Стрелки маленьких французских часов на камине показывали четверть одиннадцатого. С чувством голодной пустоты в желудке, Эллис прислушивался к голосам и мучился от нетерпения.

«Что они там затевают? Почему не идут?» До него доносился голос мужчины, комиссар Джеймс говорил рокочущим басом: «С вашей стороны очень любезно сообщить мне об этом», — и поносил Грейс последними словами за ее дурость.

Затем надолго воцарилась тишина, потом неразборчивые голоса в холле заставили его сердце ускоренно забиться. Он не поверил себе, когда услышал, как хлопнула дверь. Хотел броситься к окну, чтобы лично убедиться, что полицейский ушел, и проклинал себя за бессилие. Затем до него донеслись слова Крейна об отпечатках пальцев, которые оставила Грейс. Только этого еще не хватало! Эллис завел за голову сцепленные руки, лицо его горело от бешенства. Эта маленькая кретинка позволила себе попасться в классический капкан! Теперь они оба погибли, «капут», как говаривал Хирш. Возвращение полиции — дело нескольких часов, и все из-за этой идиотки!

Ему удалось сесть, но от такого усилия закружилась голова.

— Идите сюда! — заорал он. — Перестаньте шушукаться! Идите же сюда, будьте вы прокляты!

После недолгой паузы дверь отворилась, давая дорогу Крейну, за ним шла Грейс, бледная и перепуганная.

— Не надо так нервничать, старина! — молвил Крейн. — Вы больны, очень больны, поймите!

Эллис скорчил гримасу:

— Я слышал, что вы говорили за дверью! У него отпечатки ее пальцев, это верно?

Зеленые глаза потемнели.

— Не стоит переживать… Ведь у нее нет судимости. — Крейн взглянул на девушку. — Ведь именно так вы мне сказали, не правда ли?

Грейс умоляюще смотрела на Эллиса.

— У них нет моих отпечатков… — Она страдальчески прижала руки к груди. — Нет… они… у них нет ничего такого!

Ощутив неожиданную вспышку ревности, Эллис рассматривал Грейс, с трудом узнавая ту жалкую замарашку, которая провела с ним ночь в мокрой траншее. Он вспомнил, как она сидела на полу, жадно подбирая крохи пирожка, брошенного ей. Эффект преображения был чудесен. Элегантное платье подчеркивало прекрасную фигуру, чистые волосы отливали золотом. Его охватило к ней сильное влечение.

Именно тогда, когда Эллис решил, что с женщинами покончено, в нем вспыхнуло неудержимое желание, отчаянное стремление овладеть девушкой. Он не сомневался, что она влюбилась в этого осла, богатого и расфуфыренного. Крейн дал ей одежду, пристанище, и за это она готова ему отдаться. Ей вздумалось любой ценой скрыть от Крейна, что она сидела в тюрьме, а также и то, что ее преследует полиция, что она рискует потерять свободу.

— Она врет, — произнес Эллис, с наслаждением наблюдая, как меняется девушка в лице, как в испуге отшатывается от него. Ну, он ей покажет, как разыгрывать элегантных дам! Он поставит ее на место! — Да она только что из тюрьмы, это карманная воровка!

Крейн не двинулся с места. Слегка наклонив голову, он задумчиво смотрел на нее.

— Это правда? — спросил он, помолчав.

Закрыв лицо руками, Грейс разрыдалась.

— Ну конечно, правда, — подтвердил Эллис. — Ее разыскивает полиция.

Отвернувшись от Эллиса, Крейн взял девушку за руки.

— Не бойтесь! — И, поскольку она вопросительно смотрела на него, добавил: — Я готов вам помочь, но должен знать правду. Вы состоите на учете в полиции?

— Ну-ну! Наврите ему еще с три короба! — издевался Эллис. — Расскажите, что вы маленькая святая.

Слова его не достигли цели. Теплое прикосновение ласковых рук успокоило Грейс. Она тряхнула головой и, глотая слезы, с трудом выговорила:

— Да.

