Глава восьмая
Этот обмен репликами застал инспектора врасплох. Он не ожидал услышать нечто подобное в приличном обществе и даже не пытался остановить ссору. Ройдон, судя по всему, разделял его чувства, и только Пола, появившись в библиотеке в разгар перепалки, одобрительно воскликнула:
– Браво, Матильда!
Как обычно, в дело вмешался Джозеф. Он неодобрительно покачал головой, бросив на Матильду понимающий взгляд, и предположил, что у мисс Дин сдали нервы.
– Но она пытается всех убедить, будто я убила мистера Джерарда! – в слезах воскликнула Валери.
– Дорогая моя, да никому и в голову не придет ничего подобного, – заверил ее Джозеф. – Все знают, что вы не обидите и мухи.
Валери немного успокоилась, а когда Ройдон сочувственно воскликнул: «Да, да!», – даже улыбнулась сквозь слезы.
– В общем, я ничего не знаю, – добавила мисс Дин, – но я не помню, чтобы Стивен передавал мне портсигар, и уж точно уверена, что не выносила его из комнаты. Наверное, я просто перебросила его обратно.
– Что? – удивилась Матильда. – Перебросила?
Валери густо покраснела.
– Я…
– Да ладно! Ты прекрасно знаешь, что Стивен перебросил его тебе через стол. К чему этот жалкий лепет?
Мисс Дин в ярости развернулась к Стивену.
– И ты будешь молча стоять и смотреть, как меня оскорбляет другая женщина?
– Боже, где она вычитала эту фразу? – поинтересовалась Пола.
– Из плохой книги, – усмехнулся Стивен. – Матильда, я запрещаю тебе оскорблять мою невесту.
– А что еще ты мне запретишь? – резко проговорила она.
– Дети, дети! – взмолился Джозеф.
Инспектор прочистил горло:
– Прошу прощения, дамы! Мисс Дин, мистер Стивен Джерард действительно передал вам портсигар перед тем, как выйти из комнаты?
– Говорю же, я не знаю! Не помню! В любом случае я не выносила его из гостиной.
Мод, появившаяся в библиотеке вслед за Полой, спокойно произнесла:
– Вы попросили у него сигарету, дорогуша, и он перебросил вам портсигар через стол.
– Ах, вы все против меня! – Валери снова залилась слезами.
– Нет, голубушка, но всегда лучше говорить правду. Я часто думала – какая жалость, что молодые девушки так много курят. Это плохо сказывается на их здоровье, но я взяла себе за правило не лезть в чужие дела, когда меня не просят.
– Вот вам хороший урок! – бросила Пола Валери.
Инспектор, решив, что среди присутствующих женщин Мод самая благоразумная, обратился к ней:
– Вы видели, что мисс Дин делала с портсигаром, мадам?
– Нет. Наверное, что-то отвлекло мое внимание. Хотя я не особенно смотрела – не думала, что это может иметь какое-то значение.
– А если бы она вернула портсигар мистеру Джерарду, вы бы заметили?
– Вряд ли.
– Она его не вернула, – не унималась Матильда.
– Тогда что она с ним сделала, мисс?
– Не знаю. Я не заметила, как и миссис Джерард.
– Я просто положила его на стол! – крикнула Валери. – Когда Уиллоби прочитал половину пьесы.
– Постойте, мисс, – терпеливо гнул свое инспектор. – Давайте все-таки определимся: мистер Джерард давал вам портсигар или нет?
– Я не могу сказать, что он дал мне портсигар, потому что я просто попросила сигарету, а он, вместо того чтобы встать и подойти ко мне, швырнул его через стол.
– Значит, он все-таки передал вам портсигар?
– Да, но…
– Тогда перестаньте твердить, что вы не помните! – жестко перебил инспектор. – Вопрос к вам, сэр: вы уверены, что у вас не было портсигара, когда вы вышли их гостиной?
– Да.
– Это правда! – подтвердил Джозеф. – Я вспомнил: когда Стивен вернулся из комнаты бедного Натаниэля, Пола попросила у него закурить, и он сунул руку в карман, будто хотел достать портсигар, но потом указал на стол, где лежала коробка… – Он вдруг остановился, сообразив, как можно истолковать его свидетельство. – Но это ничего не значит, – поспешно добавил он.
