Глава 12
Волнующее открытие
На третий день после покушения, примерно в одиннадцать утра мы с Мэрион подъехали на велосипедах к двери мастерской. Рана у нее на левой руке заживала, но работать ею в полную силу она еще не могла.
Внимательно оглядев улицу, я кивнул, и Мэрион отперла дверь. В прихожей она быстро глянула в угол, как будто ожидая там что-то увидеть, и быстро прошла мимо.
– Полтон будет здесь через полчаса, – сказал я, помогая ей снять пальто и закатать рукав на правой, рабочей руке. – Но можно начинать уже сейчас.
Она кивнула и полезла в шкаф за сухим клеем. А я пошел обратно, чтобы внести в прихожую велосипеды и запереть входную дверь.
Вернувшись, я увидел, что Мэрион колдует над бадьей с водой, и спросил, какие будут поручения.
Она улыбнулась:
– Сейчас скажу. Вот замочу клей и научу делать гипсовый слепок. Только переоденьтесь, там есть папина блуза.
Работа у нас спорилась, так что до прихода Полтона был готов гипсовый бюст, с которого в дальнейшем следовало снять восковую копию. Я как раз закончил его шлифовать, когда в дверь постучали.
Мэрион вздрогнула и сжала мою ладонь, но тут же опомнилась:
– Ведь это же мистер Полтон!
Я ему открыл. Мы поздоровались, прошли в мастерскую, где я представил его Мэрион. Она тепло пожала ему руку и поблагодарила за помощь. Полтон смущенно закивал, затем быстро снял пальто, достал из сумки фартук, закатал рукава и с улыбкой оглядел бюст.
– Мы будем делать отливку с клеевой матрицы, мистер Полтон, – пояснила Мэрион и коротко ввела его в курс дела.
Полтон выслушал все с уважительным вниманием и, едва она закончила, принялся за работу с неспешным усердием и достойной зависти сноровкой. Ему не нужно было объяснять, что где лежит. Непостижимым образом он все знал сам: принес откуда-то оберточную бумагу, в которую завернул модель, чтобы ничего не прилипало; нашел ларь с глиной, а потом, когда потребовалось, ларь с гипсом, смесительный бачок и черпак; иногда останавливался проверить состояние клея в бадье.
Понаблюдав за ним некоторое время, Мэрион заметила:
– Мистер Полтон, вы прекрасно знаете наше дело. Зачем же говорили, что собираетесь здесь чему-то учиться?
Полтон с извинениями признался, что действительно в свое время занимался чем-то похожим, но никогда не работал с воском.
– Кстати, – добавил он, – я забыл сказать, что скоро сюда прибудет доктор.
– Доктор Торндайк? – спросила Мэрион.
– Да, мисс. У него здесь неподалеку дела, так что он решил зайти к вам, посмотреть что и как.
И тут же раздался короткий стук в дверь.
– Это он, – сказал Полтон, и мы с ним вышли в прихожую встретить Торндайка.
– Я не собираюсь надолго прерывать вашу работу, – сказал доктор смущенной Мэрион, – и зашел, только чтобы познакомиться с вами и посмотреть на мастерскую. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать… Да. Прошу вас описать внешность человека с ножом. Понимаю, это вам неприятно, но для меня очень важно.
Вспомнив злодея, она чуть помрачнела, но твердо произнесла:
– Если это необходимо, пожалуйста.
– Спасибо. – Торндайк чуть поклонился. – Тогда позвольте мне прочитать описание, которое я сделал со слов доктора Грея. Может, у вас будет что добавить.
Он извлек блокнот, зачитал приметы преступника и вопросительно посмотрел на Мэрион.
Она пожала плечами:
– Сомневаюсь, можно ли тут что-то добавить.
– А как насчет носа? – спросил он. – Тут сказано, что он крючковатый. Но какого именно типа? Как у евреев или, может быть, как-то иначе?
– Я думаю, у него нос как у Веллингтонов, с горбинкой и довольно широким основанием. Очень большой… Похож на клюв стервятника.