Крейн дернулся, но сразу овладел собой. Он выпустил руки Грейс и запустил пальцы в свою белокурую шевелюру.

— Это осложняет дело, — заметил он.

И Эллис, внимательно следивший за ним, уловил его обеспокоенность.

— Выйдите! — приказал Эллис девушке. — Я хочу с ним поговорить.

Грейс вспыхнула:

— Нет! Вы будете лгать! Вы злой и жестокий человек! Единственная вещь в мире, которая вас волнует, — это ваша собственная безопасность. Чтобы спасти свою шкуру, вы способны на что угодно.

Крейн коснулся ее руки.

— Пожалуйста, идите в свою комнату. Мы в сложном положении, и очень мало времени на то, чтобы найти выход. Прошу вас, идите к себе и наберитесь терпения.

— Но вы не знаете его так, как я! — воскликнула Грейс. — Он станет говорить вам неправду обо мне! — Она осеклась, заметив недовольное выражение Крейна. — Ну и пусть! — Девушка передернула плечами. — Я уйду, вы все равно не хотите меня слушать. — Она снова заплакала. — Мне плевать, что будет со мной! Хватит с меня! Всегда все выходит наоборот. Я хоть попробовала…

— Убирайся, маленькая соплячка! — в сердцах крикнул Эллис и, схватив со стола лампу, замахнулся ею. Крейн бросился к нему, с удивительной быстротой выхватил лампу и водрузил ее на место.

— Прекратите, — сухо бросил он. — Оставьте девушку.

Грейс выбежала из комнаты.

— Она влюблена в вас! — раздувая ноздри, выкрикнул Эллис. — Но смотрите! Она вам не достанется… Она моя! Зарубите на носу! Я запрещаю вам ухаживать за ней… Знаю, что вы затеваете… Если надеетесь, что вам удастся сделать с ней все, что вам вздумается, то ошибаетесь!

Крейн взял стул и уселся рядом с Эллисом.

— Не терзайте себя такими мыслями, — спокойно промолвил он. — Если мы хотим ей помочь, то поступим лучше, обсудив это как можно скорее. Надо что-то решать, не теряя ни минуты.

Эллис умерил свою ярость. Зеленые глаза Крейна вызывали у него странное беспокойство.

— Помочь ей? Ничтожество, идиотка! Чем ей помочь? И не забудьте, что она моя. Я не повторяю дважды. Это обсуждению не подлежит.

— Кто вы такой? — вдруг спросил Ричард саркастическим тоном.

— Мы говорим о ней, а не обо мне. Это воровка. И зовут ее Грейс Кларк. Она дезертировала с военной службы и десять дней просидела в тюрьме Холливей за кражу. Мы встретились, и мне удалось вырвать ее из лап полиции. Она как раз вытянула деньги из сумочки одной дамы, которая подняла шум. Я все видел, благодаря мне она не попала снова в тюрьму. — Эллис провел рукой по лицу, пот заливал его. — Она немало мне задолжала, эта неблагодарная мерзавка, так что советую остерегаться ее.

— Вы согласны со мной, что комиссар хотел взять отпечатки пальцев, когда всучил ей часы?

— Старый трюк, — покривился Эллис.

В изнеможении он откинулся на подушку. Опустошенный приступом буйства, он превратился в тряпку, в полную развалину.

— Он умело расставил сети. А она еще наглоталась ваших россказней.

— Не будем обо мне, — отрезал Крейн. — Полагаю, что он срочно займется проверкой отпечатков. Как долго это может продлиться?

Эллис пожал плечами:

— Не знаю. Они работают быстро. Вероятно, уже завтра будут результаты, не позже.

— При условии, что я обведу его вокруг пальца с этими часами, — пробормотал Крейн, как бы разговаривая с самим собой.

Эллис взглянул на него:

— Вы? Зачем вам вмешиваться? И как вы это думаете сделать?