– Пожалуй, сэр, – сухо произнес инспектор и снова обратился к Валери: – Вы сказали, мисс, что положили портсигар на стол…
– Я этого не говорила! Я сказала, что «наверное» положила! – возмутилась она. – Не надо ко мне придираться, потому что…
– Дитя мое! – Джозеф взял ее за руку и сжал в своих ладонях. – Инспектор просто хочет узнать правду. Не бойтесь, вы никому не повредите, если честно расскажете инспектору о том, что сделали с портсигаром.
– Мне на это наплевать, – возразила Валери, озвучив и без того очевидный факт. – Но я вижу, что Матильда намерена свалить все на меня, а это нечестно!
– Нет-нет. Ей и в голову такое не придет. Она знает, что вы не могли это сделать.
Настала очередь Полы подлить масла в огонь.
– Неужели? – заявила она. – Позвольте спросить – откуда она может знать?
– Черт возьми, Пола, у нее не хватит на это смелости и мозгов, – объяснила Матильда.
– Матильда! Пола! – в отчаянии воззвал к ним Джозеф. – Перестаньте!
– Конечно, вы обе считаете меня дурочкой! – вспылила Валери. – Потому что я веду себя не так, как вы! Между прочим, я тоже собиралась поступать в колледж, если бы не поняла, что это напрасная трата времени!
– Очень разумный выбор, – серьезно одобрила Мод. – Может, кому-то это и нужно, но я никогда не училась в колледже – и посмотрите на меня!
Многие гости как зачарованные последовали ее призыву. Инспектор почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля, снова прочистил горло и громко сказал:
– Никто не хочет, чтобы пострадали невиновные. Но я должен вас предупредить, мисс Дин: если вы откажетесь говорить правду, это вам лишь навредит. Вы положили портсигар мистера Джерарда на стол?
После того как Джозеф повторил ей тот же вопрос в более мягкой форме, а Ройдон произнес довольно пылкую речь, суть которой сводилась к тому, что допрашивать измученного и издерганного человека – верх несправедливости, Валери наконец призналась, что положила портсигар на стол. Никто не помнил, чтобы он там лежал, но, как деликатно заметила Матильда, тут нет ничего удивительно, поскольку все были слишком увлечены чтением пьесы и последовавшей за этим сценой.
Инспектор отправился осматривать «указанный стол», как обозначил его Старри, остальные последовали за ним и столпились вокруг стола с резной крышкой. На нем стояла маленькая ваза с цветами, лежала пепельница и серебряная коробочка для спичек. Старри заявил, что когда перед ужином зашел в гостиную, чтобы посмотреть, как Джеймс подготовил стол, никакого портсигара там не было. Лакей Джеймс заверил, что не заметил портсигар, когда убирал пепельницу. Матильда во всеуслышание сделала вывод, что от допроса не было никакого толку.
– Я с вами не соглашусь, мисс, – хмуро возразил инспектор.
– В общем, его мог взять кто угодно, – добавила она.
Эдгар Моттисфонт немедленно запротестовал.
– С какой стати? – возмутился он. – Вы хотите сказать, что кто-то пытался украсть портсигар? Кто еще мог его взять, кроме самого Стивена? Мы все знаем, что это его вещь!
– Эдгар, думайте, что говорите, – вмешался Джозеф настолько сердито, насколько позволяла его добрая натура. – Что вы пытаетесь нам внушить? Хотите угробить Стивена?
– Не хочу я никого угробить, – возразил Моттисфонт. – Я только сказал…
– Это и так ясно! – перебил его Джозеф. – Вы столько лет знаете Стивена, что могли бы…
– Но я же не утверждаю, что он зарезал Натаниэля! – вскипел Моттисфонт. – Искать убийцу не мое дело. Я только сказал, что портсигар взял скорее всего его владелец. Вы, Джерарды, вечно выгораживаете друг друга, но я обычный человек и не собираюсь слушать, как кто-то без спроса взял чужую вещь, да еще такую дорогую.
– Эдгар, дружище, если что-либо в моих словах заставило вас думать, будто мы со Стивеном объединились против вас…
– Я не сказал ничего, что могло бы навести на подобную мысль, – вставил Стивен.
– Тише! Если у вас возникло такое впечатление, то приношу свои извинения. Конечно, мне и в голову не приходило, что вы могли взять портсигар!