– Кончик носа опущен?
– Да.
Торндайк на пару секунд задумался, сделал несколько пометок в блокноте и вернул его в карман.
– Вот что значит глаз художника! Вы смотрели на него всего несколько мгновений, в тени – и увидели больше, чем удалось бы обычному человеку, неторопливо осматривавшему это лицо при хорошем свете. Вы, конечно, сможете его узнать, если увидите?
– Да, – ответила она, поежившись. – Я и сейчас его вижу, когда закрываю глаза.
– Такое забыть невозможно. – Он понимающе кивнул. – Что ж, прошу вас, возвращайтесь к своим занятиям, а я, если не возражаете, осмотрю мастерскую.
– Пожалуйста, доктор Торндайк, – проговорила Мэрион. – Делайте все, что сочтете нужным.
Мы снова принялись за работу, а он, постояв в задумчивости посреди мастерской, начал медленно ее обходить, внимательно осматривая все, что висело на стенных крючках и занимало полки, и даже вставал на стул, чтобы осмотреть верхние.
Наконец, покончив с последней полкой, он посмотрел на Мэрион:
– Мисс Д’Эрбле, вы недавно делали здесь перестановки?
– Нет, – ответила она. – Насколько мне известно, на полках ничего не трогали несколько месяцев.
– Но предметы передвигали, причем совсем недавно, – сказал он. – Видимо, ночной посетитель.
– Но что он искал на полках? – удивилась Мэрион. – Там нет матриц…
Торндайк не ответил. Постояв на стуле, он еще раз обвел взглядом мастерскую, затем с озабоченным видом слез со стула и перенес его к высокому шкафу в конце помещения, где снова поднялся и начал шарить руками сверху.
– Я вижу, тут у вас сложены всякие ненужные вещи… Вот их вы действительно не трогали, по крайней мере, несколько месяцев.
Произнося эти слова, он достал из-под завала грязную гипсовую маску, сдул с нее пыль и начал внимательно разглядывать.
– Лицо интересное… Но отнюдь не красотой. – Он слез со стула и протянул маску Мэрион. – Мисс Д’Эрбле, вы узнаете этого человека?
– Надо же, – удивилась она, – я думала, что знаю все маски, которые сделал отец, но эту вижу впервые… И человека не знаю. На англичанина не похож, впрочем, и на еврея тоже.
– Ну, среди последних встречаются всякие. Сходите в еврейский квартал и убедитесь. Впрочем, это значения не имеет.
Я подошел к Мэрион посмотреть на маску. Очевидно, выражение моего лица сильно изменилось, потому что Торндайк спросил:
– Грей, в чем дело?
– В том, – ответил я, – что… Помните, я говорил вам о некоем мистере Моррисе?
– Да-да, – он кивнул, – антиквар.
– Вот именно, – подтвердил я. – И это он.
Торндайк несколько секунд молча смотрел на меня. Затем спросил:
– Что значит «он»? Похож – или полное совпадение?
– Ответственно заявляю, это вылитый Моррис. Такое лицо забыть трудно… Верхняя губа у него раздвоена, и на маске это отчетливо видно.
Торндайк кивнул:
– Да, я это заметил. И вы говорите, что у Морриса губа такая же?
– Точно такая же. Так что мы можем с полным правом признать, что это слепок лица Морриса.
– Что ж… – Торндайк задумался. – Примем к сведению этот весьма важный факт.
– А чем он важен? – спросил я.
– Хотя бы тем, что мисс Д’Эрбле этого человека, Морриса, никогда не видела, но с ним был знаком ее отец. Другими словами, мистер Д’Эрбле имел дела с людьми, о которых не знала его дочь. Обстоятельства убийства указывали, что такие люди должны были обязательно существовать, и вот теперь мы не только знаем это наверняка, но и можем даже назвать адрес и фамилию одного из них. Хочу обратить ваше внимание, что именно этот Моррис занимается продажей каких-то странных вещей сомнительного происхождения. Это намек на то, что мистер Д’Эрбле водил знакомство не только с уважаемыми людьми.
