19
Часы показывали половину десятого. Бульвар Рузвельта был полон народу. Я смешался с толпой, как обнаженный человек спешит укрыться одеялом. Я осмотрелся по сторонам. Я был уверен в том, что полиция уже следит за мной. Им легко было обнаружить мой белый «кадиллак». Я зашел в магазин и купил темные очки. Они меня, конечно, не спасут, но все же должны как-то мне помочь.
Я подошел к телефонной будке и позвонил Роберту — парню, которого я нанял.
— Это Чад Винтерз. Где она?
— Минуточку, мистер Винтерз. Я сейчас уточню.
Я прислонился к стенке будки и смотрел на вход в магазин напротив. Во рту пересохло, руки предательски дрожали.
— Вы слушаете, мистер Винтерз? Она уехала вчера из Клифоайда сразу вслед за вами. С собой у нее был чемодан. Сейчас она в отеле «Палм-бич».
— Она и сейчас там?
— Двадцать минут назад ей подавали завтрак.
— Номер комнаты?
— 159, второй этаж, главный вход.
— Спасибо. Продолжайте за нею наблюдать.
— Хорошо, мистер Винтерз.
Я повесил трубку, закурил, одел очки и вышел на улицу. Затем я взял такси.
— Отель «Палм-бич».
Отель находился на море. Это был самый лучший и самый дорогой отель в городе. Я попросил остановить машину в двухстах ярдах от подъезда.
— Дальше я пойду сам, — сказал я шоферу.
Перед входом в отель на стоянке было множество машин. Служащие были заняты посетителями и не обратили на меня никакого внимания. Я проскользнул в холл. Там тоже было много народу. Мальчики-лифтеры были заняты багажом. Я подошел к лестнице, по-прежнему не привлекая к себе никакого внимания. Сняв очки, я стал подниматься наверх. Поднявшись на второй этаж, я двинулся вдоль коридора. Комната 159 находилась посередине. Я подошел к двери и постучал.
— Кто там? — спросил голос Ив.
— Телеграмма, мисс Доллан.
Послышалось движение и дверь открылась. Я быстро вошел в комнату и закрыл за собой дверь, прежде чем Ив успела прийти в себя. На ее плечах была наброшена белая шелковая шаль. Очки она сняла, а от старомодной прически не осталось и следа. Ив выглядела такой привлекательной, как никогда прежде. Побледнев при моем виде, Ив хотела что-то сказать, но я прервал ее:
— Мне надо было увидеть тебя, Ив. Баше алиби провалилось.
Она отступила на шаг, держа руки у горла.
— Ты лжешь! Убирайся, пока я тебя не вышвырнула отсюда!
— Почему ты мне сразу не сказала, что в тот вечер кто-то звонил ко мне в кабинет?
Глаза ее широко раскрылись.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Мне звонила одна моя приятельница и спрашивала обо мне в то время, когда я как будто диктовал письма. О, черт! Почему ты мне об этом не сказала?
— Я… я забыла. Но какое это имеет значение?
— Забыла? Как ты могла забыть?! Ты же говорила с ней, ты ей сказала, что меня нет!
— Какое это имеет значение? — в голосе Ив было нетерпение. — Должна же я была что-то сказать. Уходи и оставь меня одну.
— Неужели ты настолько глупа, что не можешь понять того, какое это имеет значение? Внекстоун мог слышать этот звонок и Харитс тоже его слышал.
— Возможно. Но ты просто нашел предлог, чтобы преследовать меня. Уходи!
— Так, значит, Харитс мог это слышать? Ты точно уверена? Что ты сделала, когда зазвонил телефон?
— Я как раз говорила Внекстоуну, что ты не заставишь его долго ждать, когда раздался звонок. К счастью, он не зазвонил минутой раньше. Он испортил бы весь эффект от твоего обращения к Харитсу.
— Харитс был в комнате?
Она нахмурилась, припоминая, потом отрицательно покачала головой.
— Он только что ушел, но находился недалеко от двери.
— Следовательно, он слышал — дверь была открыта. Они оба слышали, как ты говорила по телефону, что меня нет?
— Думаю, да. Но какое это может иметь значение? Они знали, что ты находишься в кабинете. Они просто подумали, что я не хотела отрывать тебя от дела и беспокоить тебя. Стоит ли волноваться по такому поводу?
— Если магнитофон записывал, а не воспроизводил мой голос, то он должен был записать и телефонный звонок и твой ответ.
Ив замерла.
— Но он не записал! Он ведь воспроизводил твой голос, а не записывал. Что из этого? Он не мог записать этот телефонный звонок. Ты просто пытаешься запугивать меня.