Было ясно, что на сей раз Джозеф превзошел самого себя. Впрочем, судя по его простодушному виду, он просто не заметил, что противоречит собственным словам. Матильда предпочла бы не продолжать эту тему, но Стивен расставил все точки над i.
– Ну-ну, продолжай! Кто, по-твоему, взял мой портсигар?
– Стивен! Почему ты всегда неправильно истолковываешь мои слова? Я никого не подозреваю. Ради Бога, как я могу…
– В жизни не слышала такой бессмысленной болтовни! – заявила Пола. – Нам что, всю ночь слушать, как вы с Джозефом валяете дурака? Я смертельно устала и хочу спать.
Эта мысль понравилась инспектору. Он не стал разубеждать мисс Джерард. Ему тоже хотелось отдохнуть, а заодно как следует обдумать дело, к тому же продолжение допроса вряд ли дало бы какой-нибудь результат. Инспектор свято верил в способности профессионалов и все надежды возлагал на работу криминалистов. Он сухо сообщил, что пока у него больше нет вопросов к присутствующим.
Валери потребовала, чтобы ее отпустили домой, потому что она и глаз не сомкнет в Лексэме. Инспектор возразил, что присутствие мисс Дин необходимо для расследования, после чего предоставил гостям убеждать ее в том, что ехать в Лондон в одиннадцать часов вечера накануне Рождества не следует, а сам вернулся к своим помощникам в столовую. Через двадцать минут полицейские машины отъехали от дома, и Валери чуть не сошла с ума от страха, пока не узнала, что один из констеблей остался охранять дом и его обитателей.
Мод, чье невозмутимое спокойствие после всех этих трагических событий не поколебалось, к общему раздражению, снова принялась искать «Жизнь австрийской императрицы». Пола объявила, что хочет побыть одна, и поспешно удалилась в свою комнату, а Стивен порадовал Матильду и возмутил всех остальных, заметив, что не прочь выпить. Даже Джозеф возразил, что сейчас не самое подходящее время устраивать пирушку, но после этой фразы все мгновенно перешли на сторону Стивена. Моттисфонт сообщил, что, по его мнению, они заслужили выпивку. Правда, потом он пробормотал, что имел в виду совсем иное, но когда Стивен с фальшивым дружелюбием поинтересовался, что же в таком случае он имел в виду, тот лишь пожал плечами.
Убедившись, что гости хотят расслабиться, Старри выразил сожаление, что из-за всей этой суматохи забыл принести поднос с напитками, и отправился исправлять свою оплошность.
Валери, хмуро молчавшая, неожиданно заявила, что хочет позвонить маме. Никаких возражений не последовало, хотя по лицу Стивена было ясно, что идея невесты не привела его в восторг.
Когда Валери вышла из комнаты, Матильда подсела к Стивену и мягко спросила:
– Кто наследник?
Тот пожал плечами.
– Ты?
– Не знаю. Вряд ли дядя вообще оставил завещание.
– Джозеф намекал, что оставил.
– Ему-то откуда известно?
– Если уж кто-то об этом знает, то только Джозеф.
– Никто не знает. Прости, что впутал тебя во всю эту историю.
– О, за меня не волнуйся, у меня железное алиби, – беспечно произнесла Матильда. – Не думай, что я сомневаюсь в твоих словах, но есть одна вещь, которую я прошу тебя сделать ради нас всех.
Он покосился на нее, настороженно сдвинув брови.
– Какую?
– Если ты прикарманил книгу Мод, то верни ее!
– Я ее не брал, – удивился он.
– Не морочь мне голову! – настаивала Матильда.
– Да отстань ты от меня с этой книгой! – вскипел Стивен. – Я уже сто раз говорил, что не знаю, где она!
Он резко встал и перешел на другую сторону комнаты. Матильда поняла, что у него сдали нервы, и пожалела, что пристала к нему с расспросами. Старри принес напитки и поставил на столик для закусок. Мод спросила, не видел ли он книгу, которую она читала. Дворецкий брезгливо ответил, что не видел, но может опросить слуг.
– Такая досада, – пожаловалась Мод. – Ума не приложу, куда она делась. Я каждый вечер двадцать минут читаю перед сном, перед тем, как выключить свет. Это очень успокаивает. Как раз дошла до интересного места про Рудольфа. Бедняга покончил с собой.