Я вспомнил, что в витрине магазина Морриса видел гипсовую маску.
Торндайк обратился к Мэрион:
– Мисс Д’Эрбле, ваш отец принимал заказы на гипсовые маски?
– Очень редко, – ответила она. – Теперь спрос на такие вещи невелик. Маски вытеснила фотография.
– Значит, это был случайный заказ, – предположил Торндайк. – Но все равно, теперь мы знаем, что Моррис каким-то образом был связан с вашим отцом, и потому я прошу разрешения взять эту маску, чтобы ее сфотографировать. Обещаю обращаться с ней с большой осторожностью и верну в целости и сохранности.
– Можете взять ее насовсем, – отозвалась Мэрион. – Мне она не нужна.
– Что ж, замечательно. – Торндайк улыбнулся. – И пожалуйста, снабдите меня бумагой или тканью, чтобы я смог ее завернуть. А затем я уйду и больше не буду отвлекать вас от работы.
Мэрион взяла у него маску и начала аккуратно заворачивать сначала в ткань, а затем в бумагу.
Торндайк тем временем еще раз оглядел мастерскую.
– Правильно ли я понял: все эти слепки сделаны не по заказам?
– Лишь очень немногие, – ответила Мэрион. – Для большинства позировали профессиональные натурщики и даже некоторые из знакомых отца.
– Зачем ему это было нужно? Ведь он не мог использовать слепки реально существующих людей для изготовления манекенов.
– При лепке восковых фигур, – ответила Мэрион, – отец изменял лица так, что они переставали быть похожими на реальных людей. Это несложно сделать. Я покажу.
Она сняла с крючка маску и положила на стол.
– Это лицо молодой девушки, натурщицы отца. Как видите, оно круглое, подбородок короткий, верхняя губа чуть выступает. Девушка улыбается. Лицо можно легко изменить в один момент.
Мэрион взяла кусочек глины, скатала в шарик и затем размазала на правой скуле. То же самое она проделала с левой скулой и верхней губой. После этого взяла кусок глины побольше и, удлинив подбородок, чуть подправила брови. В конце же опрыскала маску густой взвесью глины в воде, чтобы везде был одинаковый цвет.
– Вот, смотрите. Это, конечно, очень грубая работа, но для иллюстрации сгодится.
Результат произвел впечатление. На наших глазах она несколькими движениями превратила пухлое девичье лицо в волевое лицо женщины среднего возраста.
– Это удивительно! – восхитился я. – Даже не верится, что такое возможно.
– Да, это интересно, – согласился Торндайк, – но я не уверен, стоит ли этому так удивляться. Ведь лица у всех в принципе одинаковы, потому что состоят из одних и тех же анатомических признаков, и различают их не столь уж значительные тонкости.
– Это верно, – заметила Мэрион, – но именно в тонкостях все и дело. Когда вы лепите бюст, портретного сходства достигнуть очень трудно. Это под силу лишь настоящему художнику.
– В этом я никогда не сомневался. – Торндайк поклонился. – А теперь позвольте мне удалиться, разумеется, с этим драгоценным пакетом.
Я проводил его до двери. Пожимая руку, он пристально посмотрел на меня:
– Надеюсь, Грей, вы не забыли мои наставления?
– Да. Я выбираю для прогулок маршруты только по людным улицам и ношу с собой пистолет. Он и сейчас при мне, в заднем кармане брюк. Но я не вижу причины для тревоги. Скорее всего преступник вообще не подозревает о моем существовании. Да и чем я мог бы ему насолить? Кроме того, что охраняю мисс Д’Эрбле.
– Грей, не будьте таким беспечным, – серьезно проговорил Торндайк. – Уверен, на некоторые мелочи вы просто не обратили внимание. Так что не расслабляйтесь – и все время наблюдайте.
Он зашагал по улице, а я вернулся в мастерскую, как раз когда Полтон замесил в бадье гипс, а Мэрион очистила маску и вернула ее на крючок.