— Нет ничего невозможного, если помозговать как следует, — откликнулся Крейн бесстрастным тоном. — Чтобы полностью реабилитировать Грейс, необходимо заменить ее следы отпечатками пальцев другой женщины.

Эллиса невольно восхитил этот молодой человек с мощными плечами.

— Гениальная идея, — поддержал он. — Вы это серьезно?

Крейн кивнул:

— Не вижу другого средства ее спасти. И вас тоже, кстати.

Эллис презрительно усмехнулся:

— У них ничего нет против меня. Они разыскивают ее.

Крейн снова кивнул.

— Это единственный шанс. — Он подергал себя за нос и заговорил о другом: — Кажется, вы не осознаете своего положения. У вас температура сорок, горячка. Полагаю, что у вас двусторонняя пневмония.

Эллис нетерпеливо пожал плечами:

— Я крепкий, выкарабкаюсь.

— Она сказала, что вы не хотите вызывать врача. Но я пригласил одного. Мне вовсе не хочется, чтобы вы дали дуба здесь, у меня, это было бы крайне неудобно.

— Не хочу врача… — зарычал Эллис. — Я выздоровею! От таких забот я становлюсь больным! Вы и эта девушка… вы говорите… говорите… говорите… Вы не даете мне покоя! Как я могу выздороветь в таких условиях?

— Не волнуйтесь. Доктор деликатный и живет неподалеку. Я съезжу за ним на машине и скажу, что вы — один из моих друзей. Он не станет допытываться, кто вы такой. Ему это не нужно знать.

Эллис заворчал, глядя на Крейна, который поднялся и приблизился к окну. И вдруг, когда он созерцал эту широкую спину, все тело Эллиса напряглось: что он имел в виду? Он не станет допытываться, кто вы такой. Ему это не нужно знать. Что он хотел этим сказать?

— А почему он не должен знать моего имени? — слабым голосом спросил Эллис. — Я же вам говорил, что мне нечего скрывать.

— Вас обоих разыскивают за кражу, я читал в газете. Вас описали очень точно, и они называют имя девушки. Вы ударили по голове старую даму.

— Я ее и пальцем не тронул, — возразил Эллис. Голос его ослаб почти до шепота. — Это все Грейс. Она перепугалась. Я не успел и пошевелиться. Могу все объяснить полиции. У нее судимость. Это ее разыскивают, а не меня.

Крейн подошел к изголовью его постели:

— Вы интересуете меня, потому что вы прогнили до мозга костей. Ваша подлость — это ваша вторая натура! Почему вы заявили минуту назад, что девушка — ваша? На каком основании вы утверждаете такое?

— Мы провели вместе ночь, — зло отозвался Эллис. — Вы что, считаете ее святой?

— Это еще не дает вам права на нее, к тому же я вам не верю.

— Зачем бы я стал вам врать? — разъярился Эллис. — Говорю вам то, что произошло. Она не святая, я с ней был. Вы не верите мне?

Крейн ухмыльнулся:

Ты, как лисе, изменнику

Не доверяй.

Ни разум и ни лоск

Ему не помешают

Зло поступить

С отцом родным.

— Изменнику?.. — повторил Эллис, чувствуя, как его начинает бить дрожь.

— У Шекспира есть слова на любой случай жизни, — заметил Крейн, направляясь к двери. — Я еще заскочу к вам поболтать, а пока у меня дела.

— Изменник? — снова повторил Эллис. Он не мог допустить, что Крейну удалось раскрыть его имя. — Не понимаю, о чем речь.

— Неужели? — спокойным тоном отозвался Крейн, задержавшись на пороге. — Вы — Эдвин Кашмен, изменник. Думаю, вы ошибаетесь, говоря, что у полиции к вам нет никаких претензий. У нее их достаточно, чтобы вас повесить, и, на мой взгляд, это не такая уж мелочь.

Он еще раз усмехнулся и вышел из комнаты.