?..
Я весь напрягся.
— Значит, вы мне верите? Вы не думаете, что я вру?
Он посмотрел на меня, потирая колени.
— Я же говорил тебе, я не ошибаюсь в мужчинах. К сожалению, этого не скажешь о женщинах.
Я вздохнул с облегчением.
— Спасибо. Вы в любом случае получили бы обратно свои деньги.
— Тебе придется уехать, Джек. Здесь небезопасно. Она тебя выдаст, это точно.
— Да. Выдаст.
— Я дам тебе денег и фургон. Ты куда решил ехать?
— В Нью-Йорк. Там я смогу затеряться.
— Я хочу дать тебе тридцать тысяч, — сказал Джонсон. — С ними ты сможешь начать дело.
Я посмотрел на него с удивлением.
— О нет. Я не возьму так много денег, мистер Джонсон. Не считайте меня неблагодарным, но я не могу…
— Можешь и возьмешь, — сказал Джонсон, глядя на меня в упор. — Я не поеду в кругосветное путешествие. Теперь мне не нужны деньги. А тебе, я знаю, они пригодятся. Ты должен их взять.
Глядя в сторону, он добавил:
— И я потеряю тебя…
Потом я увидел ее. Лола действовала очень проворно. Успела сменить свой белый халат на зеленое платье. Ее лицо по-прежнему было белым, но глаза горели. В правой руке был зажат револьвер. Лола держала нас с Джонсоном на прицеле.