– И что же тут успокаивающего? – бросил через плечо Стивен.
– Отвлекает от плохих мыслей.
Какой же все-таки добряк этот Джозеф, подумала Матильда, увидев, как тот безропотно встал с кресла и, подавив вздох, присоединился к поискам книги. Она опасалась, что он позовет на помощь Стивена, но Джозеф лишь бросил назад взгляд и промолчал, очевидно, сочтя момент неподходящим. Рассудив, что несправедливо взваливать эти никчемные поиски на одного человека, Матильда поднялась с места и предложила свои услуги. Мод сдержанно поблагодарила ее и села на свое место у камина.
– Может, книга осталась в бильярдной? – предположила Матильда. – Кажется, Мод заходила туда перед чаем.
Визит в бильярдную ничего не дал, зато вид мерцавшей огоньками елки заставил их острее почувствовать горечь последних событий. Джозеф только развел руками и трагически кивнул на блестящую мишуру и разноцветные шары.
– Что ты собираешься с этим делать? – спросила Матильда. – Сейчас они выглядят неуместно.
Он вздохнул.
– Придется убрать. Боже мой, неужели я во всем виноват? Не надо было уговаривать Натаниэля устраивать праздник. Но я же не думал, что все так получится!
– Было бы странно, если бы ты заранее знал, что его убьют, – заметила Матильда.
Джозеф покачал головой и потрогал одну из игрушечных сосулек, развешанных на ветках.
– Натаниэль оставил завещание? – спросила она.
– Да. Правда, не уверен, что оно еще существует. Лучше бы он его уничтожил.
– Почему?
– Это было весной, когда он болел плевритом. Я уговорил его написать завещание. Думал, так будет правильно. Кто мог все это предвидеть!
– Завещание в пользу Стивена?
Джозеф кивнул. Помолчав, Матильда добавила:
– В любом случае Стивен об этом не знал.
Он быстро взглянул на нее и опустил голову.
– Если только ты ему не сообщил.
– Я? Но я не говорил ничего подобного! Ни словечка! Просто я увидел, в каком он настроении, и намекнул Валери, что ей нужно с ним поговорить. Видимо, она сказала об этом инспектору. Она ведь так наивна! А ты знаешь, какое впечатление Стивен может произвести на полицию своими грубыми выходками. Я очень переживаю за него.
Матильда немного помолчала.
– Полиция спрашивала тебя, кто наследник? – спросила она.
– Да, но я ответил уклончиво. Сослался на адвоката Натаниэля.
– Завещание у него?
– Не знаю. Если нет, то мне придется показать, где брат хранил его. Я же не могу лишить Стивена наследства, правда? И потом, рано или поздно его все равно найдут. Не представляю, как поступить.
Матильде очень хотелось посоветовать ему не вмешиваться, но она сдержалась. Джозеф продолжил:
– Ты должна использовать все свое влияние. Убеди его не дразнить полицию из глупого озорства. Меня он не послушает.
– Полагаю, он сам знает, что делает, – возразила она. – В любом случае я не имею на него влияния.
– Боюсь, что никто не имеет, – признался Джозеф. – И почему ему взбрело в голову спрятать книгу Мод? Еще одна из его нелепых выходок, которые всех против него настраивают.
Матильда подумала, что трудно найти человека, менее озорного, чем Стивен, но вслух сказала только, что, по его словам, он в глаза не видел этой книги.
– Зря я на него наговариваю! – обрадовался Джозеф. – Как бы там ни было, здесь ее нет.
Они вернулись в библиотеку, и одновременно с ними появилась Валери, которая с пользой потратила время на долгий и дорогостоящий телефонный разговор. Она сообщила, что завтра в Лексэм приедет ее мама.
– О Боже! – не сдержался Стивен.
– Разумеется, в такой момент она хочет находиться рядом с вами, – торопливо подхватил Джозеф. – Мы все будем очень рады ее видеть, правда, Мод? Жаль, что она не приехала при более счастливых обстоятельствах.
– Мамочка говорит, что все скоро выяснится, и нам не о чем беспокоиться, – добавила Валери.
– Верно, – кивнул Стивен. – Не считая того, что один из нас – убийца.