— Ты просто дура! Ведь предполагается, что магнитофон был поставлен на запись моих писем, а я сидел в кресле и диктовал. Следовательно, он должен был записать и звонок, и твой ответ. Теперь-то понимаешь? Легиту стоит только узнать, что тогда был этот проклятый звонок, и он сразу же поймет, что магнитофон в тот вечер не записывал, а воспроизводил! Пленка у него. Он будет слушать и слушать, пока не найдет наш промах. Он теперь уже знает всю запись наизусть. И если ему сказали или скажут о телефонном звонке, нам крышка. Ты понимаешь?
Мне показалось, что Ив сейчас упадет в обморок, и я поддержал ее. Она облокотилась о мою руку, но потом резко оттолкнула меня.
— Не трогай меня! Он может и не узнать о звонке.
— Наивно в это верить. Ты собираешься ждать и надеяться, что он не узнает? Но я знаю Легита. Он обязательно узнает! Он сказал мне, что в моем алиби должно быть слабое место, и он прав. Почему ты сразу не сказала мне о телефонном звонке?
— У меня выскочило из головы. Что же нам теперь делать?
— Я скажу тебе, чего теперь нельзя делать. Нельзя теперь пользоваться деньгами Вестал.
— Чад, не говори так! Должен же быть какой-то выход! Что делать? О, боже!
— Убираться отсюда подальше.
— Но куда? Они найдут нас. Они всегда находят преступников.
— Я знаю место, где нас не найдут. Ты поедешь со мной?
— Ты думаешь, что я решусь ехать с тобой после того, что наговорила тебе?
— Иначе я бы не спрашивал. Тебе больше ничего не остается делать, как бежать вместе со мной. Твои тридцать миллионов лопнули, как мыльный пузырь. Теперь ты должна решать, что тебе нужнее: Ларри или я. Я могу тебя спасти, он — нет!
— Куда ты собираешься ехать?
— В Гавану, а затем в Южную Америку. Если мы поспешим и нам повезет, то мы сможем выбраться из этого положения. Ты едешь со мной?
— Да.
— Хорошо. Мы начнем новую жизнь. Мы сможем обмануть Легита, если будем держаться вместе. Ты точно решила ехать?
— Да, Чад.
Я привлек Ив к себе и поцеловал. Я почувствовал, как тело ее вздрогнуло.
— Одевайся быстрее. Вещи оставь. Сделай так, чтобы служащие отеля не заподозрили, что ты уехала. Я пойду и попытаюсь достать немного денег. Ты поезжай в Клифоайд, забери драгоценности Вестал. Только не бери ее бриллианты, — они известны полиции. Возьми все остальные побрякушки. В сейфе должно быть около миллиона долларов. Я приеду минут через сорок пять. Возьму билеты на самолет. Легит еще наверняка не успел побывать у Внекстоуна, но мы должны торопиться. Увидимся в Клифоайде. Мы победим его, только нужно спешить.
— Хорошо, Чад.
— Вдвоем мы победим весь мир!
— Да, Чад.
Я ехал по скалистой дороге в стареньком «бьюике», который одолжил у приятеля. Я чувствовал себя в нем спокойнее. На заднем сидении лежал чемодан со ста тысячами долларов, в кармане у меня было два билета до Гаваны. Я немного задержался и опаздывал на сорок пять минут. Ворота Клифоайда были открыты, и я не увидел машины Ив. Это, однако, еще ничего не значило. Я вышел из машины, и обошел дом.
Я прислушался: все было тихо. Может быть, Легит уже приехал за нами?
— Ив!
Тишина. Я вошел в гостиную. Никого. Я набрал номер телефона ее комнаты, но трубку никто не поднял. Время шло. У нас оставалось всего сорок пять минут, чтобы успеть к самолету. Ив не было. Холодная ярость охватила меня. Снова обман! Но я был к нему подготовлен. Та дрожь, которая пробежала по телу Ив, когда я ее поцеловал, предупредила меня о возможности обмана с ее стороны. Это ей так не пройдет!
Я вернулся в гостиницу и набрал номер телефона Робертса.
— Это Винтерз. Где она сейчас?
— Как только вы уехали из отеля, она сразу же позвонила в Атлантик-Сити. Мои люди знают телефонистку и…
— Это не имеет значения. Кого он вызывала?
— Мистера Ларри Грейнера. Она договорилась с ним о встрече в хижине на пляже в два часа тридцать минут.
— Она сказала, в какой именно хижине?
— Нет. Он, видимо, знает. Если нужно, мои люди уточнят.
— Не надо. Меня больше не интересует мисс Доллан. Можешь передать своим людям отбой. Пришли мне сейчас же счет на тысячу долларов. Ты их заслужил.
— Спасибо, мистер Винтерз. Я старался. Вы уверены, что мои ребята вам больше не понадобятся?
— Да, можешь их отозвать.
— Как вам угодно.
— Пока, — сказал я и повесил трубку.