– По-моему, это весьма оскорбительное замечание! – возмутился Моттисфонт.
– Почему? – усмехнулся он.
– Ну все, все! – вмешался Джозеф. – Давайте не будем мотать друг другу нервы! Что касается меня, я убежден, что это сделал человек со стороны.
– Неужели?
– А почему нет? – заметила Матильда.
Стивен пожал плечами.
– Окна были закрыты изнутри.
– Но вентиляция открыта! – напомнил Джозеф. – Думаю, при известной ловкости преступник вполне мог забраться таким путем. Конечно, это не так легко, но хотите – верьте, хотите – нет – в молодости я был довольно гибким и мог бы проделать подобный фокус.
– Сейчас у тебя бы это не вышло, – заметила Матильда. – Ты застрял бы в трубе.
– Вечно вы смеетесь над своим старым дядюшкой! – Джозеф погрозил ей кулаком. – Однако в молодые годы я был таким же стройным, как мистер Ройдон. Помню, однажды я играл Ромео… Впрочем, к чему нам воспоминания в час горести и испытаний? Мод, дорогая, обещаю, завтра мы найдем твою книгу. У тебя был трудный день, тебе надо отдохнуть.
– Наверное, я оставила ее наверху, – произнесла она, свернув свое вязанье. – Не переживай. Уверена, она найдется. – Мод встала, пожелала всем спокойной ночи и удалилась.
– Пожалуй, я последую ее примеру, – сказала Матильда. – Валери, вы идете?
Та нехотя ответила, что смертельно устала, но мысль, что в доме находится полицейский, не позволит ей сомкнуть глаза.
– Вам не о чем беспокоиться. Полицейские всегда отличались образцовой моралью, – заверила Матильда. – Но на всякий случай заприте дверь.
– Ну, вы скажете! – хихикнула Валери.
– Вряд ли кому-нибудь из нас удастся выспаться, – заметил Моттисфонт, когда она ушла. – Я точно не смогу. Меня словно оглушили.
– Лично я, – равнодушно возразил Ройдон, – буквально валюсь с ног и буду спать как убитый. Конечно, я в ином положении. Я хочу сказать – я почти не знал мистера Джерарда.
Его попытка демонстративно отстраниться от убийства не понравилась другим мужчинам. Даже Джозеф осуждающе покачал головой, а Моттисфонт заявил, что, так или иначе, они все в этом замешаны.
– Боюсь, не могу с вами согласиться! – Голос Ройдона сорвался на фальцет. – Не знаю, как другие, а я не ссорился с мистером Джерардом!
– Что вы хотите этим сказать, молодой человек? – прищурился Моттисфонт.
Стивен зевнул.
– То, что мы с вами – ссорились. Неужели я веду себя так же скучно, как вы? Пожалуй, лучше пойду спать. Как зовут поверенного дяди Натаниэля?
– Контора «Филис, Блис и Блис», – ответил Джозеф. – Но его делами обычно занимался Джон Блис.
– Знаешь его домашний адрес?
– Нет, но его можно найти в телефонном справочнике. Он живет в Лондоне. А что? Ты думаешь, мы должны…
– Я позвоню ему завтра утром, – бросил Стивен и вышел из комнаты.
Моттисфонт проводил его неодобрительным взглядом.
– Он слишком много на себя берет, вам не кажется? – хмуро спросил он.
Джозеф слегка растерялся, но быстро пришел в себя и возразил:
– Чепуха! Стивен знает, какой я тугодум. Он абсолютно прав! Ради Бога, Эдгар, вы же не хотите, чтобы я ревновал к собственному племяннику?
– Ну, если вы не против, меня это не касается, – буркнул Моттисфонт.
– Мы с ним прекрасно друг друга понимаем, – продолжил Джозеф, снова превратившись в добродушного дядюшку. – А сейчас нам лучше пойти спать. Мы все переутомились и сон принесет нам облегчение. – Он направился к двери, но на пороге обернулся и с грустной улыбкой добавил: – Нам уже чего-то не хватает, правда? Я так остро это чувствую. Пойти спать и не пожелать Натаниэлю спокойной ночи! Не представляю, как я к этому привыкну.