Так, опять этот Ларри! Хижина может быть только одна: хижина Вестал, в которой я и Ив репетировали детали операции. Они встретятся в ней, а затем исчезнут. Я посмотрел на часы, — половина первого. Времени достаточно. Я снял трубку и позвонил в Атлантик.
— У меня сообщение для мистера Грейнера. Вы сможете передать?
— Его сейчас нет.
— Тогда запишите. «Ларри, встреча откладывается. Встретимся в 5. 30 там же. Ив». Записали?
Клерк ответил утвердительно.
— Передайте записку сразу же, как только он появится. Он скоро будет?
— Должен скоро вернуться.
Я подошел к двери и резко остановился. По дороге ехал полицейский автомобиль. Когда он затормозил, из него вышел лейтенант Легит, Внекстоун, Харитс и еще один полицейский. Вся компания направилась к дому. Я встал в нишу между гостиной и кабинетом Вестал. Зазвенел звонок. Я мог бы спокойно уйти через помещение для слуг, но мне было интересно узнать о цели приезда Легита с Внекстоуном и Харитсом. Еще несколько раз прозвонил звонок, затем Легит открыл дверь.
— Осмотрите дом, Джонсон. Он вроде пуст, но следует проверить, — Легит повернулся к Внекстоуну и Харитсу. — Пройдемте в гостиную, господа!
Я видел, как Внекстоун и Харитс проследовали за ним, а полицейский отправился осматривать дом.
— Вы неразумно поступаете, лейтенант, — услышал я голос Внекстоуна. — Вы неправы. Чад не мог этого сделать. Я знаю, что в это время он находился в кабинете. Я не только слышал его, но и видел.
— Вы видели только его руку в кресле. Он мог положить свой пиджак таким образом, что вам показалось, что это он. Вы видели еще какую-нибудь деталь его тела, Харитс?
— Нет, сэр.
— Мисс Доллан закрывала его от вас?
— Да, сэр.
— Я все равно не верю, — упорствовал Внекстоун. — Ведь он разговаривал со мной.
— Она следила за пленкой. Немного тренировки, терпения и выдержки — и все в порядке.
— Извините, я не могу вам поверить.
— Суд поверит. Если бы он был здесь и диктовал письма, то почему магнитофон не записал тот телефонный звонок? Это единственная вещь, которую Винтерз не мог предусмотреть. Вы оба слышали звонок. Магнитофон должен был зафиксировать его, а на пленке его нет. Это доказывает то, что в кабинете в тот вечер производилось воспроизведение записи, а не сама запись.
Я вытер платком вспотевшее лицо. Действительно, я недооценил Легита! Я не думал, что он докопается так быстро.
— У него нет возможности ускользнуть, сэр? — тихо спросил Харитс. — Мне страшно подумать, что он исчезнет безнаказанно.
— Никуда он не ускользнет. Все предусмотрено, и далеко ему не уйти.
Полезные сведения! Мой мозг лихорадочно работал. Вернулся полицейский.
— Внизу никого нет. Наверх подняться?
— Проверь. Я не думаю, что он здесь, а вот она — может быть. Загляни в ее комнату.
Итак, они ищут и Ив! Я тихо оставил свое укрытие и вошел в кабинет Вестал. Я встал за дверью и прислушался. Полицейский поднимался по лестнице. На столе стоял магнитофон Вестал, я взял его, затем тихо открыл дверь и вышел через запасной ход. Я положил магнитофон в машину. Двигатель я не рискнул завести, так как его шум могли услышать в доме. Но от площадки, где стояла машина, дорога имела солидный уклон. Я снял ручной тормоз, и машина тихо покатилась вниз. Когда дом скрылся из виду, я завел двигатель и нажал на газ.
По дороге между скал я ехал со всей осторожностью — мне еще рано было кончать свои счеты с жизнью. Меня еще ждали кое-какие дела. Я доехал до хижины, когда было половина второго. Я поставил машину в кустах за хижиной и попытался открыть дверь, но она была заперта. Я сел под деревом и стал ждать. Я знал, что проиграл бы, предприняв сейчас что-нибудь. К тому же аэропорт и вокзалы закрыты для меня. Но я уже не боялся. Точнее, я уже ни о чем не думал.
Мне следовало сделать две вещи: позаботиться об Ив и о себе. Мне нужно было свести с нею счеты.
Ни одна женщина так меня не обманывала, и я чувствовал какое-то нечеловеческое удовлетворение при мысли, что она будет и последней. После нее не будет другой женщины, но не будет и меня.
Вдруг я увидел ее серую машину. Она ехала быстро. Ив не хотела, чтобы ее любимый ждал. Она поставила машину так, чтобы ее не было видно с дороги, взяла из багажника чемодан и почти бегом направилась к хижине, открыла дверь и вошла.
Я встал. Дневное солнце пекло. Песок под моими ногами накалился. Я тихо подошел к хижине и распахнул дверь.