Излияние чувств вызвало обычную для англичан реакцию: Моттисфонт покраснел и закашлялся, а Ройдон уставился на свои ботинки и неловко пробормотал: «Еще бы». Джозеф вздохнул и добавил:
– Но я не хочу взваливать на вас свои проблемы. Каждый из нас должен держаться как мужчина, верно?
Присутствующие промолчали, и он удалился, опустив голову и тяжело вздыхая.
– Если вспомнить, что мистер Джерард ему ни разу даже доброго слова не сказал… – начал Ройдон.
Попытка Джозефа сыграть на эмоциях возмутила Моттисфонта не меньше, чем Ройдона, но он давно знал Джерардов и не собирался обсуждать их с каким-то длинноволосым драматургом.
– Джерарды не так просты, как кажутся, – возразил он. – Да, язык у них острый – если не считать Джозефа, – но я не придаю этому значения. Не следует судить по первому впечатлению.
– Они все друг другу подыгрывают! – воскликнул Ройдон. – Не удивлюсь, если окажется, что Стивен грубит Джозефу Джерарду лишь для отвода глаз. Когда доходит до дела, они сразу сбиваются в стаю.
Моттисфонт думал почти то же самое, но не хотел признаваться. Он буркнул, что неудивительно, если члены семьи поддерживают друг друга, и направился к двери.
Ройдон поднялся к себе наверх, раздраженно бормоча, что он не так представлял это Рождество.
Но не только драматурга угнетала эта мысль. Принимая отчет инспектора, начальник полиции схватился за голову и простонал:
– Как раз теперь, когда Брэдфорд заболел!
– И правда, сэр, – поддакнул инспектор Колуолл, проглотив обиду.
– Да еще в сочельник, – добавил начальник полиции убитым тоном. – По-моему, тут не обойтись без Скотленд-Ярда.
– Пожалуй, сэр, – подтвердил инспектор, вспомнив про запутанные обстоятельства дела, недостаток улик и непростые взаимоотношения между обитателями Лексэма.
– А раз так, – заключил начальник полиции, – я немедленно свяжусь с Лондоном.
Инспектор был с ним полностью согласен. Если уж подключать к делу Скотленд-Ярд, надо сделать это сразу, не то потом их упрекнут, что они зря тянули время. Именно так обычно и бывает, если полиция пытается самостоятельно вести расследование и терпит фиаско. Им совсем ни к чему выставлять себя дураками, которые только мешают детективам из Скотленд-Ярда.
Начальник полиции позвонил в Лондон и попал на какого-то невозмутимого субъекта, представившегося суперинтендантом Хэннесайдом. Выслушав подробности и задав несколько вопросов, тот пообещал, что завтра утром пришлет им надежного человека – инспектора Хемингуэя.
Суперинтендант вел себя очень любезно, но когда начальник полиции передал его слова Колуоллу, тот лишь вздохнул. Разумеется, надежный человек из Скотленд-Ярда приберет к рукам все дело, подумал инспектор, и заодно устроит ему головомойку, тем более что детектив из него никудышный. Уходя с дежурства, он был настроен почти так же мрачно, как гости в Лексэме, и чувствовал себя столь же уязвленным, как и сам «надежный человек из Скотленд-Ярда». Поскольку тот вовсе не пришел в восторг от подвернувшегося дельца и с досадой пробурчал, что черти угораздили его очутиться на Рождество в такой глуши.
Сержант Уэр, серьезный молодой человек, осмелился предположить, что дело может оказаться интересным.
– Интересным! – воскликнул инспектор Хемингуэй. – Жуткая дрянь, вот что это такое. Я терпеть не могу провинцию и поместья. Если нас не ждет толпа подозреваемых, каждый из которых врет почем зря, считай, что меня подвело мое чутье, а такого просто не бывает.
– Может, на сей раз подвело, – ввернул Уэр.
Инспектор пронзил его испепеляющим взглядом.
– Не забывай, кто здесь начальник, – предупредил он. – Я никогда не ошибаюсь.
Сержант Уэр усмехнулся. Он не в первый раз работал с инспектором Хемингуэем и питал к причудам шефа такое же почтение, как и к его выдающимся способностям.
– И нечего ухмыляться, тут тебе не школьная экскурсия. Учти, если со мной что-нибудь случится, отвечать придется тебе!
– Почему? – удивился сержант.
– Потому что такой у нас порядок, – мрачно ответил Хемингуэй.
